Сказка для злой мачехи проклятье сада роз

— Я хотела бы знать, чем я могу расплатиться за твою помощь? Денег у меня сейчас немного.

И это если, не дай бог, Ник не влез в мою сумку. Оставшиеся монеты я предусмотрительно снова вшила в ее подкладку. Алхимик снисходительно фыркнул.

— Рано говорить об оплате. Встанешь на ноги, тогда и посмотрим.

— Эм-м, что-то изменилось? — спросила я, ощутив явную перемену в его настроении.

— Мало кто знает, какую клятву нужно просить у темных. Ты знаешь. Откуда?

Я задумалась, что ответить, и решила, что немного правды мне не повредит.

— У меня есть друг, он тоже алхимик.

— Друг? Алхимик? — удивился мужчина.

— Да. Я как-то помогла ему, и он стал моим другом.

— Ах, помогла, — снисходительно усмехнулся мужчина. — Тогда понятно.

— Я готова заплатить, — дернула головой, но прострел в шею не позволил увеличить обзор и увидеть мужчину. Тому как-то удавалась уходить от моего взора, а мне становилось всё любопытнее, как он выглядит. — Не золотом, так услугой.

— Хочешь расплатиться со мной своим телом?

От такого предположения я вспылила:

— Да, что с вами такое?! Я, что, похожа на гулящую девку?!

— Нет, — отозвался алхимик.

— Тогда почему вы трое уверены, что я стану расплачиваться своим телом?!

— А чем еще ты будешь расплачиваться? Что ты умеешь?

— Я много чего умею, — не стала я перечислять свои таланты. — Я не глупая и не безрукая.

Я думала, он рассмеется на мою реплику, но алхимик смеяться не стал.

— Хорошо, — выдержав паузу, сказал он. — Я тебя понял.

Понял ли? Впрочем, если вспомнить в каком плачевном состоянии сейчас нахожусь: лицо и руки изодраны, спина и ноги сплошной синяк, честно признаюсь, сама бы на такое не позарилась. Ну, правда, кому приятно смотреть на синяки и ссадины?

— Как тебя зовут?

Первая мысль была: "назовусь Риммой", но потом вспомнила, что осталась без морока и передумала.

— Рита, — ответила я.

— А дальше?

— Просто Рита.

— Р-рита. Ри-ита. Тебе подходит, — хмыкнул алхимик. — Можешь звать меня Эдвард.

Эдвард, так Эдвард. Неплохое имя, запоминающееся.

— Эдвард не подскажешь, куда я попала?

— А ты не помнишь?

— У меня каша в голове. Все обрывками. Плохо помню, что со мной произошло. Это падение...

— Говоришь, плохо помнишь, — задумчиво протянул Эдвард, и его рука легла мне на затылок. — Шишки нет, но удар был. Остаточный эффект?

— Я...

— Тихо! — шикнул на меня алхимик. — Ты отвлекаешь.

Я сердито поджала губы. До чего вредный тип. Как он вообще согласился помочь? Его же раздражает всё, что не по нему.

"Никого не напоминает?" — съехидничал внутренний голос. Однако! У кого-то отлегло от попы? Хорошо, признаю, у меня тоже бывают приступы раздражительности, но не до такой же степени?!

— Вроде ничего серьезного, — проворчал Эдвард. — Либо ты, дорогуша, придумываешь, либо что-то недоговариваешь. Ставлю на последнее.

— Ты не ответил.

— Ты в Ристане.

Серьезно? Я в Ристане? Отлично! Но Ристан королевство немаленькое, куда именно меня зашвырнуло? Последнее, как оказалось, я произнесла вслух.

— Не знаю, куда должно было, но сейчас ты в графстве Эрайдэн.

— Эрайдэн?

Повезло, что алхимик не мог видеть моего лица, иначе бы узрел мою вмиг вытянутую физиономию. Графство Эрайден находится на самой окраине королевства. Рядом с ним проходит граница между Ристаном и Ворвигом, а так же небольшая часть гряды Серых гор. Но взволновало меня не местоположение графства, а возникшее чувство крупной подставы, потому что с моим сказочным "везением" я могла попасть только в одно место, и следующей фразой алхимик подтвердил мои худшие опасения.

