Наконец проснулась Мила, сонно потянулась и спросила, который час.
— Начало пятого, скоро рассветет, — ответил я и потер переносицу. — Не представляю, что нам делать дальше...
— Все будет хорошо, Сережа! — улыбнулась девушка. — Я знаю!
Она вдруг напомнила мне Ирку. Ирка тоже думала, что все будет хорошо. А потом мне пришлось стрелять ей в голову.
Между прочим, я ведь обещал Ирке, что назову ее именем что-нибудь важное. Что ж, надеюсь, еще смогу выполнить это обещание...
— Невозможно что-то знать о будущем, — покачал головой я. — Даже прорицателей однажды отрезали от этого знания.
— Но ты ведь прорвал барьер! — Мила явно была настроена чересчур позитивно, наверное, выспалась в отличие от меня.
— Я очень плохо разбираюсь в вероятностях, — вырвался у меня тяжелый вздох. — Теперь я понял, откуда черпать энергию. Надеюсь, когда появится побольше времени, я научусь нормально предсказывать события. Но пока, сама понимаешь...
— Ты и так много чего умеешь, — отмахнулась от моего мрачного тона Мила. — Обязательно научишься.
Может, и научусь, но когда это еще произойдет? А до той поры, только сама Судьба будет точно знать, какие карты мы вытянем из колоды. Проклятая Судьба, в которую я не верю.
— Как тебе Земля? — решил сменить тему я, выключая курсовой контроль и сжимая пальцами штурвал.
Нужно было срочно придумывать, куда лететь, а я все старался оттянуть этот момент. Хотел дать отдых голове, перед тем, как совать ее в петлю.
— Прекрасно! — Мила откинулась в кресле. — Всегда мечтала здесь побывать.
В руках подрагивал штурвал.
Лес и поля у горизонта разрывались линией высоток. Между ними переливались желто-красные полосы воздушных трасс со спешащими по ним летающими машинами. Над Воронежем сияло искусственное зарево ночных огней. Где-то там сейчас работают круглосуточные магазины и бары, миротворцы АС патрулируют улицы, а миллионы простых жителей спят, едят, сидят в туалете, занимаются сексом, проламывают друг дружке головы — в общем, занимаются обычными делами большого города.
— Как эта планета до сих пор нас терпит? — вздохнул я.
— Хватит уже апатии! — шутливо пихнула меня в плечо девушка.
— Ты чего? — удивленно воскликнул я, выравнивая авиетку. — Влетим куда-нибудь из-за твоих выходок!
— Ты как на Земле оказался, словно постарел лет на десять. Так нельзя!
— Я много чего пережил тут. Тяжелые воспоминания...
— Такие уж и тяжелые! Пиво с коктейлями попивал, с девчонками целовался...
— Прекрати! — неожиданно для себя рыкнул я. — Не ройся больше в моей голове!
Я потянулся внутрь себя, в узкую щелочку, все еще связывающую мое существо с подпространством. Стал вытягивать энергию, накапливая ее внутри и формируя защитный экран. Мои мысли и чувства не должны быть доступны никому, кроме меня. Я не эксгибиционист, чтобы выставлять их напоказ!
— Что ты сделал? — удивленно округлила глаза Мила.
— Закрылся от тебя! — раздраженно ответил я и демонстративно сосредоточился на управлении авиеткой.
— Я тебя не слышу! Как ты смог?
— Я довольно талантливый парень, если ты еще не поняла!
— Подожди! — девушка выглядела сильно озабоченной. — Я серьезно! Как ты это сделал?
— Поставил блок, чего тут такого? Или я не имею права свои мысли от тебя прятать?
— Имеешь, конечно, — Мила пожала плечами. — Теперь ты просто единственный, у кого я не могу мысли читать. Интересное ощущение.
Все когда-нибудь бывает в первый раз, хмыкнул я про себя. Лицо спутницы не изменилось, из чего я сделал вывод, что теперь она действительно не в состоянии рыться у меня в голове. Так-то гораздо лучше!
