— Что здесь случилось? — громко спросил зельевар, тогда как Мадам Помфри приступила в повторной диагностике.
— Гарри пытались изменить сознание, сэр, — смотря прямо в глаза, ответил Невилл, продолжая на всякий случай удерживать своего названного брата. — Ему как-то влили зелье, которое пытается изменить его, и Гарри…он сопротивляется изо всех сил.
— Они правы, Северус. В мистера Поттер-Эванса влили зелья подавления и подчинения. Не знаю, на кого оно настроено, но долго он не выдержит. В больничном крыле у меня нет шансов его спасти, нужно срочно попасть в больницу Святого Мунго.
— А он выдержит перемещение?
— Только не камином. Да и портал не факт что не сделает хуже.
— Что происходит?
Дамблдор, наконец, отошёл от гневного окрика Гермионы и попытался взять всё в свои руки, но это была его ошибка. Невилл на секунду отвлёкся, из-за чего он пропустил момент, когда Гарри вновь задёргался, и вырвал из захвата свою повреждённую руку, всю в крови из раны от ножа. Рука полоснула Невилла по груди, оставив на ней глубоки борозды от когтей. Снейпу пришлось наложить мощные Усыпляющие Чары, но сил пришлось вложить столько, что он чуть не получил магическое истощение. А потом все с ох…офигеванием смотрели на серую когтистую лапу Гарри Поттер-Эванса.
— Что происходит? — зарычал Снейп. — Из-за этого идиотского Турнира, студент находится на грани между жизнью и смертью! Его не просто так запретили!
— Северус, мальчик мой…
— Поппи, — отвернулся зельевар от директора, — твоя сестра ещё работает в Мунго? Отправь ей Патронуса, скажи, что мы сейчас доставим тяжелобольного студента, пусть срочно организуют лечение!
— А как мы его доставим туда?
— Это уж моя проблема.
Снейп взмахнул палочкой, используя Манящие Чары. К тому времени, как к профессору подлетел Родовой порт-ключ, Мадам Помфри успела отправить Патронуса и даже получить ответ. Выбравшиеся из-под воды Седрик вместе с Чжоу, а следом Крам со своей фанаткой и Флёр с сестрёнкой, могли наблюдать только конец этой вакханалии: Северус Снейп, осторожно поднимая с земли Гарри, нажимает на какой-то серебряный амулет и исчезает в лёгком вихре ветра. И никто не заметил две пары злобных глаз, в которых горело предвкушение и радость от проделанной работы.
Проблемы и их решение.
Больница магических болезней и травм Святого Мунго. Больница никогда не пустует, тишина здесь редкое явление, разве что в палатах, куда нечасто запускают больше шести посетителей за раз. Но вот сейчас в одной из палат на пятом этаже можно было наблюдать этот исключительный случай. И если вначале была относительная тишина, то когда дверь в палату с грохотом открылась, и внутрь вошёл Грозный Глаз Грюм, тишины не стало.
— Почему вы врываетесь в палату к больному?! — устало крикнула целительница на отставного аврора. — Какое право вы имеете…
— Здесь лежат мои ученики, я имею полное право знать, что с ними произошло, — проскрипел голос Аластора, который направился к сёстрам Помфри, активно что-то обсуждающих.
А обсуждали они лежащего на одной из двух занятых коек Поттер-Эванса, точнее способ его лечения, и приход преподавателя ЗОТИ эту активность лишь усилил. Вторую койку занял Невилл Лонгботтом, с перевязанной грудью. Бинты слегка окрасились в красный цвет от раны, нанесённые Гарри, правда, рэйвенкловец уже практически не ощущал эти раны, если резко не вскакивал, лишь лёгкий дискомфорт в виде того, что их хочется почесать.
— Что значит — не оборотень?! Тогда почему у одного парня сейчас раны на груди от когтей другого?! — по-очереди ткнул в каждого рэйвенкловца Аластор, указывая на бинты одного, и изменённую руку второго.
