Свобода выбора.

— Так они принцессы из далёкой страны? — произнесла одна из дочерей Императора, она восторженно смотрела на девушек, героинь такой романтической истории. Мужчина отрицательно покачал головой:

— Уже нет, они обе отреклись.

Девушки оказались в центре внимания, а рассказчик словно исчез. Он присоединился к своему спутнику, уже давно сидевшему за столиком, то ли осуждающе, то ли одобрительно отозвавшемся о только что услышанном рассказе:

— Романтическая история, только уж очень неправдоподобная, я думал, ты придумаешь что-то более реалистичное.

— Чем фантастичнее история, тем быстрее в неё поверят, — хмыкнул мужчина, с внешностью Мефистофеля, — а эта история ничуть не хуже другой, главное — побольше мелодраматичности и всё будет в порядке.

— Ну и способности убеждать собеседника в своей правдивости, какую бы ты чушь не нёс, — улыбнулся мужчина с ликом святого и, сделав глоток из своей чашечки, поперхнулся.

— Что-то не так? — спросил одетый в чёрный костюм, отхлебнул из кружки и повторил действия своего собеседника, после чего поинтересовался: — Что у тебя?

— Соль! Словно сюда всыпали не менее четырёх ложек соли! А у тебя?

— Сахар, пиво словно сироп. Сахар сыпала, не жалея! И когда она только успела?

— Демон есть демон, — поднял глаза к небу мужчина с ликом святого. Его собеседник усмехнулся, хоть ему тоже досталось, но пусть и такая мелочь, а приятно, что досталось и его вечному сопернику.

— Когда, когда, — проворчал его собеседник, что никак не соответствовало его благообразному виду, — тогда, когда я к тебе подошёл. Я заметил, как она метнулась в сторону, но не придал этому значения. А пока ты, разливаясь соловьём, рассказывал свою душещипательную историю, она успела это сделать. Свою фигуру ты наделил способностями воина, это ты неплохо объяснил в своей сказочке.

— Ну почему сказочке? — делано обиделся мужчина в чёрном костюме. — Очень правдоподобная история, в неё же все поверили. А если кто захочет проверить, то есть документальные свидетельства и показания очевидцев, всё продумано. Ты-то не возражал, если было что не так, почему не подправил, решил — ниже твоего достоинства "сказочки" рассказывать?

— Ладно, что сделано, то сделано, — ответил благообразный и допил кофе, его собеседник усмехнулся и допил своё пиво, оба напитка уже имели привычный вкус, даже следов диверсии Тоши там уже не было. Да и внимания на этих двоих никто не обращал, хотя они должны были бы заинтересовать охрану. Допив свои напитки, эти двое исчезли, так и не обратив на себя внимания. Даже память у присутствующих о том, что их видели — исчезла, но история, которую многие слышали, о двух сестрах принцессах из далёкой страны осталась.

— Так вы принцессы? — повторила вопрос самая младшая дочь Императора. — Вам пришлось скрываться и даже в цирке выступать, это, наверное, очень обидно? Да?

— Ну как сказать? В цирке выступать не обидно, даже интересно, — ответила Атиша, а Тоша добавила:

— Да и не принцессы мы, бывший титул Атиши по-другому называется, а я отреклась, так и не получив этого титула.

— Но благородство вашего происхождения позволяет вам претендовать на этот титул, — девочка широко раскрыла глаза, ей казалось странным, что кто-то вот так просто может отречься от такого — звания принцессы.

— Благородство определяется не только происхождением. Вернее, не им одним, но и поступками того, кто носит тот или иной титул. А цирк... Как и всякое любое занятие, выступления в цирке требуют большого труда, умения и может быть не менее благородным чем, скажем, должность министра, — сказала Атиша, а Тоша, глядя на военного министра, ехидно добавила:

— Профессия циркового артиста гораздо более опасна, чем должность министра, он не упадёт с каната и на него не нападёт лев или другой, вышедший из повиновения хищник.

— Не скажите, девушка, не скажите, — вмешался в разговор адмирал и, глядя на Куроплаткина не менее ехидно, чем Тоша, добавил: — Военного министра тоже могут съесть и падать ему ой как больно, с его-то высоты.