Небоскребы внешних районов Воронежа между тем росли на горизонте. Надо срочно решать, что делать по прибытии в столицу. Я снова зачерпнул потаенных сил и сосредоточился. Способности включились довольно легко. Едва я успел сформулировать в уме вопрос, как ответ на него пришел ко мне.
Меня интересовало нынешнее местонахождение Шамиля — моего старого знакомого-прорицателя. После того, как он утратил способность видеть будущее и провалил задание на Кваарле, его, скорее всего, выгнали из Секретного Ведомства. Но даже, если и не выгнали, лучшей кандидатуры для визита, мне пока не удавалось придумать. Не к Председателю же лететь, на самом деле?
Шамиль сейчас находился в Воронеже. Я напрягся, выясняя детали. Бывший прорицатель жил на окраине столицы на предпоследнем этаже стандартного жилого блока. Обычная квартира без каких-то особенностей. Две комнаты, кухня, балкон, санузел.
Ну что же, наведаемся в гости.
Я уверенно направил авиетку к транспортному потоку, обтекающему город по кольцу. Теперь мы летели вдоль огромных башен в пятьдесят-семьдесят этажей. Кое-где жилые кварталы перемежались парками и развлекательными сооружениями. Типичная застройка конца двадцать второго-начала двадцать третьего века. Гораздо интереснее было смотреть на старинные здания, находящиеся в центре Воронежа. На некоторых улицах сохранились даже дома, построенные еще до Второй мировой войны.
Хотя еще интереснее, наверное, смотреть на руины Москвы, Санкт-Петербурга и других уничтоженных последней войной городов Европы. Вот уж где гарантированно получишь незабываемые впечатления!
Я вспомнил, как у меня засосало под ложечкой, когда я смотрел документальный фильм, посвященный русским городам. Поросшие сорняками и кустами площади, разбитые памятники, древние проржавевшие машины и особенно полуразрушенные мосты над широкой Невой оставляли на душе такую непередаваемую тоску и злобу, что хотелось тотчас же расстрелять всех причастных к войне лиц. И безумных людей, и чересчур умных роботов.
Бывшие столицы старых государств Европы уже навряд ли когда-нибудь станут крупными городами. В лучшем случае их постепенно превратят в музеи под открытым небом. Пока же с экскурсией можно попасть далеко не в каждый мегаполис-призрак, потому что радиационный фон там все еще высок, а скафандров для всех желающих не напасешься.
Да, на Земле тоже были свои сент-кроссы и хилл-сити. Только превращенные в руины людьми, а не природной стихией.
Я бросил быстрый взгляд на Милу. Девушка сосредоточенно глядела куда-то перед собой. Не иначе, все еще пытается залезть мне в мозги. Ну, пускай попробует. Не на шутку я, видимо, задел ее самолюбие своим быстрым созданием защиты.
Авиетка стала плавно снижаться, подчиняясь движениям моих рук.
Выйдя из потока машин, я повернул налево и полетел над макушками деревьев, радующих глаз сочной зеленью. Сядем в парке. В предрассветные часы здесь навряд ли много народу. Может, удастся утопить авиетку в пруду. Тогда мы надолго озадачим милицию, когда она станет искать нас.
Повертев головой направо и налево и убедившись, что поблизости никого не видно, я резко бросил машину вниз и притормозил лишь у самой земли. У Смирнова, наверное, этот маневр получился бы лучше, но и я успел остановить падение авиетки метрах в трех над пожухлой травой газона.
— Ой-ой-ой! — взвизгнула Мила, когда из-за моих кульбитов ее желудок подскочил к горлу. — Знала бы, что такой никудышный водитель, сама бы за руль села!
— Я бы хоть поспал тогда нормально! — скривился я, сажая авиетку. — Давай, вылезай. Прилетели!
— Что мы в этом парке забыли? — хмыкнула девушка.
— Заметем следы и пойдем проведаем одного моего знакомого. Тут недалеко!
Я открыл кабину, и нас окутала промозглая сырость Воронежского утра. Где-то в глубине зеленых крон заливался на все лады скворец. С кольцевой трассы доносилось приглушенное расстоянием уханье антигравов.
