— Скажи мне, красавица, если бы я приехал к ним сегодня после заката и сказал — добрые люди, я к вам с грустной вестью — ваша дочь разбилась, упав с крыши моего замка — что с ними сталось бы тогда, а, Ристиль? Может, они наградили бы меня за добрую весть? Может, ты не нужна им, и ради их спокойствия решила прыгнуть с крыши в моём замке? Скажи мне, Ристиль, я ведь демон, я не знаю, что это такое — человеческая любовь. Ну же, не молчи, отвечай!
Я покачала головой. Щёки горели, глаза застилали слёзы. Демон был прав — я была плохой дочерью своим родителям, бросив их тогда и рискуя собой сейчас. Что я могла ему ответить?
— Я покажу тебе, Ристиль, на какую беду ты хотела себя обречь. Идём со мной, ты всё увидишь своими глазами. Но сначала оглянись — что ты видишь?
Вокруг не было ничего. Совсем ничего, только пустота, словно замок и не существовал вовсе. Я видела стены замка — они замыкались в квадрат, на каждой установлено до десятка зеркал, видела синее небо над головой и солнце, которому уже недалеко было до зенита. Реальность словно существовала только здесь, над стенами, в самих стенах и под ними. Ничего за пределом стен не было, не было видно даже конька крыши рядом с нами.
Демон взял меня за руку и повёл вверх по скату. Странно, но одно прикосновение Лдокла словно сделало крышу не более опасной, чем любая дорога, самую малость идущая в гору. Шаг, второй, третий... и вот мы балансируем на коньке, перейдя перед тем невидимую границу.
— Смотри! — приказал мне демон, но в этом не было нужды — я и так смотрела. Смотрела во все глаза.
Над нами не было никакой синевы. Над нами не видно было солнечного света. Всё было серым, лишённым какого-либо оттенка и краски. Серое небо, серый песок. И больше ничего. Безжизненная, мёртвая земля.
— Серая пустыня, — пояснил демон тьмы. — Тут погибли все близкие Дрипа. Тогда я ещё не следил за новостями в мире людей, и не знал об их замысле.
— Погибли? — глупо переспросила я.
— Да, — коротко ответил демон, и мне тут же расхотелось о чём-то спрашивать. — Это не просто небо и не только песок, Ристиль. Это проклятое место, здесь не живут ни люди, ни феи, ни демоны, и даже я не отважился бы провести тут больше одного дня. Оно выпивает краски из всего живого и, когда твоя кровь станет совершенно серой — ты умираешь. Человек не может жить без красной крови, Ристиль. Путешественники об этом не знали, а феи не захотели открыть им всего. Да люди бы и не поверили.
— Почему? — спросила я, чувствуя, что задыхаюсь. Если бы я рискнула спуститься... если бы я успела спуститься... ведь демоны никогда не лгут.
— Феи говорили об опасности, но путешественники ничего не боялись, — как-то очень грустно объяснил демон тьмы. Они говорили о проклятом месте, но люди уже не верят в проклятия. Бесполезно было отговаривать, вы, люди, всегда найдёте способ изобрести себе новую погибель.
— Нет! — воскликнула я, в ужасе глядя на раскинувшийся передо мной ландшафт. — Я спрашиваю — почему феи не сказали всего? Они ведь могли! Могли открыть правду?
— Думаешь, это помогло бы? — с сомнением спросил меня демон. — Я в этом не уверен. Ну-ка, идём со мной, я ещё не всё тебе показал.
— Куда — вниз?! — в ужасе закричала я. Сделать ещё один шаг к страшной пустыне, оказаться на самом краю — крыша ничем не отгораживалась, с неё можно было упасть в любой момент — это свыше моих сил! — Нет, не надо, пожалуйста!
Демон покачал головой.
— Я хочу, чтобы ты видела всё. — Я не двигалась с места. — Ну же, идём. Ты должна знать.
