Могута ничего не ответил, только покачал головой, показывая, что не совсем согласен с доводами командира охранной дружины, потом подал знак, что пора отчаливать. Ладьи, отчаливая от пристани, начали выстраиваться, как сказала Вейрин своей новой подруге (а девушки сразу почувствовали симпатию друг к другу), в походный ордер, но что это такое Ингрид, а только она слышала это высказывание Вейрин, не знала. Ладьи выстроились за головным драккаром и пошли вниз по течению реки, вспенивая её гладь ударами вёсел, но обычный порядок на этот раз был нарушен. Обгоняя всех, вдоль колонны ладей шёл длинный драккар, такой странный драккар: он шёл не на вёслах и не под парусом (хотя какой может быть парус на реке?), мачты тоже на нём не было. Вейрин решила, что эта бутафория ни к чему, и приказала убрать эту псевдомачту. Увидев в будочке на носу этого драккара, сидящих рядышком Вейрин и Ингрид а то, что они сидят в мягких креслах (не совсем мягких, мягких по сравнению с лавками в дракаре), Олаф знал, после осмотра устроенного Вейрин. Норманн вздохнул, но всё же помахал им. Если бы рядом был Могута, то Олаф, намекая на свою правоту, бы указал ему на то, как быстро спелись эти двое. В лучах восходящего солнца Змей казался сделанным из какого-то неизвестного металла, понятно, что не из железа, железо бы поржавело. То, что этот драккар не из дерева, Олаф убедился, когда украдкой попробовал поцарапать материал, из которого он сделан, своим кинжалом, но ничего не вышло! Вейрин, всё же заметившая эту попытку, рассмеялась и сказала, что ничего и не получится, скорее кинжал сломается, чем царапина появится, титановый сплав твёрже стали. Что такое сплав Олаф знал, а титановый... он помнил о каких-то титанах, о которых мельком слышал, что они то ли боги, то ли равны богам. Тогда, когда Вейрин о титанах упомянула, они с Могутой, который, видно, тоже что-то знал об этих титанах, многозначительно переглянулись, эта заморская боярыня, выдающая себя за мужчину, непроизвольно проговорилась о том, откуда у неё этот драккар. Получается, что к его постройке приложили руку боги и делали его не из дерева, а из какого-то божественного металла. И если этот драккар делали боги или эти самые титаны, то вполне объяснимо, почему он ходит сам по себе, без вёсел и паруса, и почему бегает так быстро!
То, что происходит в той халабуде (вот же повезло тем, кто там будет находиться, — не надо вёслами махать и от непогоды хорошо защищены), которую Вейрин называла каютой, Олафу не было видно. А вот обеих девушек, расположившихся в будочке на носу, а её Вейрин называла рубкой, рассмотреть можно было хорошо, чем норманн и занялся. Вейрин и Ингрид о чём-то переговаривались, при этом ещё и смеялись. Трудно сказать, обычное ли это поведение заморских людей, а воительница Ингрид, всегда сохранявшая суровый вид, никогда не улыбавшаяся шуткам, смеётся вовсю! И это с человеком, с которым она знакома всего-то ничего. Олаф совсем такого не ожидал от этой, всегда сдержанной, воительницы.
Предлагая Могуте побиться об заклад, Олаф не был до конца уверен, что этот заморский боярин — девица. Проверить это Олаф решил следующим образом: он подсказал Могуте мысль — подсадить на драккар к этому заморскому боярину якобы несколько воев, ожидая, что владелец такого замечательного драккара попытается возражать, но увидев, что это будет всего один воин и не мужчина, парень не станет этого делать. Так и получилось — возражений не последовало. Олаф ожидал, что боярин, если он не боярыня, отнесётся к воительнице именно как к женщине — будет заигрывать или как-то по-другому окажет внимание, тем более что Ингрид красивая девушка. А если же этот боярин всё-таки девушка, то между ними должно возникнуть если не соперничество, то настороженность. Вроде события начали развиваться по первому варианту, это немного разочаровало Олафа, всё-таки обидно, когда ошибаешься в своих догадках. Вейрин (похоже, что это всё-таки парень) сразу же усадил Ингрид рядом с собой там, куда никого до этого не пускал (об этом Олафу уже рассказали, да он и сам видел, что Вейрин даже показывает свою будочку очень неохотно). Но потом... так заигрывающие с девушками парни себя не ведут! Да и Ингрид с незнакомым парнем вела себя бы очень сдержанно, а тут сразу начали чуть ли не обниматься! Хотя... может это любовь с первого взгляда? Олаф терялся в догадках, при этом даже не подозревая, что самый большой сюрприз ждёт его впереди, и это ещё больше его запутает.
