О том, что дело приняло самый худший оборот, императору стало ясно, когда его пригласили к умирающему Милорадовичу, получившему пулю в спину уговаривая солдат признать власть Николая и вернуться в казармы. Не решившись подойти к окруженному свитой царю и выстрелить в него, господин Каховский решил выплатить свой долг Рылееву, сразив боевого генерала в самый важный момент восстания. Слушая речи прославленного героя, солдатские ряды заколебались и были готовы вернуться в казармы.
В этот момент, заговорщики выбирали себе нового диктатора, вместо не пришедшего на площадь Трубецкого. Им оказался Евгений Оболенский, друг и сослуживец поручика Розена, который в это время вел свою роту прямо к дверям Зимнего дворца. На его защиту Николай оставил около двух взводов саперов, шефом полка которых он являлся. Командовать над временным гарнизоном Зимнего дворца, было поручено поручику Штольцу — остзейскому немцу, в котором новая императрица видела некоторую опору в столь опасное для себя время.
Но как часто бывает в трудный момент, люди, на которых ты очень надеешься, часто подводят по своей скрытой слабости или непрофессионализму. Так и случилось со Штольцем. Когда мятежники только приблизились к дворцу, он с белым, перекошенным от страха лицом, вбежал к Александре Федоровне с отчаянным криком.
— Ваше величество, мятежники окружают дворец! Их много и мы не сможем остановить их! — прокричал поручик, совершенно позабыв, что он военный и его прямой долг защищать насмерть напуганную женщину.
— Бегите, бегите, государыня! — испуганно блеял Штольц, лихорадочно приплясывая на одном месте. Едва только молодая женщина взглянула в его полные страха глаза, как сразу поняла, что у неё нет никакой защиты, и смерть с минуту на минуту может ворваться в комнату, грохоча коваными солдатскими сапогами.
Крик ужаса вырвался из её груди, ноги подкосились, и она рухнула на пол, на том самом месте, где её застало роковое известие. С большим трудом, опираясь на пол одной рукой, императрица подняла вторую, наивно пытаясь защититься от приближающейся смерти. Из её сведенного спазмом горла вылетали гортанные звуки, а её прелестная русая головка стала непроизвольно подергиваться из стороны в сторону.
Видя ужасное положение женщины, Штольц как заводной истукан продолжал бестолково топтаться вокруг неё. Он только бубнил призывы к спасению, но ничего ни делал, что бы помочь своей императрице. Неизвестно, что было бы дальше с несчастной Александрой Федоровной, мокрое платье или апоплексический удар, но именно в этот момент в её жизни появился Михаил Ардатов. Этого молодого подпоручика, она ранее несколько раз видела стоявшим на внутреннем карауле и, проходя мимо застывшего на часах Ардатова, ловила на себе его восхищенные взгляды. Они ей были приятны, в отличие от других откровенно раздевающих мужских взглядов.
Сильным ударом в ухо, Ардатов сбил Штольца с ног, и тот кубарем отлетел прочь от беззащитно лежавшей на полу императрицы.
— Убрать к чертовой матери! — громко приказал Ардатов и, повинуясь полученному указанию, стоявшие возле двери солдаты ловко подхватили Штольца под руки и подобно кулю поволокли его по полу в направлении дворцовой гауптвахты.
Сам Ардатов подошел к Александре Федоровне и протянул ей руку желая помочь подняться, но в этот момент силы оставили молодую женщину и она стала падать на спину. Михаил успел вовремя подхватить лишившуюся чувств императрицу и, быстро забросив её себе на плечо, направился к стоявшему у окна креслу.
Что тихим голосом говорил ей Ардатов стоя возле кресла на одном колене, так и осталось тайной для всех придворных, боязливо жавшихся вдоль зальных стен. Но только все явственно видели, как фарфорово-бледная белизна лица Александры, быстро уступила розовому цвету жизни, энергично заливая её щеки, лоб и шею. Голова императрицы перестала трястись, её глаза покинул ужас, уступив место надежде и вере в благополучный исход. Не вставая с колена Ардатов, поцеловал кончики пальцев руки Александры Федоровны, получив в ответ крестное знамение.
— Гричанов, Копылов! — зычным голосом подозвал к себе солдат поручик — стоять здесь возле государыни императрицы и никого не подпускать к ней кроме меня и государя. Принесите сюда наследника и девочек! — приказал он челяди, которая со всех ног бросилась исполнять повеление человека, в голосе которого звенела уверенность в своих действиях.
— Не извольте беспокоиться Ваше благородие! Не подведём — рыкнули солдаты, занимая свой новый пост по бокам от кресла императрицы, дружно ставя к ноге ружья.
— Не волнуйся государыня, отобьемся! — произнес Ардатов и тут же выбежал вон, чтобы принять общее командование над саперами.
И действительно, не вероятно, но факт, в этот день они отбились от превосходивших их по численности мятежных финляндцев. Увидев, как выстроенные в двойную линию саперы, по команде офицера взяли их на прицел, мятежники сразу сникли и стушевались. Распаленные словами Розена, они ожидали увидеть напуганных обитателей дворца, но вместо них встретили горстку людей готовых умереть на своём посту, но не отступить.
