Усмехнувшись — он словно попал в сказку — Маоней, вслед за Йарри, проскользнул в теплое нутро машины. Почти сразу же она тронулась. Талу с удовольствием устроился на удобнейшем заднем сидении. Пусть не очень быстро, но они мчались по бетонному днищу рва, огибая треугольные массивы фортов, и это было несравненно лучше, чем бежать в тяжеленной броне по камням, гадая, попадет в этот раз мина прямо в башку — или не попадет...

Вскоре, миновав массивные ворота, машина нырнула в изгибавшийся туннель. Миновав его, они выехали на воздух и по длинному пандусу поднялись наверх. Талу ошалело закрутил головой — теперь они уж точно были в Цитадели — но вокруг, разумеется, было темно и он увидел лишь какие-то полуразбитые ангары, разбросанные по равнине.

Смотреть из салона можно было лишь вбок и Маоней невольно вздрогнул, когда в окне показалась собственно Цитадель. Облицованный темной сталью откос её внешнего вала поднимался над ними на высоту нескольких этажей, ощетинившись надолбами. Через один из его проемов они въехали на треугольный плацдарм, где их, наконец, остановили часовые. Впрочем, на сей раз проверка оказалась короткой. Машина миновала мост, и, взлетев на пандус, проскочила под циклопической аркой главных ворот. Талу едва успел бросить взгляд в темноту между отвесными стенами рва — он был шириной метров в двадцать и в четверть вэйда глубиной...

Просторный крепостной двор был пуст, в нем возвышались лишь вентиляционные башни. Машина свернула влево и остановилась у подножия одной из восьми огромных главных башен. Здесь они вышли и Маоней вновь ошалело осмотрелся. Теперь громада центральной пирамиды высилась прямо перед ним — было уже невозможно охватить её взглядом. С другой стороны, вдоль стен, поднимались двенадцатиэтажные террасы жилых помещений мирного времени — в них до войны жили офицеры крепости...

Опустив глаза, Маоней перевел взгляд на встречавших. Те, кто стоял у ворот башни, были, конечно, солдаты из гарнизона Цитадели. Остальные — мрачноватые широкоскулые файа в причудливой длиннополой темной одежде — были бойцами Файэ-таа, спецподразделения, отвечавшего за безопасность первых лиц государства, и в груди у Талу снова ёкнуло — всё изменилось как-то слишком уж быстро.

Здесь их буквально передали с рук на руки. Миновав тройные бронированные ворота, они вошли внутрь башни. Затем лифт вознес их, похоже, на самый верхний этаж. За время подъема никто не сказал ни слова.

Наверху они повернули дважды и вошли в полутемную, заставленную стоящими у стен креслами комнату. Свет здесь не горел, он вливался в неё через проем распахнутой двери напротив.

Здесь они остановились и один из Файэ-таа молча указал Талу на дверь. Тот оглянулся на Йарри — тот поднес к плечу сжатый кулак, так же молча желая ему удачи, — усмехнулся и вошел.

........................................................................................................

Внутренняя комната была ярко освещена и скудно обставлена, почти пуста. Вероятно, она служила для наблюдения — ничего, кроме нескольких стульев и дюжины разнокалиберных экранов на стенах, сейчас впрочем погашенных, здесь не было.

А ещё, разумеется, здесь был Анмай, в сером комбинезоне с накладными карманами и в сандалиях на босу ногу — проще говоря, одетый так же, как и сам Талу. На поясе у него правда висел соото — длинный файский боевой нож с резной серебряной рукоятью. Маоней сдержанно поприветствовал его — то есть прижал ладони скрещенных рук к груди и вежливо, слегка, поклонился, но Анмай, казалось, не заметил его. Отвернувшись от экранов, он гулял от стены к стене — ему было явно трудно сидеть на месте. Удивленный таким невниманием к собственной особе, Маоней вежливо покашлял.

