Свобода выбора.

Ответ Атиши вызвал улыбки всех присутствующих, а Куроплаткин напомнил, что персоналу лётной школы (решили остановиться на этом названии) ещё предстоит аудиенция у Императора. А уже потом следует отправиться по месту службы. На что Атиша ответила, что на эту аудиенцию она и не собиралась идти вместе с Тошей, как только та закончит со всеми делами в столице, сёстры уедут в Черноморск. Ареньев посетовал, что не сможет поехать вместе с девушками, ему, как и Зимину, надо было по служебным делам задержаться в столице.

Глава девятая. Интересная дорога на юг

Снова стучали колёса поезда, на этот раз он уносил сестёр на юг. Но теперь поезд был не императорский, литерный, а обычный скорый. Шёл он помедленнее императорского, всё-таки остановок было больше, но вот купе, что было в первом классе, очень сильно отличалось от того, гостевого, что девушкам выделили в императорском поезде. Отличалось в лучшую сторону — купе было намного просторнее, и полки располагались не одна над другой, а вдоль боковых стен, да и не полки это были, а мягкие широкие диванчики. Немаленький столик между диванчиками был больше похож на те, что были в ресторане, а не обычный, купейный.

— Обед сюда закажем или в ресторан сходим? — спросила у Атиши Тоша, та пожала плечами, а потом ответила:

— Лучше сюда, что мы в том ресторане не видели?

— Людей посмотрим, себя покажем, — улыбнулась Тоша, её сестра с некоторой укоризной сказала:

— Руку кому-нибудь сломаем или носом по полу повозим.

— Обижаешь, — изобразила оскорбленный вид Тоша, надув губки, но тут же засмеялась: — Ну что я зверь какой по полу мордой возить почтеннейшую публику? Ну не хочешь в ресторан — сюда закажем.

Вообще-то, собравшиеся обедать сёстры не завтракали, они только недавно проснулись и пока не спеша занимались утренним туалетом (а куда в поезде торопиться-то?). Атиша ничего не сказала, только вздохнула, Тоша снова улыбнулась и нажала кнопку электрического звонка (такое новомодное приспособление в вагонах первого класса), вызывая проводника. Когда тот (больше похожий на швейцара в дорогом отеле, чем на работника железной дороги) пришёл, потребовала меню и, получив его, сделала заказ. Тоша проводила этого непонятно кого, то ли проводника, то ли швейцара, долгим оценивающим взглядом, Атиша это заметила и попросила:

— Тоша, умоляю тебя, не надо его валять по полу и заставлять бегать на четвереньках по коридору! Ты красивая девушка и он тобой просто любовался!

— Угу, так любовался, что аж слюни текли! Если он будет так любоваться, когда заказ принесёт, то...

— Тошенька, и ломать ему ничего не надо! — Атиша умоляюще сложила руки на груди, её сестра вздохнула и повторила:

— Ладно, не буду, что я, зверь какой? Но если он будет так смотреть на тебя... Нет, глаз вырывать ему не буду, но зуб выбью!

Атиша вздохнула, Тошу не исправишь, если к тому, что касалось её самой, она ещё могла отнестись со снисхождением, то свою сестру она была готова защищать от даже намёка на опасность. Хорошо, что она Лёшу не считает угрозой и расположена к нему. Видно, эти мысли отразились на лице белокожей девушки, а может, смуглая хорошо изучила свою сестру, потому что она, засмеявшись, пояснила:

— Лёша тебя любит и сам будет тебя защищать. Ты думаешь, я слепая и не вижу, какие чувства вы друг к другу испытываете. Хотя при вашей встрече у военного министерства это мог не увидеть только совсем незрячий, да и при последующих...

— Тоша, а как прошёл приём у Императора? Ты не рассказывала, — покрасневшая Атиша постаралась сменить тему. Тоша пожала плечами:

— А как он должен был произойти? Да и это не приём был, а представление офицеров, высочайшим указом получивших звания и отправляющихся к новому месту службы. Совсем новому, потому что подобных частей в Империи ещё не было. Император больше внимания уделял своим военному и морскому министрам, а мы... — Тоща изобразила официальный вид и монотонным до нудности голосом произнесла: — Честь имею представиться, ваше императорское величество, поручик Диа!

