Самым известным из военных выскочек конечно был этот Юлий Цезарь. Он поставит себя единоличным правителем, и поплатится за это. Выше мы писали о изгнании последнего римского царя Тарквиния Гордого. Одним из основных заговорщиков и борцов против возвращения царя тогда стал дядька по имени Юнний Брут. А веками позже, когда в правители попер Цезарь, в Риме жил дяьдька с того же рода с той же фамилией: — Марк Юний Брут Цепион. Он был военачальником в войсках Цезаря. Цезарь благоволил к нему. Некоторые даже считали Цезаря отцом Брута, потому что тот слишком хорошо знал мать последнего. Наверно и Брут относился к Цезарю неплохо. Но город зашумел слухами и насмешками. Мол, старый Брут породил и спас республику, — а новый Брут дружит с погубителем республики! Старый Брут символ республики. А новый — её позор! Бруту писали оскорбительные записки, насмехались в лицо, мягко увещевали — честь имени обязывает, нужно повторить подвиг предка. Затюканный Брут поддался и вошел в заговор против Цезаря. Когда Цезарь пришел в место собрания сенаторов, сенаторы набросились на диктатора и закололи его... Увидев подбирающегося к нему с ножиком Брута, Цезарь успел удивится — И ты мое дитя?!.
Как и положено образованному римлянину, свое "И ты мое дитя", Тезарь сказал по-гречески. Половина заговорщиков в ходе убийства трындела на том же языке...
Убийство Цезаря. Второй триумвират Октавиана, Антония и Лепида. Войны триумвирата с республиканцами. Войны триумвиров между собой... Естественный отбор. В живых остается Октавиан, который приходился внучатым племянником Цезаря... нет, не так — усыновленным внучатым племянником Цезаря (А вы говорите — мексиканские сериалы). Вследствие усыновления Октавиан имел право на имя Цезаря, благодаря чему начинает носить имя "Гай Юлий Цезарь Октавиан". Короче — Юлий Цезарь дубль два.
Уничтожив противников Октавиан первым делом воскликнул: — "республика восстановлена!". "Благодарный сенат", как вы понимаете не мог остаться в долгу... Октавиан становится 13 раз консулом, пожизненным народным трибуном, верховным жрецом. Увенчивается специальным титулом "патер патриэ" (отец отечества), специальным титулом "аугустус" (августус — "увеличитель", сейчас это как-то пошловато звучит, но имелось в виду видимо "увеличивший блага для народа".) Ну и короче, при сохранении всех декоративных республиканских учреждений Октавиан Август правит и парит. Поскольку у римлян была описанная выше вдолбленная неприязнь к царям, то Август становится не царем, нет!.. Ему дают благообразное звание "Принкепс Сенатус" (перводержец сената) — то есть звание сенатора, который первым может высказывается по любому вопросу. Формально — первый среди равных. На деле — тот чьему первому слову подгавкивают сенаторы.
Октавиана считают первым императором в том смысле, какой мы вкладываем в это слово сейчас. Поскольку формально он был принкепсом, его режим правления сегодня часто называют "принципатом". Когда говорят про конец республики, иногда забывают упомянуть, что формально она не умерла. Все её внешние атрибуты сохранились. Исчезло содержание, — вместе со старой республиканской армией граждан.
Естественный ход вещей будет идти дальше, и — уже в 200г нашей эры — то что мы условно называем условный принципат сменится условным доминатом. От слова "доминус" (домовник, хозяин дома). Император становится хозяином всей державы.
Занятно, имена Цезаря и Августа станут наследственными, и просуществуют в веках уже как титулы. Помятуя о славе обладателей и силе римского государства, эти титулы будут себе брать цари и царьки в любом углу мира. Что значит имя Августа мы уже узнали. А вот насчет Цезаря... У Римлян была занятная троичная система имен: праэномэнномэнкогномен (пред-имяимяопознательное-имя).
1. Праэномэн (дословно "пред-имя") — это личное имя человека в семье. Правда, поскольку в Риме была традиция называть сына в честь предка по отцовской линии, эти имена повторялись в семье раз за разом с пугающей неумолимостью. Для цезаря таким именем было "Гайус".
2. Номен (дословно "имя") — имя рода к которому принадлежит человек. Для Цезаря это род "Иулиус".
3. Когномэн ("позновательное имя") — имя для опознания, имя-прозвище, кличка. Нечто описывающее человека как индивидуальную личность, какой-то его характерный признак или черту. Когномэн мог переходить и от отца к сыну, если община не придумывала последнему лучшего прозвища. То есть кличка тоже могла становится и родовой. Цезарь (или как мы помним правильно по латыни "Каэсар" — это и есть кличка. Означает она, по мнению более поздних римлян, буквально "резанник", от глагола кесаре (отделять, резать) Древние считали, что такую кличку Цезарь получил за то, что его достали при родах кесаревым сечением. (Теперь, когда мы знаем, что значит слово "Каэсар", само словосочетание "кесарево сечение" звучит глуповато, — масло масляное").
Вообще с этими римскими прозвищами смешное дело. Скажешь на латыни "Брутус Каэсарум каэдит" (Брут убил Цезаря) — и все так солидно, исторически. Но вот переведешь их когномены-клички, и чего получается? — "Тупень завалил Резанника". Какая-то пошлота, будто разборка гопников в Купчино у канала...
Ну бог с ними, с правителями. Нас интересует изменение легионов. Прекрасно сознавая процессы, толкающие легионы и их командиров в крепкую экономическую сцепку, о которых мы говорили выше, Октавиан Август запретил военачальникам давать долю добычи солдатам и подарки — теперь это было право императора, которое укрепляло преданность солдат лично ему.
Август законодательно закрепляет уже сложившуюся по обстоятельствам постоянную наемную армию. Он установил легионерам довольно высокое жалование, обеспечил выплату премий и получение римского гражданства по окончании службы. Выйдя в отставку, солдаты расселяются по колониям в провинциях, где звание римских граждан дает им реальные привилегии и чувство собственного превосходства над обычными провинциалами. (Эти же колонии служат опорными точками в провинции в случае бунтов, а в случае военного кризиса требующего людских ресурсов — прекрасным источником ветеранов, которых можно отыскать компактно проживающими в одном месте).
Закон сохраняет правило обязательной военной службы для всех римлян, которым можно воспользоваться в случае крайней нужды. Но организация Авугста приводит к тому, что призыв не требуется. Римляне, в массе, больше не хотят служить — они уже имеют гражданство, которое провинциалам приходится зарабатывать горбом, тратя полжизни на военную службу. Так зачем напрягаться? Правда, во времена Августа государство еще сохраняло национальное ядро, и конные, и пешие преторианцы — единственные армейские силы, которые имели право находится в Риме — набирались исключительно из италийцев.
Если вы заметили, в ранней части статьи я старался использовать по отношению к римским военным слово "воин" — тот кто воюет. Со времен Мария и реформ Августа к ним уже можно применять слово "солдат". Это слово — солдат — гораздо более позднего, итальянского времени, означает того кто воюет за деньги, производное от "сольдо" монеты, название которой в свою очередь произошло от латинского "солидус" ("твердый", по смыслу монеты из твердого, чистого золота). Конечно римским легионерам времен Августа никто не платил золотыми монетами — слишком жирно. Но контрактными наемниками на жаловании они уже стали.
Еще со времен борьбы триумвиратов за власть, один из указов обязал консулов проводить большую часть своего времени в столице. (Не входя в подробности, это было связано с желанием одного из тогдашних конкурентов политически подгадить другому). Это привело к тому, что при Августе консулы оказались оторваны от армии, и практически исчезли из командной структуры легионов. Теперь легионом командует лично назначаемый императором "легат".