— Холодно чего-то! — повела плечами Мила, выбравшись из авиетки.
Девушка выглядела забавно в трофейной одежде. Но, наверное, и я смотрюсь в своем наряде не лучше. Прячьтесь все! Столичные денди вышли на утреннюю прогулку!
— Отойди вот туда, Мила! — попросил я спутницу, жестом показывая на дорожку со стоящей у обочины скамейкой.
— Решил утопить авиетку? — догадалась девушка.
— Ага, — кивнул я и, вытянув шею, посмотрел на пруд.
Водоем был всего в нескольких метрах от места посадки. Естественно, посадил летательный аппарат я здесь не случайно.
Прощупав с помощью дара наиболее глубокие места, я удовлетворенно хмыкнул. Авиетка останется надежно укрытой слоем воды. Если наш путь не проследили какие-нибудь автоматические камеры дорожного контроля, то милиция не скоро догадается, где искать летающую машину. Тем более что в этой части парка как раз проходят трубы с водой и заброшенные тоннели подземки. Так что разобраться в хитросплетениях коммуникаций на экране металлоискателя будет непросто.
Я поднял авиетку в воздух, не закрывая колпака. Десяток метров полета — и машина зависла над самым глубоким местом пруда. Я занес руку над кнопкой зажигания, только сейчас осознав, что стоило заранее раздеться, прежде чем топить летательный аппарат. Ладно, буду мокнуть, черт с ним! Чем быстрее избавимся от авиетки, тем меньше проблем. Летать на таких машинах в парке запрещено, а уж топить их — тем более. Ну, а лишнее внимание служителей порядка нам сейчас совершенно ни к чему.
Для отключения двигателя пришлось вдавить соответствующую кнопку дважды. Альтиметр определил, что авиетка находится не на земле, и компьютер уточнил, уверен ли я в том, что хочу совершить опасное действие. Я был уверен. И поэтому через мгновение оказался в ледяной воде.
С бульканьем и журчанием авиетка ушла в пучину, а я, проклиная себя за рассеянность, погреб к берегу. Плыть в сапогах было ужасно неудобно, но я не решился скинуть их — ходить босиком по улицам будет ведь еще хуже.
Пока я греб к берегу, в голове почему-то крепла мысль о том, что я чего-то упустил. Можно было как-то избежать падения и холода. Ах да! Можно ведь было взлететь, черт побери! Попытаться хотя бы! Тьфу ты, блин. Из-за усталости у меня как-то из головы вылетело, что я могу левитировать.
Наконец под ногами появилось дно, и я, чуть не увязнув в иле, все-таки смог выбраться на берег.
— Ты почему одежду не снял, Сереж? — помогая мне выходить из воды, спросила Мила. — Как теперь сушиться?
— Да забыл я чего-то, — поморщился я. — Сейчас разберемся!
Мы добрели до скамейки. Я отправил Милу прогуляться, а сам, оперативно скинув одежду и обувь, тотчас же принялся их отжимать. Обсохнув минуту-другую и начав стучать зубами на холодном ветру, я собрался с духом и снова оделся. На удивление, верхняя одежда оказалась после отжимки почти сухой и лишь слегка холодила тело. С обувью было хуже. Сапоги впитали влагу и, похоже, совершенно не собирались с ней теперь расставаться.
— Черт с ним! — вздохнул я, вставая со скамейки и жестом подзывая Милу. — Пойдем искать Шамиля.
— Кого? Шамиля? Того самого, который за тобой все детство наблюдал?
— Не надо больше о моем детстве, хорошо? — сжал челюсти я. — Я же не просто так свои мысли от тебя закрыл! Мне эта тема неприятна!
— Ну хорошо! Больше не буду, — Мила поправила курточку. — Куда надо идти?
— По аллее к выходу, потом через дорогу — и в дом. Я покажу.
— Ты уверен, что нам стоит соваться к этому парню? Он ведь сдаст нас, как только увидит!
— Не сдаст! — твердо сказал я, особой уверенности, между тем, не испытывая. — Он меня хорошо знает. Понимает, что я при желании его голыми руками в порошок сотру!
