На краю реальности (часть 1-52)

— Скоро увидишь, — бросил он с улыбкой.

Его очертания начали пропадать, темнота застилала мне глаза, пока полностью не скрыла все окружающее. Перед глазами что-то мигнуло и мое сознание отключилось.

17.

Интересно, можно ли проснуться во сне? Хотя, сном это можно было назвать только отчасти. Скорее, новое видение реальности.

Опять ни один из пунктов задуманного мною плана не выполнился. Я надеялась сделать так, чтобы заманить Кортеса в ловушку и заставить его молить меня о пощаде. Заодно и выведала бы все его секреты, а в частности то, как ему удалось, прикинувшись мной пройти в здание и убить Стивена Кольмена. Конечно, его признания нельзя было бы использовать в суде, но я хотя бы знала от чего отталкиваться в своем расследовании, за которое, кстати, я еще не приступила. А осталось всего три дня...

Глаза я смогла открыть не сразу, поскольку там, где я оказалась, было страшно светло, причем это было не натуральное, а искусственное освещение: сотня ламп излучала электроэнергию прямо над моей головой. Щурясь, я огляделась. Да, небогатая фантазия у Кортеса: абсолютно пустое помещение по размерам и цвету стен — ослепительно белые — больше напоминающее стерильную комнату для опытов. И, как в лучших традициях, одна стена была полностью зеркальной. Причем зеркало было непростое — с другой стороны оно было как стекло, что позволяло следить за мной без всяких проблем. Стены, пол и потолок были оббиты мягкой белой тканью, какую, если верить фильмам, использовали в психбольницах.

Я поднялась, сначала на коленки, а уже потом полностью, поскольку меня немного мутило. Странно, подобных ощущений я еще никогда не испытывала во сне.

Лишь сейчас я обратила внимание на свой облик: белые льняные штаны свободного покроя, чуть коротковатые, и такого же цвета рубашка с небольшими рукавами. Круглый вырез, без рисунка. На руке — браслет с каким-то номером. На ногах я не заметила даже намека на присутствие обуви. Что ж, это поправимо. Закрыв глаза, я сосредоточилась на нужной мысли, а когда, наконец, открыла их, несколько удивилась — обуви не было, да и одежда не изменилась. Ничего не произошло. Я попробовала еще раз, не теряя надежды, но и эта попытка провалилась. Видимо, Кортес продолжал блокировать возможности моего сознания. Где же он засел на этот раз?

Но прежде чем идти его искать, нужно было решить еще один вопрос: "Как выбраться отсюда?". Здесь не было ни дверей, ни окон, ничего. Кроме зеркала.

Я подошла к своему отображению и прикоснулась ладонью к глянцевой поверхности. Приятная прохлада. Как бы я не вглядывалась, ничего разглядеть кроме себя, не смогла. Волосы затянуты в хвост, от косметики не осталось и следа, лицо осунувшееся, будто я сидела больше месяца на изнурительной диете, а глаза потеряли свой блеск, став серовато-зелеными. Кортес опять что-то задумал, причем я даже понятия не имела, что именно. От этого становилось как-то не по себе.

Если так будет продолжаться и дальше, то у меня скоро разовьется клаустрофобия — боязнь замкнутых пространств. Радовало только то, что это происходило во сне.

Походив минут десять по комнате в ожидании его появления, я уселась на пол, закрыла глаза и попыталась проснуться. Я заставляла свое астральное тело устремиться прочь, туда, где лежит мое физическое. Вот перед моими глазами промелькнула обстановка комнаты, которую мне предоставила эльфийка, сиреневые обои, ярко-красные цветы на подоконнике и широкая двуспальная кровать. А на ней мое тело. Сейчас я сладко потянусь и...

Но стоило мне открыть глаза, как видение рассеялось, будто его никогда и не было. Вокруг меня были все те же давящие на психику белые стены. Черт, мог бы сделать их и желтыми, раз на то пошло, или хотя бы снизил освещение.