Атиша улыбнулась, а Тоша продолжила рассказывать:

— Потом мы с Лёшей и Зиминым — каблуками щёлк, щёлк...

— Так вот почему на приём к Императору ты надела штаны!

— Как бы я щёлкала каблуками, будучи в юбке? Да и надевать сапоги под юбку... Это знаешь ли... И, как мне кажется, Император остался доволен, что я не юбке, да и министры, оба, и генерал, и адмирал, тоже.

— А о старце Император тебя не спрашивал?

— А чего он должен был меня спросить? Мы же были только свидетелями, как тот спятивший святой бегал по коридору, голым и на четвереньках, при этом орал, что он совсем не святой, а самозванец. И что будет каяться в своих грехах. Там был полный коридор фрейлин, которые это тоже видели. Видели они, как этот плохо остриженный, скорее, ощипанный старец, что, несомненно, свидетельствовало о его умопомешательстве, тыкал своим грязным перстом в лучшую подругу Императрицы, графиню Рубову, и кричал, что она демоница. Мы-то тут причём? Кстати, Куроплаткин мне по секрету сообщил, что Ридериксу, приказано Императором — выгнать этого самозванца из дворца! И что Императрица не возразила, только поморщилась. Я так поняла от того — как она была подло обманута этим проходимцем и своей лучшей подругой. Когда у него исчезло это его свойство, ну ты же сама об этом говорила, он стал просто грязным и вонючим мужиком, не вызывающим ничего, кроме брезгливости!

— Это после твоей обработки он утратил свою способность — влиять на женщин. Я так и не разобралась, что это такое, но эти флюиды чувствовались очень хорошо! Противостоять этому демоническому обаянию, или что это было, не могла ни одна женщина!

— Ты-то устояла, — улыбнулась Тоша, глядя на сестру, та кивнула и медленно, словно что-то вспоминая, произнесла:

— У меня иногда возникает такое чувство, что в прошлой жизни я была ангелом и всякому демонскому влиянию, такому, как у того старца, могу противостоять. Мне кажется, что у меня были крылья, и мне хочется летать! Очень хочется!

— У меня подобного чувства, что я была ангелом или кем-то там ещё, не возникает. Что у этого вонючего мужика какие-то флюиды я не почувствовала, как не почувствовала и никакого влечения к нему, а тем более никакого сильного чувства не испытывала. Хотя нет, было очень сильное желание — придушить этого гада! Не позволило другое сильное чувство — брезгливость! Не хотелось руки марать о его грязную шею!

Атиша покачала головой, то, что Тоша ничего не почувствовала, говорило о том, что она не совсем человек, да и те когти, что она иногда демонстрировала, об этом явно говорили! Ещё то, что способности старца исчезли именно в тот момент, когда Тоша коснулась когтями его спины, тоже было неспроста! Атиша давно подозревала: то, что сделало её сестру почти непобедимым воином, превратило Тошу если не в полудемона, то в кого-то очень близкого к нему! Но эти подозрения не умаляли её любви к сестре, скорее, наоборот — девушке хотелось защитить этого, не боящегося никаких опасностей, уверенного в себе воина, имевшего вид слабой, хрупкой девушки. Атиша, поддавшись неожиданному порыву, обняла сестру и прижала к себе, как будто действительно хотела и могла защитить её от всего мира. Тоша доверчиво прижалась к сестре, словно это она была намного слабее и просила у той защиты, и продолжила говорить о себе:

— У меня никогда не было такого ощущения, что я кем-то была или что у меня были крылья, но летать мне тоже хочется, возможно, поэтому у меня такая любовь к аэропланам? Но вот что я подумала — мы с тобой сёстры, но при этом такие разные. Если тебе кажется, что у тебя были крылья, то ты была ангелом, я тогда должна была бы быть — демоном. Но у меня совсем нет ощущения, что у меня когда-то был хвост, не говоря уже о рогах.

