Я пробормотала какое-то невнятное сочувствие, не зная даже, ко мне ли обращается демон.
— Она ведь и правда в последнее время ко мне зачастила, — пояснил Лдокл, поворачиваясь ко мне. — Тут у меня друг гостил, ты его должна была видеть, наверное, Дрип, а Соль мне его когда-то выхаживать помогала. Ну, и прилетала сюда, по старой памяти.
Демон замолчал, словно обдумывая какую-то мысль, а после неожиданно просиял.
— Вот что, Ристиль, к чему сидеть взаперти в такой чудесный вечер? Хочешь прокатиться со мной на колеснице с драконами?
— Хозяин? — попятилась я, не вполне уверенная, что правильно его поняла. Во взгляде Лдокла мелькнуло нечто, сильно похожее на разочарование.
— Дрип сказал, что не хочет больше оставаться в моём замке, — пояснил демон. — Думаю съездить к нему и уговорить вернуться. Поедешь со мной?
— Да! — невольно вырвалось у меня. Возможность, будучи в ясном сознании, прокатиться на колеснице демона, возможность вырваться из стен замка, которые словно душили меня и — как я внезапно осознала к своему невероятному удивлению — возможность просто куда-то поехать вместе с Лдоклом, вот сейчас, когда он так весело и просто улыбается, всё это захватило меня и заставило дать немедленное согласие. Но, едва оно сорвалось с губ, голову подняла отвратительная змея осторожности. — То есть я хотела сказать... Зачем это? Вы ведь можете съездить один или позвать нашу гостью...
Демон скорчил гримасу.
— Боюсь, Ристиль, твоя госпожа спит или не захочет со мной разговаривать. А вот ты мне как раз пригодишься: поможешь убедить моего друга, что госпожа прекрасно проводит время, и ей у меня нравится — тогда он вернётся. Ну, как, согласна?
Я колебалась. Мне очень хотелось согласиться, но осторожность...
— Да, но я в таком виде... — неуверенно промямлила я. — Может быть, вы подождёте, я переоденусь, и тогда...
Разумеется, переодеваться мне не хотелось: это неизбежно меня бы выдало, однако показываться на люди в ужасном наряде служанке было ужасным.
— Нет времени, — разрешил мои сомнения демон. — Уже темнеет, а являться в гости среди ночи у людей считается некрасивым. Я, конечно, могу задержать темноту, но не очень уж хочется потакать вздорным капризам Йорунн. Так что мы едем, и едем сейчас!
Он схватил меня в охапку прежде, чем я успела ответить, и вскочил вместе со мной за подоконник. Залихватски свистнул, и возле окна появилась четвёрка чёрных драконов. У них были гибкие змеиные тела, когтистые лапы, высокие гребни на головах и огромные кожистые крылья, которыми драконы нервно махали в воздухе. Один из них изогнул и пустил в нашу сторону струю ярко-красного огня.
— Нравятся? — засмеялся демон, когда я от страха и изумления прижалась к нему в поисках защиты. — Это, конечно, не разумные драконы, те давно вымерли, когда люди начали на них охотиться, а перед тобой сейчас — драконовидные лацертусы из Серой пустыни, моё собственное изобретение.
— Как это — изобретение? — спросила я, от удивления даже забывая о страхе.
— А так, — засмеялся демон, — я их выдумал как-то на досуге.
Он прижал меня покрепче к себе и махнул драконам, чтобы двигались дальше. Когда с окном поравнялась чёрная колесница с крыльями вместо колёс, демон поднял меня на руки и прыгнул. Я зажмурилась и завизжала так громко, что драконы в ответ громко зарычали.
— Ш-ш, Ристиль, не надо так бояться, со мной тебе ничего не грозит, — шепнул Лдокл, ставя меня на ноги. В лицо ударил ветер. — Открой глаза, всё ведь хорошо, мы летим.
Я послушалась. Демон оказался прав: мы стояли в летящей колеснице и летели прямо на запад — туда, где небо плакало кровью.
— Красиво, — призналась я, вцепившись в руку демона, чтобы было не страшно.
