Мой путь

* * *

Проснулся я в отличном настроении. Ничего не болит, слабости как небывало, энергия бьет ключом и даже моя магия и та — вот-вот вернется, я буквально чувствую это. Максимум еще день или может два.

Сладко потянувшись, до приятного хруста в суставах, я приподнялся на кровати и огляделся. Общий больничный зал, хотя уснул, я помню, в приемной. Похоже меня перенесли. Кстати, на тумбочке, стоявшей рядом с моей кроватью, лежала аккуратно сложенная и, судя по виду, вычищенная и поглаженная, моя одежда, а поверх нее кто-то бережливо сложил мои вещи, которые были со мной на момент моего распределения. Здорово! Осталось только одеться и навестить Мадам Помфри. Дальнейшие инструкции получу уже от нее.

Переоделся я быстро и тут же, на мое счастье в зале кроме меня никого не было. Больничную пижаму сложил и положил на тумбочку. Рассовал предметы по карманам и отправился к колдомедику.

Волшебница оказалась у себя месте, в приемной. Встретила меня с теплотой, подтвердила мою выписку и посоветовала посетить сегодня же оставшиеся занятия. А так же любезно и подробно рассказала, как добраться до Гриффиндорской гостиной. Пароль она правда только не назвала, но зато дала пару дельных советов, что делать, если невзначай потеряюсь или же собьюсь с дороги. Я сердечно ее поблагодарил, дал несбыточное обещание больше не встревать в какие-нибудь сомнительные истории, и мы расстались довольные друг другом. А потом я попал в лабиринт.

Переплетение коридоров, движущиеся лестницы, постоянно появляющиеся призраки давящая на границе сознания и восприятия мощь замка. Нет, я к ней уже притерпелся и фактически перестал замечать, да и утрата сил чувствительности отнюдь не прибавляла... но все же и магический фон замка, это совсем не та вещь, от которой можно в лёгкую, словно от мухи, отмахнуться.

Честно говоря, добрался я до входа в нашу гостиную с трудом. И если бы не помощь живых портретов, к которым я постоянно обращался за помощью, то я бы заблудился уже на третьем переходе. Но слава богу, отзывчивые портреты меня не слабо выручили. Правда, большинство из них мне советовало все время опасаться какого-то Пивза... Как я понял, полтергейста, уж больно много на него жаловались, но на мой резонный вопрос почему его все еще терпят, я так ответа и не добился. Странно...

В общем, добирался я до нашей гостиной пускай долго, зато верно. И самое главное, ни где не заплутал и не потерялся. Я был собой доволен. Правда, настроение под конец испортила вредная толстуха на большом портрете, и внутрь она меня не пускала ни в какую, какие бы только доводы я не приводил и как бы к ней не взывал. Ничего не вышло, видимо ее крохотный мозг весь в жиру потерялся. Кретинизм, на мой взгляд. Пароль из какого-нибудь ученика выбить или наоборот, купить, куда легче, чем изменить форму, облик или что-нибудь там еще.

Ругнувшись про себя на тупой портрет, я присел на ступеньки и стал ждать возвращения учеников с завтрака, единственное, о чем я смог более менее точно узнать у этой безмозглой особы. Судя по словам портрета толстухи, оставалось уже не долго.

Глава 13. 'И самый первый мой урок, провел учитель весьма странный.'

С завтрака, назад, в башню, вернулись не все ученики. Но и те, что пришли, оказались, в принципе, парнями и девчонками не плохими. Дружно пожалели меня, со ахами и перешёптываниями со стороны женской половины, я это стоически перенес, выразили еще раз свои соболезнования и подсказали верный пароль.

Ничего, народ здесь дружный, жить с ними вполне можно, только жалостливые взгляды с их стороны у меня глухое раздражение вызывают. Но это и потерпеть можно, гораздо хуже будет, если я здесь белой вороной среди всех останусь, вот уж где действительно выживать придется. В прямом смысле этого слова.

Вот так примерно я и думал ровно до тех пор, пока не поднялся из общей гостиной в мальчишескую спальню первого курса. И не увидел свою кровать. Да, мою кровать! Потому, что ВСЕ мои вещи, аккуратно сложенные мною перед поездкой в чемодан, были из него вытащены и небрежно раскиданы на, самой ближайшей ко входу, кровати.

— КТО это сделал?! — я крепко ухватил рукою за плечо, проходившего мимо меня паренька. Тот с испугом отшатнулся.

Черт! Нужно спасать положение. Ругнувшись про себя, я мгновенно расслабил хватку и, с усилием взяв себя в руки, выдавил на лице дружелюбную улыбку.

— Прости, я немного удивился. — я сделал голос как можно дружелюбнее. — так ты случайно не знаешь, кто именно распаковал мои вещи?

— Гарри с Роном, — парень немного расслабился, но по прежнему смотрел с настороженностью. — они сказали, что хотят помочь тебе обустроиться. Ну, мы и не возражали... — под конец паренек с сомнением протянул.

— Вот как? — задумчиво смерил я свои разбросанные вещи, прикидывая в уме как бы отблагодарить этих хозяйственников, а заодно определяя чья это такая инициатива. Судя по всему, это рыжему на черепную коробку мозг давит.

