— Сэр, поврежденные корабли вряд ли выйдут из ремонта раньше конца января. Уровень готовности "Рома" потребует еще как минимум год на достройку, зная "оперативность" итальянцев. Четвертый линкор "Имперо" еще более отстает в постройке. Иными словами, у итальянцев в настоящий момент имеются только один новый линкор "Витторио Венето" и старый линкор "Конте ди Кавур", который получил попадания авиабомб и требует ремонта. Но у них значительный перевес в крейсерах. Наши "Лондон" и "Белфаст" не смогут составить им конкуренцию. В эсминцах и подводных лодках у итальянцев тоже подавляющее преимущество в численности. Поэтому операция возле Тобрука связана с большим риском, если итальянцы все же решат пойти ва-банк. Без хорошего воздушного "зонтика" выходить в море из Александрии неразумно.
— Так мы и не будем выходить далеко в море, мистер Смит. Мы можем пройти до самого Тобрука, оставаясь в зоне действия нашей авиации. А уж с итальянскими субмаринами наши эсминцы как-нибудь справятся. Меня гораздо больше волнуют русские. Если только они решат вмешаться, то этот красивый план превращается в глупую авантюру с хорошо предсказуемым финалом. Они точно останутся на Мальте и не будут помогать итальянцам?
— Данные разведки, полученные из разных источников, все говорят в пользу этой версии. Но у меня, если говорить откровенно, такой уверенности нет. Адмирал Илларионов уже доказал, что Маккиавелли входит в число его особо почитаемых исторических личностей.
— Вот и я о том же... Нет у меня уверенности, что русские упустят такую прекрасную возможность соединить приятное с полезным. Добить остатки нашего флота в Средиземном море, и одновременно с этим попытаться наладить хорошие отношения с итальянцами. Речь не о Муссолини, этот фигляр уже и самим итальянцам надоел. Речь о тех, кто придет ему на смену. И если это произойдет, то для нас наступят трудные времена.
— Сэр, но ведь приказ не оставляет нам выбора. Требуется выступить к Тобруку, и уничтожить береговые укрепления противника огнем с моря и с воздуха.
— В том-то и дело... Значит, выступим. И будем надеяться, что градус недовольства русских будет значительно выше, чем желание помочь итальянцам. Сами же итальянцы особых трудностей не доставят...
Капитан первого ранга Игнатьев не знал об этом разговоре, но получив радиограмму из Валетты о предстоящем задании, довольно потер руки. Снова предстояла охота на Ройял Нэви! Хоть и с рядом ограничений, но все равно охота. И если сейчас все пройдет успешно, то флота у англичан в Средиземном море практически не останется. А перебросить еще что-нибудь через Суэцкий канал они просто не успеют, если только там сейчас нет ничего на подходе со стороны Красного моря. Но "Ангара" пока что никого не обнаружила, хотя и находилась неподалеку от Порт-Саида уже неделю. По ночам лодки обменивались информацией друг с другом, всплывая под перископ, а днем прятались в глубинах Средиземного моря, чтобы случайно не попасться на глаза английской авиации, которая в последнее время проявляла повышенную активность вдоль всего побережья Египта. Некоторую сложность доставлял лишь сокращенный экипаж, поскольку штатный экипаж фактически пришлось разделить пополам. Повезло в том, что на лодке находились сверх штата курсанты военно-морских училищ выпускного курса на практике, поэтому с их помощью удалось закрыть часть офицерских должностей, а также сманить с надводных кораблей матросов срочной службы, ибо все понимали значение "Мурманска". Но поскольку противник сейчас далеко не тот, что в 2012 году, количества людей на борту хватало.
Игнатьев сидел за столом в каюте и прикидывал возможные действия "Мурманска" в Индийском океане после взятия Суэцкого канала, как неожиданный доклад вахтенного офицера заставил его бросить все и поторопиться в центральный пост. Информация оказалась неожиданной. Английский флот выходил из Александрии. Но он выходил очень р а н о! Что же случилось? И всплывать под перископ для связи с Валеттой сейчас нельзя, поскольку в воздухе должны находиться английские самолеты.