На сей раз Анмай замер, быстро повернувшись к нему. Похоже, он и в самом деле задумался так, что не замечал ничего вокруг. Потом на его лице вдруг расцвела широченная улыбка. Он бросился к Талу и крепко обнял его. Маоней только охнул — он и думать забыл, какой здоровый парень Анмай.

— Свет, Талу, ты живой, — Анмай чуть отступил, положив руки на его плечи и пристально глядя на юношу.

— Ты тоже, — Маоней тоже широко улыбнулся. — Здорово, да?

— Да, — Анмай, наконец-то отпустил его и отошел на пару шагов, разглядывая Талу с ног до головы. — Повезло тебе.

— Ага, — буркнул Маоней. Он мечтал об этой встрече — а теперь вдруг понял, что не знает, о чем говорить. Не жаловаться же в самом деле на уже пережитое?..

Тем не менее, он с любопытством осматривался, пытаясь понять, что тут делал Анмай — и тот, естественно, заметил это.

— Не был раньше в Цитадели? — спросил он.

— Ага.

— Могу устроить экскурсию, — Анмай вновь улыбнулся. — Прямо вот сейчас у меня нет никаких дел.

Талу разинул рот, чтобы сказать что-то на счет того, что он не такая важная особа, чтобы ему устраивал экскурсию сам Старший Парень... но Анмай уже вышел и ему оставалось лишь последовать за ним.

........................................................................................................

Снаружи, к удивлению Талу, никого уже не было — ни Йарри, ни самих Файэ-таа. Вероятно, Анмай приказал им удалиться, хотя Маоней не заметил, чтобы он отдавал какие-то приказы или хотя бы подавал сигнал. Возможно, всё это было согласовано заранее, хотя гадать об этом было глупо...

Миновав тяжелую стальную дверь, они вышли из башни в тянувшийся вдоль стены Цитадели коридор. По пути сюда Талу мало что успел рассмотреть. Сейчас он с любопытством оглядывался. Слева были двери жилых комнат, справа — крепостная стена, даже здесь, на такой высоте, очень толстая. Под потолком горели голые желтовато-белые лампочки — в их не очень ярком свете коридор казался удивительно длинным. Но всего через пару минут они дошли до другой башни. Большой лифт спустил их вниз.

Они вновь вышли из башни, на сей раз, в просторный коридор первого этажа. Здесь оказалось неожиданно многолюдно. Им попалось несколько детей лет семи, пара мрачноватых подростков в темной одежде, молодая женщина с ребенком на руках... Талу невольно подумал о том, сколько всего людей собралось в Цитадели. Наверняка очень много — десятки или даже сотни тысяч...

Миновав броневые ворота, они вошли в третью башню, в прямоугольный в плане коридор, обегавший проходившие в её центре лифты и лестницы. Анмай подошел к внешней стене башни — здесь перед ней была небольшая терраса, за ней в стене зияла ниша, упиравшаяся снова в пыльный занавес.

— Что тут? — удивленно спросил Талу. От постоянных резких изменений обстановки у него даже немного закружилась голова.

Анмай усмехнулся.

— Искусство.

На террасе он повернулся и исчез в нише. Талу подошел к нему. Анмай откинул занавес. За ним в стене открылась узкая, как щель, стальная дверь. Анмай вынул из накладного кармана связку старинного вида причудливых ключей из красноватого металла. Одним из них он отпер дверь, — и, едва пропустив Талу внутрь, тут же тщательно запер её. В этой манере запирать все двери за собой проглядывало нечто неприятное — привычка думать о том, не подбирается ли кто со спины, вполне объяснимая, впрочем...

Они вошли в скрытый за дверью древний лифт. Раздался скрежет редко работающего механизма. Лифт поехал вниз, потом они вышли в очень просторный и высокий — не менее пяти метров — туннель, который, как догадался Маоней, следовал под землей вдоль стен восьмигранника крепости. Он прикинул, что они спустились очень глубоко — метров на сто, никак не меньше. Лампы здесь были ярче и чаще, воздух — свежее. В нем не чувствовалось даже малейших признаков подземной затхлости.

