Фантош. Книга первая.

— Хорошо.

Дигнар удовлетворённо кивнул, развернул коня и поскакал в хвост процессии. Тель нервно покосилась на фантошей, но не отступила. Ей предстояло долгое путешествие в Тират, и чем раньше она выяснит планы врага, тем лучше.

— Где Гедерика? — требовательно спросил наследник, когда процессия скрылась с глаз.

Тель не спешила с ответом. Сняла с руки перчатку, погладила своего каурого жеребца по лоснящейся шее, демонстративно осмотрела пятерых чёрных всадников, взявших их с Дигнаром в кольцо, и остановилась на самом хрупком, с золотисто-каштановым 'хвостом'. Наследник скрипнул зубами: невозмутимость эльфийки одновременно и восхищала его, и действовала как красная тряпка на быка. Подавив желание оттаскать высокомерную дрянь за длинные уши, он ощерился в улыбке и заговорил, выплёвывая слова:

— Мы оба знаем, что та женщина, что выдаёт себя за мою жену, не Гедерика. И я хочу знать...

— Почему Вы решили, что я знаю, где Гедерика? Побег фантоша с моей воспитанницей стал шоком для всех! Вы должны лучше следить за своими... игрушками!

Дигнар наклонился вперёд, словно изготовившись к броску, и прошипел:

— Хватит ломать комедию! Или ты перед фантошами выделываешься? Так вот, им на твои кривляния наплевать! Есть ты и я, и мы оба знаем, что происходит! Твоя воспитанница — чёрный маг!

— Нет! — выкрикнула Тель и побледнела.

— Да! Без запретной магии крови она не смогла бы похитить эльфёнка! И не спорь! Я знаю, что говорю!

— Ты уверен, что Гедерика действовала сама? Что если твой фантош сам объяснил ей...

— Бред! Ты настолько тупа? Ты не понимаешь, что фантоши не умеют разрушать связь с хамиром?! — Дигнар запнулся, нахмурился и задумчиво пробормотал: — Если только в краже не участвовал кто-то третий.

— И четвёртый! И пятый! Дай тебе волю — ты обвинишь всю Ликану в похищении своей игрушки. Прямо-таки глобальный заговор с целью лишить тебя забавы, а заодно и жены!

— Я бы так и подумал, но ликанцам война ни к чему. Самозванку подсунули от безнадёги. А вот федералы...

— Тоже не хотят войны!

— Возможно, — кивнул наследник, и его змеиные глаза наполнились лукавством. — Но, сама посуди, Тель. Раньше война грозила им одним, а теперь, если побег Гедерики перестанет быть тайной, Тират и Ликана схлестнутся, и федералы получат отсрочку.

— Это не наши методы!

— Согласен. Но жизнь такая непостоянная штука, ушастая, и порой обстоятельства вынуждают нас действовать вопреки убеждениям, ради великой цели, например. А защита малых рас — великая цель, правда?

Эльфийка поджала губы и оскорблено взглянула на тиратца:

— Ты меряешь по себе, Дигнар. Федерация не имеет отношения к побегу Гедерики. Я бы поклялась, но, боюсь, клятва тебя не убедит.

— Отнюдь, дорогуша. Я вполне адекватен и с удовольствием выслушаю твою клятву. Великий Лес в свидетели возьмёшь или Храмовой Рощей ограничишься?

— Не юродствуй!

Дигнар примиряюще вскинул руки и рассмеялся:

— Только драться не лезь, ладно? Я не хотел тебя оскорбить, а хотел бы, задел побольнее! Так что заткнись и слушай! Я и так верю, что эльфы и нежно опекаемый ими сброд здесь ни при чём. А вот ты знаешь больше, чем говоришь!

— Откуда?

— Ну... возможно, ты принимала участие в подготовке побега или просто кого-то подозреваешь. Расскажи! Ведь нам обоим важно, чтобы Гедерика вернулась как можно скорее.

Эльфийка вздохнула и удручённо покачала головой:

— Ничем не могу помочь, разве что совет дать. Поезжай в Исанту с тем, что есть, и предоставь Миганашу самому разобраться с дочерью. Уверена, глава Совета Ликаны найдёт способ быстро вернуть беглянку.

— А мой фантош?

