— Поднимайте армию, Жерар, — мрачно сказал герцог. — Уже восьмой день, как мы отправили Роба в столицу, и до сих пор от него нет известий. Я сделал глупость, оставив там семью, и теперь должен спешить в надежде, что можно хоть что-то исправить.
— Ваша светлость, армия не готова! Если не считать ваших солдат, людей графа Ротхама и дружин нескольких баронов, это пока сборище вооружённых людей, которыми от нас откупились! Нужно проводить тренировки на слаженность, а многие из них до сих пор путают правую ногу с левой! И как быть с наёмниками? Мы заплатили аванс, и они должны вот-вот подойти! Это полторы сотни первоклассных воинов!
— Я всё понимаю, но не могу больше ждать! Раскройте глаза, Жерар! Нас переиграли, и не будет никаких наёмников. Король каким-то образом заслал сюда своих людей. Отказ выполнять обещанное, пропавшие фуражиры и не пришедшие наёмники — это звенья одной цепи. Ещё немного, и, чтобы прокормить армию, придётся разграбить все окрестные деревни. Уже второй день в армию не пришёл ни один человек! Мало того, из неё уже начали бежать! Поднимаем армию и идём к столице. И вышлите сильное охранение, чтобы не влететь в засаду.
— Милорд! — сказал вошедший в шатёр герцога барон Лораш. — Я взял у своих людей вот это. Почитайте, это о вас.
— Мне незачем больше спешить, — помертвевшим голосом сказал Мартин, прочитав бумагу. — Король казнил мою семью. Ладно, Глая заслужила свою судьбу, но в чём виноваты дети?
— Вам не говорили, милорд, — нерешительно сказал Жерар, — но ваш сын по наущению матери рубил мечом тело своей тётки.
— Стерва! — выругал покойницу Мартин. — Как же ослепляет любовь! Но теперь у меня нет обратного пути. А вы можете уйти, по указу у вас есть время.
— Я с вами до конца! — сказал Жерар. — Мой сюзерен не король, а вы.
Барон поклонился и, не сказав ни слова, вышел из шатра.
В армии, которая через два часа свернула лагерь и вышла на тракт, не досчитались шестисот человек.
— Подонки! — ругался едущий рядом с герцогом Жерар.
— Ничего, барон! — сказал ему Мартин. — Пусть лучше они сбегут сейчас, чем побегут на поле боя. Там от их бегства было бы гораздо больше вреда. Нас больше, и в армии много настоящих солдат. Король не даст новому герцогу армию, а что смогут крестьяне и горожане? У них даже городской гарнизон ни разу не участвовал в битвах.
— Садитесь, барон, и рассказывайте. Вы их видели?
Второй сын барона Дарга, пришедший в армию герцога пять дней назад и посланный с небольшим отрядом следить за трактом, упал в предложенное Сергеем кресло.
— Не верите, ваша светлость, ноги не держат! Проклятый жеребец сломал ногу о валежину, и мне пришлось полдня бежать по редколесью! Хорошо, что, когда выбежал на тракт, столкнулся с нашим разъездом.
— Едут?
— И едут, и идут. Их там тысяч пять. Сами понимаете, что я не мог считать. Если учесть, сколько я бежал... — он задумался, потом закончил: — Свечей через семь-восемь будут у ворот. Я уже сказал Фару, так он побежал поднимать людей. Хотя зачем их тревожить так рано? Колья вкопаны, рвы прорыты, а чтобы завести бойцов на позиции, не нужно много времени.
Сотни лет жители столицы сводили леса вокруг города, и теперь до ближайшего нужно было добираться полдня. Двенадцать дней жители окрестных деревень рубили и возили к городу жерди, которые горожане заостряли и вкапывали в землю, закрепляя булыжниками. Стена в Ордаге была построена полторы сотни лет назад, а город за это время увеличился в два раза. Поэтому, чтобы не допустить в него врага, на протяжении четырёх лер* были установлены пятнадцать тысяч кольев.
(* лера — мера длины равная тысяче шагов или примерно 0,8 км)
— Надеюсь, что они не решатся на обход, а будут атаковать в лоб прямо с марша, — сказал Сергей Фару. — Хоть мы предусмотрели и такой вариант.