— То и означает. Мистер Поттер-Эванс просто анимаг, но никак не оборотень. От сильной боли он частично перекинулся в зверя, оттуда и эта трансформация. Если бы он был оборотнем, то тогда и мистер Лонгботтом стал оборотнем, так как кровь мистера Поттер-Эванс попала в рану, оттуда в организм. И никакой ликантропии у них обоих не было обнаружено.
— Этого быть не может! — воскликнул Невилл, пытаясь вскочить с койки. — У Гарри совсем другой анимагический зверь, и него точно нет таких когтей!
— Я могу подтвердить это, — произнесла Амелия Боунс, больше обращаясь к находящимся в палате целителям, в особенности к Аде и Поппи Помфри. — И у меня есть одна теория, но сейчас меня волнует два вопроса: можно вернуть руку Поттер-Эванса назад, и когда он очнётся?
— На оба вопроса — не знаю. Его рука трансформировалась в тот момент, когда он не мог соображать, и возможно, она навсегда останется в таком состоянии. Сознание Поттер-Эванса находится в угнетённом состоянии, его личность сейчас частично раздроблена и неизвестно, сколько времени ему нужно, чтобы все кусочки личности собрать воедино. Я удивлена, что он вообще не потерял себя. Нам пришлось ввести мистера Поттер-Эванса в магическую кому.
Такой спич от Ады Помфри вогнал Амелию в лёгкий ступор, а в палате воцарилась атмосфера напряжения и злости, причём последнее больше исходило от юного Лонгботтома. Женщину слегка передёрнуло, когда она вспомнила о Гермионе — девушку с трудом удалось отправить назад, а подходить к ней боялась не только Поппи, но и сама Амелия. Магия настолько сильно похрустывала вокруг неё, что складывалось ощущение — дай один повод усомниться в безопасности, и столкновение с Тем-Кого-Нельзя-Называть можно будет назвать лёгкой разминкой. Даже противостояние с Альбусом легче выдержать.
— Вы выяснили, чем его отравили?
— В его крови обнаружено шесть различных зелий, но сейчас мы выделили зелье подчинения и подавления, но сварены они настолько отвратно, что зелья вместо лёгкого изменения делали это грубо, ломая личность и сознание. Какую боль он при этом испытывал — не берусь представлять. Как он только это выдержал?
— Гарри слишком силён и упрям, чтобы какие-то зелья его легко сломили! — произнёс Невилл, снова пытаясь привстать с койки.
— Успокойся парень, — проскрипел Грюм, положив руку на плечо парнишки и слегка сжав её. — Я согласен с твоими словами, но тут сейчас другое дело. Враг атаковал его в слабую точку, где зелья не смогут помочь. Тут всё будет зависеть от самого Поттер-Эванса и от его выдержки.
— А разве нельзя ему помочь? Позвать Легилимента, чтобы он проник в его разум и вытащил Гарри оттуда!
— Не всё так просто, мистер Лонгботтом, — произнесла Поппи Помфри. — В случае с мистером Поттер-Эвансом, легилимент только навредит, так как проникновение чужого разума может только усложнить его восстановление, а-то и вообще уничтожить оставшиеся связи. Мы можем надеяться только на то, что он сам справиться и вернётся в реальность.
Когда сёстры Помфри вышли, Амелия, понизив голос, добавила:
— Есть вероятность, что легилимент может неправильно восстановить личность Гарри и навесить ментальные закладки на глубоком уровне, отчего их нельзя будет снять, не повредив разуму. И ещё одно: Альбус пытался пробиться в палату к Гарри.
— Пусть только попробует, — зарычал Невилл, едва не сорвавшись, отчего чуть не произошёл магический выброс. На рефлексах вокруг рэйвенкловца появились мощные щиты, которым могли позавидовать сильнейшие маги. — Плевать, что я проиграю, но он сюда войдёт только через мой труп.
