Талу про себя подумал, что у такого внезапного доверия есть и другая сторона — возможно, Найте просто придумал всё это, чтобы избавиться наконец от него. Но, в любом случае, он не мог спорить со старшим по званию — особенно настолько старшим. Всё, что ему оставалось, — это посильно уточнить приказ.

— И как я туда попаду? — вопрос был не такой уж и глупый. После того, как мятежники прорвались к самой Цитадели, её ворота были, естественно, закрыты, а мост через ров убран. Были, конечно, выходы на поверхность с её первого яруса за пределами основного массива — но как раз они все давно были взорваны.

Найте усмехнулся.

— Тебя спустят на веревке со стены. До форта ты доберешься по поверхности. За деталями обратись к майору Нуссу Раато, это он разработал эту... операцию.

Талу вздохнул.

— А оружие мне выдадут, или всё будет, как обычно?

Найте как-то странно взглянул на него. Потом экран погас.

........................................................................................................

Ещё раз вздохнув, Талу связался с капитаном Джасси Клаасом, своим теперешним начальником, — чтобы сообщить, что его снимают с должности и сюда нужно назначить другого дежурного. Дождавшись его — такого же хмурого, и, вдобавок, зевающего парня, Маоней вышел в коридор. Он не вполне понимал, что делать дальше, а потому поперся к Йаари и бессовестно разбудил его, решив, что он должен знать об этой его вылазке. Йарри, естественно, выругался, но потом, вслед за Талу, поперся в штаб, точнее в ту секцию штаба, которая отвечала за оборону восточного сектора.

Нуссу Раато оказался уже весьма пожилым и упитанным файа — будучи майором крепостных войск, он почти всё рабочее время проводил в помещениях. Он с сомнением посмотрел на Талу с его спутником — но, так как других кандидатов в герои видно не было, одарил их целой лекцией о том, куда им следует идти и что там делать. Талу надеялся, что всё запомнил правильно — письменного плана ему, естественно, не дали. Но это на самом деле было настоящее и очень серьёзное задание. Как и говорил две недели назад Найте, снаряды в Цитадели быстро кончились. Их хватило всего на два или три дня. После этого мятежники живой волной пошли на штурм.

Какое-то время их ещё удавалось сдерживать огнем из минометов и штурмовых винтовок — но потери оказались слишком тяжелыми. Завалив внешний ров в нескольких местах, мятежники вклинились в заграждения, неожиданно быстро разрушая их при помощи переделанных в бульдозеры танков. Кроме того, они пошли на штурм внешних фортов. Без своей артиллерии они продержались недолго — стоило мятежникам взорвать заграждения и перебраться через ров, всё кончалось очень быстро. Несколько заброшенных наверх "кошек", несколько штурмовых тросов, протянутых через ров — и живая волна затапливала поверхность форта. Ведущие вниз броневые двери подрывались, внутренние амбразуры забрасывались "липкими бомбами" — чаще всего, просто шашками тротила, обмотанными "скотчем" клейкой стороной наружу. Ямы-ловушки перед ними перекрывались сбитыми на скорую руку штурмовыми мостками, внутренние двери тоже подрывались — и мятежники врывались внутрь. Сопротивление там было коротким — при многократном численном превосходстве противника защитникам оставалось лишь отходить на внутренний обвод.

Он задержал противника на целых два дня. Ведущие к его фортам потерны насквозь простреливались пушками-картечницами, так что все попытки мятежников прорваться сквозь них оказались тщетны и кончились громадными потерями. Но потом они прорвались поверху — и здесь окружавшие Цитадель огромные поля глыб сыграли роковую роль. Танки-бульдозеры сталкивали и сталкивали их во внутренний ров, пока кое-где не завалили его доверху. Многие из них были подбиты, — но на их место приходили новые...

Потом был неистовый штурм, который легко мог стать последним. Но здесь на пути мятежников встала пропасть главного рва — и огонь из броневых галерей Цитадели. Усеянный надолбами и покрытый броней гласис не давал засыпать его. К тому же, противотанковых ракет и базук у защитников тогда ещё оставалось очень много — окружавшее Цитадель поле превратилось в настоящее кладбище подбитой техники...

После штурма началась осада — но и она доставила мятежникам множество крайне неприятных сюрпризов. Прежде всего, конечно, на их пути встали броневые двери выходов. Главными из них были ворота ангаров для наземной техники — но их коробчатые створки толщиной в полметра взорвать было почти что невозможно. Правда, как оказалось, даже небольшой взрыв у основания намертво их заклинивал — но, поскольку защитники и не собирались выходить, это мало беспокоило их...

