1. Как развеять скуку

— Что здесь происходит, Свет меня забери?!

Алир, не выдержав, засмеялся, увидев, как Герион с большой тарелкой ягод неэстетично пучит глаза, пытаясь понять, что это ему не мерещится. Анабель недовольно фыркнула и нехотя слезла с полупридушенного Габриэля, который улыбался счастливой улыбкой мазохиста. Оборотень еще раз обвел всех собравшихся совершенно очумевшим взглядом и остановил его на что-то мурлыкающей кошке. Теперь, глядя на Гериона, можно было легко сказать, что он явно пытается поставить себе неутешительный диагноз.

— А что такого? — Спросил рыцарь, удивляясь, как ему удалось придать голосу столь небрежную интонацию, от которой Габриэль, еле-еле сдерживаясь, хрюкнул и уткнулся носом в плечо Анабель, чтобы не засмеяться в голос. — Нам без тебя скучно... вот и развлекаемся в меру своих скромных возможностей.

— Не в меру своих нескромных возможностей, — поправила его сиятельная леди, с некоторой долей гордости поглядывая на их проводника.

— И поэтому вы приручили логану? — Недоверчиво вопросил оборотень, передавая Анабель тарелку с ягодами. "Мурка" посмотрела на оборотня, лениво приоткрыв один глаз, и, повернувшись к эльфийке, требовательно мяукнула.

Сиятельная леди тут же дала ей пригоршню сочных ягод.

— Логану? — Переспросил Алир.

— Вообще-то до этого дня такие существа считались мифом Черных земель, — буднично заметил Габриэль, блаженно вытягиваясь на траве и жмурясь не хуже "мурки". — Точнее, нет, не так. Вру, — неожиданно перебил он сам себя. — Сейчас попробую объяснить, что это за животное. По легендам, подобный зверь появился далеко не в нашем мире. Какой он имел тогда вид, сейчас не скажет никто, да и не это было важным. Всех интересовали способности этих животных. Согласно легендам, они могли перемещаться с совершенно невероятной скоростью — в более развитых мирах сказали бы, что со скоростью света. Были практически неуязвимы, могли запросто вырастить любую утраченную конечность — регенерация на грани фантастики. Поодиночке легко расправлялись с хорошо вооруженным отрядом. И самое важное — они оказывались фанатично преданы тому, кого видели первым. Точнее, не так. Тоже объясняю. Детеныш рождается слепым, но не открывает глаза либо до того момента, пока не находит то ли по запаху, то ли еще каким волшебством достойного хозяина, чтобы посмотреть на него, либо пока не достигнет определенного возраста, чтобы дальше стать самостоятельной особью. В общем, ценность этих зверей неоспорима. Когда творцы обнаружили такое чудо, они расселили их по многим мирам. Да вот беда — в каждом из миров животные принимали отличный от первоначального облик: где-то становились единорогами, где-то собаками, где-то птицами, где еще кем-то. И набор способностей также изменялся вместе с внешним видом. Так что творцы оставили эту затею с великим переселением. Логаны — один из подвидов тех животных, что сюда притащил князь, точнее, разновидность двух больших псов из довольно странного мирка. И князь не успел уследить, как они изменились. Теперь вы видите перед собой результат тех изменений. — Габриэль объяснял путано, сам себя перебивая и пытаясь что-то еще припомнить. И при этом очень смешно хмурясь, слово ученик перед строгим учителем.

— Нам попался самый образованный из всех темных! — Удивленно воскликнула Анабель. — Откуда ты все это знаешь?! Сомневаюсь, что такое можно найти в обычной библиотеке.

— А в цитадельской — легко, — Габриэль беззаботно отмахнулся.

— И ты там был?

— Ну...

Алир с Анабель переглянулись. Ну не могли они его подозревать! Было что-то в Габриэле такое, что говорило — "Я вас не трону и в обиду не дам, только доверьтесь". Ну и приходилось доверяться. Где еще такого образованного проводника отыщешь?

