Горошина для принцессы

Он гладил её, а Снежка неотрывно смотрела ему в глаза.

— Ты будешь читать или... — она плотоядно облизнулась. — Мне тебя съесть?

— Съесть! — сказал Владимир.

— Ишь, ты, какой хитренький выискался! А кто мне тогда будет стихи читать?! — прищурилась Снежка.

— Ну, Снежка! Ну, Снежечка... — стал умолять он. — Съешь меня, пожалуйста!

— Нет! Сначала стихи! — потребовала она и переложила его ладонь на свое округлое, гладкое бедро.

Владимир покорно вздохнул, закрыл глаза и стал читать, тихо и раздумчиво:

— В распахнутые окна ветер шепчет

Берёзовые, белые стихи...

Я обниму любимую покрепче

И мне простятся все мои грехи...

Ещё чуть-чуть и засверкают звёзды,

И из-за крыши выскользнет Луна...

У милых губ дурманный запах розы

И терпкий вкус прохладного вина...

Ещё чуть-чуть... Любимая простишь ли,

Что я тяну наш вечер как вино?

Так перед бурей тянется затишье...

Взорвётся бурей нежности оно!

— И ты это сочинил сегодня ночью? — ахнула Снежка, прижав ладошку ко рту. — Пока я спала?

Владимир кивнул.

— У милых губ дурманный запах розы... — мечтательно повторила она. — И откуда у тебя слова такие берутся?

Он пожал плечами:

— От тебя...

Снежка даже зажмурилась от счастья!

Господи, неужели человеку может быть так хорошо! Ведь, так не бывает!

Внезапно ей стало страшно... А вдруг всё это только сон?! Который возьмёт и закончится!

Она прильнула к Владимиру. Обхватила его руками и прижалась. Нет! Этого не может быть! Они всегда будут вместе! Везде и повсюду!

И тут Снежка вспомнила о предстоящем отъезде. Владимир сказал, что приказ о назначении придёт со дня на день. И они сразу же уедут. Но...

— Володя, — посмотрела она на него. — Мы уезжаем... А как же папа?

— Мы, так и так, ничем не можем ему помочь, — тихо сказал Владимир. — Поверь, твоему отцу будет в тысячу раз легче, если ты будешь в безопасности! Как можно дальше отсюда! Ведь, ты — его единственное слабое место! И только из-за тебя он может сдаться и согласиться на сотрудничество со следствием... Иначе говоря, признать предъявленные обвинения... А это — высшая мера!

— Что же делать? — прошептала Снежка.

— Твой отец — очень сильный человек! И он обязательно выстоит! — твёрдо сказал Владимир. — Если только ты не предоставишь следователям решающий козырь! В своём лице... Это — раз.

— Что значит 'раз'? — глухо спросила Снежка, подавленная его словами.

— Если тебя задержат, — опустил глаза Владимир. — Мне не миновать ареста... И трибунала.

— Нет! — воскликнула она. — Никогда!

— Конечно, нет, — обнял её Владимир. — Мы скоро уедем. И никто ничего не узнает...

— Да! Мы уедем! И как можно скорее! — Снежка вывернулась из его рук и спрыгнула с тахты. — Надо собираться!

— Постой, — улыбнулся Владимир, ловя её за талию. — Ведь, приказа ещё нет!

— А вдруг он сегодня уже придёт! — сказала она, пытаясь вырваться. — А мы ещё не собранные! У нас даже чемоданов нет!

— Я сегодня же накуплю тебе столько чемоданов, сколько ты скажешь! — сказал Владимир, не выпуская её из объятий. — Только успокойся!

— Ага! Его будут арестовывать, а я — успокойся! — возмутилась донельзя рассерженная Снежка.

Владимир наклонился к ней чтобы поцеловать, но она отвернулась и вместо губ ему досталось её маленькое ушко. Что, впрочем, его вполне устроило. Снежка тут же поняла, чем это ей грозит, и попробовала исправить свою оплошность, но было уже поздно. Она чуть-чуть потрепыхалась и смирилась. И замерла, млея от поцелуев...

— Ты идёшь в ванную? — спросил Владимир немного погодя.