Атиша засмеялась и крепче обняла сестру:

— Ну, рогов у тебя точно быть не может ни сейчас, ни в будущем, я имею в виду — после твоей свадьбы. Рога — это прерогатива исключительно мужчин! Но, я просто уверена, у твоего будущего мужа их не будет! А то, что мы разные, так это как сказать — Лёша говорит, что мы очень похожи не только внутренне, но и внешне. Да не только он. В цирке, про нас говорили, что если бы не твоя смуглость, нас можно было бы принять за близняшек!

Ответить Тоша не успела — в дверь постучали, и после разрешения войти там нарисовался напомаженный щёголь — старший официант из ресторана. Он уверенно шагнул в купе и замер, наткнувшись на взгляд Тоши. Ему очень захотелось выскочить обратно, но его прижала к стенке сервировочная тележка, что сразу вкатила девушка-официантка, за её спиной маячили ещё четыре щеголеватые мужские фигуры.

— Ну? — произнесла Тоша, в голосе девушки не было угрозы, но старший официант покрылся холодным потом и, заикаясь, залебезил:

— Проводник вашего вагона, передавая заказ, сказал, что вы знатные и богатые, раз заняли такое купе, вам нужно всё по высшему классу... Обслуживание — обязательно по высшему классу! Да и ваш заказ... Такое требует особой сервировки, да и об... обслуживания... Сейчас официантка выйдет и наши специалисты самого высшего класса... Обслужат вас... Вам должны...

— А почему три столика? Разве мы столько заказывали? Они же тут все не поместятся, разве что ваши специалисты по обслуживанию высшего класса будут это делать из коридора, не заходя в купе.

— Э-э-э... — ваш заказ на одном столике, два других предназначены для других, вот официантки их туда покатят, а там будет обслуживать каждый столик свой специалист...

— Ах! Какое к нам непочтение! Всего два специалиста высшего класса! Тиша, ты видишь, как нас оскорбили? Да? Нам только по одному специалисту, для обслуживания! Это при нашем-то заказе! Они все должны нас обслуживать! А раз только двое, то они недостойны! Нет, недостойны! — Тоша, изобразив крайнее возмущение, обернулась к сестре и всплеснула руками. Повернувшись обратно к прижавшемуся к стенке купе старшему официанту, поинтересовалась у того каким-то странным шипящим голосом: — Ты и четыре твоих здоровых бугая переложили обязанность катить эти, совсем не лёгкие столики-тележки, да ещё и по неудобным межвагонным проходам девушкам? А сами берегли силы для высшего класса обслуживания? Очень интересно! Они как будут обслуживать — вприсядку? Для этого силы сохранили? — Тоша говорила, приветливо улыбаясь, и как потом говорили девушки-официантки — от этой улыбки кровь стыла в жилах! Пока смуглая из сестёр пугала официантов-мужчин, на перепуганно молчавших девушках остановила свой взгляд вторая сестра Диа, светлая:

— Вот вы нас и будете обслуживать, ничего, что вас трое, купе большое. Поместимся все!

Официантов и их старшего как ветром сдуло, а перепуганные официантки осторожно вошли в купе, поглядывая на светленькую девушку, надеясь, что она защитит их от той страшной смуглой, что так напугала мужчин. Но та, пугающая до дрожи в коленках, страшная девушка исчезла! В купе по-прежнему находились две пассажирки, но это были обычные девушки, в скромных, пусть и пошитых из дорогой ткани платьях. Одна из них махнула рукой показывая, куда ставить тарелки и судочки, их было очень много и было всё это изобилие рассчитано на три перемены. Смуглая девушка обратилась белокожей:

