— Скорее нейробиология, — наконец сказал он. — Надо понимать не только как железо работает, но и как оно на нервную систему действует, детально, в том числе — КУДА вообще надо воздействовать-то, чтобы это не кукла была, а гениальный ум.

— А это сложно? — предположил Талу. — Или НЕ сложно, но надо 100500 добровольцев в расход?

— И то, и другое, — буркнул Лэйан. — И если разработчики придурки — то жертв будет существенно больше. А результатов не будет. Да, в Империи Уарка могут сделать настоящего гения, не идиота, которого кроме его узкого дара не интересует ничего. Только вот даже там это делается... редко. В том числе потому, что нужно много рабочего времени команды хорошо квалифицированных медиков — именно врачей по нескольким разным специализациям, а не медтехников с медкапсулой, плюс достаточно дорогое оборудование и расходники. Массовый тираж-то снизит цену... если это надо. Но Империи НЕ надо, потому что там и так слишком умных хватает. С детьми проще, и чем меньше возраст — тем проще. С новорожденными проще всего. Но...

— Что "но"? — спросил Талу.

— Это сингулярный переход, вообще-то. Появление сверхчеловеческого интеллекта. Который начнет делать сверхчеловеческие изобретения. Устройство наносборки, например, — а давайте алмаз соберем. Ради прикола — в виде статуи текущего правителя. В размер выше натурального. А давайте соберем по атому компьютер? Средствами лаборатории, заточенной не на это. А давайте не компьютер, а звездолет прямо с чертежей? И будем смотреть, как на глазах у нас появляется что-нибудь...

— А разве это плохо? — удивился Талу. — Только сперва придется это "что-нибудь" спроектировать.

Лэйан слабо улыбнулся.

— Ну да. Но для трансразумных уже существ это такая проблема?

— Нет, но если у нас УЖЕ есть трансразумные, — буркнул Талу. — Для нас это, скажем, совсем не актуальная проблема. У нас если трансразумные файа и появятся, то уже явно не здесь. Лет так через тысячу. Вспомни, как у нас первую вычислительную машину делали восемьдесят лет назад — математическую часть, архитектуру железа, схемы и софт. Шесть научных институтов старались. И начали ещё лет сто назад, и многие тогда считали, что задание абстрактное и кто-то синекуру нашел, потому что властям зачем-то надо, ну — пришлось-таки делать, что заказали. Двадцать лет. Хотя там было 10 000 ламп, а не 100 000 000 000 000 транзисторов, которые нужны для человекоподобного ИИ. И там низкоуровневые совсем вещи, вроде тех же ламп, им уже не приходилось создавать.

— На тот момент, когда ту машину запустили, мы уже микросхемы проектировать умели — пусть микровариант, а нормального размера — ну, масштабирование, — возразил Лэйан.

— Ага, а для полноценного ИИ нужен фотонный кристалл, а там сразу же трехмерная структура собирается, — фыркнул Талу.

— Это мы уже умеем делать, — сказал Лэйан. — Пусть с трудом. А для трансразумных существ проблем с проектированием почти что не будет. Чего угодно. А если делать его сложно, давайте сделаем саморепликатор — не сложнейшую установку поатомной сборки, которая требует ещё и подачи компонентов, как в Империи Уарка... и получаем возможность запустить "серую слизь". В итоге, если это была планета — ну значит, её надо чистить, и желательно всю сразу, потому что не тотальная и одновременная бомбардировка с больших дистанций, а не с ближних орбит — не гарантирует успеха. И даже мы здесь уже можем саморепликатор запустить, хотя с ним может выйти... ну, не очень. То есть, запустить-то его, наверное, можно — а вот выключить трудно может быть.

— А думать надо было, — буркнул Талу.