— Да. Ты в Розгардене. Слышала о таком?

"Я так и знала!" — мысленно простонала я, и уткнулась носом в подушку. Это конец. Я никогда не выберусь из этой долбаной сказки. Светлый. Тьма. За что?!!

Глава 2

Эдвард еще несколько раз куда-то уходил и снова возвращался, но после того, как, под его присмотром, Гарри накормил меня фирменной похлебкой от Берти, меня потянуло в сон. И это действительно был сон, а не беспамятство, причем весьма неоднозначный.

Сквозь обрывки сновидений проступили приятные ощущения чьей-то осторожной ласки. Бережные поглаживания обнаженных плеч, спины, ягодиц, бедер. Нежные поцелуи в шею, переходящие в легкие укусы от которых подкашиваются ноги и снова поглаживания. От этих нежностей кружилась голова, и возникало ощущение, что я хрупкая китайская ваза, такими бережными были эти прикосновения.

Я выгнулась, издав тихий полустон — полувздох. Сильные руки сжали поясницу сильнее. Теплые губы коснулись правой лопатки, проведя языком по выступающему краю, затем другой лопатки и снова ласка языком. Одной рукой удерживая меня на весу, второй раздвинули ноги. "Ох, наконец-то мой сон с правильным распределением ролей" — подумала я. Рука скользнула ниже. Я застонала и, не открывая глаз, поискала руками опору. Нашла. Сдвинула мешающие предметы в сторону — на пол посыпались шуршащие листы бумаги, громыхнувшая шкатулка и звякнувшая емкость.

— Не шали, — пожурили меня, отвесив легкий шлепок по мягкому месту.

Я мысленно улыбнулась, подумав, что еще и не начинала и, вильнув попой, подалась назад, выгибаясь как кошка. Мужчина хрипло рассмеялся.

— Что, рыжая, нравится?

Рыжая? Я на секунду задумалась. Почему рыжая? Всегда была шатенкой. Рыжина присутствует — это от папы — но назвать меня рыжей?!

— Глаза не открывай, — таинственно предостерегли меня.

Так и быть, не буду. Ласки стали смелее. Сильные руки заскользили по ягодицам, сжимая, массируя, гладя; по пояснице, большими пальцами разминая позвоночник; по животу, круговыми движениями заставляя сладко сжиматься внутренности; добрались до груди, которая уже болезненно требовала свою порцию прикосновений.

Когда пальцы сжались вокруг возбужденных сосков, мои ноги подогнулись. Не поддержи меня мужчина одной рукой, точно бы упала.

— Какая ты сегодня чувствительная, — прохрипел он мне в самое ухо.

Я удивленно приподняла брови, но спросить не позволила рука, отпустившая сосок и сжавшая подбородок. Большим пальцем мужчина начал водить у меня по губам, делая их еще чувствительнее.

— Так и тянет тебя поцеловать.

В чем проблема? Я не против — целуй. Но мужчина отстранился, удивленно вопросив:

— С чего бы это, а?! Рыжая?

Да почему я Рыжая-то?!! Но только вознамерилась восстановить справедливость и заявить, что я не Рыжая, мою талию крепче перехватили одной рукой, другой ухватили за полупопие и медленно заполнили, заставив забыть обо всем.

— О-о-о!

— Что, Рыжая, по-быстрому? — остановившись, усмехнулся он.

Ладно, пусть буду — Рыжая, только, Тьма тебя задери, не стой столбом! Двигайся! Двигайся! Последнее в приказном тоне простонала вслух и мужчина рассмеялся.

— Как пожелаешь, Рыжая. Только не жалуйся потом, — с явным превосходством заявил он и начал двигаться.

"М-м-м! Вот так!" — вцепилась я в столик или что там, так как глаза, как он и просил, я не открывала. На пол посыпались оставшиеся на столешнице предметы, шурша и звякая, но нам было не до них. Дикая, изголодавшаяся страсть, свела мыслительные процессы к единственной, которая билась в моей голове: — Еще! Еще! Еще! Похоть необузданная, неудержимая без правил и предрассудков. Без тормозов.

— Что ты со мной делаешь, Рыжая? — с придыханием прошептал он мне на ухо, до боли сжимая бедра.

