Демон приказал ей стрелять, и Шейн метко выцеливала дикарей, пока на своём участке не истребила всех. Когда же опустила автомат, Фоули прозрела. Тут не игра, не кино, тут всё всерьёз! Густой запах крови и нечистот едва не вывернул кишки наизнанку. Сдержалась.
Огляделась и в первый раз за свою недолгую жизнь по-настоящему испугалась. Слова о завершении контракта повергли в ужас. Хотела свободы, дура?
Вот она, жри от пуза! Что вправо, что влево, вперёд ли, назад... кругом всё чужое. Небо, степь, кусты трава, животные — всё иное.
Иди куда хочешь, а всё одно идти некуда. Нет укромного уголка, куда можно спрятаться от дурной свободы. Не у кого просить защиты и покровительства. Разве что у сводной сестры-бесовки?! У её мужа?! Сестра тебя ненавидит, Шейн, демон ужасает, но для всех прочих ты либо враг, либо добыча...
Мысли рыжей простушки читались легко, без усилий. Шейша и я лишь убедились, что девушка двойного дна не имеет. Говорит, что думает, а что думает, написано на лице.
— Фоули! В дружине место для тебя найдётся, — армией моих пехотинцев не назовёшь, даже если учитывать абеэмки, — если примешь вассалитет.
Элизабет Джейн — гражданин Альянса, она уже приносила присягу... хм, всяким там демократическим ценностям. Помимо этого, на Фоули висит магическая клятва перед Господствами. Она даже жёстче той, что у Шейши. Не хочется получить удар в спину, когда буду воевать с бесами. Противоречивые клятвы могут погубить Фоули, а без клятв она станет угрозой тем, кто дорог мне.
Прогонять Рыжую глупо. При всей своей дремучей наивности, она военный специалист и получила неплохую подготовку. Да и мне нужна дополнительная опора помимо бывших космопехов Айкати. Те достойны моего доверия, но независимый пригляд за Ферро и Меле лишним не будет.
И для Сэлли появление Фоули станет 'подарком'!
— Я готова, сэр! — голос у Рыжей дрожит, в мыслях царит полный хаос, но в словах она абсолютно уверена и действительно готова на всё. — У меня нет иного выхода...
— Почему же нет, сестра? — Шейша склонилась к Фоули, и её угольно-чёрные волосы на миг перемешались с рыжими прядями. — Степь большая, у тебя есть оружие, лошади. Я дам палатку, пару котелков, кружку. Уходи прочь, ведь все мартышки мечтают о свободе!!
Фоули что-то буркнула в ответ, тоже на игош.
Не разобрал. Не понимаю, что происходит. Никогда не видел Шейшу настолько яростной, возбуждённой.
Имя 'Шейша' на языке рогатых означает 'Уголёк'. Искренне не понимал, почему родители-бесы так обозвали дочку. Думал, из-за пронзительных угольно-чёрных глаз. Теперь знаю — из-за непростого характера. Не горит, но в подходящих условиях определённо вспыхивает, да как!
— Кто ты? Сестра или позор моего отца?! — всё больше распалялась Шейша. — Ты, будто мартышка, готова всю жизнь без толка скакать с ветки на ветку, не желаешь слышать о долге, обязанностях, ответственности? Или, всё-таки, как существо истинно разумное, имеешь цель и готова идти к ней? Выбери, наконец, палатка... — Шейша резко развернулась, сняла с седла небольшой рюкзачок и презрительно бросила его под нос Фоули, — или клятва?
А на рюкзачок-то я внимания не обратил. Значит, бесовка поехала в степь со мной 'гулять', имея в виду нечто совсем иное. Не иначе, соблазнить хотела. В Замке я всегда занят, в спальню к ней не захожу. Хитрюга!..
Бесовка косится глазом, изображает ярость, а в душе до-воль-на! И намерения обозначила, и 'муж' всё понял.
Я-то понял, и восхитился задумке. Изящно, коварно. В эмоциях твоих торжество — с чего бы, а? О, Сэлли ни при делах?! Весь этот спектакль... вот, теперь испуг. Как... мило!
— Клятва! — решительно тряхнула гривой Рыжая.