— Ты извини, если я тебя напугал. Уж очень я удивился. — я, убрав с его плеча руку, повернулся к замершему пареньку. — Меня Закхар Хит зовут, первый год обучения, пролежал все это время в больнице. Ну и скукота же там. — я скорчил уморительную рожицу. — Чуть не помер там со скуки. А вы наверно все это время здесь на уроках развлекались?

— Да не то что бы очень. — улыбнувшись в ответ, паренек облегченно выдохнул. — На уроках Бинса тоже можно со скуки уснуть и уже не проснуться. А я Буч Терри. Тоже первый год, вместе с тобой распределялся. Ну и напугал же ты нас тогда, парень. — внезапно, без всякого перехода, начал Буч. -Дамблдор как вскочит, как крикнет... — Терри бросил на меня такой красноречивый взгляд, словно я не из больницы только что выписался, а, по меньшей мере, на кладбище уже спешу. — С тебя шляпу снимают, а там кровища по лицу бежит... — парень провел по своему лицу руками, показывая мне, каким ручьем бежала кровь.

— Неслабо было. — согласно качнул я головой и сразу же сменил тему, надоела мне эта людская жалость хуже горькой редьки. — А мы случаем не опаздываем? Какие там первые уроки по расписанию?

— Точно! — внезапно испуганно подхватился паренек и, мгновенно сорвавшись с места, рванул куда-то в глубь спальни. — Тебе, кстати, тоже лучше собраться. — на ходу бросил Терри. — Сегодня первый урок зельеварения, а Снейп, по слухам, вообще всех, кроме своего факультета, ненавидит.

Зельеварение? Я удивился. К тому же в плюсе строгий профессор... Я задумался. Пожалуй, сходить все же действительно стоит, не хочу его злить своими прогулами.

— Терри, — окликнул я спешно собирающегося у своей постели, паренька, — а мне не поможешь? А то я даже не знаю, что вообще сегодня за предметы? — я виновато улыбнулся.

— А, да. Конечно. — Буч закончил лихорадочно закидывать в свою сумку вещи и, схватив ее, тут же подскочил ко мне. — Тебе понадобиться сегодня это, это, а так же это и это... — схватив, лежащие на моей кровати, нужные учебники и инвентарные предметы, паренек живо сволок их в угол и, как по волшебству, повернулся ко мне. — А еще тебе нужна сумка, куда это все можно сложить.

А то я не знаю! Не в руках же это все нести? Кстати, сумка, в которой я держал всякую мелочевку, у меня была. Я еще в ней бутерброды и сок держал... Вот только где же она? Пришлось пошарить по тумбочке... А Терри все это время аж чуть ли не приплясывал от нетерпения. Но хотя бы не ушел, и на том спасибо.

Нужная мне сумка, к моему удивлению и дополнительному раздражению, оказалась вовсе не в глубинах объемной тумбочки, а на полу под кроватью. Причем глубоко. Дебилы... Вытащив свою сумку из под этого импровизированного хранилища, хорошо, что не пыльного, я, не мудрствуя лукаво, перевернул ее вверх дном и вытряхнул все содержимое на кровать. Плевать и так там бардак страшный. Затолкал в нее без разбору отобранные вещи и заторопился за, уже ждущим меня в дверях Бучем. Этот Снейп, хотя я его еще и не видел, похоже, и вправду, чертовски строг.

— Кстати, расписание каждый день вывешивают в общей гостиной на вот этой доске объявлений. — пролетая по совершенно безлюдной комнате, мой провожатый махнул рукой на висевшую возле выхода широкую доску объявлений. — Да и все остальные новости тоже. Потом к старосте подойдешь, и он тебе все остальное расскажет. Тут много самых разнообразных правил и ограничений. И еще — Буч повернул на бегу ко мне свою голову. — опасайся Пивза, это такое злобное приведение, — пояснил мне Терри на всякий случай, — он над учениками издеваться любит. Даже старосты и семикурсники с ним справиться не могут. Он только профессоров и Кровавого Барона боится. Ну, еще и директора... Мерлин! Опять эта проклятая лестница!

* * *

На зельеварение мы все-таки успели, хотя и все же свернули немного не туда. Правда, при этом запыхались так, словно в догонялки со смертью играли, да еще и вспотели немилосердно, но успех того стоил. Едва мы ворвались в класс и, даже не успев перевести дух, уселись на свободные места, как в аудиторию вошел Снейп. И дверь, словно могильную плиту, за собой захлопнул.

Ну что я скажу, жесткий мужик. Костлявый, мрачный и чертовски опасный. Я это сразу же и без своего дара почувствовал. Не знаю, что он в Хогвартсе позабыл, но на учителя он здесь меньше всех смахивает. Такого вообще лучше никогда и ни за что не злить. Класс, кстати, сразу же при нем затих, то же, небось, интуиция в нужное место шепнула.

Опасный тип в это время оббежал взглядом замерший в почти абсолютной тишине, прерываемой, только нашим с Терри шумным дыханием, класс и абсолютно неслышно прошел к учительскому столу.