Я походила по комнате еще минут двадцать, осматривая на этот раз каждый дюйм. И — о, чудо! — обнаружила небольшой зазор, по контуру которого можно было судить о наличии двери. Только вот ручки с этой стороны не было. Поколотив пару минут по поверхности стены, в том месте где, по моему мнению, должна была находиться дверь, я пришла к выводу, что делать это совершенно бессмысленно. Никто не торопился мне открывать. Тогда я перенесла свои действия на зеркало. Но тут же отдернула руки, почувствовав резкую пронзающую боль. Черт, как больно! Если хотите испытать то же самое — ударьте со всего маху по зеркалу. И вы меня поймете.

Я никак не ожидала такого. Ведь это сон, не так ли? А кисти рук ныли так, будто все происходит на самом деле...

— Выпусти меня! — прокричала я, но даже эхо мне не ответило. — Слышишь, Кортес? Выпусти! Пока я не разнесла здесь все к чертовой матери!

Конечно, я даже представления не имела, что и как здесь можно разнести, но это не главное. Мне нужно было хоть как-то обратить на себя его внимание.

— Я жду! — продолжала я. — Считаю до пяти! Если ты не откроешь, то я... Отсчет пошел! Раз... Два... Три... Четыре...

Послышался металлический щелчок открываемого замка... Браво, Диана, ты добилась своего!

— Опять буйствуем? — в комнату неторопливо вошел человек-шкаф. Рост выше моего, по ширине в два раза толще, лицо круглое с мелкими чертами лица, голова чисто выбрита. На мужчине, которому бы я дала лет тридцать с половиной на вид, был надет голубой костюм, состоящий из штанов, похожих на мои, и футболки.

— Вы кто? — опешила я, на всякий случай отойдя подальше. Этот мужчина больше походил на мясника, не хватало только окровавленного топора и специальной шапочки.

— Опять ты за свое, — вздохнул он. — Не надоело еще?

— Я вас не понимаю.

— Я — Роберт, — протянул он, показывая на бейждик, прикрепленный к его груди. — Роберт.

— Роберт, — повторила я.

— Вспомнила? — поинтересовался он. Одну руку он держал в кармане, а другой слегка прикрыл дверь, не поворачиваясь при этом спиной ко мне.

— Нет, — возразила я. — У меня нет знакомых с таким именем. Кто вы?

— А я-то уж надеялся, что ты одумалась, — горестно сообщил он, сверля меня узенькими глазками. Парочка морщин пролегла вдоль его широкого лба.

— Где Кортес? — спросила я, сделав шаг по направлению к двери, но тут же отступив обратно — вид шкафа-Роберта не внушал мне ни капли доверия.

— Это твой дружок что ли? — отозвался Роберт. Говорил он спокойно, даже как-то пренебрежительно по отношению ко мне.

— Никакой он мне не дружок, — возмутилась я. — Я знаю, что это его рук дело. Где он?

— Ну, знаешь ли, Кортеса обещать не могу, а вот наш добрый доктор очень хочет тебя видеть.

— Доктор? — не поняла я. Роберт тяжко вздохнул.

— Доктор, доктор.

— Мне не нужен доктор, — заверила я. — Я прекрасно себя чувствую, тем более для сна. И учти, это мой сон и если я захочу, то смогу сделать с тобой все, что угодно.

— Угрожаешь? — он слегка насупился. — А я ведь с тобой по-хорошему хотел...

На моих глазах в его руке появился шприц с тонкой и острой иглой, посверкивающей на свету.

— Что там? — я махнула головой в сторону шприца.

— А как ты думаешь? — ухмыльнулся он, но не злорадно, а как-то устало. — Ты не почувствуешь боли.

— Нет, спасибо, — я попятилась назад, пока не уперлась в стену.

— Всего лишь успокоительное, — пояснил Роберт, сделав тяжелый шаг в мою сторону. Я вжалась в мягкую стену, желая слиться с ней воедино, чтобы этот психопат не добрался до меня.

— Можно, конечно, все решить мирным путем, — сказал вдруг он. — Ну, что сама пойдешь или...?

Роберт скосил глаза на руку, удерживающую шприц, и этого мне вполне хватило, чтобы сделать выбор.