— Полную клятву, сестра, — криво ухмыльнулась Шейша. — Начинай. Где надо, я подскажу.
— Я, Шейн беш Разах, ещё известная как Элизабет Джейн Фоули, ныне отрекаюсь от присяг, принесённых мною ранее Альянсу и Господству, — голос сел, охрип, но Рыжая упрямо продолжала, — отныне моя служба, жизнь, тело принадлежат тебе, владыка Гриш Таи Фулани...
6
Да вы что, сестрички-бесовки, с ума сошли?! Про откат забыли, да из Рыжей делаете практически рабыню.
— Поспеши принять клятву, муж мой, — холодно процедила Шейша, — иначе глупая девка умрёт.
Точно, Фоули свалилась ничком, бледнеет, хрипит.
Ага, Шейша про откат не забыла, просто в очередной раз продемонстрировала социальную манипуляцию. Такая юная, а действует как опытная стерва, будто ей скоро будет не семнадцать, а как минимум семьсот лет. Всё безупречно рассчитывает, всё предусматривает, куда там Сэлли!
Вот только с артефактом глушения промахнулась. Что-то о нём слышала, но такого эффекта не ожидала. И сейчас меня просто поставила перед выбором: или Фоули умрёт, или станет моей рабыней. Рыжая! Та, кто свободой просто бредит!!
Шаг вперёд, опускаюсь на корточки, кладу ладони на лоб женщины. Фоули бьётся в судороге, хрип превращается в слабое шипение. От 'помощи живому' мои ладони светятся. Сейчас это не поможет, лишь чуточку продлит агонию. Однако этих дополнительных мгновений мне достаточно. Как рабыня мне Рыжая не нужна.
— Я, Гриш Таи Фулани, владыка Серебряного Ожерелья, ныне принимаю твою службу, — теперь откат, ясное дело, переключается на меня. Он не хило лупит по сосредоточию магии. Ох, будто ядро попало в пруд, булькнуло, подняло фонтан брызг... и всё?!.. — твоя жизнь и тело остаются тебе, Шейн.
Рыжая едва заметно кивает и розовеет на глазах.
Откат бьёт и по Шейше, она же фактически подставила меня под удар. Девушка упала на колени, стиснула зубы, позеленела. Больно? Ладони на виски, 'помощь живому'. И правильные слова.
— Признаю, что ты действовала не в ущерб мне, — Шейша облегчённо переводит дух и прижимается губами к моей ладони, — не благодари, о твоём поведении мы поговорим дома. Вижу, отец тебя баловал...
— И мама, о муж мой! — сквозь слёзы улыбается бесовка. — Но ты же исправишь ошибки воспитания, да?
Вот паршивка! Даже сейчас пытается оставить за собой последнее слово.
Рыжая стоит, неуверенно ощупывает себя руками. Огромные глазища смотрят на бескрайнюю степь, на закат, разгорающийся над ней. Стойкий солдатик плачет, м-да.
Первый раз вживую наблюдаю, как работает откат. Выходит, что магическую клятву можно пересилить? Либо присяга Фоули Господствам была неискренней и хилой, либо я намного сильнее тех магов, кто проводили над ней ритуал...
Помогаю Шейше подняться, отряхнуться.
Вечереет, пора возвращаться во Взморье. Даже неугомонный львёнок притомился, прилёг в траве, ждёт. Вдали пугливо сгрудился табун, а кочевница по-прежнему что-то втолковывает юнцам. В распадок вместе с сумерками забрались гиены. Даже отсюда слышно, как они дерутся, шумно хохочут и чавкают мертвечиной. Ночью у падальщиков намечается знатный пир.
— Фоули! — протягиваю ей 'восьмёрку', брошенную в траве, — у нас в клане не принято терять оружие...
В посёлок мы шли ускоренным шагом, почти рысью, и каждый вёл за собой по паре лошадок, нагруженных пустячными трофеями. Сабли, джереды, джезайли. Выбрали лучшее. Я бы не заморачивался с этим, бросил бы всё без сожаления. Нельзя, однако. Статус!
Кочевникам, что стоят возле Взморья, нужно видеть итоги боя. Будет им о чём подумать, что обсудить. Двое победили полторы сотни, и без потерь. Захватили в плен вражеского эфе и кучу всякого добра.
На полдороге до Взморья встретили леталку. Её привёл Аоро на подстраховку. Неясно, чего ждать от кочевников. Дикари могут напасть, когда узнают, что их эфе попал в плен, и попытаются его освободить.
Львица меня успокоила: 'пауки'71 да 'осы'72 надёжно контролируют городок и кочевье поблизости. При малейших признаках агрессии степняки будут уничтожены. В горячке после боя подумывал приказать превентивно уничтожить опасных дикарей, как каких-нибудь каклов. Передумал, однако. Решил посмотреть, как поведёт себя отпущенная мной пленница. Не прогадал.
Молодая женщина догнала наш отряд ещё до встречи с леталкой и повела конягу рядом с моей. Проехав бок о бок шагов сто, кочевница набрала в достатке отваги, чтобы начать разговор на торговом языке.
— Зачэм тэбэ этот шакал, вэликий отэ?
Обед приготовлю, ага. Зачем ещё нужны пленные?!
— Есть то, что мне важно знать, — моя бывшая пленница чем-то озабочена. — Спрошу. Выслушаю ответы.
Допроса не будет. Львица проведёт полное ментоскопирование, обработает результаты, я лишь ознакомлюсь с отчётом. Ни к чему обременять туземную красавицу лишними подробностями.
— Послэ допроса он живой будэт? — кочевница мило смущается собственной смелости, краснеет, отводит взгляд.
Пожимаю плечами. Вряд ли. Но лучше промолчу.
— Хочу, чтобы остался живым! — заявляет дикарка и поспешно добавляет. — Он мой муж, сама шакала убью, да.
Мне даже ответить нечего. Просто молчу — тем более, что беседой уже заинтересовалась Шейша.
— Зачем тебе пачкать себя убийством, женщина?
Кочевница внимательно осматривает бесовку и по каким-то своим критериям решает, что та достойна ответа.
— Шакал застрэлил моих родителей, рэзал старших братьев, насиловал мэня. Хочу восстановить чэсть, да!
Аргумент, однако.
— Расскажешь свою историю, — ничего не обещаю, не тот случай. — Завтра подойдёшь в поселении. Тебя пустят.
В степь не поеду, и бесовку не пущу. Для конных прогулок достаточно места и в кальдере, зато чужих там не бывает. Если Рриш и Сэлли заговор не устроят, хм. Чем тщательней разбираю поведение кочевников, тем более убеждаюсь, что 'братишка' Рриш и его фэа тут не замешаны. Всё организовала бесовка... при поддержке Мико. Моя фэа руководила строительством и смогла вовремя пустить нужные слухи, чтобы собрать кочевья поблизости, спровоцировать их на нападение и прихлопнуть разом. Хотели, дурочки, как лучше. А уж вышло...
Кочевница кивнула и, ревниво окинув взглядом Шейшу, умчалась назад, в ночь. Бесовка лишь загадочно усмехнулась и поспешила занять место рядом.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
1
Штиль в открытом море принёс Фохту удачу. Заморцы не ожидали, что 'Вызов' осмелится выйти в море в полной темноте, с первыми робкими дуновениями утреннего бриза. За вечер и первую часть ночи земля успела остыть, а вода сохранила дневное тепло. Она отгоняла воздух вверх и затягивала на его место прохладные массы с суши.
'Вызов' развёл пары, но машины работали только на пятую часть мощности, в помощь парусам. Те выполнили главную часть работы. Неяркого света звёзд хватило, чтобы правильно сориентироваться и не выскочить на отмели. Впрочем, бухта никаких особых опасностей не таила — держи себе курс в открытый океан, и всё будет в порядке.
С рассветом из устья реки выскочило полсотни сампанов, заполненных вооружёнными людьми. Бандиты обозлились и собрались дать урок чужакам. Останься 'Вызов' на ночь в бухте, в кабельтове от берега, его взяли бы на абордаж. Не помогли бы ни новые орудия, ни винтовки, бандиты просто завалили бы моряков 'мясом'.
Если туземцы и расстроились из-за ухода корабля из-под удара, в дальнейших действиях они не колебались ни мгновения. Сампаны полностью раскрыли свои паруса-крылья, поймали бриз и двинулись в море к беспомощной, как им казалось, жертве. Бывалых рыбаков и пиратов ничуть не смутила дистанция в полторы мили.
Зря. Полчаса хода при слабом ветре — смертельно долго, когда четыре морских орудия работают прицельно. Канониры 'Вызова' выждали минут пятнадцать, чтобы противник отошёл подальше от берега, и открыли огонь. Ветер слабый, море спокойное — условия, как на полигоне.
Выстрел на ствол каждые двадцать секунд.
Пять минут, и от туземной армады осталось меньше половины. Фохт ещё не успел допить свой утренний фо, а всякая интрига в этом бою пропала. Сампаны дружно складывали паруса-крылья, вытягивали руки-вёсла и разворачивались обратно к берегу. Вот только пришельцы с Запада никого отпускать не собирались.
В каждой лоханке до трёх десятков дикарей. Если все потопить, пиратский городок разом лишится полутора тысяч защитников, что для поселения станет смертельным ударом. Заслужили — получите.
Орудия задробили стрельбу, когда вдребезги разлетелся последний сампан. В море теперь пировала смерть. Прайд ужасных горгоро73 заявился полакомиться барахтающимися в воде кошами. Повсюду мелькали стремительные чёрные тела, щёлкали длинные зубастые пасти, и вода смешивалась с кровью. Насытившись и наигравшись с беспомощной добычей, через четверть часа хищники исчезли так же внезапно, как появились. До спасительного берега не добрался ни один дикарь.
Зрелище жестокой расправы до печёнок пробрало Фохта и его моряков, выстроившихся на палубах. Все оцепенели. Ужасная смерть! Каждый из них мог легко представить себя на месте пиратов, а ещё вчера многие матросы купались в этой проклятой бухте! Бр-р!!
Фохт и Ррайфо вышли из ступора только после тревожного крика вахтенного. Всего в паре десятков кабельтовых из-за мыса величественно выходил фрегат заморцев. Его деревянные паруса-крылья масляно блестели в ярком утреннем свете, а цветные флаги трепетали, как перья экзотических птиц.
Можно сколько угодно смеяться над этими с виду неуклюжими лоханками, потомками сампанов, но они крепкие и несут солидное вооружение. Заморцы Южной Земли обычно ставят на свои фрегаты до сорока орудий, и те, надо признаться, весьма неплохи.
Орудие на баке фрегата выбросило облачко дыма, и секунды через три в четырёх-пяти кабельтовых от 'Вызова' взметнулся немаленький столб воды. Мгновение спустя донёсся и грохот выстрела.
'Двадцать четыре фунта, не меньше, — машинально отметил Фохт, — формально в полтора раза мощнее наших орудий, но у нас не круглые ядра, остроконечные снаряды'.
Фугасы, увы, борта фрегата не продырявят, тут нужна значительная пробиваемость, а вот деревянные паруса и бегучий такелаж хорошо измочалят.
'Поднимается ветер', — Фохт поднял взгляд на грот-мачту, на развивающийся вымпел клана Мирамиро. Вчера он весь день бессильно висел, а сегодня ожил.
— Поднять пары, полный ход машинам, — на палубе засуетился Ррайфо, и матросы забегали, как наскипидаренные. — ...Паруса готовить!
'Вызов' зашумел винтами и бодро развернулся на север, пуская клубы чёрного дыма. Командор не желал принимать бой возле незнакомого берега, где под водой могут таиться рифы и мели. Дым сносило в сторону моря, и наблюдатель, неискушённый в нефтяных двигателях, мог бы решить, что на борту корабля начался пожар.
Наверное, на фрегате так и подумали: ветер донёс до Фохта торжествующие крики. За первым фрегатом из-за мыса вышел второй, а за ним над ветвями низкорослых деревьев уже просматривались паруса третьего.
'Слишком много', — трезво оценил соотношение сил командор. С одним врагом ещё можно пободаться, пострелять фугасами издалека, сбить паруса, мачты, а потом взять на абордаж. Против трёх не хватит снарядов, увы.