— Глава десятая. Прогулка на драконах
Полёт на колеснице демона тьмы казался волшебством, превосходившим все чудеса замка. Алый закат оставлял кровавые отблески на гладких шкурах драконов, позади нас по земле бежала огромная чёрная тень, а под нами расстилались земли, красотой превосходящие то, что можно было увидеть из окна замка. И — всё это было настоящее — и закат, и местность, и бьющий в лицо ветер, и драконы, пусть они и были некогда выдуманными, и улыбка демона тьмы — открытая мальчишеская улыбка.
— Не боишься высоты, Ристиль? — спросил Лдокл, перехватывая одной рукой поводья — другой он прижимал меня к себе. Я помотала головой, демон пронзительно засвистел, и его лацертусы внезапно устремились прямо вверх, опрокидывая колесницу назад. Я завизжала, ведь сзади не было никакой стенки, и от падения защищала только рука демона, обнимающая меня за талию. Сам же Лдокл не держался решительно ни за что, кроме поводьев — и всё-таки не повис, болтаясь на них, а стоял спокойно и уверено на поставленном вертикально полу.
— Х-хватит, — прохрипела я, крепко вцепившись в демона тьмы. — Не надо больше!
Демон, казалось, не обратил никакого внимания на мои слова, только тряхнул поводьями и крепче прижал меня к себе. К нам стремительно приближалось тёмно-синее небо с редкими облаками и, казалось, вот-вот мы столкнёмся с одним из них.
— Лдокл, пожалуйста, перестаньте! — закричала я, зажмуриваясь, но тут же открыла глаза — как раз вовремя, чтобы понять: мы всё-таки влетели в облако. Конечно, столкновение с этим сгустком тумана не было опасным для нас — если не считать опасность простудиться. Вокруг ничего не было видно, всё было молочно-белым, я даже не видела собственной руки, и к тому же быстро почувствовала себя мокрой — на лице, на волосах и на одежде оставались капельки воды. А демон ещё и смеялся, смеялся так громко и весело, словно это была невероятно удачная шутка!
Я не выдержала и, отпустившись от Лдокла, что было сил стукнула его по чему пришлось — а пришлось в спину между лопаток. Реакция демона была ужасной — он повернулся ко мне и, через разрядившийся туман я увидела его рассерженное лицо, а после поняла, что Лдокл больше не удерживает меня за талию.
Лишённая всякой поддержки, я полетела сквозь облако обратно, вниз, от ужаса даже неспособная закричать. Вот оно закончилось, и я ясно увидела далёкую-далёкую землю, о которую мне суждено разбиться. Снова зажмурившись, я в панике ждала удара, и он последовал — почему-то совсем не такой болезненный, как следовало ожидать.
— Ристиль, — услышала я над ухом встревоженный голос демона тьмы. — Ристиль, открой глаза!
Я молча помотала головой. Демон крепко прижимал меня к себе, но я чувствовала, что падение продолжается и даже стало ещё быстрее.
— Ристиль! — позвал Лдокл с нескрываемым беспокойством.
— Мы сейчас разобьёмся, — проговорила я спокойным тоном, который удивил меня саму.
Лдокл с облегчением рассмеялся и крепче прижал меня к себе.
— Ни в коем случае! — заверил он. — Сейчас спустимся и полетим дальше. Открой глаза, Ристиль, не бойся.
Однако я снова помотала головой, из последних сил прижимаясь к демону тьмы.
— Ш-ш, деточка, — прошептал Лдокл, укачивая меня в своих объятьях и тем самым заставляя расслабиться. — Ты со мной, а, значит, в безопасности. Не бойся ничего. Скоро мы доберёмся до места.
Колесница летела всё более и более горизонтально, пока не опустилась на землю с металлическим лязгом, и только тогда я отважилась открыть глаза. Мы ехали, всё больше и больше замедляясь, по ромашковому полю, и примятые лапами драконов и колёсами колесницы цветы, против всех законов природы, расправлялись, едва оказывались позади.
— Глупышка, Ристиль, — засмеялся демон, вовсе не торопясь разжимать объятья. — Чего ты так испугалась?
У меня не нашлось слов, чтобы ответить Лдоклу так, как я ответила бы человеку, устрой он со мной подобную шутку: в конце концов, при общении с человеком ничего подобного и не могло бы произойти. К тому же я едва стояла на ногах и еле переводила дух после пережитого.
— Ну, как, отдышалась? — не отставал Лдокл. — Можешь сама стоять?
