Джаррел, что все это время стоял в сторонке, у самой границы щита и при этом от волнения вцепился в свою новую скрипку как в любимого плюшевого мишку, вздрогнул, после чего устроил ее на плече. Ободряюще улыбнувшись парню я киваю ему.

Мгновение назад переживающий пацан вдруг весь подобрался, после чего вскинул подбородок и коснулся смычком струн. Зазвучали первые ноты. Пока еще неуверенные, но с каждым мгновение становящиеся все сильнее и уверенней.

Маг Искусства это все-таки вам не простой маг. Далеко не простой. Через минуту парень уже погрузился в некоторое подобие транса, при этом извлекая из своего инструмента удивительные звуки.

Еще через три я еле удержал себя от того чтобы не сорваться в такой же безумный танец как и его мелодия. Судя по лицам и напряженным позам остальных — они чувствовали себя не лучше.

Еще через пять минут Джаррел, не переставая играть спокойно шагнул сквозь щит, несмотря на то что он фактически был непроницаем с двух сторон ни для чего кроме воздуха. Но видимо мальчишку это сейчас ни капли не волновало.

Став на самый край обрыва он увеличил темп мелодии, делая ее при этом еще более жесткой и безумной. Позади нас, во втором защитном куполе бесновались орки с гномами при активной поддержке соларов — судя по всему их зацепило сильнее. А нас же спасало то что мы оказались в некотором подобии "ока бури", что образовалось вблизи от паренька.

Кстати о бури...

Я только сейчас заметил что шторм начал откликаться на мелодию выводимую скрипкой.

Присмотревшись я ощутил как волосы на затылке слегка зашевелились — все камни накопители, что были встроены в скрипку были активированы на максимальную отдачу.

И вскоре гул безумного ветра, что усиливался казалось впавшими в неистовство духами ветра начал не просто отвечать на мелодию... Нет-нет — очень скоро мальчик, стоящий на краю обрыва играл штормом.

Порывы ветра, удары мощных волн о скалы, яростные вспышки молний... Все это служило магу Искусства инструментами, повинуясь его воле и желанию, следуя за мелодией.

Это было действительно восхитительно. Такую стихию не укротишь, не обуздаешь и не подчинишь. Но мальчик нашел выход из этой ситуации — он ее направил.

Не можешь прекратить — возглавь. Предки были правы. Это касалось и происходящего сейчас.

Джаррел направлял буйство стихии пропуская ее яростную мощь сквозь себя, из-за чего та становилась продолжением его воли, еще одной его конечностью.

Медленно, очень медленно с небес во множественном числе начали опускаться столбы смерчей, от чего и без того далеко не спокойные воды и вовсе казалось обезумили.

А потом целые пласты воды начали взмывать в небеса, постепенно принимая форму сфер разного размера. И каждая из них в свою очередь начинала вибрировать, тем самым добавляя низкие басы, вибрации.

Очередная молния вдруг ударила в одну из сфер. Да так и осталась там, будто была живым змееподобным существом, безумно извиваясь внутри последней, то и дело выныривая на ее поверхность...

Я не услышал, а скорее почувствовал взгляд Таллера.

— Пора! — прочитал я по его губам. Мощь звуков вокруг была такая что услышать что-либо еще было просто невозможно.

Переглядываюсь с остальными и киваю. Действительно — пора начинать.

Акт Безумия и Разрушения что творятся вокруг нас это прекрасно. Но пора приступать и ко второму. Акту Творения.

Под взглядом Амелла маленькое белое солнышко, которым сейчас являются сплавленные в одну жидкую сферу различные металлы, медленно взмывает из горна и ложиться на наковальню. Руны на ней вспыхивают тревожным красным цветом, но все же держат запредельную температуру.

Рунг начинает вновь стучать в свой бубен, заставляя осатаневших огненных духов покинуть горн и присоединиться к "солнышку" на наковальне.

А теперь ковка.

В руках Таллер огромный кузнечный молот которого просто не может быть. Не может быть потому что это безумие создавать подобное орудие, выточенное из цельного куска прозрачного как слеза хрусталя.

Первый же удар заставляет стальную сферу сплюснуться в половину своей толщины. Пускай молот и из хрупкого материала, но огромное количество рун и энергии что в него вложены — позволяют ему быть самым надежным инструментом.

От каждого удара во все стороны летят сотни искр, что все еще могут зародить очередной очаг Истинного Пламени. Но они не долетают до земли — стоит им отдалиться на определенное расстояние, как они возвращаются и впитываются в сам молот, что в свою очередь с очередным ударом вколачивает их в самый центр заготовки, постепенно принимающей свои окончательные формы.

И удар за ударом, удар за ударом на наковальне появляется достаточно широкое лезвие клинка, которому рано или поздно предстоит стать легендой.

Я тоже не стою без дела. Смотря на мир сквозь призму Хаоса, я плету десятки плетений, что впитываются в металл рождающегося клинка. Постепенно начинаю ускорятся, а заодно увеличивать количество поддерживаемых одновременно потоков сознания — ведь каждый поток это еще десяток различных заклинаний за единицу времени. И каждое из них давно уже обдумано, рассчитано, выверено, а потому встает на свое законное место. Для любого мага они будут казаться безумием и простым, бессмысленным нагромождением силовых линий запредельного порядка. Но для того кто может взглянуть через призму Хаоса... для тех этот клинок будет совершенством.