— Регенерация? Сила? — Скептически фыркнул рыцарь, почесывая логану за ухом, и показал на выдранные клока шерсти и общий истощенный вид.

— Ну, видимо, котятам нравится играть. А кормить нескольких крошечных троглодитов — не так уж и просто. Она поэтому и появилась — почуяла угрозу для потомства, но познакомилась ближе и решила, что для нас еще не все потеряно. К тому же мы, точнее, ты, Алир, накормил ее. И выказал общую дружелюбность, — пояснил Габриэль. — Даже я ей больше не кажусь угрозой.

— Даже ты? — Анабель перестала любоваться мифическим зверем и шутливо-ехидным тоном произнесла: — Милорд, да у вас мания величия!

Рыцарь успел заметить, что их проводник странно дернулся при слове "милорд", даже голову в плечи чуть вжал. Значит, к нему так уже обращались, и ему совсем не хочется этого выдавать... Еще один кусочек мозаики добавился к общему рисунку и все запутал еще сильнее. Алир вздохнул, понимая, что просто припереть Габриэля к стенке и выпытать правду не удастся. Скорее уж сам Габриэль размажет рыцаря по этой самой стенке тонким ровным слоем. Заметив внимательный взгляд рыцаря, проводник подмигнул ему и тут же отвернулся, словно забавляясь и прекрасно понимая, что просто так сам Алир не раскроет эту тайну.

"Не больно-то и надо", — обиженно фыркнул рыцарь. Хотя, конечно, все имеют право на секреты, а по поведению Габриэля можно понять, что рано или поздно он обязательно раскроет все свои тайны. И главное, не потребует за это ничего, кроме понимания. Это Алир ясно различал во взгляде темного, который в те моменты, когда разговоры касались каким-либо образом тщательно оберегаемой тайны проводника, становился каким-то тоскливым и обреченным. В любом случае рыцарь был уверен, что сможет понять и поддержать друга. И Анабель тоже.

Тайна тайне рознь, но вряд ли это что-то выходящее за рамки. Даже если Габриэль действительно окажется сыном Темного князя — его нельзя за это винить.

* * *

Алир... Добрый-добрый наивный Алир... Я почти дословно мог читать мысли рыцаря, что огромными рунами были вытиснены на его лбу. Если бы все было так просто! Обычный сын... Нет, того, что им откроется, не сможет понять ни он, ни Анабель, ни кто-либо еще из светлых.

А может, согласиться с Анабель? Провести сложную игру, взяв за основу трюк с вампирами. Сделать подставу — посадить на трон кого-то другого. Разыграть эффектную сцену смерти Вселенского Зла. Назначить наследниками Элли и себя, провести на трон якобы "старшего сына", который желает мира и согласен на диалог со Светлыми землями. А самому удрать в эльфийские Светлые леса с моим ненаглядным ушастым чудом?..

Как бы было здорово... Нет, это было бы даже лучше, чем здорово. Намного лучше. Я так устал. Но вот оставлять свои земли... ведь подданные решат, что я их предал. И Элли, безусловно, умен и талантлив, но что-то мне подсказывает, что если он и справится с управлнием, то с огромным трудом. И никакого удовольствия это ему не принесет. А перекладывать свою ответственность на плечи другого — нечестно. И дело вовсе не в том, что это проснулась совесть или чувство долга. Просто кому как не мне знать, насколько скучно быть Темным князем, и какое это болото — власть?! Нет, плохая идея — ради собственной выгоды сделать так, что остальным придется ох как не сладко. К тому же — долго этот обман точно не продлится. Точнее, относительно. Лет сто-сто пятьдесят, и мне придется возвращаться. А что такое полтора века для того, кто вечен? Нет. Что несколько дней, что несколько лет — все одно. Не буду ничего планировать.

А Анабель... Думаю, той ненависти, что возникнет у нее ко мне после того, как все раскроется, хватит больше, чем на несколько столетий. Что ж, значит, буду наслаждаться оставшимися деньками. Потом опять начнутся скучные будни. Только как бы все-таки их заманить в город? Хотя об этом надо думать, когда вся команда окажется в сборе. А то маг с гномом, как воинствующая оппозиция, окажутся категорически против, если выяснят, что Алир решил все без них.