— Я пойду, — кивнула я. — Пойду сама.

Человек-шкаф просиял:

— Вот и отлично. Я знал, что ты сделаешь правильный выбор.

А что я еще могла предпринять? Мое сознание было заблокировано, мысли не материализовывались, проснуться я не могла, оттолкнуть могучего Роберта с дороги и броситься к двери тоже. Все сводилось к одному: мне предстояла встреча с, так называемым, доктором. Значит, Кортес решил поиграть. Что ж, пока ничего страшного не происходит, я в игре. Пока в игре.

— И где находится твой доктор? — спросила я, бесстрашно подойдя вплотную к Роберту. Шкаф улыбнулся, выставив на обозрение все тридцать два зуба.

— Там же, где и всегда, — отозвался он. — И еще, это твой доктор, а не мой.

Я пропустила его замечание мимо ушей. Глядя на этого человека, впору было задуматься о том, всех ли мать-природа наделила одинаковым количеством мозговых извилин. Что-то очень сомневаюсь, и пример тому стоит прямо передо мной. Лишенный каких-либо эмоций, с тупым лицом и железной хваткой, он больше походил на неандертальца, попавшего к нам из глубины веков и разговаривающего на своем языке.

Он сжал мою руку так, что я подпрыгнула.

— Полегче, — возмутилась я. Он хмыкнул, но давление на руку немного уменьшилось. Его плоть была теплой, как у настоящего, реального, человека. Прежде чем переступить порог, я бросила взгляд через плечо на зеркало и, не будь я Дианой Фишер, там кто-то был. Лицо промелькнуло и исчезло, будто его вовсе не было. Согласна, это могло мне просто померещиться, но я пока еще не страдаю галлюцинациями. По крайней мере, я так считаю.

18.

Роберт вел меня по слабо освещаемому коридору. Через промежутки в стенах на меня молчаливо смотрели белые двери, на каждой из которых виднелся номер. Так обычно обозначают палаты. Значит, я в больнице. Точно, все сходится: доктор, палаты и медбрат Роберт.

— Вы — медбрат? — поинтересовалась я, еле поспевая за ним. Когда я останавливалась, чтобы рассмотреть что-либо, он нетерпеливо дергал меня за руку и вел дальше.

— Можно сказать и так, — хмыкнул он.

— Интересное представление, — фыркнула я, вернувшись к осматриванию коридора. Роберт разговор не поддержал.

Вот, наконец, мы оказались возле стеклянной двери. Стекло — уже что-то новое. "Доктор Мартин".

Роберт постучался и заглянул в кабинет.

— Док, я привел мисс Фишер.

— Да, да, отлично, — голос был старческим и уж точно не принадлежал Кортесу.

Роберт запихнул меня в кабинет, после чего зашел сам.

— Мне остаться? — спросил он. Мне хотелось задать тот же вопрос на свой счет.

— Нет, Роберт, в этом нет необходимости, — прошелестел доктор, снимая очки и устало потирая глаза. — Я думаю, мисс Фишер будет вести себя прилично. Присаживайтесь, дорогая.

Лишь после того, как я уселась напротив доктора, Роберт вышел и прикрыл за собой дверь, оставив меня наедине с этим сухоньким старичком. Доктор сидел и неторопливо перелистывал толстую папку, бегло пробегая глазами по написанному, видимо, освежая память.

За окном расползалась ночь, поглощая все на своем пути. Лишь тусклая лампа над столом доктора освещала это помещение.

— Что мне нужно делать? — не вытерпела я. — Ведь это снова спектакль, устроенный специально для меня, не так ли? А Кортес где? Прячется за стенкой или...

Я наклонилась над столом, чтобы повнимательней рассмотреть доктора. Нет, если бы это был бывший Темный Повелитель, то он бы принял более симпатичный облик.

Доктор оторвался от чтения и уставился на меня покрасневшими от усталости глазами. Его мучила дальнозоркость, поэтому чтобы хорошенько меня рассмотреть, он слегка сузил глаза.

— А я уж думал вы идете на поправку, — тягостно вздохнул он.