Удар, еще удар и еще... Рождающийся клинок будет достойный любого носителя. А вот будет ли достойным носитель — это мы еще увидим.

С очередным ударом я замечаю что на молоте появляется первая трещинка. Это плохо — до конца еще не близко. Таллер тоже это замечает, но останавливаться сейчас смерти подобно.

И вновь продолжаются монотонные удары. Мы зашли далеко, а потому нельзя останавливаться...

А потом на каком-то там ударе молот в руках гнома начал разрушаться все быстрее. Во все стороны полетели его осколки.

Понимая что другого выхода просто нет — я делаю шаг вперед и напитываю правый кулак всей доступной мне Силой, всеми гранями моего Дара. Земля. Жизнь. И конечно же Хаос.

После первого же удара несмотря на мощь, что окутывает мою руку — кожу на ней сжигает на раз. Но я даже не морщусь — все нервы давно подавлены, а потому единственное что я ощущаю и то при ударе — это лишь мощь, что теперь заключена в клинке. К тому же благодаря Жизни — идет бесконечная регенерация. Но все же постепенно я лишаюсь плоти на сжатом кулаке, тем самым обнажая кости...

Но рано или поздно все кончается. Кончается и наша работа.

Из-за моего нестандартного решения — металл клинка принимает красноватый оттенок.

Остались последние детали.

Таллер подает мне уже обтянутую кожей черного ската рукоятку из меллорна.

И я даже не жалею что это последний брусок — сотворенный клинок того стоит.

Присоединить, последним импульсом заставить срастись металл и дерево воедино.

Оружие почти готово. Остался последний шаг.

Оторвав свой взгляд от клинка я быстро оглядываюсь — вокруг почти ничего не изменилось. Безумный шторм все так же продолжает бушевать. Водяные сферы все так же парят в воздухе. Только теперь их НАМНОГО больше и в каждой по несколько молний, что никак не желают исчезать против всех законов физики. Огромные столбы смерчей все еще яростно вращаются вокруг острова, создав тем самым настоящую стену.

Ловлю затуманенный взгляд Джаррела — мальчишка держится практически из последних сил.

Что ж — действительно: пора заканчивать.

Несмотря на полутранс он понимает что от него требуется и мелодия шторма подходит до своего пика.

Начался обратный отсчет.

Пять. Схватить все еще пышущий жаром клинок уже окончательно "окостеневшей" рукой за рукоятку.

Четыре. Отключить окружающий нас щит. Жар кузницы исчезает и мы оказывается под ледяными порывами ветра.

Три. Со всей силы метнуть клинок в небеса.

Два. Мой крик, в котором я называю имя тому, кому посвящен клинок, тонет в жутком грохоте. Все те сотни, если не тысячи молний, что до этого были заключены в водяные сферы в одночасье ударяют во все еще летящее вверх оружие.

Один. На остатках Силы дергаю Джаррела на себя и поймав его целой левой рукой, восстанавливаю защитный купол, сразу же переведя его в зеркальный режим, тем самым полностью отрезая нас от окружающего мира. Вокруг, несмотря на практически абсолютную защиту, стоит жуткий грохот. Водяные сферы возвращаются обратно в океан. Земля под ногами разве что не прыгает.

Когда я убеждаюсь, что все более-менее успокоилось — возвращаю щит в стандартный режим. Оглядываюсь. Да уж...

Клинок все еще продолжает парить в небе, а вокруг него спиралями закручиваются воздушные потоки. Он фактически поглощает всю мощь шторма. Небо быстро светлеет. Сквозь тучи пробиваются первые солнечные лучи.

Вот уж действительно эпическая картина.

Оглянувшись, осматриваю сначала как мои товарищи по этому... безобразию.

Рунг сидит прямо на земле и тяжело дышит. Судя по тому, что вокруг него хлопочет парочка духов Жизни — старика все произошедшее неслабо потрепало.

Амелл Вайзар стоит неподвижно и во все глаза смотрит на висящий в доброй сотне метров клинок. Лишь его губы что-то шепчут.

Таллер несколько глупо улыбается. При этом взгляд остекленевший а в руках он механически крутит рукоятку от своего хрустального молота — все что осталось от удивительного артефакта.

Джаррел... Я посмотрел на мальца, которого продолжал придерживать. Паренек безмятежно спал. На губах была улыбка подобная той что у гнома — как от хорошо выполненной работы.

Осторожно передав мальчугана в руки подбежавшему к нам Джокеру, что до этого был с остальными заперт под вторым куполом, я наконец потянулся за своей трубкой.

Легкий магический импульс и я с удовольствием затягиваюсь.

Несколько минут просто стоим и любуемся окончательно стихающим штормом и оглушительной тишиной. Как же оказывается это здорово, когда у тебя над ухом ничего не ревет.

Переведя взгляд с клинка на свою руку я позволяю себе хмыкнуть. Все-таки магов Жизни недооценивают. Ведь прошло всего-ничего, да к тому же почти пустой резерв — а сожженная почти до локтя рука уже начала регенерировать.

— У нас получилось? — голос Вайзара был очень хорошо слышен, несмотря на то что он почти шептал. — Так ведь?

Я вновь задумчиво взглянул на парящий клинок. Хм... И что теперь?

— Не знаю как ребята, но у вас действительно получилось... — раздалось у нас за спинами. Резко обернувшись вижу на том самом месте, где исполнял свой безусловно шедевр Джаррел, незнакомца.

"И похоже это и есть тот кого мы возрождали" — мелькает в голове мысль. На удивление сил просто нет.

На крохах любопытства рассматриваю воскрешенного бога.

Чуть за два метра. Красные волосы и глаза соларов. При этом бледная кожа и заостренные клыки как у орков, но без игольчатых зубов. Уши несколько заостренные. Черты лица на удивление приятные и не рубленные, каковые подсознательно ожидаешь от такого бугая. Одет черную рубашку-безрукавку и такого же цвета кожаные штаны, которые стягивает широкий пояс состоящий из серебряных пластин. На бедрах закреплено нечто напоминающее кобуры или подсумки.

На губах у воскрешенного бога играет несколько рассеянная улыбка.

— А за подарок отдельное спасибо, — он протягивает руку вверх и меч со свистом влетает в нее. Взгляд становится цепким. Теперь он критически рассматривает преподнесенное ему оружие. И судя по тому, что брови начинают медленно подниматься на лоб — он как минимум удивлен. Наконец улыбается. — Мои поздравления. Это действительно Шедевр. Вы поистине Мастера. Причем именно с большой буквы.

И он нам кланяется.

Н-да... Никогда бы не подумал что мне полониться бог. Приятно блин.

— Х кое-что надо изменить, — вдруг хмыкает он... и в его руках оказывается два одинаковых клинка. Чувствую, как несмотря на весь свой хваленый контроль моя челюсть отваливается. — Так-то лучше...

Все же нахожу в себе силы закрыть рот. Судя по тому, что щелчков было несколько — я такой оказался не один.

"Впрочем это вполне логично. Ведь не зря у него прозвище Двурукий".

— Ну что же, — прочистив горло, говорю я. — Раз наш подарок Вам понравился, то теперь позвольте мне первому поприветствовать Вас с возвратом в мире живых, Мааркус Двурукий Кузнец.

Дальнейшее наше общение нельзя было назвать сколько-то длинным. Боги они такие — простые мирские дела их мало волнуют.

Вот и Мааркус уже на третий день куда-то ускакал. В смысле исчез в яркой вспышке.

И кажется я даже догадываюсь куда. По крайней мере северное сияние, которое в этом мире хоть и есть, но все так же далеко на севере — наводит на определенные мысли.

Какие? Ну например на чистку теперешнего пантеона богов.

С чего я взял? Ну наш воскрешенный бог был достаточно несдержанный в своих выражениях (в чем он кстати мастер — что впрочем не удивительно, учитывая чей он покровитель), а потому я смог уловить суть проблемы.

Если коротко то выходит паршивая ситуация.

После той давней эпопеи противостояния соларов и эльфов в утративший разумность мир пришли другие расы, то они также принесли с собой и веру в своих богов. А когда те освоились на новом месте, то достаточно быстро (полторы-две тысячи лет для них не срок), то приложили все усилия чтобы Дух Мира не смог вновь обрести разум. Ведь мало ли как он на них среагирует? В лучшем случае им придется плясать под его дудку. В худшем — их уничтожат как настоящих паразитов...

И вот спустя тысячелетия с этим миром приключились мы.

"Даже страшно что сейчас происходит на местном Олимпе. Третья Мировая на Земле по сравнению с этим игры в песочнице" — я отсалютовав Амеллу бокалом, неспешно сделал глоток вина. Он, как и остальные члены произошедшего действа кроме Джаррела(его банально отправили спать) сейчас сидели на веранде моего домика и любовались тем самым северным сиянием.

— И все-таки Вальер, почему именно Мааркус? За все то время, что мы вели подготовку к его воскрешению, вы так и не объяснили своих причин. Да и Двурукий Кузнец все-таки мне казалось не тот бог, который подойдет вашему народу...

Не выдержав я расхохотался. Все удивленно уставился на меня.

— Вы что не понимаете? — отсмеявшись я вопросительно уставился на гостей. — Что? Никто? Ну вы даете...

— Да объясни ты нормально в конце концов! — первым не выдержал Таллер.

— Ладно объясню. Но сначала задам вам вопрос, в котором фактически и есть разгадка всего произошедшего, — окружающие подобрались и с интересом на меня посмотрели. — Итак — кто такой "мастер"?

— Что?.. — удивился Вайзар.

— Э?.. — старик Рунг приподнял брови.

— О!.. — а гном практически сразу сообразил.

Тяжело вздохнув, принялся объяснять:

— Ну с чего вы взяли что мастером может быть только какой-нибудь плотник или горшечник? Вы слишком цеплялись за вторую часть описания тех кому покровительствует Мааркус.