— Не настолько у них большое преимущества в людях, чтобы так подставляться, — отозвался капитан. — И ждать они не станут. Бросят на наши колья самых никчемных, а потом уже пойдут воины Мартина. Он не верит в то, что король пришлёт солдат, и не считает горожан бойцами. В общем-то, он прав: обещанного полка до сих пор нет, а горожане уже лет сто не воевали. О наших стрелках Мартин не знает, а с дороги их не видно из-за кольев и траншеи. Четыре сотни луков и две сотни арбалетов — это страшная сила. Я не слышал, чтобы в одном месте собирали столько стрелков. Они выкосят тех, кто пойдёт первым, да и воинам Мартина придётся несладко. А пока они разберутся с кольями, стрелки отойдут под защиту пехоты. Если к тому времени останутся стрелы, ударят ещё и оттуда. Может, ваши дротики и не понадобятся.
— Костры подготовили?
— И костры, и резервные отряды. Как обсуждали, так и сделали. Но вы не беспокойтесь, милорд, не поведут они армию через дворы, а если поведут, то им же будет хуже.
Пока вдоль тракта тянулся лес, люди продолжали потихоньку разбегаться, когда он исчез, все сбились в плотную колонну, и побегов больше не было.
— Сколько у нас баронских сыновей? — спросил герцог Жерара.
— Примерно восемь десятков, милорд, — ответил барон. — Но среди них много мальчишек. Хотите их использовать?
— Хочу поручить им весь сброд и отправить первыми. Там почти все вторые и третьи сыновья. Пообещаю выжившим имения и назначу старшими. Может, они и сами погонят горожан.
— За нами следят! — сказал Жерар, показав рукой на столб пыли в двух сотнях метров от головы колонны. — Послать всадников?
— Пусть следят, незачем зря рисковать нашими людьми, а то ещё попадут в засаду. Лучше сейчас поговори с молодыми баронами. Они должны ехать в середине колонны.
На деревни и постоялый двор не отвлекались, поэтому до обеденного времени увидели вдали городские стены и понастроенные перед ними дома. Когда подошли ближе, стало видно, что по обе стороны от дороги, вдоль городской черты уходят длинные полосы вбитых в несколько рядов кольев.
— Сумасшедшая работа! — высказался Жерар. — Непонятно только, на что они рассчитывали. Не так уж сложно прорвать оборону, разбросав эти колья.
— Не скажите, барон, — вмешался в разговор ехавший вместе с ними граф Ротхам. — Если хорошо вкопали и укрепили, замучаетесь вы их выдёргивать. Рубить дерево мечом неудобно, а если у них есть лучники...
— Не вижу стрелков, — сказал герцог. — Одна пехота, вооружённая копьями, да и её отвели назад, наверное, из-за наших стрелков. Когда начнём выдёргивать колья, они и ударят. Только там какие-то несерьёзные копья. Одно слово — горожане. Но обходить эту преграду не будем. Давайте перестроим походный строй в атакующую колонну и начнём.
Строились больше часа. Немногочисленную кавалерию отвели назад, чтобы не мешала, а вперёд вывели тех, кем не жалко было пожертвовать. Молодые бароны, большинству из которых было лет по пятнадцать-семнадцать, гордые оказанным доверием, заняли места во главе порученных им отрядов. Перед битвой вдоль строя проехался сам герцог, который призвал тех, кто ему верен, опрокинуть подлых горожан, восставших против своего господина, и обещал на сегодняшний день отдать столицу в их руки. Переждав дружный рёв, он взмахом меча подал сигнал к началу битвы. Вооружённая толпа с воплями, потрясая оружием, побежала следом за баронами, подняв такую пыль, что рассмотреть что-либо стало трудно. Внезапно возник многоголосый вопль ярости и боли, который постепенно ослабевал, поскольку с болтом или стрелой в груди долго не покричишь. Шесть сотен стрелков — это очень много. Сто шагов до кольев не пробежал ни один из бойцов Мартина.
— Такого я не ожидал, — растерянно сказал Жерар, глядя на узкую полосу земли, заваленную двумя тысячами тел.
— Разбивайте обозные телеги! — приказал герцог. — Сколотим щиты. Они не защитят от болтов, но луки будут уже не страшны. Лучников там больше, а арбалетчики не успеют выстрелить больше двух раз. Первыми выводите тех, у кого лучшие доспехи и есть щиты, остальные пойдут следом.
— Где они только набрали столько стрелков! — сказал бледный граф Ротхам. — От наших щитов мало пользы! Голову и грудь прикроешь и получишь стрелу в живот. Тут нужны щиты в полный рост. И надо подвести ближе своих арбалетчиков.
Два часа разбивали телеги, сколачивали щиты и просто скручивали доски верёвками.
— Быстрее! — торопил воинов Жерар. — Скоро начнёт смеркаться, а до темноты мы должны быть в городе, иначе я не дам за наши жизни и серебряной монеты. До леса далеко и негде укрыться, а кавалерии у них наверняка больше, чем у нас!
Перед повторной атакой к стенам выдвинулась сотня арбалетчиков герцога.
— Да помогут нам боги! — сказал Мартин, доставая меч. — Отступать некуда!
Две тысячи бойцов, лучше защищённых от стрел, чем атаковавшие первыми, рванулись вперёд, прикрываясь щитами и связками досок. Толку от арбалетчиков прикрытия было немного. Как известно, стрелять из амбразуры намного легче, чем попасть в прячущегося за ней стрелка. Так и тем, кто стрелял из траншеи сквозь ряды кольев, было удобнее выбивать арбалетчиков Мартина, чем тем попасть в кого-нибудь из защитников. Воины Сергея тоже понесли потери и отвлеклись на вражеских стрелков, но всё же быстро их перебили. Покинув траншею, они отступили к рядам пехоты и стали оттуда расстреливать тех, кто пытался выдернуть колья или протиснуться между ними. Дистанция стрельбы была небольшая, и доспехи слабо защищали даже от стрел, а от болтов не помогали и щиты. Поэтому, прежде чем в нескольких местах удалось избавиться от кольев, половина нападавших лежала на земле ранеными или убитыми. Стрелки ушли в тыл расступившейся пехоте, а в набегавших на неё бойцов Мартина полетели сотни дротиков. От этого оружия, которое солдаты метали почти в упор, не помогало вообще ничего. Редко какой из дротиков так ударял в доспехи, что не пробивал их и падал на землю. Тех немногих, кто не упал сражённым или не повернул обратно, встретили уже обычными копьями. Зазвенел брошенный на землю меч, за ним другой, третий... Бойцы бросали оружие и становились на колени. Из предводителей мятежа в живых остался только сам Мартин, который из-за великолепных доспехов получил только ушибы и царапины. К бывшему графу подошли Сергей с Джоком.
— И как у меня не получилось тебя повесить! — сказал Мартин, со злостью глядя на Джока. — Наверняка ты причастен к гибели моей семьи! А ты новый герцог? Не надейся, я не отдам тебе меч! Вы победили только моих людей, а не меня! Хочешь его взять? Тогда достань свой и дерись!
— Зря обижаешь Джока, — спокойно сказал Сергей. — Мы непричастны к гибели твоих близких. Их убили люди короля по его приказу. Я заступился только за твою дочь, остальные не заслужили жизнь.
— Так Белла жива? — спросил Мартин, опуская меч.
— И она, и Лани — подтвердил Сергей. — Я сделаю всё, чтобы девочки выросли, и обеспечу их приданым. И как только в вашей семье мог появиться такой ребёнок!
— Я не стану с тобой драться! — сказал Мартин, делая шаг к Сергею. — Прошу, просто убей! Смерть от меча — это не постыдная казнь на плахе!
— С ума сошёл? — спросил тот, делая шаг назад. — Как я смогу растить девочку, если убью её отца?
— Тогда я сам, — Мартин перехватил меч за лезвие и вонзил его в единственное неприкрытое доспехами место — горло.