— Ну вот, пока и думают. То есть, саморепликатор пока не запустили. Его тоже не здесь наверняка запустят. Но это не единственное же, что трансразум может. А давайте отсканируем мозги оператора — без разрушения, просто потому, что можем, а не потому, что лаба на это заточена или там подключим к нему что-нибудь просто потому, что можем.

— Давайте сделаем бекап? — предположил Талу. По коже у него густо бегали мурашки. Он в буквальном смысле ощутил дыхание будущего. Весьма горячее дыхание...

— Средствами лаборатории, заточенный не на это? — удивился Лэйан. — Ну, в Империи Уарка можно, например, тело целиком восстанавливать, если знать, как. А почему бекап должен быть один? Хорошего человека должно быть много. А кто самый хороший? Тот, кто это изобрел — точнее, считает, что изобрел — реально сделал последний шаг или вообще полуслучайно.

— А начальник? — удивился Талу.

— А он может и не знать, — ухмыльнулся Лэйан. — У него и так работа нервная, незачем его ещё и всякими изобретениями безумными грузить. Кстати, судя по тому, что мы смогли выловить из перехватов, многие цивилизации вот на этом проваливаются, — или ошибки, или желание сделать, как лучше, или таки приказы от начальства сделать, как лучше. Причем ошибка обычно — убивает группу, что всё это делает, часто со всеми бэкапами — интеллект улучшить попробовали... Или наоборот — а давайте посмотрим, чем наше правительство занимается, всё равно фантомного дрона из наноботов не заметят, а заметят — фиг, что сделают. И если то, чем большинство его отдельно взятых членов заняты, нам сильно не понравится... правительству не повезло. Тоже... нехороший исход обычно. И да, нужна разносторонняя подготовка команды заранее. Если начнут привлекать спецов потом... получат товарищей с двумя профессиями и главная — не та, о которой заявлено, и которые резко поднимут риск провала. И очень большие шансы сделать что-то неправильно. Есть, например, некоторые виды медицинского бионано... где если в суперфункцию ушло, то лечить — бесполезно.

— Будет что-то типа всяких тварей, которые растут в человеческом теле, как в фильмах Суфэйна? — предположил Талу.

Лэйан фыркнул.

— Твари — это бред. А вот какая-то гадость, вроде чего-то похожего, например, на прионы, которая должна защищать нейроны от всяких возрастных изменений и долго тихо размножается, а потом вдруг быстро уничтожает мозг...

— Да здравствует коровье бешенство? — предположил Талу. — Потому что так оно и действует. Ну или просто бешенство, которое до появления первых симптомов невозможно обнаружить, а после уже невозможно вылечить. И там инкубационный период до года.

— Примерно. Создавалось это, конечно, не как оружие. Только... для как минимум одной из известных нам версий — их, кстати, много есть, — никакие лекарства не помогают. Как минимум, известные Империи Уарка. Хотя там искали усердно. При входе в активную фазу эта зараза убивает за часы — некоторые версии по-другому, но носитель — что угодно живое почти, и отследить сложно. Диагностика ДО активной фазы очень сильно затруднена — нужна проба мозговой ткани... хотя считается, что сложные импланты с фотоникой могут засечь заражение. Текущие версии таких чипов там имеют программу подачи сигнала тревоги при подозрении. Но единственный известный способ спасти средствами Империи — ну, аплоад же есть. Если не слишком далеко зашел процесс — можно успеть, но счет пойдет на десятки минут. Разработка этой дряни, кстати, — вовсе не Империя и не мы, если что. Одна из рас нашла природную версию на одной из планет и доработала. Теперь — той расы нет.

— Понятно, — буркнул Талу, ёжась. Он и в самом деле не был теперь уверен, что хотел бы всё это знать... но пути назад уже не было. — Ах да, ещё одно. Что за чертовщина с этим модулем? Ну, с тем самым, за которым ты гонял меня на станцию?