Вейрин, ушастая ведьма
То, что ей хотят навязать какого-то дружинника, пусть даже одного, а не нескольких, очень Вейрин не понравилось. Непонятно, в каком качестве будет этот норманн пребывать на Змее, скорее всего, как соглядатай, ведь если дойдёт до драки (они же не знают, что такого Вейрин не допустит), один человек мало что сможет сделать. Но когда Вейрин увидела эту девушку-воительницу, то сразу почувствовала к ней расположение. Может, потому что это девушка, а может, потому что воительница, Вейрин ведь тоже была военнослужащей, то есть в некотором роде её тоже можно было назвать воительницей. Воительница настороженно смотрела на Вейрин, а та, улыбнувшись, взяла её за руку, со словами "Пошли подруга" повела её в рубку и усадила в кресло штурмана. Продолжая улыбаться, Вейрин глянула в зеркало заднего вида, поправила платок на голове, после чего запустила двигатель и Змей быстро пошёл вдоль колонны купеческих ладей. Воительница пыталась сохранить невозмутимый вид, но явно заинтересовалась действиями Вейрин, а та протянула руку и сказала:
— Привет! Меня Вейрин зовут, а звание — младший лейтенант, а у тебя какое звание?
— Меня Ингрид, — ответила воительница, посмотрев на протянутую руку, но никак не отреагировав на этот жест, после чего поинтересовалась: — А что такое звание? И что такое младший лейтенант?
— Вот большая дружина. Очень большая, в ней есть рядовые бойцы, есть командиры... — начала объяснять Вейрин.
— Ага, простые вои и ярлы, только обычно ярл один. Что ж это будет, если вождей много и каждый начнёт командовать? — вроде как поняла и не поняла Ингрид, эта девушка ей нравилась всё больше и больше, а то, что это девушка воительница уже не сомневалась. Парень не станет смотреться в зеркало, чтоб поправить выбившуюся из-под платка прядь волос. К тому же мужчины пахнут не так, как женщины, а тут — чисто женский запах. А Вейрин постаралась объяснить более понятно:
— Вожди разного уровня, ну вот как Могута Мирдарыч и Олаф, оба вожди, но один главнее...
— Ведёт караван Могута, он старший пока ведёт, а если дело дойдёт до битвы, то командовать будет Олаф, он ярл, купец не может быть ярлом, — снова не поняла Ингирд. Вейрин продолжила терпеливо объяснять, стараясь сделать это наиболее доходчиво:
— А представь себе дружину, которая идёт на сотнях, или даже тысячах кораблей, то есть драккаров, разве сможет командовать один... ярл? Их несколько и у каждого есть несколько кораблей, вот такое положение — есть главный ярл, он командует всеми, но не может каждому указывать — что делать. Поэтому есть младшие ярлы, но и у них много подчинённых, то есть — воев и кораблей, поэтому ещё есть ярлы помладше и наконец ярлы, командующие отдельными боевыми единицами, то есть кораблями, ну, драккарами, понятно? А младший лейтенант — это ярл, командующий небольшим кораблём. Вот я младший лейтенант и командую ракетным катером, то есть вот этим корабликом и дала ему имя "Ласковый Змей"!