Ознакомление со списком учащихся много времени у Снейпа не заняло, он только безразлично скользнул взглядом по журналу и стал тихо, но очень хорошо слышно, называть каждого по фамилиям. Весьма буднично, на мой взгляд, только Поттера он, почему-то, сразу же не взлюбил.

— О, да. Гарри Поттер, наша новая знаменитость. — негромкий голос профессора разнесся по аудитории, как смертельный яд разносится по телу человека с потоком крови. Вроде бы ничего необычного, на первый взгляд и ощущение, но Поттер был уже фактически приговорен. Я понял, это в тот же момент, абсолютно точно. Но какие-то идиоты, видимо нет. Где-то сбоку раздались сдерживаемые смешки. Профессор на это даже глазом не повел, но я готов был поставить новенький фунт против стертого пенни, что он все отлично услышал и запомнил.

Смерив очкарика безразличным взглядом, профессор вновь вернулся ко списку и прошел его до конца. Отсутствующих не было.

— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку. — медленно обведя класс взглядом, тихо начал Снейп.

— Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки. Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства... могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть... — профессор сделал короткую паузу и, внезапно, более резким тоном закончил. — Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.

Научит? Было бы здорово! Вот только я что-то сомневаюсь, что он нас научит именно этому. Я бы точно не научил, слишком уж опасно прозвучали возможности некоторых зелий.

— Поттер! — резко повернувшись к очкарику, неожиданно произнес Снейп. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

Гарри, по моему, от такого вопроса, слишком уж растерялся, больно уж напряглась его тощая фигура. Я, сидя сзади, это даже сквозь, его излишне широкую, мантию заметил. Впрочем, ответа не знал и я, только неуемная Грэйнджер все время руку вверх тянула.

— Я не знаю, сэр. — Снейп презрительно скривился.

— Так, так... Очевидно, известность — это далеко не все. Но давайте попробуем еще раз, Поттер. — вкрадчиво произнес профессор, по прежнему в упор не замечая поднятой руки заучки.

Вот же глупая девчонка, Снейпу, по сути, наш ответ на этот вопрос, сейчас как прошлогодний снег сдался. Я про себя тихо хмыкнул. Нет, он очкарика сейчас вовсю топит. Но в одном я с ним точно согласен, известность, это и в самом деле, — далеко не все.

— Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?

Безоар? Универсальное противоядие от большинства простых ядов и иных, негативно действующих на организм, зелий? Такое не искать нужно, а держать поближе к себе. И, на мой взгляд, очень напрасно Гарри не знает, что это такое. У известности есть и свои, негативные стороны.

— Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер?! — презрительное выражение даже на миг не покинуло лицо Снейпа.

Кстати, а с чего это я вдруг подумал, что профессор решил, вот таким вот старейшим способом, утвердиться за счет избранного? Презрительная гримаса на лице профессора была на столько яркой, что складывается полное ощущение, что... Снейп ждал совсем немного другого, и полученный в итоге результат, его очень уж сильно разочаровал...

— Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха? -не отрывая взгляд от лица очкарика, профессор предпринял очередную свою попытку. И тут, не выдержав пытки надругательства над знанием, со своего места вскочила Гермиона. Даже что-то замычала сквозь стиснутый рот. Вот же дура, она бы еще на парту с ногами забралась. Я с раздражением на нее покосился. Неужели так не понятно, что для профессора здесь и сейчас только Поттер и существует?

— Я не знаю, — тихо произнес Гарри. — Но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить ее?

Вот кретин... Я обреченно прикрыл глаза. Если чуть ранее и существовала вероятность более менее уладить свои разногласия с профессором, то теперь она полностью обратилась в дым. Очкарик — идиот!

— Сядьте! — на мгновение повернувшись к заучке, бросил Снейп. — А вы, Поттер, лучше запомните: из корня асфоделя и полыни приготавливают усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти. Безоар — это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов. А волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение, также известное как аконит... Почему никто не записывает?! — профессор мгновенно пробежался взглядом по замершему классу. — А за ваш наглый ответ, Поттер, — голос профессора прорвался даже сквозь, зазвучавший с силой урагана, шелест страниц, — я снимаю одно очко с Гриффиндора.

После своего прилюдного унижения Поттера, Снейп о нем словно бы и позабыл. Первый урок зельеварения был посвящен исключительно теории. Так, ничего серьезного, основы основ, простейшие термины, техника безопасности, общие положения... В общем, нормальное введение в предмет. На тихие шепотки, профессор показательно внимание не обращал, но стоило кому-нибудь хоть немного перегнуть палку, как за этим немедленно следовали репрессии. Правда, чувства меры не знали исключительно только с нашей стороны, слизеринцы вели себя гораздо тише и бросали на нашего мрачного преподавателя, боязливые взгляды. Судя по их поведению, Снейп их уважать себя заставил...А вот идиотскую выходку Гарри, наше дурачье пыталось постоянно одобрить и похвалить... Кретины... Чувствую, терпеть их мне будет, эти все семь лет, ох как уж нелегко.