Лдокл провёл меня по самому краю до самого угла, заставляя — то и дело силой, не обращая внимания на мои протесты — наклоняться и осматривать наружную стену замка, совершенно гладкую, словно отполированную своим создателем — или временем. Угол занимала башня, точнее, башенка, которая, как на той картине в сокровищнице, выдавалась за стену, оставляя нам возможность пройти по внутренней стороне крыши. И мы прошли, и обошли так весь замок, пока не вернулись к тому месту, где меня разоблачил демон.
— Ты видела всё, — произнёс Лдокл после того, как, вернувшись, мы с минуту простояли в молчании. — Мой замок построен не для чьего бы то ни было удовольствия. Он был построен для войны — в те незапамятные времена, когда мужчины носили оружие, женщины — закрытые платья, людям была доступна магия, разумные драконы летали над городами, а демоны воевали друг с другом.
— Воевали? — не поверила я своим ушам, хотя увиденное мной в сокровищнице могло бы убедить меня в этом.
— Воевали, Ристиль, воевали. Тогда все воевали друг с другом, и даже феи жестоко соперничали между собой.
— Феи?! — снова не поверила я.
Демон усмехнулся.
— Воевали мы все, но феи, конечно, были самыми разумными из нас. Это они додумались решать все проблемы на общем совете, да и... Но я отвлёкся. Ты слушаешь, Ристиль?
— Слушаю... — растерянно подтвердила я. Войны, ненависть, может быть даже боль и кровь... Неужели такое правда возможно?
— Это были времена битв демонов — нам мало было похищать девушек и сокровища у людей и драконов, мы жестоко сражались за добычу, за власть и волшебную силу, вспоминали друг другу старые распри и мечтали покончить друг с другом. Одна из таких войн прошла здесь... и стала последней.
— Ты?.. — с испугом произнесла я, не в силах даже закончить свою мысль. Рядом со мной стоит, меня за руку держит существо, некогда убивавшее себе подобных?! И земля до сих пор носит его? Как давно это было?
Словно угадав мои мысли, демон покачал головой.
— Нет, Ристиль, не я. Тогдашний демон тьмы не пережил битвы, не пережил своего поражения. Бой был страшный, со стен слетали проклятья, оружие, над головами осаждавших носились чудовища — и это же насылалось на замок пришедшим под его стены войском демонов. Все стихии, какие только существуют, сталкивались здесь с тьмой и поглощались ею, пока осаждавшие и осаждённые не заметили, как сереет небо над головами, как чахнет трава вокруг — та, которую они ещё не успели вытоптать своими сапогами и сжечь заклинаниями. Почва превратилась в серый песок, небо сделалось серым — тогда, Ристиль, только тогда все опомнились.
— И старый демон погиб? — доверчиво, как ребёнок, слушающий сказку, спросила я.
— И старый демон погиб — от досады, Ристиль. Он ушёл во тьму, вернулся к стихии, как это делаем все мы, когда нам больше не для чего жить. Он понимал — да и как тут было не понять, что продолжение битвы погубит весь мир, и сдался, но жить после этого уже не мог. Это был мой прадед, Ристиль, и это было более тысячи лет назад...
Лдокл прижал меня к себе, и я поддалась к нему навстречу. Слов не было: как ответишь на такую историю, что отдашь за подобную откровенность? Молчание не казалось неловким, скорее тёплым и даже почти дружеским. Демон сел на конёк крыши, потянув при этом меня за собой, да так, что я опустилась ему на колени.
— А дальше? — спросила я, когда тишина сделалась невыносимой. — Демоны, осаждавшие замок, остановили пустыню?
— Дальше? — слегка рассеянно переспросил Лдокл. Он одной рукой обнимал меня за талию, прижимая к себе, а второй поглаживал мои волосы — так медленно и плавно, словно на его настроение никак не влияла ужасающая картина, расстилавшаяся вокруг. — Нет, Ристиль, они не остановили пустыню, по крайней мере, не сразу. Они пытались бежать из неё, но земля превращалась в серый песок под их ногами, а небо над головами теряло краски. Тогда, и только тогда, когда они поняли, что деваться некуда, демоны позвали на помощь фей — целить наносимые природе раны они умеют лучше нас — обещав взамен исполнить любую просьбу. И сотворили чары, самые страшные на свете чары, Ристиль, после которых из мира исчезло волшебство — всё волшебство, кроме того, которое могли сотворить демоны и феи. Они вытянули магию из мира, чтобы остановить серую пустыню, которую сами же создали.
