Сказка для злой мачехи проклятье сада роз

Нехотя покидая насиженное теплое местечко у очага, я неуверенно встала и, дав ногам привыкнуть к весу тела, направилась к вешалке. Сняв лямку с деревянного крючка, вернулась к столу. В свете беспощадно разворошенных углей выложила на стол кресало, стакан и попавшийся под руку смятый кулек с таинственным подарком от господина Перссона.

— Хрю, — подал голос кабанчик, от чего я естественно вздрогнула.

Посмотрев в его сторону, не смогла сдержать улыбки. Набив пузико, поросёнок крепко спал в обнимку с корытцем, иногда похрюкивая и забавно дергая ногами.

— Всё-таки снотворное, — пробормотала я, припоминая, что после приёма похлебки меня так же потянуло в сон.

Снова взглянув на предметы на столе, я подсознательно потянулась к стакану, и он мгновенно наполнился чистейшей ледяной водой. Эврика! Наполнив котелок на четверть я, было, взялась поднять его и вылить получившуюся жижу где-нибудь во дворе, но приподняв, охнула и чуть не выронила котелок из рук. Прострел в шею, боль в пояснице, резь в руке доходчиво объяснили, что до двери котелок я не дотащу, не говоря уж о том, чтобы выйти с ним на улицу. Экспроприировала у Хрюнделя корытце. Идеально чистым котелок не стал, но, как показала практика, на лучшее я пока не способна.

Подсыпав в угли относительно сухих щеп, почиркала кресалом, добавляя огоньку. Когда огонь охватил их все, добавила мелко нарубленной древесины и только затем бревнышко. Затанцевавшее в очаге пламя разогнало тьму, но, увы, не сырой холод, царивший в старом доме. Поёжившись, заполнила котелок наполовину, кинула в него нарезанное мясо, чтобы дало вкус бульону, посолила и повесила на крючок.

Прежде чем варить, крупу пришлось ее перебрать. Это заняло некоторое время. Осложнялся процесс тем, что света от очага не хватало, к тому же я не учла, что дым и гарь, не находя выхода в виде, например, печной трубы, начнут распространяться по закрытому помещению. Тем не менее, я справилась. Высыпав крупу в кипящую воду, сполоснула деревянную ложку с длинной ручкой — приготовилась мешать. Ни масла, ни жира я не нашла, так что пришлось следить.

Котелок убрала с огня, когда душистая каша еще не совсем сварилась, дав жару металла закончить готовку, при этом продолжила помешивать, пока не убедилась, что котелок достаточно остыл, чтобы закрыть его крышкой и позволить каше настояться.

Разогнувшись и вытерев пот со лба я, довольная проделанной работой, вслух себя похвалила:

— Ну, какая же я молодец!

Улыбнулась, вдохнула дыма, который из дома, как вы понимаете, никуда не делся и тут же надрывно закашляла.

— Кхе— кхе. Надо хоть дверь открыть. Кхе— кхе... Чертова сказка.

От намерения отвлек звук брякнувшего металла — это я, из-за кашля, облокотилась на стол и смахнула подарок хозяина гостиницы на пол. Подняв сверток, швырнула его в сумку. Потом посмотрю. Сперва дверь.

Но только я добралась до цели, взялась за ручку, как...

Глава 3

...я распахнула глаза и с недоумением поняла, что лежу в кровати, на животе, голая, укрытая плащом Эдварда. Пошевелилась и, как несколько часов назад, тело заныло, стрельнуло в шею, и возникла слабость, которая была, когда я проснулась в первый раз. А проснулась ли? Неужели это был только сон? Серьезно?! Тогда откуда запах гари и дыма?

Я приподнялась на локтях. По сравнению с первым пробуждением в комнате было значительно светлее, и это несмотря на закрытые ставни, значит, сейчас либо позднее утро, либо день. Завернувшись в плащ и сев на постели, я прислушалась к тому, что происходит внизу. А там раздавался непонятный грохот, скрежет и тяжелый топот, сопровождаемый невнятным, но громким бормотанием хозяина дома. Затем шаги смолкли, а когда возобновились, то по скрипу ступеней я определила, что Гарри неспешно поднимается наверх. Положив голову на подушку, сделала вид, что сплю, но можно было этого и не делать. Прежде чем войти, Гарри так сильно постучал кулаком по двери, что от этого стука проснулся бы и мертвый. Или полумертвый.