Глаза федералки сверкнули презрением и злостью:

— Он эльф! Он не может быть ни комнатной собачкой, ни цепным псом! Он дитя леса и...

— Да-да-да! — замахал руками Дигнар. — Знаю, что ты сейчас скажешь: он должен собирать цветочки, умываться росой и предаваться созерцанию.

Услышав последнее слово, Тель удивлённо приподняла брови:

— Он тебе рассказал?

Наследник глумливо улыбнулся:

— Соловьём заливался. И не только про созерцание. Благодаря твоему болтливому родичу, мы с Федерацией в два счёта разделаемся!

— Великий лес... — в ужасе прошептала Тель и с омерзением посмотрела на тиратца. — Если то, что ты говоришь, правда, мальчик обречён. Знаешь, что у нас делают с предателями?

— Убивают? Медленно и в особо извращённой форме?

— Хуже. Отрезают уши, волосы и навсегда отлучают от Леса.

— Страшно, аж жуть!

Дигнар расхохотался, а эльфийка пренебрежительно фыркнула:

— Тебе не понять, человек. Ты не представляешь, каково это — не чувствовать окружающего мира: деревьев, солнца, ласкового ветерка. Ничего не чувствовать! Осуждённый эльф медленно, годами умирает от тоски. Его душа иссыхает — ни надежд, ни желаний, ни любви...

— А с собой покончить не проще?

— Тогда душа эльфа потеряет надежду на возрождение.

Дигнар поморщился, покачал головой и, цокнув языком, припечатал:

— Все эльфы замороченные извращенцы! Жить надо сегодняшним днём!

— Ты не понимаешь...

— Да всё я понимаю! — отмахнулся наследник. — Только правила твои на мою игрушку не распространяются. Он фантош! Твои родичи могут сколько угодно таскать его по лесам и исполнять ритуальные танцы, но до его сознания не доберутся. Это вотчина хамира!

— Да. Только теперь его хамир не ты!

Дигнар на мгновение замер, а потом наклонился к эльфийке и до боли сжал её запястье:

— Гедерика собирается отдать его федералам?

— Конечно. Она ликанка и не приемлет рабства!

— Но ты говорила, что Миганаш найдёт её.

Тель скривилась, попыталась высвободиться, но Дигнар с силой дёрнул её на себя, и их лица оказались в миллиметре друг от друга. Увидев смертоносную ярость в глазах тиратца, эльфийка вздрогнула, нервно сглотнула и прошептала:

— Теригорн отыщет её, но вот согласится ли Геда вернуться? Что, если она окажет сопротивление? В её руках фантош. Он хороший боец?

— Один из лучших. — Наследник напряжённо смотрел в жемчужно-серые глаза. — А ещё он великолепный маг... У Миганаша нет ни единого шанса, если только числом задавят, но тогда эльфёнок — труп.

— Мне искренне жаль мальчика.

Дигнар оттолкнул эльфийку и хищно оскалился:

— Заткнись! Я никому не позволю его убить! Пусть мне не понять эльфийских заморочек, зато тебе не понять, что такое престиж хамира! Если хоть одна собака узнает, что я потерял фантоша, моей репутации конец! Я ведь не обычный хамир. Я контролирую пятерых телохранителей. Даже у моего отца их четверо. Причём четвёртого он взял, будучи в годах. Я же — в двадцать пять! А в двадцать восемь я выторговал у отца пятого! Он собирался заменить эльфёнком одного из своих фантошей. Я ни за что не женился бы на ликанской ведьме, если б отец не пообещал узаконить моё право на Оникса!

— Так он ещё не твой?

— Не важно! — Змеиные глаза вспыхнули дикой злобой. Взмах руки и стальные пальцы сомкнулись на шее эльфийки. — Клянись! Клянись своим Лесом, что никому не расскажешь о том, что узнала!

— Но есть и другие, кто знают, — сипло выдохнула Тель.

— С ними я тоже разберусь!

— Клянусь Великим Лесом и Храмовой Рощей, что сохраню твою тайну.

— Умница.

Пальцы разжались. Тель потёрла саднящую кожу и хладнокровно взглянула в лицо тиратца:

— Доволен?

— И всё-таки ты нравишься мне, ушастая. Умеешь ты быстро ориентироваться и прогибаться под ситуацию.

