Зверь Лютый. Книга 21. Понаехальцы

Это немногочисленное, довольно устойчивое, "насквозь знакомое" сообщество. Большинство — наследственные. Занимаются этим бизнесом целыми родами, несколько поколений. "С дедов-прадедов". Они в этом — "собаку съели". "Железную собаку". А не, к примеру, "полотняную".

Купцов-универсалов — мало. Куда меньше, чем, например, кузнецов-универсалов. И переменить область деятельности, перейти, к примеру, в верёвочники (торг верёвками) или восковики (торг воском) — крайне тяжело. Нужно начинать снизу, с младшего приказчика, нужно заново пробиваться на рынок, подлизываться и кланяться матёрым торгашам, прислуживать на подхвате, проситься в долю, набивать шишки...

Николай — из универсалов. Дальние купцы, "заморские гости" вынуждены работать с более широкой номенклатурой товаров. Далеко не все, но больше, чем купцы местные. Так — диверсификацией — уменьшают риски непредсказуемости удалённого торга.

Хотя он сам из "ткачей" — по тканям, но многих "железячников" — знает, как-то общался, торговался. Он "умеет найти подход", "выбрать момент", "показать товар лицом"... Все эти отточенные таланты, накопленные знания, устоявшиеся связи... Часть его личности, его жизни... — в труху. Репутация, которую он зарабатывал годами. Иногда — в ущерб сиюминутной выгоде.

Кого из "железячников" ты знаешь в Орше? С кем из них как разговаривать? К кому с пивом идти, к кому — с бражкой?... — Стало не надо. Пошёл "снос по площади". Если из его знакомых в этом бизнесе уцелеет один из десяти — уже много.

Отпадает нужда в куче специальных знаний. Ты можешь отличить хорошую косу по звону? — Не надо. Оно все одинаковы. Ты знаешь куда и как смотреть, чтобы оценить качество наварки лезвия на топоре? — Не надо. Лезвия не навариваются.

Стандартизация, унификация. Весь рынок изделий — мои изделия. Одинаковые. По моему ГОСТу.

Конечно, остаются игры с транспортными расходами, хранением, с "объегориванием" партнёра или конечного покупателя. Но куча вариаций товара, поставщика, изготовителя — большая часть профессиональных, интеллектуальных, душевных проявлений конкретного торговца — пропадает. Не просто "здесь и сейчас" — навсегда, в масштабах "всея Руси".

Это всё — пока не "нынче к вечеру", не в "любом-каждом домушке". Есть и долго будут разные... отдельные случаи. Но это — мейнстрим. Который накатывает на всю эту страну. Навсегда. Неизбежно. Неотвратимо.

А по сторонам — ошмётки. Брызги. "Щепки летят". Из вытолкнутых, выдавленных. Скулящих и шипящих. Уцелевших. Сумевших выскочить из-под волны. Волны научно-технического, переходящего в социально-экономический и, неизбежно, политически-мордобойный. Прогресс, естественно.

Это — люди. С их чувствами. С их ненавистью, злобой, проклятиями, которые, взамен прежнего приязненного, дружелюбного отношения, обрушатся на наши головы.

На его голову — в первую голову: ему продвигать товары на рынок.

Николай это понял. Ощутил громадность последствий нашей "бляуфены". И впал в панику.

— Эх, Коля-Николаша... Или забыл прозвание моё? "Зверь Лютый". Или ты мне плакаться вздумал? Вспомни, как мы с тобой повстречались. Как я тебя, всего в кровище, на дороге подобрал. Как от родни твоей спасал, как ты ко мне в закупы пошёл... Нас с тобой — судьба свела. Воля господня. Ныне увидел ты плоды дел наших. Чуть заглянул за край дня сегодняшнего. И — струсил. Я тебя не корю. Мне и самому страшно. Русь — всю! — на рога поставить... боязно. Только я со своей дороги не сверну. Как не сворачивал и когда тебя в крови под разбитыми возами нашёл. Как пугал шишей лесных, твою камку из них выворачивая. А ведь могли и голову оторвать... Хочешь уйти — неволить не буду. Подарков дам достойных. Хочешь на землю осесть — дам дом. Хочешь спокойной службы... дам место тихое. Ты для себя реши — чего ты хочешь. А надумаешь со мной остаться в ближниках, взять на душу... моих дел долю — тогда держись. Я ведь свернуть со своего пути не могу. Хоть бы и Сатану повстречаю — его же вилки ему в задницу загоню, а тебя, бедного, погоню к чертям в пекло — об сковородках торговаться.

При упоминании Сатаны Николай широко распахнул глаза и начал часто креститься. Однако картинка возможной торговой сессии в преисподней его несколько отвлекла. Особенно, при попытке представить себе аукцион "по Гарварду" в исполнении чертей, бесов и демонов. Тут такие интересные варианты прорисовываются...

Он вспомнил, где находится и чем занимается. Попыхтел, посопел. Принял стопарик сорокоградусной "клюковки" на пару со мной. Покрутил кусок "чугуния", который я таскал в кармане.

— Э-эх... Куда я от тебя денусь? Тута я весь, Ваня. В воле твоей.

— Вот и славно. Теперь прикидывай. Как будем "ставить на уши" всю "Святую Русь". И — не-Русь. В ту же позу — само собой.

"Попаданец — глаз урагана". Я ощущал это с самого начала. Но — на личностном, человеческом уровне. Здесь это ощущение было озвучено и обосновано применительно к сообществу. К железоделателям, к кузнецам, к Святой Руси в целом.

Прогрессор — всегда разрушитель, терминатор. Тот, кто обрывает одну линию развития и, если повезёт, начинает новую. "Линия" — не царапина на песке — жизни тысяч людей. Им всем — от этого больно. Страшно, голодно, обидно... Потом-то... Но "потом" — будут другие люди. Может быть — их дети или внуки. А вот этим, живущим сейчас — муки, несчастья, страдания.

Мы, попаданцы, несём в миры "вляпа" — боль и ужас. "Всадники Апокалипсиса". Втягиваем в эту "скачку страха" — своих новых друзей, близких. Превращаем их в "пособников терминатора". Не все это понимают. Не все — согласны понимать.

Николай — смог. И понять, и осмелиться.

Не надо думать, что выплавив полста пудов чёрного металла, мы решили наши проблемы в этой части.

Скорее наоборот — проблем стало больше. Одно литьё железа чего стоит. Нету такой технологии на Руси!

Игры с тиглями. На "Святой Руси" цементацию в тиглях ведут. В Новгороде — прямо в обычных круглых горшках. На Кубенском озере — в каких-то подпрямоугольных. Почему? Что к железу добавляют? Теофил — даёт пяток разных рецептов, Бируни — других.

У нас есть кузнечные горны, но нет вагранок.

Рассказываю ребятам — что это такое, на самом простом уровне: 5 аршин высоты, аршин нижним диаметром, слабо сужающийся кверху цилиндр.

"Площадь суммы всех сопел должна относиться к площади сечения вагранки, как 1:80".

Факеншит! Откуда это?! Я ж вагранку-то реально только один раз в жизни видел!

Довольно беспредметный разговор о легировании. Никель, хром, молибден... Здесь — пустые слова. Здесь нужно сказать типа:

— На Волчьей горке с полуночной стороны лежит красный камень. Выломать, растереть, обжечь.

И всем будет хорошо. Никелировано. Или, там, "молибденуто".

* * *

Близ Дамаска существовала гора, состоящая из самородного железа с примесями углерода (около 1%) и вольфрама (8-9%). Природнолегированная сталь, из которой местные мастера выковывали мечи и сабли.

Император Диоклетиан в конце III в. приказал построить в Дамаске главные оружейные мастерские римской армии. Вплоть до конца XIV столетия в Дамаске изготовляли лучшие в мире оружие и доспехи.

Увы, легирование — не по моему сегодняшнему тезаурусу.

