Матросик из экипажа нам издали на нужные двери указал. Подошли, готовимся вскрывать — и тут за ней шаги, затем распахивается, и тот кто за ней, по приметам (от первого из американцев полученных) похож. Я ему ствол в грудь — тихо, без глупостей! Левой рукой выдергиваю в коридор — Мазур и Репей принимают, передают подскочившим Нукеру с Акулой. А мы с Котом рвем в каюту — на диванчике второй сидит, руки вверх, не шевелиться! Так же взяли и третьего, в соседней каюте, тоже сопротивление не оказал. И это хваленый американский спецназ?

Документы у всех в порядке — на имя наших, советских граждан. В Севастополе разберемся по полной, благо на вас прямые показания есть. Но уже при поверхностном обыске нашли в чемоданах два автомата — чешские "холечеки", предки знаменитого "узи", даже внешне на него похожи. И пистолеты, наши ТТ — ну это оружие законное, а вот автомат при себе исключительно сотрудник Конторы как наша иметь может, а не простой советский гражданин!

Выбираю подходящего по приметам, и говорю по-английски — вы можете хранить молчание но каждое ваше слово может быть использовано против... Ну ту лабуду, что в их кино полицейские арестованным говорят! Зачем — а просто, на разрыв шаблона, что выйдет? Так их старший дернулся, услышав — а затем ответил, тоже по-английски.

-Капитан Добрушефф, Армия США. Требую относится ко мне , как подобает к военнопленному.

И это их спецура? Даже в это время, когда никакой "политкорректности" и разложения еще нет? Разочаровали вы меня! В наручники всех — не штатный полицейский инвентарь, а такой узел из обычного троса, руки за спиной, свободные концы спереди на поясе мертвым узлом завязать, и хрен теперь освободишься самостоятельно, если ты не фокусник Гудини и не индийский йог. И в темпе тащим наверх. Мимо наших женщин — Лючия глазами сверкнула, люгер наготове держит, вот пристрелит сейчас любого американца, прояви они хоть какую враждебность. А Мария смотрит на пойманных диверсов с удивлением, как на экзотических зверей.

-Ну что, видела — говорю я ей уже в каюте, вот сам не помню, зачем я туда заскочил, взять что-то или Машу проводить — повезло, что врасплох взяли. А если бы они начали стрелять?

А она плачет и ко мне льнет. Говорит, что ей страшнее было бы не знать, а вдруг меня бы убили? А затем сама начинает на мне все расстегивать, а сама платье даже не сняла, а лишь юбку задрала. Нервное напряжение, блин — если у меня адреналин в крови присутствовал, то каково же ей?

Так и вышло у нас — в самый первый раз. В каюте-люкс парохода "Нахимов", на третьем году нашего знакомства.

Последнего бандюка поймали уже при сходе пассажиров на берег. С вещами, после проверки, и на прогулочные "водные трамвайчики", по три сотни человек каждый берет, прямо до Графской пристани доставим, а там вас в гостиницы и прочие санатории развезут, временно, ну как же можно нашим советским людям отпуск портить? Вот только тех, кто проверку пройдут — список по каютам, проверка документов, беседа с подходящими под словесное описание, не так много нашлось таких, одиноких мужчин, среди пассажиров. Выскакивает из очереди подручный пана Крыжа, и бежит — ну куда ж ты денешься, даже ночью, тут военный порт, и чужие не ходят. Не убежал далеко — собачек спустили, овчарки его догнали, повалили, и слегка погрызть успели, пока подбежали наши, и оприходовали товар.

Так вот и отдохнули на море. А я вместо благодарности получил, слова от Юрки, наедине:

-Геройствовать лично, это конечно, хорошо — но когда тебя Пономаренко спросит, чем конкретно ты занимался, ты ему что ответишь? Блин, ну если ты командир, отчего я должен за тебя твою работу делать — это ведь ты должен был еще заранее все тут обследовать, планы разработать на все мыслимые случаи, людей подробно проинструктировать, чтоб команду отдай, и каждый знает свой маневр, ну а когда началось, руку на пульсе всей ситуации держать? Думаешь, мне не хотелось расслабиться, с семьей, в кои веки на море? Или ты рядовым исполнителям настолько не доверяешь, что лично решил их подменять? Ты разницу понимаешь, между старлеем и полковником? Если тебе не нравится, можешь после меня хоть на дуэль вызвать, но только когда все завершим.