— Товарищ командир, только что обнаружили выход. Эсминцы и раньше на подходах к базе крутились, но линкоры и крейсера в море не выходили.
— Состав группы противника?
— Два линкора, два крейсера — тяжелый и легкий и не менее двенадцати эсминцев. Точнее не определить — часть находится "в тени" линкоров с другого борта. Идут противолодочным зигзагом.
— Похоже, придется действовать по второму варианту. Наши вряд ли успеют. Сколько там точно расстояние?
— От Валетты до Тобрука пятьсот двадцать миль. От Александрии до Тобрука триста шесть.
— Почти в два раза... Пока сообщим, пока выйдут. Да еще, как всегда, при такой спешке что-то будет не готово... Похоже, придется нам опять в роли засадного полка выступать. Ничего, не впервой...
Радиограмма "Мурманска" о выходе английской эскадры легла на стол Илларионова через два часа. Пока лодка удалилась достаточно далеко от берега и смогла всплыть на перископную глубину для связи, чтобы избежать обнаружения авиацией. Исходя из средней скорости движения англичан выходило, что они подойдут к Тобруку на рассвете 21 декабря. Получается, в Лондоне решили сместить дату начала операции. С чем это связано, не известно. Но вот мальтийская эскадра с многочисленным "обозом" не успеет, поскольку погрузка войск еще не начиналась. Можно, конечно, послать вперед крейсера с эсминцами в помощь "Мурманску", но и они могут не успеть. Экипажи частично еще находятся на берегу, поэтому прямо сейчас выйти не получится, да и расстояние от Мальты до Тобрука гораздо больше, чем от Александрии... Поняв, что это как раз тот случай, когда "гладко было на бумаге", Илларионов приказал в срочном порядке готовиться к выходу крейсерам "Екатеринбург" и "Михаил Кутузов" в сопровождении эсминцев "Керчь" и "Гремящий". Как успеют — так успеют. Даже если у "Мурманска" что-то не получится. поскольку ему нежелательно приближаться близко к берегу, то "Екатеринбург" достанет англичан ракетами с большой дистанции. Ну а то, что они до этого успеют навести шороху, разнеся часть итальянских укреплений вокруг Тобрука, так это как раз и требуется. Политика, понимаешь...
Получив приказ о дальнейших действиях, Игнатьев призадумался. Если не к самому началу шоу, то хотя бы на пару часов позже корабли с Мальты успеют. А поскольку ставится задача нанести максимально возможный урон противнику, то можно не заниматься играми в духе Вильгельма Телля, и стараться достать с большой дистанции именно линкоры, если их будет закрывать толпа эсминцев. В конце концов, эсминцы — это тоже цели для торпед. А "Екатеринбург" не будет размениваться на эту мелочь и сразу же займется "крупной дичью", что для него более привычно. Два линкора и два крейсера, причем один из которых легкий... Не уйдут. А вот количество эсминцев может и "Мурманск" хорошо проредить, стреляя с большой дистанции. Все равно, они будут двигаться самым малым ходом в режиме поиска, прикрывая линкоры и крейсера, пока те будут вести огонь по берегу. Конечно, выбить всех нереально, кто-то все равно сбежит. Но этого и не требуется. После уничтожения последних линкоров и крейсеров и при угрозе захвата Александрии и Порт-Саида, уцелевшая английская мелочь может попытаться уйти в Хайфу, поскольку больше некуда. Никаких территорий, подконтрольных англичанам, кроме Палестины, в Средиземном море не останется. Вот и можно будет их по дороге прищучить. Если только их авиация прямо у причалов не утопит. Ну а Палестина — тут надо с французами договариваться. Ибо самим все не захапать — людей не хватит. Пока же остается следовать параллельным курсом с английской эскадрой, не приближаясь к ней слишком близко, и оставаться на перископной глубине до самого рассвета для поддержания связи. Вдруг, еще что-то срочное и важное придет...