Я с негодующим видом, который, впрочем, был во многом скрыт за маской и бесформенным чепцом, высвободилась и опёрлась на переднюю стенку колесницы: стоять получалось с трудом, сердце бешено колотилось от пережитого страха, и подгибались колени. Демон критически оглядел меня и не особенно остался доволен увиденным, однако кивнул каким-то своим мыслям и перепрыгнул через боковой бортик.
— Тут рядом город, где живёт мой друг, — пояснил он. — Я не хочу никого пугать, явившись со своими драконами, схожу пешком.
— А я? — невольно вырвалось у меня.
— А ты останешься здесь, — улыбнулся Лдокл. — Присмотришь за драконами, посторожишь колесницу.
Его слова повергли меня в ужас: каждый из драконов был по крайней мере вдвое выше в холке самой крупной лошади, а длиннее раз так в пять. И с этими огромными огнедышащими тварями мне предлагалось остаться одной!
— Они не нападают на своих пассажиров, — ещё шире усмехнулся демон тьмы. — Оставайся в колеснице и ни о чём не тревожься.
С этими словами он потянул за воздух, как за уголок ткани, добыл из полумрака чёрный плащ, который набросил себе на плечи — вечер тут же стал заметно светлее — и быстро удалился по направлению к видневшейся впереди дороге.
Я ждала и ждала, но демон так и не появлялся. Не обращая на меня никакого внимания, драконы, которых я панически боялась в первые минуты, разбрелись по полю, насколько позволяла упряжь, и улеглись спать. Один из них, запряжённый в оглобли, подогнул задние лапы, вытянул передние, положил на них украшенную гребнем голову, и раскинул крылья по обе стороны от своего длинного тела. Остальные, напротив, крылья сложили на спине и улеглись — двое на бок, а третий — свернувшись клубочком. Все четверо мерно дышали, и из их ноздрей то и дело вырывались клубы дыма, а из пастей — тоненькие струйки огня. Более мирной картины и вообразить было нельзя, и, когда дыхание драконов заглушило все вечерние звуки, я решилась на побег. Город, по словам Лдокла, недалеко, темнота на время отступила, да и ночь демонов давно закончилась, никто не откажет мне в убежище, и похитить меня заново будет невозможно. Однако, едва я шагнула, чтобы спрыгнуть на землю, как драконы, разом растеряв сон, вскочили на ноги, высокие колёса колесницы превратились в чёрные крылья и, прежде чем я успела что-либо сделать, весь экипаж, не меняя положения, поднялся в воздух — естественно, вместе со мной.
Какое-то время я стояла в колеснице, ухватившись за переднюю стенку, и беззвучно разевала рот, не в состоянии даже закричать. После, справившись с собой, я огляделась — мы висели в воздухе на высоте примерно пяти саженей, — подобрала поводья и, ничего лучше не придумав, попыталась заставить драконов спуститься. Ответом мне было негодующее рычание и струя огня, вылетевшая из пасти крайнего слева лацертуса, который повернул ко мне голову и оскалился. Оценив внушительные зубы, я выпустила из рук поводья и в изнеможении опустилась на дно колесницы. Скоро вернётся Лдокл и уж конечно, увидев, как его колесница и драконы хлопают крыльями над полем, он сразу поймёт, чем это вызвано. И, когда он до меня доберётся... если вообще, конечно, сумеет спустить вниз своих зверюшек. Кто знает, может, я так навсегда и останусь в воздухе, между небом и землёй и умру здесь от голода и жажды? Или от холода — моя одежда так и не просохла после попадания в облако, а вечером становилось всё прохладнее и прохладнее. Вскоре я была бы рада демону в любом настроении — лишь бы только пришёл, снял меня отсюда и дал возможность поесть и согреться. Увы — Лдокла не было, словно демон тьмы провалился сквозь землю, и мне даже начало казаться, будто он бросил меня одну, и больше никогда не вернётся — мысль, способная родиться только в утомлённом холодом и страхом сознании.
Мои печальные размышления были прерваны громким пьяным голосом, выкрикивающим слова того, что, наверное, должно было сойти за весёлую песню — если бы певец мог вспомнить хотя бы три слова подряд. Я приободрилась и вскочила на ноги, рассчитывая позвать на помощь. Если драконы и не дадут подойти к колеснице людям с лестницами, есть же феи, а они всегда рады совершить доброе дело!