— М-м-м. Еще!

— Ты же....

— Еще! — вывернув руку, я ногтями вцепилась ему в плечо.

— Тьма! Ты сама не своя, — замедлив темп, выдохнул он.

— Плевать! Еще!

Я качнулась назад, не желая застрять на полпути к разрядке. Мужчина схватил меня за волосы и оттянул на себя.

— Ну, всё. Сама напросилась, — прохрипел он.

Дальше я поняла, что это были только цветочки. Резкий рывок. Меня поставили на ноги. Удерживая на весу, развернули, куда-то отнесли, взяли за руки и, положив их на какой-то витой столб, приказали:

— Держись крепче, — и прикусив верхний край моего уха: — Теперь я не остановлюсь, даже если ты будешь молить меня об этом.

— О-о-о!

Дальше последовало какое-то буйство, от которого перед глазами начали вспыхивать разноцветные фейерверки, стоны превратились в бессвязные выкрики, а витой, явно деревянный, столб начал крошиться под моими ногтями, и только теряя сознание, услышала протяжный стон:

— Ри-ита-а!

Оклемалась быстро. Сон все-таки. Будь это реальностью не факт, что даже через несколько часов я смогла бы разлепить веки, не говорю уже о том, чтобы пошевелиться. Я не настолько вынослива, тем более после стольких лет застоя в личной жизни.

Я лежала поперек широкой постели, под бардовым балдахином, занавеси которого были подняты, что позволило рассмотреть комнату, служащую кому-то спальней. Кровать, деревянная ширма, сундук, туалетный столик. Не густо. Я посмотрела на свои руки и поразилась, какие у меня длинные, загнутые внутрь ногти, почти когти. Приподнявшись на локтях, непроизвольно заглянула в зеркало на туалетном столике и вздрогнула. Из него на меня смотрела незнакомка: рыжеволосая, сероглазая, с глубокими от того неприятными носогубными складками, тонкими губами и непропорционально маленьким подбородком. С неприязненным взглядом она посмотрела на меня из своего отражения, и я ахнула:

— Рыжая!

Меня резко выдернуло из чужого тела. Я оказалась зависшей под балдахином, и меня, как листок на ветру начало медленно вращать по кругу.

— Что? — лениво отозвался мужчина, распластавшийся рядом с ней.

— Тварь! — зло и тихо прошипела Рыжая, и это относилось не ко мне. — Чудовище! Животное!

— Рыжая, ты чего? — дернулся мужчина и перекатился на другой край постели, пока острые коготки взбешённой женщины не добрались до его лица.

— Ты сделал это!! Как ты пос-смел?!! Тварь!

— Что я сделал? Чем ты недовольна?

— Ты... Ты... — не находя слов, шипела Рыжая.

— Я, — не стал отпираться мужчина, которого рассмотреть не позволяла мокрая от пота крайне растрепанная светлая шевелюра. — Не забывай, ты сама ко мне пришла.

— Я-а??? — взвилась женщина. — Да ты!!! Ты обещал! Ты обещал не пользоваться! Ты! Ты! Мразь алхимическая!...

— Я не пользовался! — рявкнул мужчина так, что будь я материальной, вздрогнула бы, но рыжей его рык был нипочем: — Я же обещал.

— Тогда с кем ты был?

— С тобой.

— Со мно-ой?!! — голос Рыжей перешел на ультразвук, а меня начало затягивать в воронку, — Ты сейчас был не со мной. Тварь!

И Рыжая набросилась на мужчину, стараясь выцарапать ему глаза, — с такими когтищами это вполне реально, но посмотреть, чем все закончилось мне не дали, комната перед глазами завертелась, а когда вращение прекратилось, я стояла перед стеной с нарисованной фосфоресцирующей зеленой пентаграммой.

— Прибыли, — буркнула я.

В этот раз меня никто никуда не тянул, так что решила осмотреться. Развернулась. Вправо вел портик с черными колоннами и сводчатым полупрозрачным потолком. Сделав несколько шагов по направлению к колоннам, узрела восхитительно сияющую луну, застывшую над пиками гор. В ее загадочно-серебристом свете купались кроны деревьев и, если присмотреться, крыши крохотных домов.

