Пошло неважно. Если на следующий день во французских газетах появились восторженные дифирамбы, превозносящие французскую армию, совсем недавно отобравшую у коварного Альбиона Гибралтар, а теперь собирающуюся сделать то же самое в Палестине, то уже через три дня из газетных статей исчезли победные реляции и писали об упорном сопротивлении, которое оказывает противник. А еще через три дня пошли сообщения о стойкости французского солдата, умело противостоящего сильному врагу. Даже для дилетантов, ничего не понимающих в военном деле, было ясно, — французское наступление захлебнулось. Информация подтверждалась от разведчиков в Бейруте. Французские войска продвинулись километров на десять-двенадцать от границы, и уперлись в хорошо укрепленные позиции, которые англичане успели оборудовать, воспользовавшись паузой в боевых действиях. Неприятным сюрпризом для французов оказалось большое количество авиации и артиллерии у англичан, а также танков "Матильда", которые по своим возможностям превосходили старый хлам на гусеницах, доставленный из Франции. Наступление французов закончилось, едва начавшись. Кое-где им удалось вклиниться в оборону противника, но англичане тут же наносили в этом месте встречный удар большими группами танков, поддержанных авиацией. И выправляли положение. Французам пришлось отступить с большими потерями. Спасло их только то, что англичане не перешли в наступление, а остались на своих позициях, продолжая держать оборону. Если бы не действия итальянцев на западе, заставившие английское командование разделить свои силы, то авантюра французов закончилась бы их полным разгромом с потерей Сирии и Ливана. А пока между англичанами и французами на Ближнем Востоке повторилась ситуация времен Первой мировой — позиционный тупик. У англичан не было достаточно сил на этом участке, чтобы развить успех дальше, а французам после таких огромных потерь впору было думать, как не потерять имеющееся. О марше на Суэцкий канал речь уже не шла.
В то же время, на западе Египта ситуация была несколько иная. Официального сообщения из Рима так и не было. Первая информация появилась в итальянских газетах. Все было в лучших традициях пропаганды. Победоносная итальянская армия наступает, и противник бежит. Правда, на этот раз итальянцы учли ошибки прошлого-будущего, и усилили наступающую группировку за счет войск, снятых с западной границы Ливии, поскольку ждать оттуда нападения французов с территории Алжира и Туниса более не стоило. Все, что можно, они отправили в Сирию и Ливан. Наступление итальянской армии продолжалось до Сиди-Баррани. Деревне, что находится на побережье Средиземного моря в сотне с небольшим километров к востоку от ливийско-египетской границы. Итальянцы шли вперед, практически не встречая сопротивления. Небольшие английские отряды не принимали боя, и отступали вглубь территории Египта. То есть ситуация повторялась практически полностью, как однажды уже было в истории. Но вот при выходе итальянцев к Сиди-Баррани все изменилось. Англичане не собирались отступать дальше, и заранее укрепились на этом рубеже. В результате наступление итальянцев сразу же остановилось, и в газетах стали писать об "упорных боях". О потерях не сообщалось, но можно было догадываться, что они огромные. А из приватных контактов Матвеевой в итальянском консульстве удалось выяснить, что "дела в Африке идут неважно". То же самое подтверждали данные радиоразведки. Но гораздо более точную информацию, как это не удивительно, удавалось получать от немцев. Там сразу поняли, что африканская авантюра Муссолини обречена на провал, поэтому постарались максимально расположить к себе неожиданного союзника и перетянуть его на свою сторону, вбив клин между пришельцами и итальянцами. Немецкий консул в приватной беседе намекнул Матвеевой, что Рейху без разницы, кто возьмет Суэцкий канал и сможет его удержать. Кто это сделает, с тем Рейх и будет вести дела. А поскольку разведка у немцев была поставлена очень хорошо, вскоре сведения из Африки потекли рекой.