Жёсткая ладонь, лаская, легла на щёку эльфийки. Тель дёрнулась, но, вцепившись в густые светлые волосы, Дигнар притянул её к себе и накрыл рот жадным поцелуем. Он целовал эльфийку грубо и властно, наслаждаясь её клокочущей ненавистью, и отпустил лишь затем, чтобы отдать приказ фантошам:

— Снимите даму с лошади.

Приказ наследника вывел из задумчивости Эстениша, который как раз размышлял, почему хамир и красавица-эльфийка обсуждают его побег с Гедерикой. Совсем что ли сбрендили? Он здесь, а Геда едет вместе со свитой во главе длиннющей кавалькады всадников. Да и про страшные эльфийские тайны ему ничего не известно, а, значит, и уши с волосами в целости и сохранности останутся. 'Или я уже всё рассказал? Или по голове меня стукнули? — растерянно думал Эсти, слезая с коня и бессмысленно топчась рядом с 'товарищами'. Фантоши ловко стащили эльфийку с лошади и уложили на расстеленный плащ, прижав к земле руки и ноги. Сообразив, что все конечности жертвы распределены, Эстениш покосился на Дигнара и забегал вокруг коллег, не зная, куда приткнуться.

— Не мельтеши, болван! — рявкнул на него наследник.

Юноша хотел спросить, что ему делать, но, заклинание немоты не позволило даже рта открыть. Оставалось лишь тяжело вздыхать и топтаться на месте.

Тем временем Дигнар приблизился к эльфийке, остановился и поцокал языком:

— Хороша... Ох, как хороша...

'Неужели, насиловать собрался?..' Нервно икнув, развозчик попятился, споткнулся о Змея, перелетел через него и врезался макушкой в челюсть Лиса. Из глаз посыпались искры, а внутренний голос услужливо подсказал: 'Сейчас бить будут!' Битым быть не хотелось, и, почти ничего не соображая от страха, Эстениш вскочил и понёсся вперёд, не разбирая дороги.

— Держите его! — завопил Дигнар, и, отпустив Тель, фантоши кинулись за ликанцем.

Тель села, хихикнула и, аккуратно расправив складки шёлкового платья, взглянула на тиратца:

— Я так понимаю, у тебя появились другие развлечения.

Дигнар зарычал и попытался схватить эльфийку за руку, но пальцы поймали лишь воздух. Наследник растерянно хлопнул ресницами: Тель сидела на коне и с презрением смотрела на него.

— Ты жалок! Без своих игрушек ты ничего не стоишь!

Эльфийка тряхнула растрёпанными волосами, пришпорила коня и вихрем понеслась прочь. Дигнар смотрел ей вслед и скрипел зубами от разочарования и ярости. Впервые на его памяти, он не получил того, чего желал.

— Гадство! Гадство! — в сердцах выплюнул он и посмотрел на телохранителей, которые, словно свора выпущенных на волю псов, носились по полю в тщетных попытках поймать Эстениша.

Псевдоэльф, похоже, мало что соображал. Высоко задирая колени, он прыгал то в одну, то в другую сторону, ловко уворачивался от стремительных бросков фантошей, однако далеко не убегал. Петлял, как обезумевший заяц, и беззвучно орал.

'Убивать придурка нельзя, нужен, — мысленно простонал Дигнар и дёрнул нити связи: — Магия вам на что, дебилы?' Крикнул и удовлетворённо хмыкнул: Эстениш с размаха рухнул на землю, точно ему подножку поставили, и Лис со Змеем тотчас подхватили его подмышки.

Наследник скрестил руки на груди, наблюдая, как взмыленная, тяжело дышащая группа фантошей приближается к нему. 'Даже ругаться не хочется, просто взять и прибить! Всех скопом!' Состроив грозное лицо, он взглянул на Пепла, старшего из игрушек, и нарочито доброжелательно поинтересовался:

— Объясни мне, дружок, когда вы собирались мне рассказать, что с головой у этого бедолаги совсем плохо?

— Мы и сами не ожидали, хамир. Обработка была слишком поспешной и мысли у него изначально путались, но не настолько, чтобы в панику впадать.

Дигнар покосился на притихшего, как мышь под веником, Нырка, знаком велел Лису и Змею подтащить ликанца ближе и, сдёрнув с его головы геб, ласково посмотрел в знакомые зелёные глаза:

— Что не так, Оникс? Не бойся, ответь своему хамиру.