— Так! — Сергей отвернулся от содрогавшегося в конвульсиях тела несостоявшегося герцога к стоявшему на прежнем месте строю пехоты. — Стрелкам немедленно отдыхать и лечить раны. Пехота работала мало, поэтому сейчас отложите свои копья и соберите оружие и неповреждённые доспехи, а потом горожане займутся телами. До ночи далеко. Пленных нужно отконвоировать к казармам гарнизона, а если кто-то из них ранен, оказать помощь. Фар, выводи нашу конницу и попробуйте догнать всадников Мартина. Постарайтесь не вступать в бой, а договориться о сдаче. Скажите, что мы не будем их вешать, искупят свою вину в борьбе с сотхемцами. Тело Мартина доставьте в город, похороним его вместе с семьёй. Погибших дворян пока не хороните. Завтра устроим опознание тел. Я не просто так писал в указе, что буду лишать имений. Отнеслись с пренебрежением? Вот пусть теперь страдают семьи. В следующий раз к моим указам отнесутся серьёзней.
У входа во дворец первой его встретила Белла. Сергей обнял её за плечи и завёл внутрь.
— Твой отец умер, — сказал он, поглаживая волосы тихо плачущей девочке. — Мы разбили войско Мартина, но он сам не пострадал. Он знал, что обречён, и хотел вызвать меня на поединок, но отказался драться, когда узнал, что от моей жизни зависит твоё будущее. Он убил себя сам.
— Ты ведь знал, что всё так закончится? — спросила она, отстраняясь. — Знал с самого начала, когда решил сохранить мне жизнь!
— Не могла придумать большей глупости? — сказал Сергей. — Как я мог это знать? Твоего отца могли сто раз убить, да и не собирался я с ним драться. Я герцог, а он никто. Мне достаточно было махнуть рукой, и его скрутили бы или порубили на куски. Он пошёл на поводу у твоей матери и в результате не только погиб сам, но и погубил тысячи людей. И это только пока, неизвестно, сколько их погибнет в войне с Мехалом.
— Извини, — сказала она. — Я дура! — И убежала в свою комнату.
Сергея после бойни воротило от мяса, поэтому на ужин только выпил молоко и велел секретарю найти Коннера.
— Рон, — сказал он вошедшему шевалье, — возьмёте двух гвардейцев и поедете в столицу королевства к герцогу Лантару. Нужно забрать наших женщин. Неизвестно, где будет безопасней, если начнётся большая война и пойдут разборки с герцогами, там или у нас, так что пусть лучше будут с нами. Заодно расскажете ему всё в подробностях и попросите поискать затерявшийся полк. Спросите у Стара, не собирается ли он возвращаться, а то может составить вам компанию. И постарайтесь узнать, какие сейчас отношения короля с молодым графом Продером и где находится граф. К вам ещё одно дело. Нужно зайти в квартал лучников и заказать для меня арбалеты на десять тысяч золотых и побольше болтов. Пусть договорятся с кем-нибудь из купцов о доставке товара. Возьмите вексель торгового дома семьи Сордов на пять тысяч. Позже я оплачу и вторую часть заказа. Если предложат поменять службу, решайте сами. Я не обижусь на вас при любом решении. Только сначала доставьте мне сестру.
Глава 16
— У тебя слишком напряжены мышцы ног, — заметила Инна. — Так нельзя. Стойки должны быть естественными и выполнятся без напряжения. Смотри, как надо!
Она быстро показала Лани правильное выполнение.
— Чем это вы занимаетесь, леди? — задал вопрос молодой дворянин, с весёлым удивлением смотревший на одетых в мужскую одежду женщин.
— Я учусь бить морды всяким нахалам! — ответила Лани, в свою очередь разглядывая мужчину, которого она прежде не видела в доме герцога.
— Надеюсь, что я не попаду в их число, — сказал он девочке и обратился к Инне: — Вы ведь леди Коннер? А я племянник хозяина граф Радек.
— Герцог обещал, что нам не будут мешать, — сказала Инна, — а вы мешаете, граф. Вам от меня что-нибудь нужно?
— От вас — ничего. Услышал от дяди, что благородные девушки занимаются борьбой, и стало любопытно. Он вас расхвалил, вот я и захотел посмотреть.