— О-о-о! Вы можете упасть и вас тогда съедят?! — ещё шире раскрыв от удивления глаза, поинтересовалась младшая дочь Императора у побагровевшего военного министра. Тот ничего не успел ответить, за него это сделал адмирал:

— Непременно съедят, причём начнут это делать ещё до того, как он упадёт.

— О-о-о! — протянула младшая принцесса, видно представив себе, как падающего министра едят ещё налету. Наверное, это её заинтересовало, так как последовал следующий вопрос: — А кто вас будет кушать?

— Вот он первый и начнёт, — буркнул военный министр, кивнув в сторону адмирала. Девочка замолчала и опасливо посмотрела на адмирала, словно тот прямо сейчас собрался наброситься на генерала и начать того жевать.

— Цирк — это забавно, даже интересно, но вам, как офицеру нашей армии, не пристало там выступать, — прерывая столь интересную тему, кто кого съест — адмирал генерала, или наоборот, строго сказал Император, глядя на Тошу, та согласно склонила голову. Потом, резко вскинувшись, попросила:

— Ваше императорское величество, разрешите мне последний раз выступить, для вас и вашей семьи! Последний раз, мне и моей сестре!

Младшая принцесса захлопала в ладоши, а потом умоляюще посмотрела на отца. Взгляды старших дочерей императора тоже просили об этом же. Императрица тоже была не против посмотреть на выступление сестёр. Император, видно вспомнив танец девушек на летящем аэроплане, величественно кивнув, разрешил:

— Хорошо, но только один раз.

— Благодарю вас, — поклонилась Тоша, — это будет последний раз!

Атиша сделала реверанс, ничего не сказав, а Императрица, задумчиво глядя на сестёр, спросила у мужа:

— Насколько мне известно, офицерам, начинающим служить, положен трёхнедельный отпуск? Я хочу пригласить этих девушек провести отпуск у меня в гостях. Дорогой, ты не против?

Император пожал плечами и согласно кивнул, напомнив:

— Через восемь дней мы возвращаемся в столицу, а поскольку место службы прапорщика Диа ещё не определено, думаю, она сможет, дорогая, погостить у тебя больше трёх недель, — и, глянув на Тошу, Император усмехнулся, — если захочет.

Сёстры переглянулись, Императрица что-то задумала, явно имея на одну, если не на обеих, какие-то виды.

Глава шестая. Борьба, с правилами и без правил

С самого утра в цирке Гутлиба был, что называется, большой переполох, сам владелец бегал по арене, ему всё казалось, что само помещение (большое шапито) и артисты не готовы к такому важному событию как визит Императора! Ведь это не каждый день случается! Но эти хлопоты где-то были даже приятны, и Гутлиб благодарил судьбу, что подобрал на опушке леса девушку, по имени Атиша, ведь это её сестра пригласила Императора посетить цирк, и тот принял приглашение! Это настолько подняло престиж цирка Гутлиба, что совет директоров цирков, чьи силачи-борцы участвовали в большом турнире, решили провести предварительные состязания именно в этот день и в цирке Гутлиба! И это несмотря на то, что в этом цирке всего один никому не известный борец! О такой удаче и признании господин Гутлиб не мог и мечтать! Волновался не только директор цирка, волновались все, кроме Атиши и Тоши, снисходительно наблюдавших за этой суетой.

— Им-то что? Они уже выступили перед Императором и заслужили высочайшее одобрение, Тошу даже в офицеры произвели! — говорил Товляр, обращаясь к группе танцовщиц-жогнлёрш, осматривавших и поправлявших друг на друге одежду. Шурык снова повторил: — Им-то что? Они уже на вершине славы, а мне каково? Чем удивить императора? Крысиным поездом?

Жонглёрши сочувственно кивали, у них номер тоже был, нельзя сказать, что слишком зрелищным, в основном, зрители смотрели на них, как на красивых девушек. Тоша, слушая это, улыбалась, а потом предложила;

— А вы не так станцуйте.

— А как? — сразу же последовал вопрос, а одна из танцовщиц добавила: — Чтоб разучить новый танец, надо несколько репетиций, а это время. Разве мы успеем до вечера?

— А вы возьмите за основу свой старый танец, только добавьте в него некоторые элементы, — улыбнулась Тоша и, подхватив две булавы, стала подбрасывать их в воздух, при этом исполняя тот танец, что танцевали жонглёрши, но добавив в него несколько движений. Танец приобрёл совсем другой вид, позже его назовут — эротическим. Одна из жонглёрш поджала губы:

— Но это же неприлично!

Но она, как и две другие, повторяла за Тошей движения. Скоро они все танцевали, причём делали это очень темпераментно, можно сказать, самозабвенно. Вокруг танцорок собрались остальные артисты, с интересом наблюдающие за этой импровизированной репетицией, девушки не только танцевали, но при этом ещё и жонглировали (в этом Тоша участия не принимала, только танцевала). Атиша укоризненно покачала головой:

— Тоша, чему ты их учишь?!

— Как достичь успеха! — ответила Тоша, Атиша хмыкнула:

— С наименьшими затратами.

— Так они же не успеют до вечера что-то другое разучить и освоить, а тут, видишь, уже всё получается! Их обычный танец, только немного по-другому и полный успех! — гордо произнесла Тоша и показала на оттопыренные штаны раскрывшего рот Онима, увлечённого танцем девушек. Молодой цирковой силач смутился и попытался прикрыться руками, тем самым ещё больше привлекая к себе внимание и вызывая смех. Впрочем, подобная реакция была не только у него.

— Вот видишь, — ещё более укоризненно сказал Атиша.

— Полный успех! — ничуть не смутившись, заявила Тоша, при этом так изгибаясь, что только усилила смущения мужской части зрителей.

— О-о-о! В этом что-то есть! Только не надо столь откровенно, — оценил танец Гутлиб.

— Ну, вы поняли как. Насколько откровенно, сами решайте, — ухмыльнулась Тоша, подмигнув жонглёршам.

— Девушкам проще, им достаточно изогнуться, а вот мне что делать? — Товляр с надеждой посмотрел на Тошу, словно она могла вот так взять и придумать новый номер с крысами. Девушка не разочаровала крысиного укротителя:

— Шурык, у тебя и так довольно насыщенный номер, хотя... Неси своих крыс.

Хвостатые артистки ездили на поезде, а Тоша смотрела и качала головой, когда поезд остановился, девушка скомандовала:

— Стройся! В шеренги по четыре!

Крысы засуетились, не зная, что делать, а Тоша стала их хватать и выстраивать шеренгами. Получился небольшой строй, к общему удивлению, крысы не даже пробовали разбежаться, оставаясь стоять там, где их поставили.

— Равняйсь, смирно! — Тоша подала команду, и крысы её выполнили! После чего девушка, как капрал на плацу, выкрикнула: — Шагом марш!

— Тум — турум! — изобразила Тоша марш, а крысы старательно, держа равнение, вышагивали на задних лапках!

— А теперь ты попробуй, — предложила поражённому Товляру Тоша.

— Думаешь, они меня послушают, вот так сразу? — с сомнением сказал крысиный укротитель. Тоша только улыбнулась, крысы попробовали разбежаться. Но Шурык их, по примеру Тоши, выстроил и стал командовать, крысы послушно эти команды выполняли!

— Они тебя боятся, ты их чем-то очень напугала. Не проще ли было действовать лаской? — сказала Атиша Тоше, когда сёстры отошли в сторонку. Смуглая сестра кивнула:

— Правильно делают, лаской долго, а так... Видишь, как ходят? Крысы умные твари, поняли, что если не будут слушаться, то я начну сворачивать им шеи.

— Что бы сказал Товляр, если бы ты начала уменьшать поголовье его артистов?

— Ничего бы не сказал, — ответила Тоша, — остальные стали бы послушнее, а именно это ему и надо!

Атиша ничего не ответила, только внимательно посмотрела на Тошу, та просто пожала плечами. Что-то смутное проскользнуло в памяти светлой девушки, она-то со всем зверьми ладила, они её просто обожали, а вот её сестру — откровенно боялись. Даже львы и тигры боялись, почему так, Атиша не знала, но ей казалось, что она вот-вот вспомнит. Тоша криво улыбнулась:

— У меня то же самое, будто какое-то знание вылазит из глубины памяти, но никак не вылезет. Не могу понять, что это. Какие-то смутные воспоминания о другой жизни, вроде и не мной прожитой.

А жизнь в цирке текла своим чередом: все старались как-то приготовиться к высочайшему визиту. Кроме этого, в цирке Гутлиба собрались команды сопровождения борцов, что должны были состязаться сегодня вечером. И вот вечер наступил. В цирк прибыла императорская семья в полном составе, с многочисленной свитой, впрочем, простым посетителям тоже нашлось место, хотя это были не совсем простые люди, билеты продавались по тройной цене, ведь должно было состояться не только обычное цирковое представление, но и отборочные состязания борцов. Шпрехшталмейстер объявлял номера, клоун старался изо всех сил смешить почтенную публику. Первыми выступили танцовщицы-жонглёрши, их номер не то что понравился — произвёл фурор, ведь большинство зрителей были мужчины. Императрица и её дочки демонстративно поджали губы, хотя смотрели с интересом. Затем выступал укротитель львов, в этом номере выступали и Тоша с Атишей. Девушки выехали: одна на льве, другая на тигре. Именно это понравилось зрителям, остальное... Ну, сидели большие кошки на тумбах, прыгали сквозь горящий обруч... Но аплодисменты были дружные, особенно после того как Тоша, изображая клоуна, тот-то в клетку зайти боялся, тягала льва за хвост, при этом у льва был крайне несчастный вид, словно говоривший — когда меня эта девица в покое оставит?

— Атоша, оставь кошечек! — закричал клоун смуглой девушке, ухватившей одной рукой за хвост льва, другой тигра.

— Буду тянуть, пока не замяукают! — ответила Тоша под смех зрителей, у больших кошек был такой вид, что они готовы и замяукать, только бы эта нахалка от них отцепилась!

Потом были танцы сестер Диа на канате, вызвавшие бурю восторга у зрителей, надо сказать, что подтанцовка на арене (девушки-жонглёрши) тоже зрителям понравилась.

— Смелые девушки, — заметил адмирал из свиты Императора.

— Вы имеете в виду этих бесстыдниц, — императрица указала на жонглёрш, военный министр не согласился:

— Ну почему бесстыдницы, очень даже ничего.

— Я говорю о тех. что на канате. Они там всё это выделывают без всякой страховки! А это знаете ли... Отличные матросы бы получились! — пояснил адмирал.

— Вам, как старому марсофлотцу, главное, чтоб по мачтам и верёвкам, что на них навешаны, лазить не боялись, — постарался уесть адмирала военный министр. Адмирал поморщился, но не счёл нужным поправить генерала, назвавшего бегучий такелаж — верёвками, навешанными на мачты.

— Век парусов давно миновал, сейчас эпоха пара, электричества и этого... Газолина, — вмешался в разговор граф Ридерикс, министр двора.

— Я слышал, что одна из сестёр, как раз та, что произведена в офицеры, прекрасно разбирается в моторах, ей нашлось бы место и на современных кораблях, — то ли возразил, то ли стал оправдываться адмирал.

— Она проходит как прапорщик по военному ведомству и к флоту отношения не имеет, — военный министр хоть и неодобрительно относился к авиации, но флот не любил и в лице адмирала, шефа коллегии адмиралтейства видел постоянного соперника. Император, молча слушавший эту перепалку, усмехнулся — соперничество между военным министром, ведающим сухопутной армией, и адмиралом, которому подчинялся флот и береговые укрепления, а следовательно, их пушки, было непрекращающимся. Чуть заметно усмехнулся и министр двора, его, командовавшего гвардией, это соперничество только забавляло. Номер с дрессированными крысами генералу Куроплаткину понравился.