В первые же дни боев итальянцы лишились почти всех танков и трети авиации. Англичане хоть и понесли потери, но гораздо меньшие, и могли продержаться на занимаемых позициях довольно долго, перемалывая итальянскую армию в случае ее попыток атаковать. Да вот только желания атаковать у итальянцев больше не наблюдалось. Отойдя, они заняли оборону, и стали думать, что делать дальше. Командующий итальянскими войсками в Северной Африке маршал Итало Бальбо заваливал Рим депешами о невозможности взломать оборону англичан самостоятельно. Как оказалось, он тоже был против этой авантюры, и настаивал на совместной наступательной операции с русскими. Но в Риме сочли излишним делиться тем, что уже считали своим. И в итоге просчитались. Причем итальянские войска, несмотря на свою превосходящую численность даже после огромных потерь, находились в худшем положении, чем англичане. Подвоз снабжения через пустыню из ближайшего порта Тобрук в Ливии был затруднен, зато англичане никаких проблем со снабжением не испытывали, заранее создав большие запасы в Сиди-Баррани. А с учетом того, что в воздухе господствовала английская авиация, любые попытки наладить подвоз снабжения из Тобрука имели мало шансов на успех. Ситуация стала патовой. Итальянцы не могли продолжать наступление, а англичане не торопились их окончательно разгромить и погнать на запад, начав переброску подкреплений из зоны Суэцкого канала. Поскольку там никакой активности противника не было. Если сначала в Лондоне опасались высадки французского десанта возле Порт-Саида, то дальнейшие события показали, что в Виши предпочли не рисковать. Ибо всем была памятна Дарданелльская операция Первой мировой войны, длившаяся почти одиннадцать месяцев и закончившаяся поражением войск Антанты. И это поражение привело к отставке Уинстона Черчилля, как инициатора Дарданелльской авантюры. Вернуться в политику он смог лишь после войны. Но сейчас Черчилль не сбрасывал со счетов опасность того, что французы могут повторить попытку высадить десант в другом месте. По поводу итальянцев таких опасений не было, поскольку англичане хорошо знали об их планах. В Лондоне и Каире обо всем, творящемся в итальянском Генеральном штабе, узнавали если и позже, чем в ставке маршала Бальбо в Ливии, то ненамного. Поэтому и не сомневались как в дальнейших действиях итальянцев, так и в том, что оказать серьезное сопротивление эта весьма пестрая по своему составу армия не сможет. В ее состав наряду с чисто итальянскими входили также туземные части, руководимые итальянскими офицерами. Но у рядовых не было никакого желания воевать ради имперских планов Муссолини. Как не было этого желания и у многих итальянцев. Ибо далеко не все, отправленные в Африку, были добровольцами-чернорубашечниками. Пока итальянская армия одерживала победы, все было хорошо. Но едва она потерпела первое серьезное поражение, все стало разваливаться. Были отмечены случаи дезертирства из туземных частей. Это еще не приняло массовый характер, но если ситуация сохранится, то многочисленная итальянская группировка в Ливии могла превратиться в колосса на глиняных ногах.
А пока боевые действия на земле были приостановлены, и приняли позиционный характер, английская авиация не давала итальянцам скучать и спать спокойно, совершая налеты на их позиции каждую ночь. Что не добавляло энтузиазма итальянским солдатам. Все попытки итальянской авиации помешать этим налетам оказались неэффективны. Да и ее активность после больших потерь в первые дни кампании была невысокой. Иными словами, английские Королевские ВВС уверенно "держали небо" над Египтом.