— Госпожа, — приоткрыв дверь, громким шепотом позвал Гарри, — вы проснулись? Эд сказал, что сегодня вам будет лучше.

"И, что? Ты вот так взял и поверил ему на слово?!" — раздраженно фыркнула я про себя, вслух простонав что-то нечленораздельное. Приподнялась. Сделала попытку повернуться, но прострел в шею заставил застонать по-настоящему.

— Лежите, лежите, — забеспокоился Гарри. — Я тута бельишко принес. Эд сказал, как проснетесь, одеться пожелаете. Платье-то ваше совсем того — грязное, так что, вот, — за спиной послышался шорох ткани. Гарри положил одежду на сундук. — Всё чистое.

Я чуть повернула голову, чтобы поблагодарить, но мужчина опередил, затараторив:

— Ну, это я... Я это пойду. Зовите, если что. Я пойду. Одевайтесь. И, да, это, я внизу. Зовите. Я мигом. Одевайтесь. Эд сказал, да... Я внизу. Я подожду, а вы одевайтесь. И позовите, я услышу... Ага...

Наконец сообразив, что мужчина ждет, что я его отпущу, смилостивилась и сказала:

— Хорошо. Иди.

Облегченно выдохнув, Гарри покинул комнату. Когда дверь за ним закрылась, я задумалась. Интересно, за кого он меня принимает? В сказке довольно жесткое распределение ролей, но так раболепно расшаркиваются только перед благородными. С этим придется что-то делать. Мой потолок — горожанка из хорошей семьи. Всё-таки Темный прав, придется маскироваться.

Гарри принес в комнату свечу, так что легкий сумрак разбавился еще и желтоватым светом маленького пламени. Встав с постели, взглянула на то, что принес Гарри, и на секунду замерла, таращась на то самое платье, сапожки и чепец. Мое белье Гарри положил на край постели, видимо, для того, чтобы мне не пришлось тянуться. Очень мило с его стороны, тем не менее, одевалась я стоя.

Что же это было? Сон? Или явь? Если сон, то откуда такие подробности? Но если это было на самом деле, то, как я снова оказалась голой и в постели? Что-то не верится, что это сделал Гарри. И как он это сделал? Ударил меня по голове? Заколдовал? Ерунда какая-то.

Как и обещал, мужчина даже не заглянул пока я, кряхтя и морщась, снова натягивала на себя нижнюю рубаху, а затем и платье.

Прежде чем позвать Гарри, я подошла к окну и, повернув дощечки, служившие задвижками, распахнула ставни, впустив в комнату дневной свет. Увы, маленькое окно хибары было затянуто бычьим пузырем, так что светлее особо не стало, к тому же на улице шёл дождь.

Я нехотя сунула в ботинки босые ноги, задула свечу и, приоткрыв дверь, сообщила:

— Я готова.

Кричать не стала, наоборот сказала слабым голосом, чтобы не казаться слишком бойкой для недавно находящейся на грани жизни и смерти. По той же причине, когда Гарри, громыхнув лавкой, заспешил ко мне, шустро взбегая по лестнице, поставила перед фактом:

— Мне нужна помощь, чтобы спуститься вниз.

— Так я... Я это, — изумленно взлетели кустистые брови. — Госпожа, зачем?! Я всё принесу!

— Я хочу спуститься вниз, — категорично заявила я, и чуть мягче: — Прошу тебя.

Подивившись моему упрямству, Гарри всё же не стал спорить, а помог мне спуститься. Пока мы медленно спускались, чему способствовали мои краткие передышки, я посматривала по сторонам, отмечая, что входная дверь открыта, и запах дыма почти выветрился, но аппетитный аромат вкусной каши еще щекочет ноздри. Определенно моя каша. Уверена на все сто.

— Этот запах, — повела я носом.

— Да-да, — закивал Гарри. — Это еда. Сейчас. Ещё одна ступенька. Осторожно!