* * *

Миленькое рассуждение об азотистых сталях. На основе саги о древнем кузнеце от Якова и некоторых других примерах использования различных видов дерьма в металлургии.

Из существенного: диаграмма состояния железо-углерод. Феррит, аустенит, цементит...

"Влияние на механические свойства сплавов оказывает форма, размер, количество и расположение включений цементита, что позволяет на практике для каждого конкретного применения сплава добиваться оптимального сочетания твёрдости, прочности, стойкости к хрупкому разрушению...".

Всё понятно? — Мои... открыли рты. Для лучшего проникновения знаний. Куда-то... Наверное — в кишечник.

Сама мысль, что чёрные сплавы состоят из зёрен, что эти зёрна даже в одном куске — разные, что у них есть граничные слои... что там есть графит то хлопьями, то пластинами, то шариками...

Показать нечем. Шлиф можно протравить, но показать... нужно увеличение от сотни крат.

Идея, что свойства металла зависят не от его состава, но от невидимой структуры — казалась моим металлургам странной. "Чего не вижу — того и нету". При том, что всевозможные булаты и дамаски, у которых слои видны невооружённым взглядом — знакомы.

"Вижу, но не разумею".

Не ново: так же думали и европейские металлурги середины 19 в.

Меня манили златоустовские булаты. Будучи по составу чугунами, булаты не уступают по ковкости низкоуглеродистым сталям, существенно превосходя их по твёрдости после закалки.

Придётся Прокую повторить опыты Аносова. С применением микроскопа в металлургии. Когда "мелькоскоп" сделаю. Левши-то у нас на Руси — завсегда. Но разглядеть структуру цементита... вряд ли.

Индийский рецепт "прямого" получения булата сорта "акбари" из руды — надо попробовать.

В тигель вместе с древесным углем и флюсом засыпать смесь мелких частиц двух руд — бурого (две части) и магнитного (три части) железняка. Металл из частиц разных руд восстанавливается с разной скоростью. Восстановившийся первым металл за время плавки (около суток) успевает сильнее науглеродиться от контакта с древесным углем и расплавиться, а выделившийся из трудновосстановимой руды остаётся менее науглероженным.

Попробуем. Как магнитный железняк найдём.

Надо бы двухванные печи поставить. У них производительность в 2-4 раза выше, чем у мартена, а расход топлива в 10-15 раз меньше. Но нужна продувка кислородом. Разделение воздуха... Факеншит! Не сейчас!

У нас уже были довольно прочные печки, шли приличные огнеупоры с добавлением графита, мы активно играли с тигельными процессами. И со стеклом, и с металлами. Собственное железо позволило полностью обеспечить существующие кузнечные горны. Как в самом Всеволжске, так и в растущих городках: Усть-Ветлуге, Балахне... Стремительно росла металлообработка. И объёмами, и разнообразием. Скачком развивалась стекольная отрасль.

Раздавались молодожёнам и продавались насельникам прялки-самопрялки. Запустили и непрерывно усовершенствовали ткацкую фабрику.

Тут придётся подробнее.

Нонсенс! Парадокс! Во всём мире капитализм начинается с "производства средств потребления". С текстильных мануфактур — особенно.

Ткачи — долгое время самый главный и передовой отряд пролетариата!

С текстиля поднялись Фуггеры. Фламандские ткачи громили королевские французские армии. Они же вынесли на себе основную тяжесть почти столетней войны вокруг Нидерландской революции, бойню Тридцатилетней войны. Луддиты — ткачи. В основе Английской революции — огораживание, причина огораживания — труд ткачей. Даже первая прокламация "Союза борьбы за освобождение рабочего класса" обращена к ткачам. За что Ленина в Сибирь сослали? — За требование оплаты "казового конца".

Так — везде. Но не у нас. У нас первые мануфактуры — 30-е годы 17 века, железоделательные. При Петре I построено 230 мануфактур. После его смерти осталось тридцать. Потому что нам — нафиг не нужны "средства потребления". Необходимое — сами сделаем. Из палочки, из верёвочки, соплёй прилепим... Купить-то — не на что.