— Мне почему-то думается, что он тебя совсем не боится. Наблюдая за тобой, он наверняка выучил уже все твои фокусы!
— Ты со вчерашнего дня пытаешься меня обидеть! Бросай это занятие, пожалуйста! Нам все равно больше некуда деваться! Если не к Шамилю, то в общежитие, к отбросам пойдем. Там нас даже покормят бесплатно! Очень вкусная баланда — пальчики оближешь!
— Хорошо! — подняла руки Мила. — Уговорил!
Уже через пять минут мы были рядом с огромным зданием жилого блока. Жилой блок — это, своего рода, город в доме. Здесь под одной крышей размещались магазины, спортивные сооружения, зоны развлечений, школы и детские сады. А на верхних этажах жили люди. Говорят, что некоторые обитатели подобных блоков ни разу в жизни не выходили за пределы своего здания. Но мне как-то не верилось, что такое и правда возможно...
К дверям жилого блока я подойти пока не решался. На каждом из входов имелся пост охраны. Просто так нас внутрь никто не впустит. Нужно было что-то придумать.
Идей в голове витало множество.
Если бы чувство правды высветило квартиру Шамиля во всех подробностях, то можно было бы переместиться прямо туда. Только, к сожалению, мое чутье еще не так совершенно. Можно, конечно, взлететь на крышу, обойти сигнализацию и взломать дверь. Или с тем же успехом вломиться в квартиру Шамиля через окно. Но это, скорее всего, привлечет ненужное нам внимание. Можно подождать Шамиля у выхода и околеть тут от холода. Еще можно взорвать с помощью моего дара охранников вместе с входными дверями. Или попробовать пролезть в подвал дома через канализацию.
На плавании в трубе с испражнениями моя фантазия иссякла, и я повернулся к Миле.
— Нам надо как-то пройти через охрану, — сказал я. — Ума не приложу, как это сделать незаметно.
— Давай, я попробую убедить охранников впустить нас! — улыбнулась девушка.
— Это каким же это образом, позволь узнать?
— У женщин есть свои маленькие хитрости! — загадочно сказала Мила и пошла прямиком к дверям.
— Эй! Стой! Ты серьезно что ли?
Девушка никак не прореагировала на мои крики.
Ладно, посмотрим, что ей удастся сделать.
Мила подошла к прозрачным дверям и помахала рукой. Двери разъехались в стороны, и навстречу вышел огромный лысый мужчина, одетый в синюю рубашку и черные брюки. От меня не укрылось, что на поясе у него висит рожок гравистрела.
Девушка принялась энергично жестикулировать, явно что-то выдумывая на ходу. Вдруг охранник отошел в сторону и кивком пригласил Милу пройти в здание. Девушка обернулась и помахала мне, подзывая.
Я подошел к дверям, поздоровался с охранником, напялившим на лицо неестественную улыбку, и с опаской прошел в просторный холл. Чувствуя на себе взгляд другого охранника, сидящего в этот момент за пультом, я потопал за Милой к лифту, при каждом шаге чавкая промокшими сапогами.
— Что ты им наплела? — прошептал я девушке.
— Погоди, чуть позже расскажу! — шикнула она и обернулась к слишком миролюбивой, на мой взгляд, парочке: — Никто не должен видеть, что мы прошли сюда, ребята! Будьте так добры, подчистите записи! Хорошо?
"Ребята", вместе весившие не меньше трех центнеров, участливо закивали, растягивая губы в идиотских улыбках.
— Вот и отлично! — хихикнула Мила, удостоверившись, что охранник за пультом тотчас же принялся стирать записи камер наблюдения. — Пока-пока!
— Пока-пока! — оба мужчины принялись махать девушке руками.
— Твою мать, — пробормотал я себе под нос.
К счастью, в это время как раз тренькнул и распахнул двери лифт, и я поспешил скрыться в его кабине от покоробившей меня сцены.
Как только девушка тоже оказалась внутри, я вдавил кнопку шестьдесят пятого этажа, и лифт пришел в движение.