— Габриэль? — Анабель легко дотронулась до моего плеча. — Ты погрустнел, что-то не так?

— Нет, — я поспешил успокоить эльфийку и тут же переставшего улыбаться Алира, снова отметив, что обо мне еще никто так не волновался.

Мама не в счет — это было слишком давно, и из-за небольшого количества лет, что я успел отмерить в то время, я почти ничего не помню.

— Я вдруг подумал, что, наверное, буду скучать по этим землям. — Я постарался как можно веселее подмигнуть Анабель и тут же разъяснил для остальных: — Если все получится, то меня пригласят в Светлый лес.

Герион тут же засиял от радости, а Алир понимающе ухмыльнулся. "Мурка" мяукнула и попыталась доесть оставшиеся ягоды. Анабель же ограничилась смущенным фырком и уткнулась мне в плечо.

Ну просто идиллия! Я даже съязвить ничего не смог, хотя безумно хотелось, а то ведь за несколько чудесных часов потом придется расплачиваться половину оставшейся мне вечности. А мне этого ох как не хотелось, но момент испортить я так и не решился. Внутренний голос тоже тактично промолчал.

— Знаете, — оборотень грустно вздохнул и первым нарушил воцарившееся молчание, — а нам уже пора собираться. Чем скорее мы присоединимся к остальным, тем быстрее можно будет продолжить наше дело, быстрее его закончить и осуществить все наши мечты. К тому же — передвигаться-то придется пешечком, лошади благополучно остались у другой части команды.

— Тогда собираемся! — Глаза Анабель загорелись лихорадочным огнем, словно она уже убивала Темного князя. Потом опомнилась, что рыцарь, хоть и стал чувствовать себя лучше, все равно оставался пока не в форме, и обратилась ко мне: — Габриэль, ты не передашь Алиру еще силы? Хоть немного?

— Конечно. Дай мне руку.

Парень не сомневался ни секунды и тут же ухватился за протянутую ему ладонь, а я начал медленно перекачивать в него нейтральную энергию. Теперь выбирать было куда сложнее. Все-таки я, как-никак, управляю Тьмой. Но и чуть-чуть света во мне есть. Только вот не помню откуда.

Рыцарь почти сразу заметно приободрился, с его лица стерлись остатки бледности, сине-голубые мальчишеские глаза, никак не подходящие взрослому воину, засияли здоровым блеском.

— Спасибо, думаю, мне хватит. — Алир сделал попытку высвободить ладонь, якобы не желая выкачивать из меня весь резерв. Ну, не буду же я рассказывать, что он у меня неисчерпаем, когда вторая сущность полностью разблокирована? Но напоследок я все-таки успел передать ему еще немного жизненных сил, чтобы Алир продержался больше, чем несколько часов — хотя бы до вечера.

"Мурка" ревниво мяукнула, напоминая о себе.

— Ну, пока! — Я ласково потрепал ее по загривку и минут пять ждал, пока логана терлась об меня в знак благодарности. Напоследок еще и лизнула, а если учесть размеры "мурки" в целом — примерно под полтора метра! — и языка этого милого чудовища в отдельности, то можно представить мой внешний вид после такого ритуала.

Анабель ехидно хихикала, пока ее тоже не привели в идентичное облизанное состояние, и тут уже весело фыркал я. Потом настал черед Алира и Гериона. Соответственно, смеялись уже все, после чего единогласно было принято решение сделать крюк к озеру.

— Ну, пока, реликтовое животное! — Не без сожаления простились мы.

"Мурка" мяукнула, словно прося подождать, и нырнула в придорожные кусты.

Мы же принялись за сборы. Затушили костерок, затем эльфийка несколько минут старательно выращивала магией новую траву на месте выжженного пятна. Трава получилась на удивление сочной и ярко-изумрудной. После чего мы скептически покосились на окружавшую ее вытоптанную мелкую и сероватую травку, и Анабель пришлось восстанавливать и ее. А что? Назвался груздем — полезай в кузов. А если эльфом — люби природу!.