— Это слишком категорично, Невилл. Можешь не переживать, сюда никто без моего разрешения не войдёт. Возле палаты дежурят авроры, а на саму палату уже наложены чары против аппарации, на обнаружение анимагов и Дезиллюминационных заклинаний. Не думаю, что Альбус по доброте душевной хочет помочь. И Невилл, пожалуйста, успокойся.
Лонгботтом, тряхнув головой, стал успокаиваться, щиты пропали, а взгляд стал более осмысленным.
— Простите, миссис Боунс. Просто меня начинает выкручивать от одной только мысли, что Дамблдор может сделать что-то с нами.
— Я тебя понимаю, Невилл. В вашей ситуации нельзя терять осторожность.
— Постоянная бдительность, а? — улыбнулся отставной аврор, хлопнув парнишку по плечу. — Сразу видно — моя школа.
— Вы прекрасный преподаватель, сэр, и для нас честь у вас учиться, серьёзно ответил ворон, смотря прямо на Грюма. Потом его взгляд упал на койку, где лежал Гарри, и ему стало боязно за него, и противно от того, что не смог предотвратить эту беду. Хорошо, что остальные в порядке. Кстати об остальных. — Так понимаю, к нам не скоро пустят посетителей, да, миссис Боунс?
— Пока Гарри не сможет прийти в себя — да. Но не волнуйся, Невилл, тебя послезавтра отпускают, поэтому сможешь увидеться со Сьюзен.
— Я не об этом! — чуть смутился парень, всем видом показывая, что он и правда подумал о своей девушке. — Просто считаю, что нужно пустить сюда хотя бы Гермиону. Её магия может помочь Гарри, да и простое присутствие тоже поможет. Единственный вопрос, который меня волнует очень сильно — как эти зелья попали Гарри в организм?
* * *
POV Гарри Поттер-Эванс.
Странное место. Темно, тепло, в то же время очень больно. Кто я? Где я сейчас? Неужели я умер? Я ничего не помню, но прекрасно осознаю, что хочу вернуться. Вот только куда? Куда я так сильно хочу вернуться? Или к кому? Ощущение тела вроде присутствует. Может, я просто сплю? Странно, но глаза не могут открыться, веки такие тяжёлые, что ничего не получается. И вокруг тоже ничего. Я стою или лежу? И где пол? Сколько вопросов, а ответов нет. Даже не понятно, сколько времени я тут провёл.
Хм, странное ощущение. Я ничего не вижу, но чувствую, что могу передвигаться, причём сразу в нескольких направлениях. Впереди, кажется впереди, что-то есть, что-то родное и принадлежит мне. Надо найти. В темноте. Осталось только понять правильно ли я иду. Вроде да, ощущение родства приближается и даже, как мне кажется, передо мной появился отблеск света. И…почему-то мне кажется, что сейчас что-то будет. Что-то, что мне не понравится.
Ох, Мордред и Моргана, в голову словно воткнули сотню горячих иголок, вызвав сильнейшую боль. Светом оказался небольшой светлячок, который сам тянулся ко мне, и, оказавшись близко — соединился со мной, восстановив часть воспоминаний. Когда боль, наконец, прошла, в голове пронёсся каскад воспоминаний, большая часть которых не принесла ничего приятного. Чулан под лестницей, голод, избиение, чувство беспомощности и одиночества. И это моя жизнь? Неудивительно, что я сейчас не живой. Да любой нормальный человек сам с собой покончил бы, или получил такое расстройство психики… Кхм, да, в данной ситуации, моя психика полностью уничтожена. Хотя… Может, здесь где-то ещё есть эти…светлячки?
Да, так и есть. Они разбросаны здесь, в этой темноте, на разном удалении в разных местах, и ориентироваться в темноте, чтобы их найти, не так и легко. Все эти светлячки — часть меня, можно даже сказать, что они это я, но по каким-то причинам оторваны от основной моей личности. И чтобы понять, кто я такой, надо их отыскать и собрать, но есть другой вопрос — а хочу ли я найти их? Хочу ли снова видеть то, кем я был и как я жил? Или лучше просто забить на всё?