От той решимости, которая читались в лицах и фигурах саперов, у мятежников сразу пропала всякая охота драться. Не смотря на гневные понукания своего поручика, финляндцы пробежали в сторону Сенатской площади на значительном расстоянии от застывшего строя саперов, только выкрикивая ругательства и угрозы. В ответ из рядов солдат Ардатова неслись смешки и выкрики над горе — вояками, не решившихся рискнуть своей жизнью ради выполнения приказа.
Так по воле судьбы возник необычный тандем прусской принцессы и русского дворянина, в котором Шарлота, играла главенствующую роль. Только она решала вопрос, где и кем будет служить её протеже. Михаил всегда безропотно покорялся монаршей воли и никогда не жалел об этом. Так, настоянию царицы, Ардатов командовал личным конвоем государя, когда Николай принимал участие в войне с турками и вместе с русскими войсками форсировал Дунай.
Кроме службы, императрица приняла самое действенное участие в личной жизни Ардатова, выбрав ему в невесты, внебрачную дочь князя Гагарина. Этот брак с ней принес Михаилу достаток, графский титул и богатое подмосковное имение, как свадебный подарок от государя. Женившись, Ардатов никогда не жалел о выборе императрицы и всячески благодарил её за монаршие участи в своей жизни.
При подобном благоволии со стороны Александры и Николая, Ардатов не был придворным шаркуном и регулярно участвовал в различных компаниях и войнах. Так, кроме турецкой войны, он участвовал в подавлении польского восстания и два раза ездил на Кавказ, сражаясь против немирных черкесов. Не поддержав мнение царя об оказания помощи Вене, Ардатов не принял участие в венгерском походе, отправившись в вынужденную отставку.
Изнывая от безделья, он как частное лицо посетил оренбургского губернатора Перовского, с войсками которого принял самое действенное участие в походе на кокандскую крепость Ак-Мечеть полностью контролировавшая низовье Сырдарьи. Этот поход через безводные степи и пустыни юга, завершился полным успехом в отличие от прежнего похода.
Всё время своей опалы, Ардатов постоянно поддерживал связь со своим царственным ангелом хранителем. Он свято верил в свою счастливую звезду, которая его не обманула. Медленно, но верно "дрожащая императрица", как за глаза называл её двор, внушала Николаю мысль о необходимости возвращения ко двору "милого Мишеля". Вода камень точит, говорят в народе и воздействию Шарлотты не смог противостоять даже всесильный Нессельроде, которого она сильно недолюбливала.
— Ах, Мишель, ты мой самый преданный друг и помощник. Не знаю как, но ты совершил настоящее чудо. Ты, вернул Николая к жизни! — радостно щебетала императрица Ардатову, когда в назначенное царем время он вошел в столовую Зимнего дворца, где его уже с нетерпением ждала императрица.
Согласно давнему ритуалу между этими двумя людьми, он нежно поцеловал протянутую ему царственную руку, тогда как императрица ласково погладила его седеющую голову.
— Я рад, что смог угодить вам, Ваше императорское величество — скромно ответил Михаил, проникновенно глядя в эти знакомые ореховые глаза.
— Нет, нет, это ты снова несказанно помог мне, ты вернул мне моего мужа — пылко заверила императрица Ардатова — наши военные неудачи так сильно расстроили его, что я в серьез опасалась за его здоровье. Сегодня же за обедом я совершенно не узнала Николая, так сильно изменилось его настроение после беседы с тобой. Государь полон решимости, довести войну до победного конца и это все благодаря тебе.
Их воркование прервало появление Николая, который действительно рачительно изменился. Теперь перед Ардатовым был постаревший, но всё ещё очень активный государственный муж, на лице которого не было и следа хандры и той серой безысходности и подавленности, что ещё с утра царила на венценосном челе.
— Твое назначение моим личным посланником с особыми полномочиями уже подписано мною, как и приказ о произведении тебя в генерал-лейтенанты — торжественно произнес царь, едва только все расселись за столом. Ардатов попытался открыть рот, но царь решительным жестом осадил его.
— Не спорь, Мишель. Твое повышение в звании, это запоздалая награда за твоё участие в Аральском походе генерала Перовского. Приказ о его выступлении в Индию я так же подписал, и сегодня с фельдъегерем он будет отправлен в Оренбург — продолжил Николай, заговорщицки подмигивая Ардатову, который сидел по его правую руку.
— И куда ты отправляешься Мишель? — тревожно спросила царица.
— Он едет в Крым, дорогая Шарлотта. Наш милый Мишель почему-то считает, что французы и англичане высадятся именно там и нигде иначе. Я пытался его переубедить в этом, но он упрямо держится за свою идею.
— Ну, а где им нападать государь, кроме как не на юге. Стояние под Варной для них смерти подобно — ответил Михаил.
— Насчет смерти — то тут ты абсолютно прав. Сегодня по полудни гонец привез донесение из штаба Горчакова. В лагере противника свирепствует мор и по самым скромным подсчетам, они уже потеряли около двух тысяч человек больными и умершими.