Свежий западный ветер гонит по небу темные тучи, и море вокруг покрыто белыми гребнями. Зимняя Средиземка и летняя Средиземка — две большие разницы. Линкор "Рамиллис", на котором держит свой флаг адмирал Каннингхэм, идет противолодочным зигзагом во главе колонны, испытывая заметную бортовую качку. В кильватер ему следуют линкор "Ройял Соверен" и тяжелый крейсер "Лондон". Вокруг выстроилась "стража" из двенадцати эсминцев. Еще четыре эсминца и легкий крейсер "Белфаст" идут параллельным курсом севернее в десяти милях, ведя наблюдение за морем, но вокруг более никого нет. Слева по борту виднеется африканский берег, проступающий все отчетливей в предрассветной мгле. Большие глубины здесь подходят довольно близко к побережью, и можно не опасаться вражеских мин. А авиации в этом районе у итальянцев, можно сказать, что уже не осталось. Аэродром в Тобруке подвергается бомбардировкам каждую ночь, и вряд ли там уцелел хоть один бомбардировщик. Крупных кораблей противника в Тобруке тоже нет. Оказать сопротивление линкорам, ведущим обстрел с моря, итальянцам нечем. Еще пара миль и корабли выйдут на позицию. Авиакорректировщик уже в воздухе, докладывает обстановку. Итальянский флот после таких потерь спрятался в базах и нос в море не высовывает. Гарнизону Тобрука может помочь только чудо...
Во всяком случае, адмирал Каннингхэм думал именно так, хотя сомнения его все же грызли. Уж очень спокойно все было. Неужели, русские разругались с итальянцами до такой степени? Впрочем, если исходить из личности Муссолини, то неудивительно. И так у них "мир и любоффф" продолжались очень долго. Хорошо, если эта версия верна. А если нет? Или того хуже — русские себе на уме? И сами не прочь нагреть итальянцев? Ох, как не хотел адмирал идти к Тобруку... Хотя, казалось бы, никакой опасности не было... Но что-то не давало покоя. Уже имея опыт "общения" с русскими, Эндрю Каннингхэм не верил, что они останутся сторонними зрителями в этих событиях. Вот что именно предпримут русские, и как далеко зайдут в своих действиях, это другой вопрос. Свои соображения Каннингхэм сообщил в Адмиралтейство сразу же, едва поступил приказ о походе к Тобруку. Но адмиралу в вежливых выражениях велели заткнуться и выполнять приказ. Что он и сделал. И теперь рассматривал в бинокль побережье, занятое противником, на которое через несколько минут должен обрушиться огненный смерч. В воздухе появились английские истребители, которые должны были прикрыть корабли с воздуха, если вдруг итальянцы все же где-то наскребут десяток-другой бомбардировщиков. Несколько самолетов ушли в сторону моря, выискивая подводные лодки. Хоть эсминцы пока никого и не обнаружили, но хуже не будет... Доклад вахтенного офицера оторвал от размышлений.
— Сэр, мы на месте.
— Самый малый ход, Открытие огня по готовности...
Грохот орудий главного калибра разорвал утреннюю тишину, и вскоре пришло сообщение от авиакорректировщика о результатах первого залпа. Операция по взятию Тобрука началась.
Появление в воздухе английских самолетов было неприятным сюрпризом для "Мурманска". Он шел все это время параллельным курсом с английскими кораблями, поддерживая связь с Валеттой и спешащим к Тобруку отрядом пришельцев, но появление авиации заставило его погрузиться глубже. Ибо на перископной глубине для атомохода и обычные фугасные бомбы опасны, а уж обнаружить такую "тушу" в светлое время суток и вовсе несложно. Связавшись напоследок с "Екатеринбургом" и сообщив текущую ситуацию, "Мурманск" скользнул в глубину и стал подкрадываться к англичанам. Благо, погода не благоприятствует обнаружению с воздуха, — поверхность моря покрыта пенистыми гребнями волн. Англичане уже начали обстрел берега. Даже на таком расстоянии под водой хорошо различимы выстрелы главного калибра линкоров. Но сегодня не они приоритетные цели. Между линкорами и "Мурманском" находится завеса из эсминцев, которые ходят в режиме поиска. Однако, гораздо ближе находится еще одна группа — легкий крейсер "Белфаст" и четыре эсминца, выполняющие функцию передового дозора. Вдруг, все же итальянцев нелегкая принесет? Но горизонт был чист.