Эстениш жалобно всхлипнул и бессильно уронил голову на грудь:

— Я не... Вы хотели её... А я... Это ужасно! — неожиданно связно выпалил он и, подгоняемый мыслью о том, что ему наконец позволили говорить, запричитал: — Я сам хотел бы знать, что со мной не так! Нет, не так! Я хочу понять, кто я. Я знаю, что Оникс, но тогда почему вы говорили эльфийке, что я сбежал? Я же здесь! Или не я? Я запутался! А, когда Вы хотели её... Я испугался! Зачем Вы так? Она же женщина! А с женщиной надо по-доброму. Так учил меня отец!

Эсти осёкся и, вскинув голову, потрясённо вытаращился на Дигнара. Нет, он не вспомнил, кем является на самом деле, но последние слова ошеломили. Юноша задрожал, не понимая, почему в его эльфийском сознании в качестве родственника фигурирует немолодой бородатый человек в запачканном мукой фартуке.

Наследник сердито зыркнул на фантошей и улыбнулся потерянному, раздавленному ликанцу:

— Соберись, Оникс. С тобой действительно происходит что-то странное, но это поправимо. Как только мы остановимся на ночлег, товарищи помогут тебе стать прежним. — Он обвёл угрожающе вопросительным взглядом фантошей, и те интенсивно закивали. — Всё будет хорошо, малыш, обещаю. — Дигнар похлопал развозчика по щеке и настойчиво спросил: — Ты веришь мне, Оникс?

Эсти нервно всхлипнул и расслабился, растекаясь под властным взглядом узких, змеиных глаз:

— Да, хамир.

— Вот и умница. Садись на коня!

Лис и Змей отпустили ликанца, и тот, пошатываясь, побрёл к своему жеребцу, на ходу натягивая геб.

— Нырок!

Фантош вмиг оказался рядом с Дигнаром. Его ощутимо потряхивало, а синие глаза источали ужас.

— Я снова разочарован. Благодари небеса, что мне некогда возиться с тобой. И запомни: если Оникс сорвётся ещё раз, я верну тебя в Геббинат!.. Всё, едем!

Нырок коротко поклонился и кинулся к Эстенишу. Пинками загнал в седло, вскочил на своего коня и вытянулся, как струна.

'Слишком много эмоций, — с досадой отметил Дигнар. — Нужно поговорить об этом с Кальсомом. Пусть его мастера поработают над этим вопросом. Игрушки не должны быть такими чувствительными. — Но тут ему вспомнилось смущённое лицо эльфёнка с взволнованными травянисто-зелёными глазами, лёгким румянцем на щеках, и губы невольно растянулись в улыбке. — Хотя, некоторым всё-таки стоит оставаться такими как есть. Но они должны быть редким исключением'.

Примерно через полчаса наследник догнал кавалькаду и пустил своего серого жеребца рысцой. Он неспешно двигался вдоль колонны, останавливался, чтобы перекинуться парой фраз с кем-то из приближённых или тепло поздороваться с захудалым дворянчиком, невесть как затесавшимся в его свиту, чтобы с удовлетворением понаблюдать, как загораются ревностью глаза тех, кого он обделил вниманием. 'Пусть занимаются своими ничтожными дрязгами. Меньше будут за мной шпионить!'

Наконец Дигнар добрался до начала процессии и широко улыбнулся Шаниру, своему единственному и верному другу. Саттол ответил не менее широкой улыбкой, что-то быстро сказал отцу, широкоплечему пожилому мужчине с короткими седыми волосами и острым, немного длинноватым носом, и поспешил к наследнику.

— Появилось время поболтать? — с плохо скрываемой иронией спросил он и взлохматил русые курчавые волосы. — Я уж решил было, что семейная жизнь тебя затянула и старым приятелям пора в отставку.

— Да куда я без тебя, проныра. И потом, как я могу отлучить такого красавца от двора? Дамы меня растерзают.

— Что касается дам... — Шанир понизил голос и доверительно произнёс: — В следующий раз не стоит путешествовать в сугубо мужской компании. Нужно пересмотреть законы, Диги. Поездка без женского общества скучна и утомительна. Так и на фантошей заглядываться начнёшь.