В ответ я рассмеялась.

— На поправку? И чем же я болею, доктор?

— Вы и сами прекрасно знаете, иначе бы не сидели здесь, — уклонился от ответа доктор Мартин.

— Я здесь по воле очень ненавистного мне человека, — пояснила я. — И надеюсь, скоро появится и он сам.

— Как вы себя чувствуете, мисс Фишер? — поинтересовался доктор. — Галлюцинации больше не преследуют?

— Что? Какие галлюцинации? — мне понадобилась секунда, чтобы понять. — Вы хотите сказать...

О, боже! Я там, где никогда бы не хотела оказаться! В больнице для умалишенных! Вот откуда елейные голоса доктора и его подручного Роберта, обитые войлоком стены палаты и парадная форма, одетая на мне! А уж номер-то, номер! Как же я сразу не догадалась, куда меня отправил Кортес? Ведь все было так очевидно...

Стул упал со страшным стуком, нарушив наступившее молчание, не шедшее ни в какое сравнение с тем, что творилось сейчас в моей голове.

— Успокойтесь, мисс Фишер, — попросил доктор, напрягшись, что можно было заметить и невооруженным взглядом. — Успокойтесь и сядьте. Давайте поговорим спокойно.

— Ну уж нет, — я усиленно замотала головой. — Где Кортес? Только ему в голову могла прийти идея запереть меня в психушку.

— Дорогая, давайте решим проблему мирным путем, — продолжал вещать доктор, но его слова слабо доходили до меня. Я заметалась по кабинету, пару раз дернув на себя дверь, которая оказалась закрыта. Видимо, Роберт с той стороны постарался, чтобы я не смогла выйти.

— Я знаю, что это просто сон. Здесь все ненастоящее. Вот, например, — я схватила фарфоровую статуэтку какого-то многорукого божества, — эта вещица, она тоже просто плод моего воображения.

Я разжала руки, и божество грохнулось на пол. Осколки разлетелись по всему полу кабинета. Причем, все это казалось реальнее некуда. Мои надежды разбились вместе со статуэткой. Мне казалось, что как только она коснется пола, все происходящее померкнет и растает словно туман, вернув меня в реальность или хотя бы покажет мне лицо этого гада. Но ничего подобного не произошло...

Доктор испуганно вскочил и нажал на какую-то кнопку. Я ошарашено следила за его действиями. Взгляд доктора метался с разбитого фарфора на меня, затем на дверь и так по кругу.

Дверь распахнулась за моей спиной, впустив сквозняк, который заставил меня поежиться, не столько от холода, сколько от осознания происходящего. Вместе с прохладой пришел Роберт собственной персоной. Его взгляд обратился сначала на доктора, а потом на меня.

— Что на этот раз? — поинтересовался Роберт, не выпуская меня из вида. Но вопрос был обращен не ко мне.

— Опять тоже самое, — нарочито расслабленно вздохнул доктор. — Блокация памяти, связанной с совершенными убийствами. Судя по выражению ее лица, она нас с вами видит в первый раз.

— Да, думаю, вы правы, док, — подхватил Роберт. — Она и на меня бросилась.

Доктор кивнул Роберту, соглашаясь с ним.

— Методика доктора Блигнера не помогает. Думаю, следует попробовать что-нибудь другое.

— Несомненно, док.

— Хватит говорить так, будто меня здесь нет, — выкрикнула я на одном дыхании. Я забилась в угол и была готова выцарапать глаза любому, кто ко мне подойдет. Но, к великому моему удивлению, никто не торопился этого делать — доктор замер по ту сторону своего стола, а могучий Роберт в дверях.

— Успокойтесь, мисс Фишер, — обратился ко мне доктор. — Мы не собираемся причинять вам вреда. Успокойтесь и давайте продолжим разговор.

— Ага, как же, — хмыкнула я. — А он тогда зачем пришел?

Я кивнула на Роберта. Одной рукой он поглаживал ручку двери, из которой только что появился, а другую держал в кармане. И держал неспроста. Провалиться мне на этом месте, если у него там не шприц с успокоительным.