Это правда — большую часть "оргработы" на корабле именно Юрка обеспечил. Пока я занимался тем, что по его словам, вполне мог бы сделать и капитан Мазур. Из всех "штабных" забот на меня (официально, бывшего старшим) легла лишь организация доставки арестованных в Москву. Смоленцев от этого демонстративно отстранился, сказав мне издевательским тоном:

-Валя, ну сделай хоть это ты сам. Чтоб перед Пономаренко отчитаться. А я хоть день, семье покажу Севастополь.

Будто мне не хочется, по Приморскому бульвару, под ручку с Марией пройтись!

Из протокола допроса.

-Назовите себя.

-Джин Добрушефф, капитан Армии США, личный номер...

-Ваша воинская часть?

-Четвертый отдельный батальон войсковой разведки. Дислоцирован, Форт-Брэгг, штат Вирджиния.

-Как и с какой целью в проникли на территорию СССР?

-Я и трое моих спутников были включены в команду турецкого судна "Бахри Ахмед" пришедшего в Одессу 20 июня. Сойдя на берег как "турецкие моряки", мы должны были, оторвавшись от слежки, прийти по указанным адресам — насколько я понял, это явочные квартиры украинского Сопротивления. Где нам выдали ваши паспорта, и билеты на "Нахимов". Две двухместные каюты третьего класса.

-Чем вы были вооружены?

-Два пистолет-пулемета чешской системы, к которым подходили ваши стандартные пистолетные патроны 7.62. И пистолеты ТТ у каждого.

-Цель вашей операции?

-Похищение адмирала Лазарева. При невозможности — ликвидация.

-План операции?

-На переходе Феодосия-Новороссийск нас должно было встретить судно турецких контрабандистов. Когда оно покажется в видимости, люди Крыжа начинают акцию. С целью, больше крови и шума. Мы же, ликвидировав охрану объекта, пакуем его самого и перегружаем на подошедшее судно. Которое в пределах одного-двух часов должно встретиться с подводной лодкой. Которая примет на борт нас и объект.

-Эвакуация остальных исполнителей не предусматривалась?

-Нет. Кроме самого Крыжа. Так как было опасение, что его бандиты не так отреагируют, когда мы отплывем на фелюке. После же предполагалось, что фелюка будет расстреляна с подводной лодки, вместе со всеми лишними свидетелями. Впрочем, Крыж ни при каких обстоятельствах не должен был попасть к вам живым. Так как он был единственный, кто знал о нас.

-А Ира Стырта?

-Насколько я понимаю, она в состав банды не входила. Тем более что лейтенант Маклинн ее завербовал. Внушив ей, что ее обязанность, это ликвидация Крыжа при угрозе его попадания в плен. А дальше, ей было обещано, ничего не бояться, считая себя гражданкой Соединенных Штатов.

-Не опасаясь, что она расскажет о вашей роли?

-Она является крайне неуравновешенной психически особой. К тому же, употребляющей наркотики. И в отличие от Крыжа, не знающей ничего конкретно. Ее показания легко опровергнуть.

-Собирались ли вы реально приступить к выполнению своей миссии?

-Нет. Планирование велось исходя из того, что охрана объекта, не более десяти человек, к тому же несущих службу посменно. Для нас четверых, при нападении внезапно, был реально их всех нейтрализовать. Однако же было замечено, что охрана намного более многочисленна. Иногда мне казалось, что в нее входит добрая половина пассажиров этого парохода! А два эсминца рядом (была надежда, что к желаемому месту они сопровождать судно уже не будут) исключали эвакуацию.

-Но оставалась реальной ликвидация?

-Мы вполне разумные люди. А не камикадзе.

-И что вы собирались делать?

-Ничего не предпринимать. Но банда Крыжа доставляла проблемы. Когда я сказал ему — он пригрозил, что начнет самостоятельно. "Ну а вы — вызывайте свою подлодку, да хоть весь ваш флот, чтобы вытащить нас всех отсюда, если сами хотите жить".