"Нет хлеба. Понимаете ли вы это?".

Главный, часто единственный платёжеспособный покупатель — власть. Властям простое полотно — мало нужно. И вот, в каждой крестьянской избе есть прялки, в каждой — ткацкий стан. Каждая крестьянская девушка на "Святой Руси" — сама ткёт себе приданое.

Коллегши! Попандопулопинки! Вы как? Челнок в руках летает? Маленький рушничок — работать от зари до зари, безостановочно, из руки в руку. Что "грудница" не только болезнь, а и брусок поперечный со стороны товарного навоя — в курсе?

Страшно становится, когда думаю о судьбе нормального менеджера из "офисного планктона" или сисьадмина оттуда же, ненароком сюда вляпнувшегося. Делать текстиль надо, а как? Половина слов — просто непонятна.

Челнок — это не баба с кравчучками, а приспособа деревянная. Летает от края до края станка. В зёве основы. Вот как основа зевнула, так она и полетела. Летает, понятно, не сама. Она ещё разных типов бывает.

Зачем у ткачихи колотушка? — Не, мух она полотенцем по глазам бьёт. Уток — не утка мужского пола, а ряд ниток поперёк. Батан — не от "ботаника", а подвешенная вертикальная рама. Она скрипит и качается.

"Я спросил электрика Петрова:

"Ты зачем надел на шею провод?'"

Ничего Петров не отвечает.

Только тихо ботами качает".

Не Петров, не электрик, без провода, поскрипывает. А так — похоже.

Нитченки работают своими галями и крепятся к ремизкам. Которыми раскрывают зёв.

Всё понятно?

Я когда услышал первый раз, что в ткацком стане есть бердо, то очень обрадовался. Послышалось — бедро. А я ж в бёдрах понимаю! Особенно — в женских. Увы. Не только буквы перепутал, но смысл другой. Хотя тоже — им бьют.

Фиг бы я чего в этом деле уелбантурил. Но в Паучьей веси ткацкие станы были. Потом Звяга в Пердуновке делал. Сперва — по образу и подобию. После — с модификациями.

На "Святой Руси" уже давно ушли от вертикального ткацкого станка. Но сколь много можно рацухернуть и в нынешнем! Тут, на ткацкой фабрике во Всеволжске, каждый стан был новый, на других непохожий.

У нас изначально было мало ниток, поэтому станы первоначально делались и работали... в познавательно-экспериментальных целях. Едва у одного стана загрузка приближалась к максимальной, как делали следующий — с очередной порцией рацухи.

Воспроизводить новгородские ткацкие станки для полушерстяных тканей на 4 нитки мы не стали — простейшее полотняное плетение, пара ремизок без фокусов. Но уже замена коромысел блоками существенно облегчило работу ткача и снизила число отказов.

Заплетать людям мозги — моё ремесло.

— А почему у нас две ремизки? Давай сделаем три. На одном коромысле.

— Как это?!

Показываю. Есть здесь такой приём, с асимметричным коромыслом, делают ткань с повышенной плотностью основы. Дальше — больше. Довели число ремизок до двенадцати. Монстр такой получился.

— А почему коромысла вдоль основы? А давай-ка построим их вдоль утка.

Подумали, сделали.

При изготовлении саржи 2/2, двухосновных тканей, 1-го и 2-го сортов полотняного переплетения для увеличения плотности ткани используются четыре ремизки, подвешенные на двух коромыслах. Каждая пара — к отдельной подножке.

Основная часть материи на "Святой Руси" имеет рисунок не вышитый, а изначальный, тканный. Уток в основу набивают, забивают, приколачивают. Не просто в основу, а конкретно в "опушку".

Так делают не только простые геометрические полосы — сложнейшие пейзажи с цветами и птицами. Вот этими ремизками да ещё доской-бральницей. Да не — "бранильницей", а — "бральницей"!

По сути — гобелен. Ещё чуток с бральницой поработать, ремизок и челноков добавить и... Рафаэль Санти. Папизма на Руси нету — обойдёмся.