Сам коридор был очень странным, словно вырезанным в темном стекле. Маоней немедленно спросил, как давно всё это построено, но Анмай лишь пожал плечами.

— Очень давно. Я и сам не знаю. От двух до трех тысяч лет назад — где-то так.

Маоней промолчал, удивленно осматриваясь. В темной глубине стен замерло множество человеческих фигур — он не сразу понял, что это лишь барельефы, залитые каким-то прозрачным материалом. Цвет их был самым разным, сюжеты же не отличались особенным разнообразием — юноши и девушки в странных и причудливых позах. Все совершенно обнаженные, но собственно половых органов всё же не было видно — каждый раз изгибы тел скрывали их. Все юноши и девушки были изображены парами, все пары повторялись во множестве разных поз — спали, мечтали, занимались любовью... Нигде не было детей и подростков — лишь уже совершеннолетняя молодежь. Но разнообразие поз поистине поражало воображение, хотя глаза Талу выхватывали лишь отдельные обрывки: босые ноги юноши, скрещенные на узкой девичьей пояснице... сразу двое стоящих юношей одновременно с одной девушкой — она обхватила бедрами ноги первого юноши, когда второй прижимался к ней сзади... Откинувшаяся назад девушка, сидящая на сплетенных бедрах юноши, ласкающего её грудь — её руки были закинуты за голову, глаза закрыты, тонкое тело выгнуто дугой от удовольствия, а ноги обвили узкую поясницу юноши...

Наконец, он увидел ещё одну пару — крутобедрая девушка и повернувшийся к ней сидящий юноша. Его лицо было лицом Анмая. Талу быстро повернулся к нему — но тот быстро шел куда-то в сторону. Потом донесся испуганный вскрик и легкий топот босых ног. Маоней успел заметить обнаженную юную пару, убегающую за излом коридора. Уже совершенно настоящую.

— Молодежь всегда лезет сюда, — усмехнулся Анмай, вернувшись. — Сам Томахаан Эйлинай лазил, когда был помоложе. Это нечто вроде обычая — терять невинность именно в этой галерее. Мы боремся с такой дикостью, запираем двери, — но они, надо полагать, пролезают через вентиляционные шахты, — его улыбка стала ещё шире.

— Но как ты попал сюда? — Маоней показал на барельеф. — Если этим фигурам три тысячи лет...

— Я? — Анмай удивленно повернулся к нему, потом тоже взглянул на барельеф. — Я конечно же страше тебя, но не настолько. Это кто-то из моих предков — тоже, наверное, Анмай... — лицо его стало задумчивым. Талу нахмурился — о своём роде он не знал вообще ничего и это было почему-то обидно...

........................................................................................................

Они пошли к излому коридора — он, как догадался Маоней, тоже образовывал правильный восьмиугольник, соединявший под землей все башни крепости. На каждом его изломе, напротив шахт лифтов, были огромные стальные ворота, наглухо закрытые. Здесь гулял ледяной сквозняк и Талу невольно поёжился.

— Собачий холод, — пожаловался он.

— Предполагалось, что это отпугнет любителей чувственных удовольствий или хотя бы умерит их пыл, но на самом деле это ещё больше их возбуждает, — усмехнулся Анмай. — На таком холоде прижаться к кому-нибудь — уже удовольствие, а если сможешь довести дело до конца — запомнишь на всю жизнь. Недаром наша молодежь так сюда стремится.

Каждый отрезок туннеля был длиной метров в двести и вскоре они остановились у огромных — вдвое выше их роста — стальных ворот, глубоко утопленных в массивный квадратный портал.

— А здесь никто не бывает, кроме меня, — Анмай подошел к боковине портала. Он вновь достал ключи и отпер железный люк, вделанный в неё.

Талу увидел глубокую нишу, в которой сплетались странные светящиеся стержни. Они казались раскаленными, хотя и сияли мертвенной синевой. Анмай отпер другой, маленький люк в глубине ниши и сунул туда ладонь. На миг её окаймил свет, донесся шелест...