* * *
Интерлюдия: — о героической зашите римских знамен.
Любители риской иистории знают, что боевое знамя было для римлян понятием священным. Побег от своего боевого знака мог караться смертю. Терявший свой символ легион покрывался величайшим позором. Иными словами, — оставаться у знамени, держать строй, римского солдата обязывали и его воспитание, и боязнь общественного позора, и страх наказания, вплоть до лишения жизни. Но как мы уже знаем, римляне были предельно практичными людьми. И когда римское войско становится контрактиками на жалование, — они ввводят для солдата еще одну сильнейшую мотивацию, о которой нам сообщает Вегеций; — увы, как о традциии в его время уже утраченной: Половина жалованных солдату денег (буквально "даров") не выдавалась ему на руки, а удерживалась в казне подразделения. Это позволяло солдату не протратить все свои деньги. А с другой, — удерживала от дезертирства. Этими временно удержанными деньгами заведовал "сигнифер" (буквально "знаконосец", или по-нашему знаменосец) подразделения. Вегеций пишет, что для этого существовал специальный мешок. Расчеты и деньги, по словам Вегеция хранились "ин коффино" (буквально "в корзине") знаменосца. Судя по контексту это было выражением, которое не предполагает буквальности. Скорее всего деньги и расписки хранились в крепком сундуке. Нам же здесь интересна психология: Сигнифер не только нес "священное знамя", но также был тем человеком, который знал, — сколько должна лично тебе родная армия за твою многолетнюю службу, за уходящие молодость и здоровье. Далеко не факт, что если сигнифера убьют, то новый сможет точно и скоро разобраться с чужими записями. Это уже заставляло солдата весьма добросовестно держать строй, и защищать знамя в бою. Если же предположить, что сигнифер по приказу командира перед какой-то особо тяжелой битвой, специально мог брать часть казны в бой, например, в виде сумы с малогабаритными драгоценными монетами, то... легионеры буквально были готовы умереть, — но не сдвинуться с места. Это была уже не только битва "за честь Рима", "за славу предков", "за защиту родного края" (который мог находится на другом краю государства, а то и быть вне его пределов). Битва за свое, кровное, заработанное горбом — и горе тем, кто покусится на это!
* * *
Во времена Августа, в легионах массово появляется броня, которая станет визитной карточкой "золотого века" империи, и стереотипом для обывателя, который первым всплывает перед мысленным взором, при словах "римский легионер". (Когда она появилась у легионеров впервые, мы пока что точно не знаем, так как археологические находки постоянно отодвигают время ее появления все раньше). Этот пластинчатый доспех, который мы, вслед за учеными 19го века взяли моду называть "лорика сегментата" (броня сегментная). К сожалению, мы не знаем, как её называли сами легионеры, наверняка у них для этого было прекрасное жаргонное словцо. Возможно, она ассоциировалась у них, с панцирем рака или скорпиона. За неимением данных, для краткости иногда будем называть такую броню "сегмента".
Рис. Реконструкция брони, найденной в парке Калькризе в Германии, на месте битвы в Тевтобургском лесу (9г н.э.). Сегмента еще не имеет развитой защиты плечей.
Рис. Привычный нам облик сегменты, ставшей "стандартом" в стереотипном представлении о легионерах.
Примерно в то же время и щит-скутум приобретает самую известную свою прямоугольную полуцилиндрическую форму.
Рис. Римский прямоугольный щит, найденный в крепости Дура-Эуропос. Слева собранный из фрагментов оригинал. Справа — реконструкция. Время, когда щит был "потерян", чтобы стать находкой археологов, — середина третьего века. Но к тому времени он уже был некоторым анахронизмом так как основные найденные там же римские щиты принадлежали уже другому типу. Габариты — 100 сантиметров в высоту, 83 в ширину. (Ширина, здесь не кратчайшая прямая, а измерение по изгибу, который, с учетом, что щит был найден разбитым, является дискуссионной).