Тьма, да, эти две последние ступени прямо заколдованные! На них я снова лишилась сил и, если бы не Гарри — он, слава Светлому, меня удержал — я бы упала. Дурацкая лестница!

— Госпожа?

— Я справлюсь, — упрямо выпрямилась на ослабевших коленях.

И, да, справилась, но не без поддержки Гарри. Всё-таки неоднозначный он человек. Пока "была" трупом — обворовал бы и не побрезговал, а понял, что жива — сделал всё возможное. И сейчас как с родной нянчится.

— Можа ближе к огню? — Гарри усадил меня на скамью у стола со стороны очага.

— Лучше дверь закрой.

— Так это..., — слала он широкий жест рукой, показывая дом в целом, — задымится. Плохо пахнуть будет.

Что верно, то верно. И не только пахнуть будет плохо, но так и задохнуться можно. Когда я начала готовить, я это не учла. На кухню в замке совала нос исключительно, чтобы провести ревизию, подправить меню и послушать сплетни, а как там готовят, видела разве что мельком. На кухнях в домах лордов, в которые я по ночам проникала в облике Тени, мне также делать было нечего, таким образом, готовкой я занималась только в Волчьей насыпи у Амалии. Но у нее были вполне понятные мне плиты, разве что на живом огне и с трубой для отвода дыма.

— Хорошо. Не закрывай, но прикрой ее. Мне дует.

— Это можа, — кивнул Гарри и отошёл прикрыть дверь, за которой серое небо орошало землю мелким противным дождем.

Беглым взглядом окинув, освещенное только слабым пламенем очага, помещение, я натолкнулась на, лежащее на полу, перевернутое корытце и поинтересовалась у мужчины:

— А где кабанчик?

— К...Какой кабанчик? — вздрогнул хозяин дома.

— Маленький, — взглянула я на него с прищуром.

— Нету у меня кабанчика, госпожа, — развел он руками.

— Но..., — Я начала растирать быстро замерзающие пальцы. Зря плащ наверху оставила, надо было на плечи накинуть. — Я слышала. Ночью кто-то хрюкал у меня под дверью.

Я, конечно, приукрасила, но видели бы вы лицо Гарри! Он побледнел, губы задрожали, а речь стала нервной и прерывистой:

— Можа показалось? Да, показалось! Приснилось вам, госпожа. Нету у меня кабанчика. Нету. Откуда ему взяться? Приснилось вам...

Во время своего монолога Гарри то краснел, то бледнел, то покрывался холодным потом, и мне стало его жалко.

— Может из леса? — как бы невзначай предположила я, добавив: — Забежал пока дверь была открыта.

— Можа!! — обрадовался Гарри. — Лес то рядом, — часто закивал он.

Я усмехнулась, но для себя решила, что по возможности выясню, куда пропал кабанчик, хотя бы для того, чтобы убедиться, что произошедшее со мной ночью не было сном.

— Тебя ведь Гарри зовут, так?

— Да, госпожа, я Гарри, — успокоившись, кивнул мужчина. — Я вас... Мы. Мы с Ником вас нашли. В лесу. У дороги.

— Я знаю, — с натянутой улыбкой сообщила вмиг побледневшему Гарри, и продолжила: — Я вас слышала, хотя и не могла ответить.

Маленькие темные глазки снова забегали.

— Госпожа...

— Всё нормально, — наиграно смилостивилась я. — Ты спас меня. Если тебе нужны деньги...

Как и ожидалось, Гарри не дал мне договорить, выпалив:

— Лучше Эду.

— Что Эду? — как бы не поняла я.

— Он это, — замялся Гарри, — лечил. Я-то, так, на побегушках. Это он вас...

Гарри сделал руками жест, словно поднимает кого-то на руки. Легко было догадаться кого именно.

— Он отнес меня наверх? — заинтересовалась я.

— Да.

— И раздел?

— Ну-у, это, да, — отвел взгляд мужчина, что навело мысль, что на мое раздевание он смотрел не без любопытства, хотя, если вспомнить в каком состоянии я была, скорее всего, и не без жалости. — Вы ж без сознания были.

"Была", — мысленно согласилась я и, вспомнив деталь из разговора с алхимиком, уточнила:

— И он сразу намазал меня составом?