— Вытянули магию... — непонимающе повторила я. — Постой, ты уже говорил о том, что люди ею владели в прошлом. Ты хочешь сказать... были люди, которые были как вы? Как ты и Соль? Могли летать по воздуху и ходить по радуге?
— По радуге нельзя ходить, Ристиль, — серьёзно ответил демон.
— Но я же видела! Я видела собственными глазами!
— По радуге можно идти, только если с тобой идёт фея радуги, Ристиль, а она не так часто приглашает людей на свои прогулки. И летать умели не все. И ни один человек не мог призвать тьму среди бела дня или ночью плакать капельками света. Люди — это не феи, и не демоны, Ристиль. Но всё же волшебство было доступно и вам. Было. Когда-то.
— А теперь — нет? — вздохнула я, чувствуя себя маленькой девочкой, которой рассказали грустную сказку.
— Теперь — нет, Ристиль, — улыбнулся демон. — Теперь всё человеческое волшебство ушло во тьму — туда же, куда попадают забытые мысли, забытые дела и забытые чувства. Оно ушло, а демоны остались самыми могущественными существами во всём мире, и больше прежнего веселились, нападая на города, похищая девушек и охотясь на огнедышащих драконов. Так продолжалось долго, очень долго, пока люди не обратились к феям, а они не обратились к нам, и не напомнили о старой клятве. Долги надо платить — и вот, Ристиль, договор, и всего одна ночь в году, и счастье, которое феи взамен насильно навязали людям.
— Насильно? — всё так же глупо переспросила я.
— Взамен на обещание утишить демонов, феи потребовали клятву утихомириться самим, а нарушителей с удовольствием карали демоны, для этого не нужны были особые ночи. Ты считаешь, они были правы?
Лдокл взял моё лицо в свои руки и повернул, заставляя глядеть ему в глаза. Чёрные, требовательные, они, казалось, видели меня насквозь.
— Я не знаю, — тихо ответила я. Демон снова обнял меня и прижал к себе.
— Ты не знаешь, и никто не знает, Ристиль. Но если в мире есть добро — должен быть и страх.
— Поэтому я здесь — ты это хочешь сказать?
Лдокл покачал головой.
— Ты здесь потому что я захотел увидеть тебя здесь. Я никогда не сделал бы ничего только ради договора и спокойствия других. По правде сказать, я вообще никогда ничего не делаю ради спокойствия других, — засмеялся он.
— Я понимаю, — сухо ответила я. Лдокл засмеялся ещё громче.
— Одним словом, феи не могли раскрыть людям правды, поэтому предпочли молча смотреть, как погибают несчастные. Я узнал об этом слишком поздно, Ристиль, не то, возможно, вмешался бы раньше...
— И что тогда? Ты спас Дрипа? Но почему? Какое тебе было до него дело, ведь ты же демон?
Лдокл пожал плечами.
— Мне стало неприятно.
Такое объяснение поразило меня до глубины души. Стало неприятно — и всё?! Это всё, что он почувствовал?!
— Это мои владения, — неохотно пояснил демон тьмы. — Здесь нельзя жить — ты видела, я, как мог, старался украсить виды из окон моего замка, — но это мои владения. Мне неприятно думать, что люди пришли сюда, чтобы найти свою смерть.
— И что ты сделал потом, Лдокл? — спросила я, неожиданно для самой себя обращаясь к своему похитителю по имени.
— О, потом я сделал всё, что в моих силах, — засмеялся демон тьмы. — Для начала я создал — выдумал, если тебе угодно — драконов и прочих страшных чудовищ, которыми заселил всю пустыню. Они не могут выйти из неё и прогонят людей от границы, а, если кто-то всё же пересечёт её — сожрут со всеми... — Он осёкся. — Не смотри на меня так! Что бы ты предпочла сама — быструю смерть или медленное умирание, когда ты лежишь без сил и видишь, как краски жизни покидают тебя? Я предупредил людей, чтобы они не совались в серую пустыню, мои руки чисты.