-И какие были ваши планы?

-После Севастополя, Крыж бы выпал за борт. Его люди сидели бы тихо, не получив приказа и не зная план. И никто бы ничего не узнал. Если бы не этот кретин Маклинн...

-А какова роль Кука?

-А это кто? Тот официант? Так он разве не был всего лишь одним из агентов Крыжа?

-Так это не вы послали Маклинна спасать Ирину Стырту?

-Я похож на идиота? Этот болван сам вообразил себя рыцарем в сверкающих доспехах. Нарушив мой прямой приказ!

-И вы не встревожились?

-А что мы могли сделать? На судне творилось черт знает что! Я лично думал, что Крыж окончательно вышел из-под контроля и начал дейстовать немедленно. Например, просчитав, что мы собирались сделать лично с ним. Следуте также учесть, что его "птенцы" нас не знали, и вполне могли пристрелить. Так что мы ждали в каютах, пока обстановка прояснится.

-Кто отдавал вам приказы?

-Марк Коул, заместитель директора ЦРУ. Мы были знакомы с ним еще по Гавру, сорок четвертый год. Ему же мы долны были передать объект при успехе операции.

Еще протокол допроса.

-Итак, Кравчук Леонид Макарович, 1934 года рождения, в деревне Великий Житин, на тот момент Волынское воеводство буржуазной Польши. Отец, военнослужащий Войска Польского (кавалерия), мать из крестьян.

-Пан следователь, прошу учесть что мой батя, после будучи мобилизованным в вашу армию, погиб в сорок третьем, освобождая Киев.

-Если так, то ему было бы стыдно за такого сына. Что можете сказать о своем членстве в "отважных юношах" УПА?

-Бес попутал, пан следователь! Казалось, что за ними сила, и власть. И опять же, подняться, из деревни выйти в люди.

-И чего тебе не хватало, сволочь? Записки и продукты в лес таскать — ладно, этим у вас все малолетки занимались. Но вот чтобы в "отважные" попасть, надо было очень постараться, себя показать. Выслуживаться не за страх а за совесть, чтоб заметили. И за что же тебе такая честь?

-Пан следователь, да не знаю я! Наш пан "станичный" меня выбрал, а отчего, не знаю. Приглянулся я ему чем-то!

-Ты что, дивчина, чтоб от твоей морды серьезные люди млели? Или ваш станичный мужеложцем был? И тебя в этом качестве, заднепроходном, и мобилизовали? Так в протоколе и запишем. Вот будет тебе смех, когда в лагерь попадешь.

-Пан следователь, клянусь, поначалу не было ничего такого! Я лишь высматривал, запоминал и передавал. Малым совсем был, меня ваши солдаты всюду пропускали, особенно если слезу размазать, мамка в деревне ждет.

-Поначалу? А после — нельзя было в "отважных", кровью не повязанным. Запишем — правдивых показаний давать не желает, то есть оснований для смягчения приговора нет. То есть, даже если не высшая тебе будет, а четвертной, поедешь в штрафной лагерь за Магадан. Если повезет дожить до конца срока, выйдешь полной развалиной, все лучшие годы жизни долбя кайлом вечную мерзлоту. Даже жаль тебя, дурачок — сотрудничал бы, так место выйдет куда южнее, например Караганда, и срок поменьше.

-Пан следователь, так не виноватый я! Когда рядом люди из леса, и все со зброей, а у тебя лишь удавка в руках. И говорят — вот этого исполни. Откажешься, самого убьют с тем вместе — а он тебе никакая не родня.

-И скольких же ты убил? Только честно.

-Пан следователь, ну не помню я, сколько! И выбора у меня не было, ни разу!

-Врешь. Уж чем ваше СБ никогда не страдало, так это доверчивостью. И всерьез верить бы тебе стали только после того, как ты уже кого-то, и без принуждения... Или — свою же родню. Потому как "отважные", это не расходный материал в ОУН, а кузница кадров, будущие атаманы и эсбэшники.