Двери выходов, предназначенных для людей, оказались более уязвимыми — но за ними мятежников поджидало множество ловушек. Они срабатывали от сигнализации и их даже не надо было активировать отдельно. Входы на лестницы сверху и снизу были заранее заложены установленными в два ряда стальными двутавровыми балками, между которыми ещё укладывали мешки с песком — такая слоистая конструкция была устойчива даже к довольно сильным взрывам. Взрыв же достаточно мощный, чтобы разрушить её, разрушал и саму лестницу, превращая её в заваленную искореженным металлом пропасть. Днища же лифтов могли открываться, если на них кто-нибудь ступит, и не один десяток наивных мятежников с воплями улетел вниз. Проходы в нижние туннели перекрывались автоматически опускавшимися решетками — а за ними в дело вступали турели, простреливая их длинные отрезки. К тому же, отступая защитники закрывали за собой все раздвижные бронестены, блокировали их, отключали их питание и гасили свет.

Турели, конечно, не могли остановить противника — рано или поздно у них кончались патроны, либо их расстреливали из гранатометов. Но, выйдя к внутренним защитным воротам, мятежники быстро обнаружили, что здесь, при даже слабом взрыве или просто по сигналу фотоэлементов и термодатчиков — если кто-то из них воспользуется бронерезом — им на головы может рухнуть этак с сотню тонн песка из специально устроенной шахты. Его, конечно, можно было раскопать — но тогда приходило время более крутых мер. Во многие параллельные штольни были заранее заложены десятки тонн взрывчатки, после чего они были замурованы. После взрывов этих подземных фугасов все внешние входы в Цитадель оказались разрушены и завалены десятками тысяч тонн обломков скальной породы.

Но Найте хорошо понимал, что это не сможет остановить мятежников. Даже такие завалы можно было разобрать или разрушить с помощью других, меньших взрывов. Поэтому инженеры предложили более изощренную систему защиты, при которой подземелья будут затоплены — внешние туннели, разумеется, — и откачать воду будет невозможно. Благо, в Цитадели хватало и воды — её можно было брать сколько угодно с подземных горизонтов, и энергии для работы насосов — её питала собственная атомная электростанция. Надо было всего-то проложить трубы (большая их часть уже была на месте) и наглухо заварить все внутренние ворота. Эту работу, к счастью, удалось проделать вовремя — но кое-где мятежники уже успели разрушить завалы. Добыть водолазное оборудование для подводных подрывных работ было не запредельно трудной задачей, поэтому какой-то юный гений предложил пропустить через воду ещё и ток.

Несложные расчеты показали, что ток обычного, бытового напряжения или даже транспортного — те самые шесть тысяч вольт — не слишком здесь поможет, так как водолазы, конечно, будут одеты в резиновые защитные костюмы. Но тут ещё кто-то вспомнил про "сектор специальных структур". Миллионновольные разряды, конечно, пробивали любую изоляцию.

Подвести сверхвысоковольтные кабели к нужным туннелям было далеко не простым делом — но нужное их количество в Цитадели нашлось, как и рабочие руки. Оказалось правда, что постоянно подавать ток невозможно — не хватало даже мощности реактора Цитадели. К счастью, сам "сектор специальных структур" был, собственно, сверхвысоковольтным конденсатором громадной ёмкости — его разрабатывали для питания Великого Коллайдера и он служил испытательным стендом. Теперь он раз в пару минут подавал в воду импульс колоссальной мощности — после чего всё живое, что оказывалось в ней, всплывало кверху брюхом. Это была мощная и остроумная защита, но у неё нашелся один фатальный недостаток — после серии подземных взрывов сам "сектор специальных структур" оказался отрезан от основной части подземелий Цитадели и попасть в него можно было лишь сверху...

.......................................................................................................

Узнав про всё это, Маоней задумался. С одной стороны, он был всё же удивлен, что эту сверхважную на самом деле миссию поручили ему, простому старшему лейтенанту ЧК. С другой, он не видел в ней особенного смысла — даже если он сможет заблокировать все ведущие в "сектор специальных структур" двери (а потом как-то вернуться назад), мятежники всё равно взорвут их, и скорее рано, чем поздно. Но приказы, как известно, не обсуждаются, к тому же, он и сам понимал, что время играет в их пользу и даже какие-то часы отсрочки нового, возможно, уже последнего штурма Цитадели могут иметь жизненно важное значение...

.......................................................................................................

Выйдя от майора, Талу на секунду растерялся. Снаружи, наверху, было уже минус двадцать — ядерная зима вступала в свои права. В своём комбинезоне с футболкой и в сандалиях на босу ногу он просто околел бы по дороге. К счастью, Йарри в этот раз взял инициативу на себя. Он отвел Талу в каптерку, где хранилась всевозможная одежда, в том числе и теплая.

Возможности обновить гардероб у Талу давно не было, так что он решил подойти к делу со всей возможной серьёзностью. Не спеша прогулявшись по складу, он отобрал самое симпатичное ему барахло, после чего отправился в примерочную — и такая тут, как оказалось, была. Здесь он быстро разделся до трусов, после чего посмотрел на себя в громадное, в рост, зеркало. Юноша в нем был очень симпатичный — гибкий, ладный, и оставалось лишь жалеть, что рядом нет выпуклой девы, с которой он мог бы весьма интересно и познавательно провести время...