Ай! Чёрт! Как же больно! Да чтоб вас Мерлин своим посохом… Ох-хо-хо, кажется, моя голова на сто процентов состоит из горящих иголок. Да, как стало понятно, я решил собрать свою личность воедино, что вылилось мне в жуткую головную боль. Но зато, я, наконец, вспомнил кто я. Гарри Поттер, вот моё имя. А вот жизнь у меня явно не сахар — мной пытались управлять, лучший друг предавал меня, а затем я несколько раз оказывался между жизнью и смертью. Чтобы в конце всё-таки умереть в битве с врагом — Томом Реддлом. Я потерял всё, но не дал врагу отобрать у меня тех близких, которые остались. Эх, получается, я на самом деле умер, но всё не так плохо, ведь перед смертью я забрал Реддла с собой. И Северус.… Как я мог его ненавидеть? Он меня защищал, пусть и своими, жёсткими и даже возможно неправильными методами, но защищал. Даже на седьмом курсе, когда мне подливали какое-то зелье, Северус выдавал мне антидот, вплоть до своей смерти. Собственно, лишь из его воспоминаний, которые я получил перед его смертью я и узнал об этом. Как всегда, Северус Снейп всё делает незаметно, словно из тени. Жаль, что он так и не смог меня защитить до конца, ведь я всё-таки мёртв. Так, а это что? Ещё один светлячок памяти? Разве я не всё собрал?
Кажется, я потерял сознание от резкой боли. Это светляк заставил меня вспомнить вокзал Кингс-Кросс, когда я впервые появился здесь. Но в этот раз…я поступил по-другому. Я не подошёл к Уизли, а сам рванул через барьер, чтобы найти, …чтобы встретить… Гермиону! Подождите, но это получается, что я жив? Меня вернули назад, вернула сама Смерть! Дальше больше — оказывается, после своей гибели мои родители стали агентами Смерти, что-то вроде её доверенных лиц, имеющих лишь каплю сил и помогающие собирать души. Они тоже помогали мне в первой жизни, отправляя на несколько месяцев назад. Получается, мне нужно восстановить остальные участки моей личности. О нет.…Зря я об этом подумал, потому что с учётом того, сколько на меня полетело светлячков памяти, мне сейчас будет оооочень больно. Только бы не встретить сейчас маму и папу…
POV Гарри Поттер. Конец.
* * *
Страшная головная боль заставила Гарри скривиться и негромко застонать. С трудом он разлепил глаза, увидев белый потолок, а когда смог повернуть голову, то увидел размытые очертания больничной палаты.
— Так. Я в больнице. А как я тут оказался? Ох, голова просто раскалывается, — прошептал Гарри, с трудом усевшись на койке. — А, вспомнил. Я плыл за Гермионой, и меня пронзила сильная головная боль. До сих пор голова болит. Ауч!
Поттер-Эванс слегка скривился, когда потирая лоб, почувствовал, словно по нему провели ножом, а когда отстранил руку, то разразился громким трёхэтажным матом, увидев вместо руки серую когтистую лапу. На его крик в палату прибежала целительница, чем-то похожая на Мадам Помфри, только Гарри не обратил на это внимания.
— Мистер Поттер-Эванс, что за крик? Что случилось?
— Моя рука, … что с ней? Почему у меня какая-то лапа? — из-за нервов, парнишка ненадолго забыл о головной боли, тряся своей правой рукой перед глазами. Даже с его плохим, размытым зрением, он видел аномалию с его рукой.
— Успокойтесь. Вот, выпейте это зелье.
Гарри не глядя выпил зелье одним залпом, и нервы быстро стали успокаиваться. Глубокий вздох и ворон смог отвести взгляд от руки.
— Э-э-э-м. Мадам Помфри?
— Да, только не та Мадам Помфри, которая лечит вас в Хогвартсе. Я Ада Помфри, а вы, мистер Поттер-Эванс, сейчас в больнице Святого Мунго. Должна сказать, вы просто счастливчик.