Выбранный мной спаситель оказался немолодым вдоволь выпившим, если не сказать хуже, мужчиной, который шёл через ромашковое поле, топча несчастные цветы тяжёлыми сапогами и отклоняясь от прямого пути то в правую, то в левую сторону. В руках этот человек нёс зажжённый фонарь и, понурив голову, рассматривал отбрасываемую им тень.
— Эй! — закричала я, рупором сложив руки. — Почтеннейший!
Мужчина споткнулся, с трудом удержался на ногах и, пробормотав нечто, не предназначенное для женских ушей, продолжал свой путь, так и не посмотрев вверх.
— Эй! Добрый человек! Я здесь! Помогите мне! посмотрите сюда!
Пьяница снова споткнулся, выронил фонарь, наклонился за ним, а после, разогнувшись, выполнил мою просьбу. Один из драконов, наклонив голову вниз, выпустил струю огня на две сажени.
— Вот те на, — пробормотал пьяница, тупо таращась на меня. — Привидится же такое!
— Я вам не привиделась! — закричала я ещё громче. — Помогите мне!
Драконы поддержали меня дружным рыком.
— Чур, меня, чур! — попятился мужчина, споткнулся и всё-таки упал — точнее, сел прямо на ромашки. Фонарь выпал у него из руки и потух.
— Почтеннейший! — продолжала я, весьма приободрённая вниманием собеседника. — Прошу вас, ступайте в город и позовите сюда людей! Меня похитил демон и бросил здесь и, если вы не поможете...
Пьяница с трудом поднялся на ноги где-то к середине моей речи. При слове "демон" он вздрогнул, и, едва я замолчала, погрозил мне кулаком.
— Демон! — закричал он. — Я понял, кто ты! Ты — демон! Ты пришла нас убить! Не-е-е-ет, не выйдет! У тебя ничего не выйдет!
— Вы меня не поняли! — с отчаянием закричала я. — Я не демон, он только меня похитил! Вы должны помочь мне!
— Помочь тебе сжечь город?! Нет, никогда! Никогда Клод, — с этими словами он стукнул себя кулаком в грудь, — не станет предателем! Тебе не удастся меня заставить!
Пьяница подобрал фонарь и с неожиданным проворством зашагал прочь от меня, то и дело оглядываясь на колесницу.
— Эй, послушайте! — взмолилась я. — Вы меня не поняли! Пожалуйста, позовите на помощь! Прошу вас! Вы не пожалеете о своей доброте!
Однако пьяница всё больше ускорял шаг, пока не добрался до дороги, по которой побежал, сломя голову.
— Остановитесь! — тщетно надрывалась я.
Драконы, по-видимому, как-то поняли, что мне нужен этот человек, а, может, он им попросту не понравился, потому что они безо всякого предупреждения пустились в погоню, рассредоточившись в воздухе настолько, насколько позволяла упряжь. Увидев позади себя крайнего справа дракона, несчастный пьяница закричал от ужаса и повернул обратно к полю — но там его уже ждал крайний слева, а оставшиеся два махали крыльями в воздухе, словно боялись, что добыча попробует удрать от них вверх. Я с трудом сумела удержаться в самый момент рывка, и сейчас стояла, вцепившись в переднюю стенку колесницы побелевшими от напряжения пальцами — и визжа, должно быть, на всю округу, особенно когда драконы закладывали очередной вираж. Ничуть не тише меня вопил пьяница, которого лацертусы демона загнали обратно на ромашковое поле и там забавлялись, заставляя бедолагу бегать туда-сюда, отчего колесницу мотало из стороны в сторону. Мы сделали, наверное, десять кругов по полю, и я чувствовала, что ещё немного — и я не удержусь, и выпаду из кареты. Когда пальцы мои уже почти разжались, послышался громкий свист, и драконы застыли в воздухе, шумно махая крыльями. Колесница тоже остановилась, резко дёрнувшись, и я упала на переднюю стенку. Пьяница, воспользовавшись представившейся возможностью, убежал, бросив на поле и выпавший у него из рук во время гонки фонарь, и слетевшую с головы шляпу.