— Будь осторожен, Мишель, я так за тебя боюсь — попросила Александра Федоровна — с годами каждая потеря близкого тебе человека — это настоящая трагедия.
— Ну, что ты, матушка государыня, сейчас в Крыму тепло, много фруктов и свежий морской воздух. Скорее всего, именно этим приятным временем провождения и ограничится моё пребывание в землях Тавриды — успокоил её Ардатов — да и рано мне умирать. Внуков надо поставить на крыло, дать им наставление, благословить на женитьбу. Никак нельзя.
— Да, расскажи мне о них, давно хотел узнать о твоих сорванцах от тебя лично, а не в пересказах Шарлотты — попросил Николай. И беседа за столом плавно перешла на мирную житейскую тему, в которой совершенно не было месту для войны, и о которой в этой комнате напоминал лишь военный мундир, одетый на императоре. Со дня начала боевых действий, по давно заведенному Николаем распорядку, он каждый день одевал его, демонстрируя свою мобилизацию на нужды государства.
Ардатов покинул Зимний дворец около восьми часов вечера, сославшись на необходимость, как следует подготовиться к дальней дороге. К новому месту службы он собирался выехать немедленно, чем вызвал горячее одобрение монарха. Правда, расставаясь с августейшей четой, Ардатов несколько лукавил. Простившись с государем императором, он направился не к себе на квартиру, а прямиком в Большой театр. Господин граф как раз успевал к окончанию балетного представления. Подобно царю, Ардатов так же был не равнодушен к прелестям молоденьких актрис, в среде которых он уже успел отметиться по приезду в столицу.
С большим букетом цветов Михаил Павлович чинно вошел под своды храма искусства, и сразу направил свои стопы за кулисы, где его уже хорошо знали. За время своего короткого пребывания в столице, кроме изучения бумаг и прочей работы, граф успел несколько раз побывать в этом милом его сердцу заведении. Жизнь была так коротка, и брать своё, нужно было смело и решительно, ничего не откладывая на завтра. Ведь завтра его уже ждал Крым, Севастополь, война, с её кровью, страданиями, смертью, и где совершенно не было места и времени для высоких и романтических чувств.
Глава II. Севастопольская страда на море.
Тревожна и напряженна была жаркая крымская ночь с тридцатого на тридцать первое августа для личного посланника государя императора в Севастополе. Расположившись на открытой мансарде небольшого флигелька на берегу моря, генерал-лейтенант Ардатов спал, что называется в пол-уха и полглаза. Сильно измученный дневной канителью, Михаил Павлович не мог позволить себе полноценно сна, так как этой ночью должны были поступить важные известия от патрульных судов. Вот уже третьи сутки они бороздили морскую гладь в ожидании появления англо-французской армады. По расчетам Ардатова, вражеские корабли должны были появиться у русских берегов со дня на день, но с этим было категорически несогласно все высшее командование Севастополя и Крыма.
Это дружное противостояние со стороны Меньшикова и адмиралов, личный посланник государя императора отметил уже с первого дня своего прибытия в Севастополь. Будучи умным и дальновидным человеком, Михаил Павлович не стал заниматься таким глупым делом как перетягивание каната для выяснения кто самый главный среди местных командиров. Не желая ненужных конфликтов, он принципиально не стал вмешиваться в дела крымской армии и черноморского флота, полностью отдав их на откуп князю Меньшикову и вице-адмиралу Корнилову.
Всё чем занимался Ардатов, это была подготовка главной базы русского флота к отражению возможной высадки вражеского десанта. Известия, непрерывным потоком поступающие из Варны о жестокой эпидемии среди экспедиционных сил союзников, ничуть не успокаивали графа. Хорошо зная сущность своего противника, вопреки общему мнению генералов и адмиралов, он был уверен, что вражеский флот, не покинет Черное море, не попытавшись нанести России тяжелый удар.
Поэтому всё свое время, он проводил инспекцию бастионов и батарей крепости, оценивал их боевую готовность, а так же рекогносцировку окрестностей Севастополя. Все его замечания и предложения по улучшению обороны города, тяжелым бременем легли на плечи военного инженера, транш-майора Тотлебена, присланного в Севастополь из Дунайской армии Горчаковым. Впрочем, Эдуард Иванович был только рад этому, так как в лице Ардатова он получил не только могучего союзника, но и горячего единомышленника.
Князь Меньшиков только скептически поморщился, когда Ардатов, потребовал начала немедленного строительства защитных укреплений не только вокруг северной, но также и вокруг южной части Севастополя. Не будь граф личным посланником императора с особыми полномочиями, все оборонные планы так и остались бы на бумаге, в ожидании высадки вражеского десанта на крымскую землю.
Узнав, что государь придает особое значение обороне города, князь не посмел перечить начинаниям Ардатова. Это впрочем, не помешало Меньшикову, чуть ли не вдвое сократить требуемую помощь и в тот же день отписать царю бумагу, в которой выражал озабоченность действиями посланника. По твердому заверению Александра Сергеевича, враг не посмеет высадиться в Крыму, а Ардатов разводил ненужное строительство, только желая пустить пыль в глаза за счет казенных средств.