Усмехнувшись и мотнув головой, он отбросил назад лезущие в глаза волосы, потом тщательно, до хруста, потянулся, поднявшись на пальцы босых ног, и начал одеваться. Натянул тяжелые штаны из темно-синего вельвета, туго затянул пояс. Надел черную, в цвет волос, шерстяную футболку, потом, сев на лавку, натянул тяжелые башмаки из коричневой кожи с толстой рифленой подошвой и подкладкой из мягкого меха, ласкавшей обнаженные ступни. Туго затянул шнурки, снова поднялся. Надел тяжелую, подбитую мехом куртку, тоже из темно-коричневой кожи, — теперь ему показалось, что он стал больше раза в два.

Одевшись, Талу вышел в коридор. Там его уже поджидал Йарри — тоже в темно-коричневой кожаной куртке, темно-фиолетовых вельветовых штанах и черных армейских ботинках. На руках у него были армейские же кожаные перчатки с отрезанными пальцами, голова непокрыта — но грива его черных волос делала шапку явно лишней. Талу подумал, что перчатки стоило бы надеть и ему... но на это уже не оставалось времени. Майор Раато выдал ему все нужные ключи и коды — но оружия у него и в самом деле не было, так что пришлось идти в арсенал. Выбор в котором оказался крайне скудным — казавшиеся бездонными запасы оружия в Цитадели на самом деле уже подходили к концу. Даже автомата для Маонея не нашлось, и, после короткого раздумья, он остановил свой выбор на трофейном "СС". Его тяжелая пуля обладала впечатляющей убойной силой, но со скоростью у неё было плоховато и прицельная дальность оружия не превышала полусотни метров — впрочем, Талу это мало волновало. Он понимал, что стрелять придется (если придется) на гораздо меньшей дистанции. Куда больше он боялся за надежность оружия — "СС" славился своей чувствительностью к влаге, а её в подземельях было более чем достаточно...

Когда-то, очень давно, этот пистолет считался в Суфэйне "крутым", но в бою он мало чем отличался от той же "омеги". Другое дело стычка в подземелье, где попасть нетрудно — тут убойная сила играла основную роль. Талу не считал себя особо метким стрелком и потому прикрутил к пистолету лазерный прицел — прибамбас обычно довольно бесполезный, но тоже вполне эффективный в темном подземелье. Йарри и вовсе пришлось обойтись старой табельной "омегой". С патронами у него тоже обстояло не густо — всего два запасных магазина, из них один уже наполовину пустой — он отстрелял его, испытывая оружие, когда решил убедиться, что ему достался исправный экземпляр. У Талу запасной магазин был один, зато патронов чуть побольше — 72 штуки. Треть их он набил в две обоймы, остальные россыпью ссыпал в карман. Дойди дело до боя — это станет серьёзной проблемой и Талу оставалось лишь надеяться, что всё пройдет относительно мирно. В теории два стрелка могли победить целый отряд, если они хорошо подготовлены, — но с наличным арсеналом дело обещало стать нелегким...

— Всё, — сказал Йарри, убрав оружие. — Пошли.

.........................................................................................................

Путь наверх оказался неожиданно сложным. Доступ в центральный ствол Цитадели теперь был закрыт (по хорошо понятным Талу причинам), так что им пришлось делать преизрядный крюк и подниматься на вспомогательном лифте, причем всего лишь в многоярусный подземный гараж, откуда пилить к поверхности по пандусам. Здесь вовсе не было жарко, но Маоней весь взмок в своей одежде. Наконец, он попал в новый огромный туннель. По обе его стороны темнели массивные закрытые ворота. Скрытые плафонами мощные лампы заливали туннель ярким бело-зеленым светом. Отсюда им снова пришлось подниматься по изогнутому, ведущему вверх пандусу. Тот вел в огромный зал, ярко освещенный синими ртутными лампами. Судя по наглухо перекрытым громадным порталам, это был шлюз между двойными главными воротами.

Открывать их для Талу никто, естественно, не стал. Миновав узкие боковые ворота, они нырнули в сумрачный проход. Он, в свою очередь, вывел их в уже знакомый ему жилой коридор. Голова Талу уже начинала кружиться от всех этих ворот и поворотов.

Здесь, наверху, к его удивлению, никого не было. Они миновали две башни, потом, в третьей, наконец сели в просторный стальной лифт, который с грохотом вознес их наверх. Здесь они свернули в боковой коридор башни. Массивная стальная дверь в его правой стене вела на вновь уходящую наверх лестницу. Она, в свою очередь, вела в короткий поперечный коридорчик и в обеих его концах были ведущие наружу проемы, тоже перекрытые толстенными стальными дверями. Правая от них была распахнута. Миновав её они, как-то вдруг, оказались на воздухе и Талу удивленно замер, съёжившись от холода — хотя ветра почти не было, мороз стоял жуткий. Правду говоря, ему ещё никогда не приходилось чувствовать мороза. Грудь сразу обожгло, лицо защипало и он чихнул, чувствуя, что попал в какую-то незнакомую, но явно враждебную среду.