Игнатьев решил сначала разобраться с "Белфастом" и его охранением, чтобы потом они не путались под ногами. Линкоры уже никуда не уйдут. Максимум через полчаса "Екатеринбург" произведет пуск ракет. А пока можно избавиться от этой досадной помехи.
Расстояние до английского авангарда небольшое — чуть более четырех миль. Но "Белфаст" на месте не стоит. Бегает противолодочным зигзагом туда-сюда. Ход двадцать узлов, что для сегодняшних подводных лодок довольно сложная цель. Вокруг него крутятся четыре эсминца переменными ходами и курсами, по которым попасть обычной торпедой в такой ситуации еще сложнее. Все же, кое-какие правильные выводы из случившегося англичане сделали, вот и стараются себя обезопасить, насколько возможно. Увы, против самонаводящихся торпед из будущего такие меры бессильны. Три торпеды одна за другой покидают аппараты и устремляются каждая к своей цели. Две — к ближайшим эсминцам, и одна — к крейсеру. Вскоре слышны три взрыва. "Мурманск" продолжил пополнение своего счета в этой войне.
Взрывы в море были полной неожиданностью для всех, находящихся в боевой рубке "Рамиллиса". Вскоре пришла радиограмма с "Белфаста". Взрыв под кормой, винты выведены из строя. Поступление воды удается контролировать. Эсминцы "Джон Браун" и "Саладин" погибли. Эсминцы "Валорус" и "Вампайр" ведут поиск подводных лодок. Каннингхэм выругался и приказал связаться с авиацией. Пусть как следует осмотрят этот район с воздуха. Увы, приказ даже не успели передать на береговой аэродром. Вскоре прогремели еще два взрыва, и из последующей радиограммы "Белфаста" узнали, что "Валорус" и "Вампайр" уничтожены. А следующий взрыв спустя несколько минут возвестил о попадании еще одной торпеды в "Белфаст", связь с которым быстро прервалась. Оттуда лишь успели передать, что корабль тонет.
Эндрю Каннггхэм понял, что это конец. Их очень умело заманили в ловушку. Русские не позволят ускользнуть такой добыче, если он продолжит обстрел итальянских позиций. Операция сорвана, надо это признать. Успели дать всего четыре залпа. И адмирал Эндрю Каннингхэм принял решение.
— Разворот на обратный курс, идем в Александрию. Машинам самый полный ход. Идти противолодочным зигзагом.
— Да, сэр! Но... Мы уходим?!
— Да, джентльмены. Ибо, если мы этого не сделаем, то вскоре последуем за "Белфастом". Не думаю, что русским субмаринам потребуется много времени, чтобы добраться до нас.
— Сэр, но откуда здесь русские субмарины?!
— Быстрое уничтожение всего авангарда вам ничего не говорит? Неужели вы думаете, что макаронники на такое способны? Все повторяется точь в точь, как и в июне, когда появился этот проклятый русский конвой...
Корабли развернулись "все вдруг" и начали увеличивать ход. Головным теперь шел "Лондон", за ним "Ройял Соверен" и замыкающим "Рамиллис". Эсминцы заняли свои места в походном ордере и продолжая нести охранение. Связались с армейским командованием и доложили о прекращении операции, чему там очень удивились. Следующая радиограмма ушла в Адмиралтейство, в которой Канниингхэм постарался объяснить ситуацию. Но ответа получить не успел. Небо прочертила ракета и ударила в идущий впереди "Ройял Соверен". Взрыв был очень силен, корабль сразу начал терять ход. Это оказалось настолько неожиданно, что все на мгновение оторопели. Видимость прекрасная, горизонт чист, даже радар никого не обнаруживает. Откуда же взялась эта напасть?! Но тут появилась следующая ракета и тоже попала в "Ройял Соверен". Интервал между попаданиями составил не более двадцати секунд. Попадания третьей ракеты "Ройял Соверен" не пережил и стал крениться на левый борт.