Справедливости ради надо было сказать, что на Мальте время даром не теряли. Подготовка к операции в Египте шла полным ходом, хоть и не афишировалась. "Африканский Легион" уже насчитывал более семи тысяч человек. В основном итальянцев, но были также выходцы из Франции, Испании и Мальты, решившие попытать счастья в роли "диких гусей". В Легионе предлагали такое жалованье и социальные гарантии, что никто даже и не думал высказывать недовольство интенсивной военной подготовкой. Причем именно военной, а не покраской травы перед приездом начальства, строительством генеральских дач и работой в местном "колхозе", чем была знаменита Советская Армия позднего периода. Командование Легионом осуществляли сами пришельцы, но вот многочисленные должности офицеров среднего звена пришлось заполнять местными кадрами. Правда, ни адмирал Илларионов, ни его ближайшие помощники не строили иллюзий в отношении боевой ценности этого "войска". За исключением испанцев, бывших белогвардейцев, и в какой-то степени французов, итальянские новобранцы не имели боевого опыта и относились к категории "рядовой необученный". По каким-то причинам они избежали призыва в итальянскую армию. Но теперь увидев, что воевать все равно придется, но только либо в армии Муссолини за чисто символическое жалованье, либо в Легионе за очень даже приличные деньги, безоговорочно выбирали Легион. Из-за чего на первых порах начались конфликты в итальянских городах. Тамошние власти прекрасно понимали, что мобилизационный ресурс уплывает из страны, причем в буквальном смысле, но ничего не могли с этим поделать. Все меры запретительного характера успеха не имели. Итальянцы призывного возраста все равно умудрялись удрать на Мальту. Попытки надавить на Илларионова закончились провалом. Он заявил, что граница между Мальтой и Италией открыта, никаких ограничений на посещение острова для граждан Италии нет, и если они изъявили здесь желание вступить в "Африканский Легион", или остаться работать на Мальте, то это их личное дело. Мало того, власти Италии должны быть ему благодарны за то, что он предоставляет работу ее гражданам, поскольку в самой Италии сейчас очень сложная ситуация с безработицей. Крыть было нечем. Поэтому, чтобы не пустить все на самотек, в Риме решили упорядочить этот поток "трудовых мигрантов". Увы, чиновники из Рима забыли, что это Италия. "Народная дипломатия" оказалась гораздо эффективнее, а с официальными конторами по "оргнабору на Мальту" никто не хотел иметь дела. Ссориться же в открытую с пришельцами Муссолини не рискнул. Ибо понимал, что, если только попытается закрутить гайки, то может взбунтоваться вся Сицилия, которая сейчас расцвела за счет торговли с Мальтой. А может и не только Сицилия. Поэтому в Риме делали вид, что ничего не происходит. Численность Легиона росла, и поскольку хорошие отношения с Валеттой были очень выгодны официальному Риму, на сманивание своих граждан там закрыли глаза.
Но это Легион. Грубо говоря — наемная пехота, несколько разбавленная итальянской артиллерией. Никто с его помощью выигрывать войну в Египте не собирался. Основной упор делался на танки и авиацию. А вот здесь комплектование шло уже совсем по другому принципу. Авиацию сразу поделили на три категории, к каждой из которых был свой подход. Первая категория — фронтовая авиация из вертолетов. Как штурмовых Ми-28Н, так и палубных Ка-29, которые решили использовать в транспортном варианте. Здесь комплектование шло исключительно из пришельцев, изъявивших желание служить в авиации и прошедших ускоренное обучение. Вторая категория — морская авиация, состоящая из машин аборигенов. В данный момент закупленных у Германии истребителей "Мессершмитт-110" и бомбардировщиков "Юнкерс-88". Здесь комплектование было смешанным. Как из пришельцев, так и русскоязычных эмигрантов, пригодных к летной работе и прошедших тщательную проверку. Использование этих машин не предполагалось в операции в Египте, и сейчас ее личный состав занимался учебой и летной подготовкой в небе Мальты. На самолетах постепенно монтировали оборудование из двадцать первого века, и кое-что уже получалось. Третья категория представляла собой реактивную авиацию из будущего. И вот она-то была самая проблемная. Если сами самолеты "копировались" легко, то вот штамповать таким же способом пилотов для них не получалось. Отобрали первую группу "реактивщиков" из добровольцев на эскадре, но их подготовка должна была занять не менее двух лет, а то и больше. Тем более, работать с местных аэродромов ни "МиГ", ни "Су" не могли. Пока собирались обойтись тем, что есть, используя "Адмирал Макаров" по прямому назначению. Но затем надо будет озаботиться постройкой нормальных аэродромов в Африке, а авианосец держать, как кузницу кадров и резерв. Во всяком случае до тех пор, пока интересы будут ограничены одним лишь Египтом и окрестностями. Сначала их надо не только захватить, но и суметь удержать.