-Пан следователь, бес попутал! Подхватило, понесло... И уже не свернуть.

-И донесло тебя до личной гвардии пана Крыжа, он же Олесь Чума. В стаю волчат, готовых не задумываясь растерзать любого, на кого атаман укажет.

-Пан следователь, прошу записать, что в этом качестве мы убивали и своих же. Тех, с кем у нашего атамана был спор. То есть оказывали услугу Советской власти, истребляя ее врагов.

-И вы совершенно не задумывались, с чего это ваш атаман потащил вас в Одессу, затем на пароход?

-А как мы могли приказ не выполнить, пан следователь? За такое — убивали сразу. Атаман лишь сказал, скоро за границей будем, свободными и богатыми людьми — если сделаем все, как он скажет.

-И какой у вас был приказ? Что вы должны были делать на пароходе?

-Так атаман говорил — захватить капитана, рулевого, механиков, и приказать им плыть куда скажем. А всех прочих убивать, чем больше будет крови, тем лучше.

-58я, подпункт "организация террора". Считается особо опасным противогосударственным преступлением. Ой, не повезло же тебе, хлопец! Чтоб за такое, и не высшую, это надо очень постараться. Причем положено — не расстрел, а повешение. Особенно не позавидую я тебе, если исполнитель попадется, с вашим братом счеты имеющий. Возьмет тогда вместо веревки, телефонный провод, да такой длины, чтобы ноги чуть земли касались, ох намучаешься! Так же, как вы сельских активистов вешали — око за око, зуб за зуб.

-Пан следователь, а если я про "Исход" расскажу, это мне зачтется? Чтобы наши, особенно как раз из "отважных", к вам шли, в комсомол, а затем и в Партию вступали, делали карьеру — чтоб когда час придет, вспомнить про ридну самостийну. Только большинство атаманов против — те, про кого известно, что слишком замараны, кому пощады не будет. А также говорят, что кто в "исход" уйдет, про незалежну забудет. Потому отпускать туда не всех, а кому атаманы дозволят, и на кого материал есть, на поводке держать. И чтоб им дорогу расчищать, убивать тех, кто мешает. А после — как в Киеве, в сорок четвертом, тогда не удалось, так после удастся. Чтоб сначала Украина це доминион, а затем и вовсе самостийна, и от можа до можа.

(прим.авт. — Л.Кравчук, первый Президент Украины в нашей истории, сам признавал факт своего членства в "отважных юношах". Утверждал, что лишь провизию в лес носил — но то, что в тексте сказано про "отважных", соответствует истине, так что выводы делайте сами).

Черное море, меридиан Керчи. 25 июня 1953.

Как будет по-турецки — паны дерутся, а у холопов бока трещат и зубы вылетают?

Подводная лодка ВМС Турции "Саид-реис" шла на север, к русским берегам. С приказом — прийти в указанный квадрат, к указанному сроку, ожидать там сутки, а встретив судно, катер или шлюпку, с которой будет подан условленный сигнал, взять на борт тех людей. Командир лодки, как и подобает истинному "Серому волку" (иным в турецкой армии и флоте было сложно дослужиться до значимых чинов), русских не любил. И даже, ненавидел — за то, что они сделали с несчастной Турцией, девять лет назад: сначала науськали своих болгарских шавок, а затем и сами забрали Стамбул с Проливами, и Западную Армению. Но понимал, что воевать с СССР сейчас, Турция не может никак. Поскольку по тому же договору сорок четвертого года, ее "нейтралитет" был подтвержден и гарантирован всеми Державами — никакого участия в военных блоках, и иностранных войск на турецкой территории, ну а если таковые появятся, то по букве Договора, "СССР вправе предпринять для своей безопасности такие меры, какие посчитает нужным". То есть, в пределах, от массовой и открытой поддержки этого проклятого курдского бандита Барзани, до атомных ударов по турецким городам! Воистину, горе слабым — так установил Аллах! Но мы ведь и не воюем, а лишь тихо придем, возьмем на борт кого-то, и так же тихо исчезнем. И даже если не встретим никого, приказ все равно будет считаться выполненным. И вообще, все в руках Аллаха — кисмет!