— Ах это... — Лэйан как-то странно взглянул на него. — Это был Циклоп — версия дуона для наблюдения. Мы отправили его на вышку следить за приближением мятежников — не лучший наблюдательный пункт, но другого у нас всё равно не было.

— И? — требовательно спросил Талу. — Что он там увидел?

Лэйан нахмурился. Верно, ему не слишком хотелось это говорить — но, сказав "а", надо было говорить и "б"...

— Падение какой-то штуки из космоса. Судя по тому, как быстро она потеряла скорость, она была полой внутри, то есть, это искусственный объект. Циклоп записал процесс её падения — включая её спектральный состав, и, главное, траекторию, по которой мы сможем вычислить место падения. Но не смог передать запись, потому что роутер Сети там вышел из строя. Ну вот, теперь ты знаешь более-менее всё.

............................................................................................................

Несколько секунд они молчали. В голове у Талу был полнейший бардак — слишком уж много на неё сейчас свалилось. Но что делать — было, в общем, ясно.

— У вас тут есть связь с Хаосом? — спросил он. Вновь бродить по улицам ему вовсе не хотелось.

Лэйан усмехнулся. Невесело.

— Есть. Теоретически. Но канала Хьютай мы не знаем, а всякие помощники помощников — это не то.

— Ясно, — Талу вздохнул. — Ладно. Пошли.

...........................................................................................................

Они вернулись в заводоуправление и поднялись наверх. В роскошном, наверное, директорском кабинете нашлась вполне современная система видеосвязи. Выгнав из него Лэйана (чертовски здорово было показать свою власть — хотя бы в мелочах) Талу задумался. Номер канала Хьютай он помнил — но далеко не факт, что номер этот не сменился и что на той стороне с ним захотят разговаривать. А Маоней подозревал, что от исхода этого разговора зависит не только судьба проекта Академии, но и его личная судьба. Возиться с инопланетными железками в подземельях Цитадели, конечно, невесело — но куда веселее, чем сидеть на крыше очередного "временного форта" и гадать, попадут в тебя в этот раз или нет...

Вздохнув, он включил систему связи и набрал код. Менять его не стали и ему повезло — всего через секунду на экране появился хмурый парень в форме Высшего.

— Вы говорите по каналу правительственной связи, — безо всяких приветствий сказал он. — Доложите.

— Я — старший Наблюдатель Маоней Талу, — представился Талу, отчаянно жалея, что на нем сейчас нет формы. — Мне нужно немедленно поговорить с Хьютай. Это касается Проекта и ксенотеха. Который имеет все шансы попасть в руки врага.

Заявление звучало бредовато и Талу опасался, что его попросту пошлют — но парень лишь кивнул.

— Хорошо. Жди.

.............................................................................................................

Ждать Талу пришлось примерно полчаса. Всё это время он вертелся, словно на иголках. Два раза в дверь заглядывал Лэйан — и два раза Талу возмущенным шипением загонял его обратно. Он понимал, что достиг предела наглости — и далеко перешел за него, а потому едва не подскочил, когда на экране вдруг, без малейшего предупреждения, появилась Хьютай, ещё более хмурая, чем её помощник.

— Итак, что за дело? — она тоже не стала тратить время на приветствия.

Талу, как мог коротко, рассказал ей о том, что видел и слышал.

— И о таких вещах я узнаю в последний миг! — возмутилась она. — Ладно. Я приму меры. Проект Академии эвакуируют в Цитадель, или, если можно, на плато Хаос. Немедленно.

Без дальнейших любезностей экран погас.

.........................................................................................................

Выключив связь, Талу вышел из комнаты. Нервно бродивший от стены к стене Лэйан едва не подскочил при его появлении.

— Ну?.. — напряженно спросил он.

— Ждите, за вами придут, — Талу невольно ухмыльнулся. — Хьютай обещала эвакуировать вас в Цитадель или на Хаос, если получится. Немедленно. Так что собирайте барахло, времени мало.

........................................................................................................