Рис. Квадратный Умбон римского прямоугольного щита.
Рис. Круглый умбон.
Рис. Остатки прямоугольного скутума с фрагментами металлических декоративно-защитных элементов.
Рис. Реконструкторы. Легионеры времен Августа и Тиберия в сегментах — самый привычный и стереотипный для нас облик. Щиты постепенно укорачиваются, несколько теряя в площади защиты, зато облегчаясь — ибо со старыми ростовыми трудно бегать до концов необъятной империи, и ловить варваров в лесах. Второй слева нацепил штаны — проклятая варварская мода!
Сегмента состоит из гибких металлических пластин, скрепленных кожаными ремешками. Пластины накладываясь друг на друга с перехлестом, создают сплошной корсет, закрывающий торс и плечи. Это гениальный доспех. Перечислим его достоинства перед кольчугами.
Кольчуга фактически является "металлическим свитером", который любой удар противника — даже не пробивший её — вдавливает в твое тело, мозжа ткани а то и ломая кости. В сегментной броне упругая гибкость пластин гасит часть удара, действуя как пружина — пробить её значительно тяжелее, запреградное действие оружия на бойца в таком доспехе меньше.
Кольчуга состоит из 12-15 тысяч(!) колец, (а при мелких кольцах могло доходить и до 25 тысяч). Сегмента имеет усредненно (от модификации и роста) 40 крупных пластин, скрепленных держателями с заклепками и ремешками. Волочение кольчужной проволоки и скрепление колец, тоже процесс более трудоемкий, чем прокат и скрепление пластин. В условиях налаженного производства имперских мастерских изготовление сегментного доспеха, предположительно, занимало гораздо меньше времени.
Вес добротной кольчуги усреднено составлял 12-13кг. Вес сегменты усреднено 8-10 кг.
Недостатком сегменты по сравнению с кольчугой была худшая вентиляция тела, возможно именно поэтому мы видим на сохранившихся памятниках в восточных провинциях кольчугу чаще, чем в других регионах, даже после появления сегментной брони. Также сегмента все-таки уменьшает подвижность рук в определённых положениях. Легионер в сегментной броне мог спокойно орудовать мечом, но вот удобно натянуть лук в такой броне, и удерживать его при прицеле уже сложнее, поэтому лучники её практически никогда не использовали.
Рис. Легионеры — "тяжелые молоты мира" — в строю. Кентурион на заднем плане шикарен и богатством чешуйчатого панциря, и пузом.
Нужно сделать замечание. Выше сказано, что вес кольчуги составлял 12-13кг. Это, так сказать, максимально разумный вес кольчужного доспеха из которого пытаются выжать максимум защиты при сохранении нормальной подвижности. Вес этот в отношении римских кольчуг подтвержден археологически, и его же мы видим, например, в тяжелых русских кольчугах более поздних веков. Но вообще вес кольчуги сильно зависит от толщины колец, способа плетения и пр. Не нужно забывать, что в составе римской армии действовали иностранцы-ауксиларии (вспомогатели), изначальное назначение которых "леуис арматура" — легковооруженцы, легкая пехота, которая заменила велитов. Эти парни должны маршировать быстрее тяжелых легионов, пусть даже в ущерб защите. Поэтому возможно, что часть ауксилариев носила более легкие варианты кольчуги. (Хотя, как показывает археология, ауксиларии в огромной империи вообще могли носить все что угодно, от своего национального оружия и брони, до — местами — тех же сегмент). Однако в теории, когда была возможность, было разумно сняряжать ауксилариев кольчугами более легкой вязки. По археологическим образцам разных эпох мы знаем, что вес самых легких кольчуг в виде коротких рубах мог уменьшатся аж до минимальных 3,7кг. Была ли поытка ввести для ауксилариев какой-то условный стандарт веса их доспехов, до того как их роль легкой пехоты начала размываться? Мы, увы, не знаем.