В своем письме Темный писал, что да, но все же хотелось бы услышать это от живого человека.

— Нет, госпожа, — продолжил переминаться с ноги на ногу хозяин дома, не решаясь сесть, так как разрешения я не давала. — Эд за водой меня послал. Кипятить заставил. Мыл он вас. Потом ушел домой, сказал, что за сильным средством. Вернулся быстро, будто бежал и вас намазал. Ох-хо-хой, — Гарри сокрушённо покачал головой, — как же вы бедненькая стонали. Даже плакали.

Я недовольно поджала губы. Значит, правда, Эдвард мазал меня дважды.

— П-простите, — мужчина дернулся под моим хмурым взглядом, подумал, что на его счёт.

— Что ж, — потерла я ладони друг о друга, — я Рита. Я из хорошей семьи. Мой отец держит торговую лавку в Светлом Ристане. Его клиенты маги и алхимики. Я и сама помощница светлого мага.

— О-о! — восхищенно протянул Гарри. — Настоящая помощница светлого мага.

— Я не маг, — чуть улыбнулась я детскому восторгу мужчины. — Дара у меня нет, но Ирон научил меня читать, считать и писать.

— О-о! — глаза мужчины стали еще круглее.

Под таким восторженно-восхищенным взглядом я, честно сказать, смутилась. Я знала, что быть помощницей светлого мага почетно — Ирон рассказывал — но никак не думала, что до такой степени. Впрочем приятель упоминал, что в помощницы берут только девушек из хороших семей, где хоть один из родителей обладает даром, возможно, поэтому к ним и относились лучше, чем к другим служанкам, ставя их вровень с младшими учениками того же мага.

— Так-так, — раздался язвительный голос от двери, — вот, значит, кто ты такая.

Я вздрогнула и уставилась на мужчину, бесшумно открывшего дверь, вставшего в проёме и теперь взирающего на меня ехидно-насмешливым взглядом темных, почти черных глаз.

— Роди? — изумленно выдохнула я.

— Кто? Роди? — приподнялся он брови. — Это имя? — мужчина презрительно скривил губы. — Похоже на собачью кличку.

И он вошел в помещение, скидывая капюшон и снимая плащ, который Гарри благоговейно принял и повесил на вешалку у двери, словно вышколенный дворецкий.

Присмотревшись к гостю, я поняла, что если и ошиблась, то не без причины — мужчина был похож на Роди, как брат близнец. С оговорками: во-первых, он был младше алхимика лет на пятнадцать-двадцать; во-вторых — блондин, не ярко выраженный, но все же; в третьих имел дурацкие усы и плоскую бородку клинышком, что делало его похожим на кота.

Самодовольство и чувство собственного превосходство сквозило в каждом его слове и жесте, когда он небрежно поддел табурет ногой, подвинул его ближе к столу и сел напротив. Меня покоробило.

— Кто он? Приятель? Знакомый?... Возлюбленный?

Почти выплюнул он последнее слово и посмотрел на меня тяжелым взглядом, а я как-то оторопела от подобного напора.

— А есть разница?

— Ты жива благодаря мне, — припечатал он.

Ага! Вот откуда мне знаком этот голос — Эдвард. Хм-м, не так я его себе представляла, не так. Мужчина, сидящий передо мной, педант и пижон. Стрижка — волосок к волоску, бородку и усы явно не сам подстригал. Модный дуплет болотного цвета, белоснежная, по местным меркам, туника, чёрные бриджи и добротные высокие сапоги. Что я могу сказать — не бедствует, значит, предлагать деньги ему бессмысленно. Плохо это или хорошо, непонятно, как впрочем и вся ситуация с попаданием в Розгарден в целом.

— Пожалуй, — не стала я отпираться. — Но моя личная жизнь — это только моя личная жизнь.

— С Роди, — презрительно фыркнул этот алхимик.

— Да, хоть бы и с ним, — развеселилась я. — Он мужчина интересный, умный, ответственный. Я во всём могу на него положиться.

— И в постели? — глаза Эдварда недобро блеснули.

Я закашлялась, шокированная подобным интересом со стороны по сути незнакомого мне мужчины, но игру продолжила.