— Да, — кивнула она, когда пришла в себя.

И убежала умываться.

А Владимир убрал постель в шкаф и отправился на кухню, чтобы поставить чайник. Но не дошёл...

Потому что Снежка второпях забыла запереться в ванной. И он застыл у приоткрытой двери, не в силах оторвать глаз от фантастического зрелища...

Снежка стояла под душем, закрыв глаза и подставив лицо его прозрачным струям. И ловила их губами, подняв руки и перебирая тонкими пальчиками свои потемневшие от воды волосы. А она стекала по её спине и груди, по её животу и длинным, стройным ногам...

Владимир сам не понял, как оказался в ванной рядом с ней.

Снежка ощутила его близость, но ничуть не удивилась. Только слегка подвинулась, чтобы и ему досталось немного ласки этих горячих струй. Он прижал её к себе. И время вновь остановилось для обоих...

Хорошо, что Владимир не успел поставить чайник! Не то он выкипел бы начисто.

Когда он оторвался от неё, Снежка закрыла воду и стала сушить волосы полотенцем. А потом тряхнула головой и посмотрела на Владимира. Пристально и призывно... И тут же воскликнула, заметив, как быстро он стал разгораться:

— Нет! Нет! Я просто пошутила!

Она вылезла из ванны, смеясь и отбиваясь от его прилипчивых рук. Он попытался её удержать, но Снежка уже выскочила за дверь, оставив у него в руках лишь влажное полотенце.

Владимир вздохнул, повернул кран холодной воды и, стиснув зубы, встал под обжигающий ледяной поток. Придя в себя, он растёрся докрасна полотенцем и стал чистить зубы. А когда вышел из ванной, по квартире уже вовсю разносился запах свежесваренного кофе. Набросив свою любимую рубашку, Снежка сноровисто готовила завтрак. Пока он ополаскивался, она успела поджарить яичницу. Нарезав хлеб и колбасу, Снежка разложила их на тарелке и повернулась к Владимиру, который тихонько сидел на табуретке, любуясь её грациозными движениями.

— Давай, устроим себе маленький праздник! — сказала она, подходя к нему и обнимая за шею. — Между прочим, ты забыл, а ведь уже ровно месяц, как мы поженились!

— И ничего я не забыл, — сказал Владимир, прижимая её к себе. — Это просто ты всегда поперед батьки отрапортовать успеваешь!

— Ну, хорошо, хорошо, — потрепала его за чуб Снежка. — И что ты предлагаешь? Какие у нас планы? А, может, в виде исключения, возьмёшь выходной?

— Ну, я не знаю, — почесал в затылке Владимир. — Сегодня же первый день шестидневки...

— Никаких 'не знаю'! — отрезала Снежка, отодвигаясь. — Подумаешь, первый день! Ты и так с утра до ночи в бригаде пропадаешь! И в будни, и по выходным, и по праздникам! А у тебя молодая жена, между прочим! И ей нужно внимание!

— Ну, Снежка! — запустил руки ей под рубашку Владимир. — Не сердись! Я сейчас позвоню дежурному и скажу, что сегодня меня не будет до вечера!

— Не до вечера, а до утра! — разошлась она не на шутку, раздосадовано отталкивая его. — И заму своему позвони! Они что, даже дня без тебя обойтись не могут? Хорошо устроились, однако! Я бы на твоём месте...

— А ты не хочешь немного проветриться? — перебил её Владимир. — Мне как раз в штаб округа надо...

Снежка осеклась на полуслове и посмотрела на него широко распахнутыми глазами:

— А ты не шутишь? Ты, правда-правда, хочешь взять меня с собой в Ленинград?

Он неопределённо пожал плечами. Дескать, а почему бы и нет? Что тут такого?

— Ой, как я хочу погулять по набережной, побродить по Летнему саду... — мечтательно закатила она глаза.

— Ты не так меня поняла, Снежка, — сразу дал обратный ход Владимир. — Я имел в виду просто покататься...

— Ах, просто покататься? — она прищурилась. — Подожди, подожди, попробую сама догадаться! Мы прокатимся до Ленинграда, а пока ты будешь болтаться по штабу, я должна сидеть в машине?!