С танковыми частями было проще. Экипажи формировались как из пришельцев, так и русскоязычных эмигрантов, чтобы не было языкового барьера. Разумеется, после тщательной проверки. Благо, желающих хватало. И здесь большим подспорьем оказались бывшие белогвардейцы-танкисты, прибывшие из Франции. Бывшие поручики и штабс-капитаны быстро разобрались с техникой будущего, и их вполне можно было ставить командирами танковых рот. Илларионова поначалу удивлял такой порыв, но проверка быстро выяснила — люди искренне хотят помочь новой России. России, в которой не будет большевиков.
Но это было то, чему предстояло действовать непосредственно на земле Африки. Однако, в Африку надо было еще попасть. И вот с этим дело обстояло не так хорошо. Те четыре БДК, которые были в составе эскадры, не могли перебросить всю группировку, предназначенную к высадке. Они могли взять лишь восемьдесят танков помимо десанта морпехов. Поэтому решили все десантные корабли отдать танкам Т-72 и "Терминаторам", как наиболее тяжелой технике. Но все танки БДК взять не могли. А помимо танков оставались и другие боевые машины, плюс автотранспорт, без которого тоже много не навоюешь. Да и сам "Африканский Легион" тоже надо на чем-то доставить. Поэтому пришлось арендовать грузовые суда у итальянцев, французов и испанцев. Те, которые предназначались для перевозки бронетехники, подбирались с учетом грузоподъемности грузовых стрел. Их выгрузка на необорудованный берег вообще не планировалась. Собирались внезапным ночным ударом подавить оборону Порт-Саида с моря, и вести выгрузку сразу на причалы порта. Ибо такой наглости англичане не ждут. По данным немецкой и итальянской разведки, наземная оборона Порт-Саида была довольно слабой, и тяжелых орудий не имела, поскольку основная задача защиты входа в Суэцкий канал возлагалась на флот и авиацию. На это и строился весь расчет. Самолеты с "Адмирала Макарова" уничтожат всю английскую авиацию на аэродромах и подавят батареи ПВО, а "Ночные охотники" нанесут точечные удары по узлам обороны на берегу, и при необходимости уничтожат английские танки, если те окажутся поблизости.
Что касается вертолетов, то с ними было все и проще, и сложнее, чем с бронетехникой. Перевозить их в собранном виде, кроме как на палубе "Адмирала Макарова", было не на чем. У эсминцев и БПК были свои палубные вертолеты, поэтому никого больше они взять не могли. Часть вертолетов решили все же погрузить на "Адмирал Макаров" в расчете на то, что они взлетят первые, и не будут мешать взлету самолетов, а посадку совершат уже на берегу, на занятую своими войсками территорию. Там же будут оборудованы и временные полевые аэродромы. Но это проблему снимало лишь частично. Начались поиски решения, и оно было найдено. Решили вернуться к идее эскортных авианосцев, успешно внедренной в жизнь в ходе Второй мировой войны. Когда на обычном грузовом судне делали полетную палубу, ангар для самолетов, смещали надстройку к борту, и получали своеобразный эрзац-авианосец. Конечно, скорость хода у него была невысока, но он и предназначался для сопровождения конвоев. Вот и сейчас решили сделать что-то похожее. Подходящие грузовые суда нашлись, их владельцы были не против сдать свой тоннаж в чартер вместе с экипажами такому богатому и влиятельному фрахтователю, а остальное — дело техники. На судах просто убрали мачты с грузовыми стрелами, сделали настил на люках трюмов, превратив таким образом в "вертолетоносцы". Каждый "вертолетоносец" мог нести два вертолета — один на носу, другой на корме. Причем не просто перевозить их, а именно обеспечивать взлет и посадку с межполетным обслуживанием. Иными словами, на Мальте собралась уже целая армада, ждавшая своего часа. Это не могло пройти мимо внимания многочисленных "корреспондентов", поэтому во всех странах Европы гадали — что же задумали русские? Более-менее информацией владели только немцы, поскольку официальные контакты с итальянцами Илларионов свел к нулю. А приватные разговоры не давали четкой картины планируемых событий. И вот в обстановке всеобщей нервозности, когда ничего не понятно, Илларионова побеспокоил капраз Захаров — главный "безопасник". Произошло то, чего давно ждали. Войдя к адмиралу, Захаров высказал свои опасения.