Ингрид не совсем поняла Вейрин, тем более что та произносила много непонятных слов. Вейрин, которая не учила язык, а усвоила его с помощью маломощного мнемоскопа, не находя слов, обозначавших понятия, которых не было в усвоенном языке, автоматически подставляла из своего языка. Пирамида "ярлоподчинения" младших старшим ещё как-то воспринималась Ингрид, хотя она никак не могла представить себе такое количество ярлов. Из всего сказанного Ингрид сделала вывод:
— Выходит ты — младший ярл, так? У тебя в подчинении вот этот драккар, а если ты совершишь подвиг или что-то подобное, то станешь старшим ярлом, да?
— Да, стану, хотя это мало вероятно, женщин очень неохотно продвигают по службе. А уж пилоты истребителей редко капитана получают, хотя... в теоретически могу стать даже адмиралом, — с некоторой грустью пояснила Вейрин, она могла бы добавить, что пилотов истребителей редко повышают в званиях не потому, что не хотят этого делать, просто гибнут они часто.
Ингрид опять мало что поняла, но вывод сделала:
— Ты девушка, получается, что ты воительница так?
— Ну да, так и получается — воительница и младший ярл, командир истребителя.
Ингрид второй раз услышав о каком-то истребителе, так и не поняла, кто это такой, но если судить по имени — истребитель, то это кто-то очень грозный, и то, что Вейрин его командир, вызывало уважение. Теперь Ингрид протянула руку в жесте дружбы, показав этим, что если эта девочка — воительница, значит достойна дружбы другой воительницы, к тому же она ярл! Пусть и младший. Вейрин улыбнулась и пожала протянутую руку, вообще-то по руке полагалось хлопнуть. Такое крепкое пожатие означало приглашение к побратимству! О чём удивлённая Ингрид и сказала на своём языке. Это был один из языков, который знал Малк и который усвоила Вейрин, вот она и ответила на нём, что согласна. Ингрид сначала удивилась, а потом засмеялась, побратимство довольно распространено среди норманнов, среди мужчин распространено. Женщинам такое редко предлагают, пусть они и воительницы, и делят наравне со всеми тяготы и лишения. Вообще-то бывают и такие случаи, но очень-очень нечасто. Мужчины редко смотрят на женщину как на боевого соратника, в основном как на... Ингрид подняла глаза на улыбающуюся Вейрин и тоже заулыбалась, не просто заулыбалась, а засмеялась! Её новая подруга воительница и ярл, так она ещё и своя, ведь знает же язык норманнов, и она хочет стать побратимом! Её, Ингрид, побратимом! Засмеялась и Вейрин, вот это и увидел Олаф, но не понял, почему девушки смеются, истолковав это по-своему.
Вейрин дорогу знала, об этом ей рассказал Деян, да и если идти по реке, трудно заблудиться, поэтому девушки болтали до самого вечера, болтали о том о сём. В разговоре Вейрин многое узнала об Ингрид, узнала, что такое побратимство, и решила, что вполне может довериться этой девушке. Когда подошли к тому месту, где река впадает в озеро Ладо, Ингрид показала, куда надо причаливать. Там был пологий песчаный берег, и там устраивали стоянку, ночуя перед переходом через озеро. Вейрин не стала сажать Змея на мель, а ладьи и драккары были не только посажены, но и частично вытащены на берег, совсем немного вытащены, так как с гружёной ладьёй такое тяжело проделать. Змей почти касался днищем песка, до берега было недалеко, и все его пассажиры по переброшенной доске сошли на берег. Ингрид тоже хотела это сделать, но Вейрин остановила свою новую подругу, сказав той:
— Проведём обряд братания, по-вашему обычаю там, у костра Олафа, но сначала проведём по-нашему. Предупреждаю, что это будет неприятно, будет голова болеть. Но ты многое узнаешь из того, что знаю я, а я буду знать очень много о тебе, возможно, даже такое, что ты не хочешь рассказывать другим, ты согласна?