Владимир промычал в ответ что-то неопределённое. И кто его за язык тянул?! Он обругал себя последними словами за дурость и приготовился к буре, громам и молниям...

— Ладно! — неожиданно смирилась Снежка. — Посижу немного...

Слава Богу, обошлось! Владимир вздохнул с облегчением.

— Но с одним с условием! — с вызовом посмотрела она на него. — Что после этого мы поедем в Петергоф посмотреть на фонтаны! И погулять в парке!

— Конечно, конечно, — тут же согласился Владимир. — Отличная идея!

Он ожидал гораздо худшего развития событий. В Петергоф, так в Петергоф! Это ещё не так страшно! Главное, не придется гулять со Снежкой по Ленинграду, рискуя наткнуться на кого-нибудь из е ё знакомых!

— Фонтаны — это замечательно! — прихлёбывая кофе, вслух рассуждал Владимир. — Тем более, что я до сих пор ещё ни разу не был в Петергофе! Какая ты молодчина! Как здорово ты это придумала!

— И чемоданы купим заодно, — заключила Снежка, окончательно успокоившись.

До Петергофа они добрались лишь к обеду...

На заднем сиденье, поблёскивая металлическими уголками, петлями и замками, громоздились четыре новеньких чемодана. Два больших и два поменьше. Довольная Снежка всю дорогу то и дело посматривала на них через плечо. Она уже успела прикинуть, в какой из них что уложить. И если бы могла, тут же взялась бы за дело.

Но они ехали в Петергоф... И не только за тем, чтобы полюбоваться на царские дворцы и фонтаны. До отъезда на Дальний Восток она обязательно должна была заглянуть в дупло старого дуба, которое ей показал когда-то папа. И узнать, что он ей там оставил.

Они припарковались возле Ольгина пруда, у собора святых апостолов Петра и Павла, и направились прямо к Большому дворцу по центральной аллее Верхнего сада.

Снежка много раз бывала с отцом в Петергофе, всё здесь знала и с удовольствием изображала экскурсовода:

— Посмотрите направо, — дурачась, картинно повела она рукой. — За деревьями и кустами видны Кавалерские дома. В них жили кавалеры. Немного дальше находятся Фрейлинские дома. В них жили фрейлины... Это очень грустная и романтическая история. Кавалеры, молодые и симпатичные, все как один были влюблены в молоденьких и очень хорошеньких фрейлин. А старый и вредный гофмаршал не разрешал им с ними видеться. Правда, кавалерам иногда удавалось потихоньку от злобного старикашки назначить своим возлюбленным свидание. У фонтана... Когда коварный гофмаршал узнал об этом, то приказал устроить повсюду как можно больше фонтанов... И их построили целых полторы сотни! Бедненькие фрейлины совсем запутались и никак не могли найти своих кавалеров! И очень страдали от неразделённой любви! — Снежка не выдержала и прыснула от смеха.

Примерно в таком же духе она комментировала и все остальные местные достопримечательности.

— Прямо перед вами фонтан 'Дубовый'. Он так называется, потому что раньше посредине бассейна стоял дуб, — рассказывала Снежка. — Его спилили после того, как на нём повесился противный гофмаршал! — мрачно закончила она.

— Вот те на! — удивился Владимир. — А чего это он повесился?

— А того, что самая красивая фрейлина императорского двора, в которую он был тайно и безнадёжно влюблён, встречалась у этого фонтана с одним гусарским поручиком. Встречалась, встречалась, а потом взяла и убежала с ним за границу! Вот гофмаршал от злости и повесился! И после этого, что бы больше никто у царя под окнами не вешался, дуб, раз, и спилили!

Владимир недоверчиво посмотрел на неё:

— Что, правда, что ли, повесился?

— Честное пионерское! — побожилась Снежка.

В её льдисто-серых глазах, серебрились весёлые искорки.

— Или ты меня морочишь? — прищурился Владимир.

Снежка крепилась, сколько могла, под его пристальным взглядом, но не удержалась и рассмеялась заливисто:

— Ха-ха-ха! А ты и поверил!

— И вовсе нет! — попытался схватить её он.

— Поверил, поверил, поверил! — пятясь и уворачиваясь от его рук, дразнилась Снежка.

— Фантазёрка... — проворчал, улыбаясь, Владимир.

— Обратите внимание, — снова вернулась она к роли экскурсовода. — Перед вами Большой Петергофский дворец. Это композиционный центр дворцово-паркового ансамбля. Его строительство было начато ещё при жизни Петра Первого, а закончено лишь в середине прошлого века. Дворец состоит из трёхэтажной центральной части, Гербового и Церковного корпусов. Его северный фасад имеет длину триста метров и обращён к Финскому заливу, — Снежка вдруг перестала придуриваться, схватила Владимира за руку и потащила за собой вокруг здания. — Скорее, скорее! Сейчас ты такое увидишь! Такое!

И он действительно был потрясён!..

С мраморной террасы, раскинувшейся перед дворцом, открывалась совершенно захватывающая картина!

Аллеи и гроты, фонтаны и водопады. Зелень деревьев, сотни пенных искрящихся струй, сотни золотых и бронзовых статуй... Бюсты и гермы, барельефы и маскароны, вазы и чаши.

И фонтаны, фонтаны, фонтаны...

Самый грандиозный каскад фонтанов в мире, струясь и сверкая брызгами на солнце, гигантскими ступенями спускался вниз. Туда, где посредине огромного полукруглого бассейна, упираясь могучими ногами в скалу, золотой гигант разрывал пасть льву. Из которой к небу поднимался двадцатиметровый водяной столб!

Где-то вдали, в просвете широкой аллеи, по всей длине обрамлённой круглыми гранитными чашами с высокими струями фонтанов, серебристая лента Морского канала упиралась в море...

А вправо и влево от неё, расходясь лучами от балюстрады дворца, тянулись ещё два спаренных зелёных коридора с фонтанами в центре.

Снежка притихла и замерла, прижавшись к Владимиру, не в силах отвести взгляд от ошеломительной перспективы...

Он посмотрел на неё украдкой и в который уже раз поразился, какая она красивая!

Свежий ветер играл её золотистыми локонами, в безкрайних глазах светились небеса, нежные розовые губы манили с необыкновенной силой.

Она почувствовала его взгляд и повернулась к нему.

Владимира тут же качнуло к ней, но он сумел справиться с собой. И удержался от страстного поцелуя.

Никто не должен знать, как он её любит!

Только так можно уберечь своё счастье от вмешательства окружающих! От зависти. И чёрной, и белой. Одинаково опасной, что та, что другая. От скрытого недоброжелательства. И открытого. От мести, за то, что у них есть то, чего нет и никогда не будет у многих других. А, может, вообще, больше ни у кого...

— Хочешь посмотреть, как жили царь с царицей? — спросила вдруг Снежка.

— А нас пустят? — вопросительно поднял брови Владимир.

— Пусть только попробуют не пустить! — грозно сказала Снежка. — Мы им тогда как покажем твое удостоверение! Сразу все станут как шёлковые!

И они пошли искать кого-нибудь из местных...

Сторож, маленький седенький старичок в пенсне, сначала только замахал руками. Сегодня музей закрыт! Но депутатский значок Владимира, его ордена и майорские шпалы, как и предполагала Снежка, оказались решающим аргументом.

— Ну, хорошо, хорошо, товарищ депутат майор Герой Советского Союза, — бормотал сторож. — Только, ради Христа, директору ничего не говорите, что я вас пустил. А то меня уволят! Или чего похуже... Пожалейте уж старика!

— Мы никому ничего не скажем, дедушка! — успокоила его Снежка. — Мы только посмотрим на царские палаты и всё! А то нам уезжать скоро уже! На Дальний Восток! Когда ещё удастся здесь побывать!

— Ну, ладно, ладно! Раз, на Дальний Восток! — покачал головой старичок. — Вы походите, посмотрите, а я тут, у входа, посижу... Не заблудитесь одни-то? Тут и знающему человеку заблудиться пара пустяков! Мне бы, наверное, лучше вас проводить, товарищ депутат майор Герой Советского Союза... Я бы всё вам и рассказал, и показал.