— Обрати внимание, Тиша, даже того, что мы заказали, нам хватило бы с лихвой. А всем тем, что нам наварили, нажарили в этом ресторане, воспользовавшись тем, что мы не видим, в каком количестве нам готовят всё это — можно накормить весь вагон! И счёт нам выставили соответственный! Вот смотри — на первое мы заказали черепаховый суп, с гребешками. Надеюсь не с теми, что для расчёсывания волос? — Тоша и Атиша засмеялись, захихикали и официантки, понимая, что смуглая девушка пошутила. А та продолжила: — Вот! Две тарелки, надо сказать — не маленькие, а к ним кастрюля, ну этот красивый судок, где супа на пять таких тарелок! Можно наесться только супом. А остальное уже не трогать, потому что не влезет! Я так подозреваю, что не съеденное пассажирами первого класса, потом несут во второй или в ресторане продают. Ведь мы же из кастрюли суп хлебать не будем, да и с остальными блюдами так поступим. Вот у меня к вам вопрос, девушки, вы когда завтракали и когда обедать-ужинать будете?

Тоша требовательно посмотрела на официанток и те, смущаясь, признались, что только завтракали в пять часов утра, ведь это ресторан поезда, и персонал в нём численно ограничен, а работы много. И основная её часть ложится именно на официанток, повара тоже при деле — ведь надо же кому-то быстро выполнить заказ и приготовить это кулинарное изобилие. Вот девушкам и приходится бегать без перерыва, даже выполняя обязанности посудомоек.

— А эти? — Тоша кивнула в сторону закрытых дверей, но все и так поняли, кого она имела в виду. Одна из девушек объяснила, что это официанты, обслуживающие только первый класс, и они все мужчины. Правда, иногда снисходят до обслуживания второго, но только в ресторане и тогда, когда клиент выглядит богатым, то есть можно рассчитывать на чаевые, а третий класс остаётся девушкам-официанткам, с третьего класса — какие чаевые? Да помещение там выделено больше напоминающее буфет, второй тоже отделён от первого. Тоша поинтересовалась, зачем же девушек эти официанты взяли, если не доверяют обслуживание первого? Но тут же сама и ответила на этот вопрос: — Тележки три и вас трое, вот вы и катили эти тележки, вместо того чтоб пообедать. Вернётесь — вам сразу новую работу придумают. Так?

Девушки смущённо закивали, а Атиша решительно сказала:

— Садитесь обедать с нами, тут ложек и тарелок на всех хватит, а еды уж и подавно!

Девушек-официанток пришлось приглашать всего два раза, потом поели общей компанией, а когда заканчивали, Тоша заметила, что девушки забеспокоились. Выясняя причину их беспокойства, сёстры Диа узнали, что своим поступком они лишили официантов, этих крутых специалистов своего дела, положенных им чаевых и теперь эти деньги те попробуют выбить с официанток. Атиша поинтересовалась — какие бывают чаевые? Одна из девушек ответила, что и до полцелкового случается! Атоша спросила — каждому или на всех, получив ответ, чему-то улыбнулась, Атиша тоже улыбнулась и выдала каждой девушке по десять целковых. Та официантка, что рассказывала о сумме чаевых, ахнула, а потом с горечью сказала:

— Отберут!

Атоша, продолжая загадочно улыбаться (Атиша бы сказала — злорадно), кивнула каким-то своим мыслям, поднялась и резким движением открыла дверь купе, там, в широком коридоре вагона первого класса, стояли все официанты-специалисты, во главе со своим старшим. Девушка поманила старшего и приказала ему захватить с собой одну из тележек. Пустые тележки специалисты-официанты так и не отвезли, хотя было видно, что ждут долго и вполне могли бы это сделать. Тоша дала старшему официанту два целковых, сообщив, что это чаевые, затем, как будто немного подумав, добавила ещё пять, пояснив, что эти деньги предназначены для ремонта, а чего? Улыбаясь ласковой улыбкой, Тоша резким ударом обеих рук выбила металлический поручень из тележки (такой массивный поручень-рукоятку, за который тележку держали, когда катили). Продолжая улыбаться, хрупкая девушка легко завязала это прут сложным узлом и нежным голосом сообщила: