Кровавый триумф Восходящего Солнца

Генерал Лол Нон. Сволочь. Он внезапно раздумал продолжать переговоры, выгнал посланника, а потом и вовсе решил от него избавиться. Нежелательный свидетель. Вдруг Хеллборн попадется в руки белголландцев и заговорит? Кровавые Собаки Динго могут обидеться на своего союзника и жестоко наказать его за сепаратные переговоры. Логично? Более-менее. И вот генерал приказал своему помощнику Сару убить ночного гостя. И тот выполнил приказ. То есть не совсем выполнил, хотя и очень старался. Допустим, что выполнил. Допустим.

Но зачем отпускать Хеллборна из крепости? Зачем лишний раз рисковать? Пристрелить или ударить кастетом прямо в кабинете. А потом выбросить труп через окно и посадить на кол в призрачном зеленом свете. Логично? Логично.

А если труп не успеет достаточно разложиться и его кто-то сумеет опознать?

А самолет в лесу?

Между прочим, самолет! И летчик! А если летчик все время подключен к рации? И готов в любой момент отправить условный сигнал — "тревога, нас предали!"

Тогда сделаем так. Отправляем надежного человека обратно на пристань. Пусть проводит гостя до самого самолета. А потом неожиданно прикончит обоих — и посланника, и пилота. Самолет поджечь, трупы в воду, концы в воду.

В этой схеме есть слабые места, но может сработать.

Кроме всего прочего, союзники Хеллборна ничего не узнают. Генерал Лол Нон может снова связаться с ними, и с чистой совестью возобновить переговоры. "Ах, ваш посланник? Ничего не знаю. Пропал без вести. Ничего не поделаешь — война!"

Допустим.

А почему всего один человек?

А зачем лишние свидетели? К тому же этот парень — Сар, Сар, будь он проклят! — несомненно очень опытный и опасный убийца. Раз уж он сумел провести самого Джеймса Хеллборна...

Недостаточно опытный — Джеймс Хеллборн остался жив.

Ладно, не будем придираться по пустякам. В конце концов, в кустах могли скрываться еще несколько человек для подстраховки. Кто знает, сколько бойцов прибыло на "тритоне" в полночь!

Вряд ли Сар промахнулся дважды — чудес не бывает. Наверняка капитан Ле Брис умер через несколько секунд после удара по голове Хеллборна. Покойся с миром, бретонский товарищ, река тебе пухом...

А вдруг генерал не виноват?! И Сар действовал по собственной инициативе? Хм. Может быть.

Или нет? Ему же лет восемнадцать, сопливый солдатик, какая к черту собственная инициатива...

Этот сопливый солдатик чуть не угробил тебя. Он может работать против генерала. Быть лидером какой-нибудь тайной оппозиции.

Или еще проще. Он работает на врагов — или даже союзников генерала. Например, на белголландцев.

На белголландцев? Вряд ли. Те бы постарались захватить альбионского посланника живым. Отличный материал для длинного допроса. Если не белголы, тогда кто?

Да кто угодно. Другой камбоджийский варлорд, люди непотопляемого принца Сианука, даже китайская или таиландская разведка. Кто угодно, кто хотел подставить генерала. Может так быть? Вполне. У мистера Лола много врагов и недоброжелателей.

А если генерал все-таки виноват? Зачем Сар отрезал ухо якобы убитого посланника? Ясное дело, чтобы показать своему хозяину. "Мой господин, я принес ухо твоего врага!" Дикари, варвары, животные...

Азиатская война.

Азиатское коварство! Мерзавцы, они дорого за это заплатят. Джеймс собирался посмотреть на Ангкор при свете дня. При свете дня? Неважно — можно и днем, и ночью — но обязательно через прицел бомбардировщика! В пыль, в мелкий камень, в песок, до основания, в преисподнюю — навсегда!

С другой стороны, почему ухо? Конечно, это было уникальное, единственное и неповторимое, самое любимое ухо Джеймса Хеллборна! У него даже отпечаток уникальный был — как любой отпечаток пальца, даже лучше.

Но вряд ли у камбоджийского генерала есть картотека, в которую занесен отпечаток правого уха Хеллборна.

Тогда зачем? Военный трофей?

А впрочем, какая теперь разница...

Надо спасаться. Надо срочно выбираться отсюда. Нужно найти человека, который осмотрит его затылок. Лучше всего врача, конечно. Надо уходить.

Куда?

Еще раз — очень осторожно посмотреть на небо. Солнце здесь. Север там. Будем надеяться, что река унесла его на юг. На север возвращаться нельзя. Надо уходить как можно дальше от пристани и Ангкора — и неважно, кто из "черных кхмеров", сам генерал или его ручной убийца, хотел смерти Джеймса Хеллборна. Надо уходить. Лучше всего на запад. Если ему повезет — он наткнется на партизан или ПЕДОФИЛов. Если нет — в той стороне есть белголландские и сиамские базы. Есть надежда, что его не прикончат сразу, а попробуют оказать помощь. Тем более, что у него есть второе имя, как раз для такого случая. Корветтен-капитан Джейсон ван Хельсинг, дивизия "Южный Крест", юголландская секретная служба и так далее.

Решено. На запад.

На запад от луны, на восток от солнца.

=ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ=

...Когда, возжелавши славы,

Герои пошли на бой,

Сверкнул над Землей кровавым

Мечом — Пятьдесят Восьмой.

Во славу Царя-Султана

(Всех титулов — пятьдесят),

Воздушные океаны

И мокрые бороздят.

Над в бездну летящим миром,

На ужас и страх врагам

Ревут в облаках "вампиры" —

"Драконов" разносят в хлам.

А тем, кто не в синей выси,

Положен другой удел —

Летят по волнам "камиси"

Над крилем из мертвых тел!

Солдаты не знают страха,

И даже в последний час

Они не зовут Аллаха,

Как мог бы один из вас.

В горниле свирепой битвы

В их душах не пляшет бес,

Возносят они молитвы

Другому царю небес.

Услышь, как поют "вампиры" —

В их сердце не вгонишь кол!

"Акбар, покарай кафиров —

Великий Акбар-Могол!"

Восстаньте скорей из тлена,

Герои былых времен!

Придется дрожать Вселенной,

Под сабель железный звон.

Позор сыновья Мехмеда,

Забывшим его фирман,

Молитесь богам победы,

Как вам приказал султан!

...С богами никто не спорит —

Им право карать дано,

Над черным Бенгальским морем

Восходит опять оно —

Над миром, от крови пьяным,

Клубком змеевидных стран,

Светило в лучах багряных —

Прекрасное Райзинг Сан!

Глава 16 — Микробы и миллиметры -

"В бедствиях закаляет Господь сталь Расы. Продолжим наш путь".

Пол Андерсон, "Игра Империи".

* * *

Последовавшие часы плохо — если вообще — описывались словами человеческих языков. Это все больше и больше напоминало то печальное путешествие из Маленькой Исландии в Скоттенбург или бегство из Красного Египта, с той разницей, что на сей раз все было гораздо хуже. В те прошлые разы Джеймса Хеллборна не ранили в голову. Человек, тяжело раненый в голову, очень быстро перестает отвечать за свои действия и начинает принимать неверные решения — как правило. Джеймс Хеллборн не стал исключением из правил, в чем очень быстро убедился на своем опыте. Нет, западный маршрут был плохой идеей, понял он, когда наткнулся на первого пингвина. Первого из многих. Чем дальше, тем хуже. За пингвинами последовали верблюдонты, титанисы и броненосцы. Это что касается животного мира. Иногда он натыкался на людей — как правило мертвых или равнодушных к его страданиям и ведущих себя так, как будто никакого Джеймса Хеллборна не существует. Жалкий остаток здравого смысла подсказывал ему, что все эти индоокеанцы, доминацисты или пинтайские мятежники являются плодом горячечного бреда и больного — в самом буквальном смысле больного воображения. Их просто не могло здесь быть, ведь Желтая Императрица разбила все зеркала. Или нет? Время от времени Хеллборну казалось, что он слышит голоса других людей — он спешил укрыться в джунглях, если слышал кхмерские слова, и спешил им навстречу, если слышал слова из европейских языков. Напрасно. Голоса как будто принадлежали невидимкам или призракам. Люди — реальные люди — как будто избегали его. Как и титанисы — в кои-то веки! Тогда как пингвины охотно с ним разговаривали, приглашали отобедать, жаловались на падение фондовой биржи и делились планами на будущее, среди которых особенно выделялись колонизация Сахары и покорение Вселенной. На каком-то этапе Джеймс окончательно убедился, что пингвины в Сахаре — не такая уж и плохая идея. В отличие от западного маршрута. Что же касается вселенной, то здесь он не мог прийти к однозначному выводу.

Потом ударил недолгожданный тропический ливень. Джунгли, зима, сезон дождей. Капли больно барабанили по голове, пришлось искать укрытие. Потом снова и снова. Но пингвины не желали оставлять его в покое. Мерзкие, подлые твари.

В один прекрасный момент пингвины неожиданно рассеялись. Очевидно, их напугал очередной отряд вооруженных людей, движущийся навстречу. Наученный горьким опытом, Хеллборн уже собирался было пройти мимо, не обращая на этих людей никакого внимания, но люди в кои-то веки обратили внимание на него. Нет, они ему ни слова не сказали. Просто как-то напряглись, подобрались и, само собой, подняли оружие на уровень плеч и глаз.

Неужели не призраки? Как хорошо было в прежние времена, в расстроенных чувствах заметил Хеллборн, с этой стороны красивые красные мундиры, с той стороны — красивые голубые мундиры, сразу видно, где друг, а где враг. Не то что теперь — грязный камуфляж, грязные лица, какие-то москитные сетки, дьявол их разберет — то ли белые, то ли негры. Эти люди могут быть кем угодно. Стоит ли с ними вообще разговаривать? На каком языке? Или подождать, пока они первыми заговорят? Нет, ждать больше нельзя. Силы практически на исходе. Пингвины выпили у него последние жизненные соки. Придется рискнуть.

— Aidez-Moi, — пробормотал Джеймс. — Помогите мне...

Эти слова отняли у него последние силы, а потом его снова окружили пингвины, титанисы, доминацисты и другие волшебные чудовища.

К счастью, не только чудовища. Когда он открыл глаза в следующий раз, то увидел склонившееся над ним лицо ангела. Можно даже сказать, ангелочка. "Так и должно быть", — удовлетворенно подумал Джеймс. — "Я столько страдал в прошлой жизни — прошлых жизнях, что непременно должен был попасть в рай! Или даже быть взят живым на небо — за свои многочисленные подвиги..."

Очередное пробуждение было гораздо более осмысленным и связанным с действительностью. Внутренний голос подсказывал Джеймсу, что в этом можно не сомневаться.

Тростник над головой. Кровать средней грубости. Некое подобие армейского одеяла. Слишком много солнечного света и влажного воздуха. Полевой госпиталь в тех же самых джунглях. Допустим. Могло быть хуже. Голова все еще болит, но боль уже не такая острая и всеохватывающая. Можно сказать, это отступающая боль. А плотная и при этом прохладная повязка гарантирует, что боль не вернется. Интересно, из чего они соорудили подушку? Затылок как будто висит в воздухе... Хеллборн не успел обдумать эту ситуацию.

— Вижу, вы очнулись, — незнакомец говорил по-английски. — Продолжайте лежать, не вздумайте подниматься. Вы можете говорить? Как вы себя чувствуете?

"Слишком много вопросов для первого раза. Надо бы и мне задать несколько".

— Где я? — не сразу разлепил губы Хеллборн. Осторожно откашлялся и повторил: — Где я?

— Вы среди друзей, мистер Хеллборн, — говоривший наконец-то появился в поле зрения. — Вы в полной безопасности.

О-о.

Собеседнику на первый взгляд было далеко за 50. Очки в золотой оправе и хлопчатобумажная униформа неопределенного цвета и национальной принадлежности. Почти лысый и одновременно совсем седой. Впалые щеки, толстые губы, нос с горбинкой... странное сочетание, немного пугающее и демоническое.

— Вы в полной безопасности, мистер Хеллборн, — повторил незнакомец. — Прошу прощения, я не представился. Доктор Штайнер, капитан медицинской службы, французский иностранный легион. Можете называть меня просто Даниэль.

"Как скажешь, Даниэль. Если это твое настоящее имя. Интересно, откуда ты знаешь мое? Впрочем, ничего удивительного. Интересно другое — о чем я еще успел проболтаться, пока бредил?"

— Вам повезло, — продолжал доктор. — Конечно, я говорю это всем своим пациентам, но вам очень повезло. С таким ранением вы ухитрились пройти не менее сотни километров, прежде чем наткнулись на наш патруль. Вы очень живучий и очень везучий человек, Джеймс — вы не станете возражать, если я буду звать вас по имени?

"Черт с ним, притворяться нет смысла".

— Откуда вы знаете... откуда вы знаете мое имя? — только со второй попытки Хеллборн смог завершить столь длинное для его пострадавшего тела предложение.

— Одну секунду, Джеймс. Полковник! Полковник, подойдите сюда! Он пришел себя.

"Полковник? Я знаю слишком много полковников. Стоило забраться так далеко в Индокитай, чтобы наткнуться на знакомого полковника. Неужели белголландцы? К чему тогда весь этот маскарад?"

— Доброе утро, мистер Хеллборн, — на лицо Джеймса упала гигантская тень. — Вы меня помните?

Мудрено забыть. Такие гиганты среди вьетнамцев не каждый день встречаются.

— Майор Транг... Прошу прощения, полковник Транг? Давно не виделись, — заметил Хеллборн.

Старина Транг, майор Транг, из 11-го полка Аннамских туземных стрелков, адепт секты Каодай, один из членов Офицерского клуба "Форт-Альянс". Впрочем, это ни о чем не говорит. Далеко не все вьетнамцы сохранили преданность делу союзников. Интересно, кому он сегодня служит? "Свободной Франции" или марионеточному императору Бао Даю?

— Я вас сразу узнал, — продолжал аннамский стрелок. — Удивительная встреча! Понимаю, вы не должны мне объяснять, что делаете в этих краях. Но это сейчас и неважно. Доктор говорит, что вы обязательно поправитесь. Отдыхайте и набирайтесь сил. Потом придумаем, как вернуть вас домой.

— Спасибо, мистер Транг, — пробормотал Джеймс. — Мне и в самом деле не помешает небольшой отдых...

Хеллборн сам не заметил, как снова заснул. Во сне — или это был не сон? — он снова видел ангела.

— Вы помните, что с вами произошло? — спросил доктор Штайнер на следующее утро. — Вот, мы приготовили для вас завтрак.

"Мы приготовили"? Что он имеет в виду? Или просто оговорился?"

— Меня ударили кастетом по голове. Отрезали ухо, — поморщился Джеймс. — И бросили в реку. Крокодилы мной побрезговали и...

— Постойте, — перебил его заметно удивленный француз. — Кастетом? С чего вы взяли?

— А что же еще? Небольшой блестящий металлический предмет, зажатый в кулаке моего палача-неудачника, — поведал Хеллборн. — Потом резкий удар — и тьма. Очнулся я только через несколько часов, после чего...

— Это не кастет был, — авторитетно заявил Штайнер. — В вас стреляли, мистер Хеллборн. Вам выстрелили прямо в затылок.

— Стреля... — Джеймс запнулся. — О чем вы, Даниэль?

— В вас стреляли, — спокойно повторил доктор. — Подождите одну минуту. Я не мог не сохранить пулю. Где же я ее положил... ага, вот она. — Штайнер протянул Хеллборну маленький пузырек из-под какого-то лекарства. Теперь в нем покоился крошечный сплющенный кусочек свинца и латуни... или это медный сплав?