— Красиво, — выдохнула я паром и сразу поежилась, начав ощущать прохладу.

Опустив взгляд, смутилась. "Интересно, как Темный отреагирует на мой внешний вид?" — подумала я и стыдливо прикрыла интимные места. Представила, как заявлюсь к нему в костюме Евы и смутилась еще больше. Помявшись с ноги на ногу, досадливо поморщилась:

— Нет, я так не могу. Приду в другой раз.

И потопала в известном направлении — к драконьему коридору в надежде сразу проснуться. Но не тут-то было — уйти не дали. Через десять шагов босые ноги приклеились к полу, а в следующую секунду я снова стояла на том же месте, ежась от холода и, честно говоря, начиная злиться.

— Да не могу я голышом! — возмутилась, обращаясь неизвестно к кому. — Не-мо-гу. Понимаете?!

Ветерок шаловливо лизнул разгорячённую кожу. Я вздрогнула, после чего вскрикнула, так как серебристый свет луны, ожив, тканью заструился у меня по коже, превращаясь в соблазнительный полупрозрачный комплект и длинный пеньюар, отороченный воздушными белыми пёрышками.

— Э-э-э! — протяжно выдала я и пощупала ткань.

Ветер колыхнул полы пеньюара, и легкими волнами по ней разошлось волшебное сияние, а по краю опушки замерцала россыпь мелких кристалликов. В душе всколыхнулся восторг и восхищение. Но показываться в таком виде перед Тёмным!?? Окинула пеньюар придирчивым взглядом. Затянула поясок, запахнула ворот, но, увы, нужного результата не добилась, слишком соблазнительно выглядела льнущая к телу полупрозрачная ткань.

— Ох, дела мои тяжкие.

"Была, ни была", — со вздохом прошла я сквозь стену, на цыпочках пробежала по слабоосвещенному коридору и поднялась по лестнице. Сначала постучала. Тёмный не ответил. Тогда толкнула дверь и заглянула в лабораторию, неуверенно позвав:

— Тёмный, это я — Рита. Ты меня звал?

Когда ответа и в этот раз не последовало, я встревожилась и распахнула дверь настежь. В лаборатории было тепло. Я бы даже сказала жарко. Камин пылал ярко, словно в него недавно подбросили охапку сухих веток. Зайдя внутрь, подошла к столу и замерла, теряясь в догадках. Темного Лика не было. Где же он?

— Темный, ты где?

Я обошла стол кругом. Где этот Темный, в самом деле?! Не на полках же с книгами от меня прячется?

— Тё-омный! — громко позвала я. — Я пришла! — и ворчливо себе под нос: — Зачем было звать, если тебя нет на месте?

Покружив вокруг стола, заглядывая в ящички и коробочки, решила дождаться Темного, нагло заняв его рабочее место. У пылающего очага в воздушном одеянии мне делать нечего — это и опасно, и сильно просвечивает. Последнее волновало меня больше всего.

Усевшись в кресло в позе "русалка на камне", первым делом растерла замерзшие ступни. В отличие от воздуха, каменный пол в лаборатории остался ледяным, а я босиком. Отогрев закоченевшие пальцы ног, откинулась на спинку и приготовилась ждать, но взгляд зацепился за конверт на столе. Он стоял, прислоненный к реторте и на нем крупными буквами было написано: "Прочти меня".

— Очень смешно, — фыркнула я и потянулась за конвертом.

В конверте лежало письмо. Я вытащила листок желтоватой бумаги, расправила, разгладив сгибы, и углубилась в чтение:

"Добро пожаловать в Розгарден, моя жаркая девочка.

Думаю, ты уже задалась вопросом: как получилось, что ты снова попала в переплет и что, в связи с этим, тебе следует делать дальше? Отвечая на первый вопрос, скажу, что без вмешательства высших сил здесь не обошлось. Попасть в проклятый город обычным путем невозможно, проклятье держит всех живущих здесь в том пограничном состоянии между жизнью и смертью, когда разум продолжает функционировать, заставляя действовать в рамках определенных событий, хотя через какое-то время всё возвращается в исходное положение. Скоро и ты ощутишь воздействие проклятья, но не бойся — это безболезненно.