— Поэтому ты и отпустил Дрипа, чтобы он передал твоё предостережение людям? — уточнила я. — После того, как он узнал правду?
Демон недоуменно посмотрел на меня, а потом рассмеялся.
— Нет, Ристиль, не поэтому. Но и потому тоже, разумеется. Я не мог один спасти человека, и отвёз его к фее солнечного света, а потом... — Он пожал плечами. — Дрип мой друг. Вот и всё.
— Всё, — кивнула я, отстраняясь от собеседника. Сказка закончилась, и мне предстояло жить дальше. — А что будет со мной?
— Ты останешься здесь, — тоном, не допускающим возражения, ответил Лдокл. — Ты увидела слишком много — я знаю, что сам позволил тебе это, но я никогда и не собирался расставаться с тобой. Ты останешься здесь, и будешь жить у меня в замке. Разумеется, тебе не придётся прятаться от меня и прислуживать кому бы то ни было. Ты останешься здесь.
И, сказав это, демон потянул за воздух, как за уголок ткани, вытянул из ничего чёрный плащ и накинул мне на голову, как фокусник закрывает шляпу. Когда он снял его, мы сидели в кресле в одной из комнат второго этажа.
— Глава тринадцатая. Выяснение отношений
— Лдокл! — раздался возмущённый возглас феи солнечного света. Соль стояла в дверях, уперев руки в бока и, кажется, была весьма расположена ругаться.
Демон вздохнул.
— Доброе утро, Соль, рад тебя видеть.
— Доброе?! Утро?! — возмутилась фея. — Сейчас почти полдень, и лично я ничего доброго не вижу!
— Я тоже, — мрачно кивнул демон тьмы. — К сожалению, никого доброго тоже не наблюдается. Когда приглашаешь себе в замок светлую фею, невольно ждёшь... одним словом, я не привык, чтобы на меня с утра накидывались мои гости.
— С утра! — задохнулась от ярости фея.
— Соль, перестань, — поморщился Лдокл. — Я наперёд знаю всё, что ты хотела бы мне сказать. Не стоит. От этого никому точно добра не будет, так что успокойся, а то ты уже стареть начинаешь. Лучше позови сюда Дрипа, мне нужно с вами обоими поговорить.
Фея солнечного света поджала губы, сердито разглядывая нас с Лдоклом. Что именно вызвало её негодование, я понять не могла, а демон не дал мне возможности это узнать. Постояв немного, Соль топнула ногой и вышла из комнаты — надо полагать, на поиски Дрипа. Лдокл покачал головой.
— Чем отличаются феи, так это привычкой вмешиваться в дела, которые их не касаются, — заявил он. — Ну и, разумеется, ненормальной убеждённостью в том, что к демону тьмы можно явиться в любое время суток с очередной безумной претензией.
— Безумной претензией? — рассеянно переспросила я, не вполне уверенная, хочу ли знать, что Лдокл имеет в виду.
— Именно, — многозначительно кивнул демон. — То им темнота на сумерки пролилась, то я с тобой не так обращаюсь... — Он ссадил меня с колен и поставил перед собой. — А, Ристиль? Ты не считаешь, что я неправильно себя веду?
Я отвернулась. Со своей точки зрения демон, несомненно, вёл себя более чем правильно, и в вину ему можно было вменить разве только излишнюю мягкость обращения с пленницей. Но, разумеется, я не могла признать справедливости поступков Лдокла в самом факте моего заточения здесь.
— Решила на меня дуться? — весело спросил Лдокл. — Не назвал бы такое решение разумным... кстати, смотри!
Посмотрев в указанном направлении, я увидела зеркало — оно появлялось передо мной прямо из воздуха и не опиралось ни на пол, ни на стену, не свешивалось с потолка.
— Красиво, правда? — хвастливо спросил Лдокл, накидывая на меня свой плащ так, чтобы заслонить зеркало, и тут же сдёргивая его. — А теперь посмотри — такой я видел тебя всё это время.