Оповестив своих, Лэйан отвел Талу назад, в подземелье, где тот занялся крайне увлекательным делом — собирал инструменты и детали и складывал их в ящики. Сновавшие вокруг и занимавшиеся тем же дуоны здорово его нервировали и он старался даже не смотреть на них. От одного их вида его пробивал озноб и все волоски на коже буквально поднимались дыбом. Здесь его нашел какой-то незнакомый парень в форме Высшего.

— Лейтенант Маоней Талу? — официальным тоном спросил он.

— Да.

— Я — лейтенант Йарри Кэрту. Мне приказано доставить вас в форт Циррус. Немедленно.

Талу воспринял эту весть почти с облегчением.

Глава 4:

Бетон и сталь

Вместе с Йарри Талу вышел на улицу. Толпа уже исчезла — разошлась или была разогнана — и здесь, к удивлению Талу, их поджидал автобус. Самый обычный, желтый, городской. Внутри сидел ещё десяток парней, судя по виду, ополченцев. Едва Талу плюхнулся на свободное сидение, автобус тронулся. Йарри сел с другой стороны прохода, и Талу был благодарен ему. В своём нынешнем настроении он не имел желания болтать с соседом, да и просто сидеть рядом с незнакомым парнем ему не слишком улыбалось...

Глухая ограда комбината скоро осталась позади. Потом справа и слева поплыли восьмиэтажные дома, их первые этажи с магазинами выдвигались далеко вперед. Все они, конечно, не работали и людей здесь видно не было. Но скоро вновь потянулись какие-то полупромышленные строения, огороженные сеткой огромные автостоянки, тоже совершенно безлюдные — а потом автобус начал подниматься на эстакаду над окружной дорогой Товии.

На несколько секунд перед Талу предстало широкое, как взлетная полоса, шестирядное шоссе, тоже совершенно пустое. По обе его стороны тянулись густые ряды очень высоких серебристых фонарей, — словно он снова оказался за границей, в какой-то из метрополий ССГ, — а потом, без всякого перехода, это зрелище сменилось полосой огромных, темных деревьев, высоко вздымавшихся над эстакадой. Между двумя их линиями зияло узкое лиственное ущелье — и на его дне тянулся заполненный темной водой канал, навевавший мысли о каких-то тайных путях бронзового века. Ещё пара секунд — и Талу увидел уходившую к горизонту двухпутную железную дорогу, тоже стиснутую стенами темных, огромных деревьев. Вся земля между ними была засыпана песком, словно на морском берегу. В свете вечной зари он принял странный зеленовато-желтый оттенок и Талу вдруг показалось, что эта дорога проходит в каком-то параллельном мире тридцатилетней давности...

А потом эстакада пошла вниз и он увидел море древних заводских цехов, построенных из потемневшего красного кирпича, заброшенных и наполовину разрушенных во время недавнего штурма. Окна, забранные ветхими деревянными рамами, зияли первобытной темнотой — стекол в них не осталось. К неудовольствию Талу, здесь им пришлось выйти и автобус неторопливо укатил. На остановке никого не было, а ополченцы тут же скрылись в каких-то воротах. Вслед за Йарри Талу пошел дальше на запад по широкой пыльной улице, потом свернул — и на миг остановился в удивлении.

Эта улица была ещё более просторной и такой же пустой. Вдали она упиралась в какие-то первобытные заросли. Справа вдоль неё тянулись невероятно древние строения из почерневшего кирпича, с окнами, забитыми такими же почерневшими досками. Выросшие у их стен кусты поднимались выше плоских крыш. Слева был мелкий широкий овраг, тоже густо заросший бурьяном и кустами — а за ним, ряд за рядом, торчали опоры контактной сети и многоногие горизонтальные фермы с прожекторами. Далеко впереди стоял высокий мост из светлого бетона. Он начинался многоуступчатой лестницей и тянулся куда-то налево.