— Согласна, ведь побратимы — это больше чем кровные братья, в нашем случае — сёстры. Между ними не должно быть секретов, поэтому я согласна, — кивнула Ингрид. Вейрин подняла люк, открыв маленький коридорчик, ведущий к каютам, и поманила за собой удивлённую Ингрид. В одной из кают усадила подругу на койку и надела ей на голову шлем мнемоскопа, второй шлем надела сама. Вейрин решилась на такой шаг, подумав, что надо не просто иметь хорошего товарища, а такого, который мог бы её частично заменить в управлении Змеем, который бы имел хоть часть её знаний. Вейрин, понимая, что фактически она находится во враждебной обстановке, присматривалась к окружающим, намереваясь найти себе помощника, но пока не видела подходящей кандидатуры, а тут такая удача! Вейрин улыбнулась и запустила процесс сканирования.
Ингрид, молодая воительница, младший дружинник дружины ярла Олафа
Ингрид очнулась на лежанке в тесной каморке внутри драккара своей новой подруги. Голова болела ужасно! Она так и не поняла, что произошло, вроде это был обряд побратимства, но какой-то странный — кровь не смешивали, из одной чаши не пили, просто надели какие-то шапки и... полная темнота! Что-то очень похожее на сон о её прошлой жизни, короткой и не очень радостной. Ингрид вспомнила то, что совсем не хотелось вспоминать: как на селение где она жила напали соседи и вырезали всех, а её, молодую, но уже очень красивую девушку, пощадили, но сделали это только для того... Ингрид не хотела вспоминать тот ад, что длился почти месяц. Потом от неё избавились, жадность победила похоть, её продали Олафу. Этому ярлу чем-то приглянулась большеглазая девчонка, и он её купил и опять же почему-то стал обучать как воительницу. Для чего он это делал, Ингрид так и не поняла, но как женщиной он ею не пользовался и другим не давал, но обучал со всей строгостью, на которую был только способен, в итоге девушка стала едва ли ни лучшим бойцом в его дружине. Если сначала другие вои подшучивали над Ингрид, то сейчас любой бы хорошенько подумал, прежде чем задевать стройную красавицу.
— Бедная, как же тебе досталось, на вот выпей, — раздался голос, Ингрид открыла глаза, встретившись взглядом с большими зелёными омутами, и вспомнила... это были чужие воспоминания, воспоминания маленького волчонка, который в отличие от неё самой не знал своей матери. Этого волчонка муштровали едва ли не с того момента, как он начал говорить. Годы муштры, странной учёбы, а потом вот эти драккары, похожие на тот, на котором она познакомилась с Вейрин. Ингрид сделала несколько глотков, почувствовала облегчение и сразу же уставилась на длинные уши, такие уши должны быть у горных троллей, живущих в скалах.
— Ты тролль? Или дварф? Ты из пещер под скалами? Тебя изгнали, ты не просто ушла, а ещё угнала этот драккар, который называешь Змеем? Не угнала, а он с тобой сам ушёл, да? — спросила Ингрид у Вейрин, не сомневаясь в ответе. Кем ещё может быть эта девушка как не троллем или дварфом? Скорее дварфом, тролли большие и сильные, а вот дварфы тоже сильные, но они бородатые коротышки. У Вейрин нет бороды, но она же женщина. Точно дварф — маленького роста, но сильная, как богатырь (в этом Ингрид уже успела убедиться), с такими большими глазами, привыкшими к полумраку пещер (каких-то странный пещер, где стены гладкие и под потолком горят без пламени яркие круглые факелы, вот непонятно — зачем тогда такие глаза нужны?). Да и имя у неё очень необычное, не такое как у людей. К тому же знание языка народа фиордов говорило о том, что эта девушка знакома с этим народом, значит она тоже оттуда! Её народ живёт там же, но редко показывается людям.
— Не-а, — улыбнулась Вейрин и, став серьёзной, сказала: — Ты должна была видеть — кто я, ведь я увидела кто ты. Вот посмотри, что здесь написано?
— Укрепляющее, — прочитала Ингрид и удивилась: — Но я же не умею читать руны! Не умела, а теперь вот... это такое колдовство?