— Здесь старинная охранная система, — небрежно пояснил он. — Если она не узнает того, кто открывает ворота, то...

Он извлек ладонь из маленького люка, взялся за один из стержней и потянул, тут же отдернув руку. И вовремя — люк гулко захлопнулся, едва не прищемив её...

В тот же миг беззвучно — Талу лишь обдало порывом ветра — распахнулись и ворота. Они открывались наружу, их створки плотно прижимались к боковинам портала, повторяя их размеры. Несчастный, пойманный дверцей люка, был бы раздавлен, словно муха...

— Остроумно придумано, не так ли? — Анмай вновь повернулся к нему. — Вообще, тут множество ловушек — они срабатывают от сигнализации, хотя сейчас она почти везде отключена.

Маоней молча посмотрел на ворота. Держались они не на петлях, а на массивных вертикальных осях, снабженных подшипниками. Сами коробчатые створки были толщиной в полметра.

— Их и взорвать-то почти невозможно — внутри они залиты бетоном. Правда, и открыть их можно лишь электрическим приводом, но... хватит болтовни, — Анмай нырнул во тьму за воротами. Талу, ёжась, последовал за ним. Через секунду огромные створки захлопнулись с отрывистым ударом, похожим на звук механического молота. Они оказались во мраке, но не в полном — когда глаза привыкли к темноте, Маоней увидел тусклые фиолетовые огни. Такие тусклые, что они ничего не освещали, а их призрачное свечение делало здешнюю тьму ещё более непроницаемой, чем полный мрак.

— Атомные лампы, — тихо пояснил Анмай. — То есть изотопные, конечно. Уже почти издохли. Они тут ещё со времен Империи Уарка.

Талу не знал, что ему тут делать, но тут же услышал лязг отпираемой двери. В глаза ему ударил тусклый свет и он торопливо вошел в узкий проем. На сей раз, Анмай оставил связку ключей торчать в замке. Чужих здесь быть явно не могло...

Они оказались в своеобразном лабиринте — запутанной сети не очень высоких коридоров, казавшихся вдвое выше, чем на самом деле, из-за зеркальных потолков. Мягкие серые полы глушили звук шагов. А стены...

Стен как таковых тут просто не было — их заменяли металлические стеллажи с ячейками размером дюймов в десять. За ними уныло свисали какие-то совсем древние уже провода с истлевшей изоляцией и странной формы разъемами.

— Что тут было? — спросил Талу, удивленно осматриваясь.

— Матричные ячейки, — ответил Анмай. — То есть, хранилище для матриц памяти, резервных копий сознания, ещё времен Империи Уарка. При Эвакуации их все, конечно, вывезли.

По коже Талу пошли крупные мурашки. Одна мысль о том, что он стоит в помещении трехтысячелетней давности была, мягко говоря, странной. А представить, что прямо вот тут ходили, быть может, его дальние предки, хранились, да что там — жили в своём виртуальном мире их сознания — от такого начинала кружиться голова. А ведь всё это было, подумал он. Бессмертие, межзвездные полеты... Да собственно и есть — там, на звездах. А тут...

— Тут осталось что-нибудь? — спросил он, пытаясь представить, сколько... сознаний жило тут, в этом подземелье. Наверное, миллионы. От таких мыслей голова начинала кружиться ещё сильнее.

— Кое-что осталось, — усмехнулся Анмай.

По лабиринту пустых коридоров они прошли в просторное темное помещение, заполненное множеством одинаковых машин, закрытых призменными кожухами. Давным-давно мертвых — это ясно было по висевшей здесь тишине и по запаху тления.

— Что тут было? — спросил Талу, удивленно осматриваясь. Помещение походило на вычислительный центр.

— Компьютерный центр хранилища, — ответил Анмай. — К сожалению, при Эвакуации здесь тоже демонтировали все электронные блоки. Остались только корпуса.