Вспомнив этот девиз одного из моих наилюбимейших миров, я понял, что чуть-чуть испортившееся настроение вновь приподнимается и требует каких-нибудь действий. Желательно, направленных на то, чтобы напакостить оборотню, эльфийке и рыцарю. Ну, точно как дите малое забавляюсь. И главное — ни капельки не стыдно. Я ведь по-другому почти и не могу. Это не важно, что я прожил чертову кучу лет, если ребяческая сущность во мне сохранилась, и изменяться я пока не собираюсь.

Неожиданно из кустов перед нами снова выросла "мурка". В пасти она за шкирку держала крохотного слабо попискивающего черного котенка с таким же рыжеватым отливом гладкой шерстки, как ее собственная. Обвела нас подозрительным взглядом, а потом бережно опустила свою драгоценную ношу в мои руки. Котенок уткнулся носом в ладони и требовательно пискнул. Он был еще слеп и совершенно беспомощен. Хотя если верить легендам, маленькая логана развивается очень-очень быстро после того, как открывает глаза в первый раз.

Мне невероятно повезло. Думаю, найдется очень немного похожих существ во множественной вселенной, способных сравниться по силе и преданности с этим зверем. Только вот захочет ли котенок признавать меня хозяином?

— Какая прелесть! — Анабель очень осторожно погладила котенка за крошечным острым ушком со смешной кисточкой.

Пушистый комочек удивленно поерзал на моей ладони, и глазки маленькой логаны медленно с большим трудом открылись. И первыми, кого она увидела в этой жизни, оказались два лица с идиотски умилительными улыбками: мое и Анабель. Котенок удивленно моргнул, пытаясь осознать, что теперь у него целых два любимых родителя. Ведь, думается мне, такого раньше не случалось, чтобы тот, кто нашел новорожденную логану, столь легко поделился таким защитником. А может, его просто удивили одинаково глупые выражения лиц?

Логана еще раз пискнула, теперь уже прося есть, и мы все разом засуетились, пытаясь если не найти, то хотя бы создать молоко для этого рыжеглазого чуда. Осмотрев нашу команду и осознав, как мы бережно относимся к ее детенышу, "мурка" еще раз мяукнула, намекая, мол, вы, конечно, друзья, но если вы хоть что-то, то я вам такое... и исчезла, наверное, вернувшись к остальным котятам.

Но ее исчезновение мы почти и не заметили, пытаясь напоить пушистый комочек созданным теплым молоком. Чуть драка не завязалась за право кормить это чудо. Правда, котенок очень настороженно отнесся к Гериону и Алиру, зато между мной и Анабель никак не мог выбрать более любимого родителя. В итоге мы устроились на земле. Эльфийка держала на руках логану, которой, точнее, которому — котенок оказался мальчиком — мы еще не придумали имя. А я держал в руках блюдечко с молоком, из которого малыш увлеченно лакал. После чего он довольно пискнул и уснул.

Я взял мешки с тем, что у нас осталось после попадания к Рилю, Анабель уютно устроила котенка на своих руках. Герион помог подняться Алиру, и мы, забыв про озеро, отправились по дороге навстречу остальным светлым и вампирке.

* * *

— Ну дай подержать! Он уже проснулся! Так нечестно!!!

— Нет, уронишь. Ты не аккуратен, а он не игрушка.

— Я не аккуратен?! Это для тебя он, как кукла, а я...

— Что, ты? И вообще он меня больше любит!

— Размечталась, он любит нас одинаково!

— Он, он... надо хоть имя придумать...

— Угу, конечно, знаю вас эльфов — обзовешь его Васильком — Лютиком и будешь гордиться: "Ах, какое я имя придумала!" Или еще хуже — выдумаешь что-нибудь вроде Марсиэля, что, скорее всего, переводится как Песнь Ветра, что запутался в ветвях тополя, растущего на одинокой скале посреди пустыни, которую пометил двухвостый шакал.