Так бы и закрутился в беличьем колесе дел, но во Взморье произошло чрезвычайное происшествие: некий Рамо Шокс, купец и, наверное, пират, попытался сбежать в море, для чего захватил заложников. В их число попали братья Олоно Вороны, Хуфо и Баш. Любопытных подростков заманили посмотреть настоящий океанский корабль, а на борту сразу схватили. Шаман Емигумо Бычья Шкура решил было задать несколько вопросов подозрительному капитану, использовал 'правду или ложь', конечно. Шокс начал врать и юлить, а потом сбежал на свой корабль и заявил, что взял в заложники с десяток детей и подростков.
Их убьют, если корабль не выпустят в море.
Шокс испугался, что фрегат просто так из бухты не выпустят, и его гнилая натура тут же проявилась во всей красе. Жители Взморья разъярились, а Олоно сразу кинулась к сюзерену. Ко мне...
5
Городок произвёл на Рамо Шокса большое впечатление. Улицы закатаны в какой-то гладкий и одновременно шершавый камень, воздух пахнет морем, водорослями, а не воняет испражнениями. Всюду чисто, нет куч лошадиного дерьма, что необычно для туземных поселений. Окна закрыты качественным стеклом. Вдоль улиц стоят настоящие фонари... фантастика!
В торговой лавке Рамо просто ошалел. В своей моряцкой жизни он посетил множество купеческих магазинчиков, но такого нигде не видывал. Среди товаров, типичных для здешних мест, встречались и неожиданные, даже уникальные. Зеркала всех размеров и форм, дорогая утварь и тончайший фарфор, напольные часы и фитильные лампы — всего не перечислить. На всякий случай Шокс поинтересовался нефтью, и ему сразу предложили с десяток сортов жидкого топлива от сырой нефти до керосина.
Местных денег нет, жаба душит платить золотом или серебром за нефть, пусть даже она позарез нужна эскадре. И тут Шокс, привыкший относиться к аборигенам с пренебрежением, грубо промахнулся: решил выменять жидкое топливо за бесполезных рабов, бочка за голову.
Он не принял во внимание, где и при каких обстоятельствах захвачены пленные. Его ошибка ещё не стала бедой, в конце-то концов, здесь пиратские налёты — обычное дело. Сегодня захватили, завтра получили выкуп, а послезавтра и самому предстоит выкупаться. Бывает, денег на выкуп нет, а тут пленных поменяли скопом на бочки с топливом и сразу их загрузили в трюмы 'Трофея'. Вроде все довольны, ага. Ошибка превратилась в беду, когда на следующий день несколько солдат сошли на берег, где подрались с аборигенами, а после попали к здешнему лекарю по прозвищу Селезень. Все выжили и в итоге благополучно вернулись на борт, однако удод, в смысле Селезень, явно заподозрил в моряках переодетых то ли солдат, то ли шпионов. С учётом известий о том, где и как они захватили рабов, разоблачение намекало на проблемы.
Шамана трогать не стали, сочли его убийство сложным и бессмысленным. Шокс не обладал опытом самостоятельного командования, запаниковал и приказал готовить фрегат к выходу в море. Смущали разведчиков только орудия форта. Они выглядели опасно и, останавливая беглецов, вполне могли серьёзно повредить, а то и потопить 'Трофей'. Поразмыслив, Шокс с Мяфуо решили захватить заложников. Они заманили на борт и схватили с дюжину подростков из тех, кто одет получше, и в дополнение к ним, начальника порта и пару рыбаков в качестве лоцманов. Предъявили ультиматум. Мол, отпускаете фрегат, и невредимые заложники вернутся домой на сампане, что корабль потащит на буксире. Начнёте стрелять — будете виноваты в смерти своих детей.
Не очень-то надёжно, но иного выхода разведчики не нашли. События торопили. Если портовые власти задержат фрегат, чтобы разобраться с подозрениями и всякими неясностями, 'Трофей' опоздает на встречу и не передаст на пароходы столь нужное им топливо.
Шокс рискнул. В предрассветных сумерках фрегат с береговым бризом ушёл в море. Пушки форта промолчали.
По-настоящему полной грудью Шокс вздохнул лишь через час-полтора, когда берег укутала мутная дымка. Зимой в утренние часы тут частенько бродят облачка тумана, затрудняющие навигацию. Но сейчас Шокс искренне радовался плохой видимости: раз с мостика берег не просматривается — значит, не видят и 'Трофей'.
Шокс с сомнением глянул на детишек. Товар отменный, отпускать не хочется, но ведь он обещал!
По взмаху капитанской руки сампан подтащили поближе, и помогли заложникам перебраться на хлипкую палубу корытца. Пусть плывут. Нельзя начинать карьеру капитана с прямого обмана. Примета плохая. И так уж с этой разведкой ой как вляпались! Зато топливом разжились.
Шокс скомандовал к повороту на юг, и матросы под присмотром пехотинцев заскакали мартышками по реям, разворачивая циновки 'деревянных парусов'.
Над корзинами фок-мачт зажгли сигнальные огни, как приказ наблюдателям закончить миссию и двигаться к эскадре. Кажется, и от погони скрылись, и нефть раздобыли, и ценные сведения собрали. Словом, несмотря на все неприятности, разведка заканчивается благополучно.
Отчего ж тогда на душе штормит?!
Ещё через полтора часа прибыли наблюдатели, а ближе к вечеру 'Трофей' зашёл во фьорд и присоединился к кораблям эскадры. Едва бросили якоря, Шокс распорядился подготовить передачу бочек с нефтью на пароходы и отправился с докладом на 'Вызов'.
Командор остался доволен результатами разведки, поругал за захват заложников, но признал, что иного варианта уйти из порта, скорее всего, не было. А вот за нефть Фохт поблагодарил и обещал вознаградить, когда экспедиция вернётся домой. Впрочем, главную награду Рамо Шокс уже получил вместе с постом капитана фрегата. Иначе не видать бы ему кресла на шкафуте как своих ушей!
— Идиот, выкидыш Бездны! — зло прошипел Хаато вслед капитану 'Трофея'. — За глупость одного придурка заплатим все мы и совсем скоро. Думаю, уже утром...
Фохт напрягся, а Ррайфо лишь пожал плечами. Капитаны 'Крепости' и 'Атаки' слова небесника проигнорировали. Чему быть, тому не миновать. Мол, полезут — дадим отпор. Чего зря болтать? Все и так постоянно начеку! Весь вечер и всю ночь экипажи кораблей торопливо перемещали бочки с топливом между кораблями. Механики проверяли паропроводы, заливали воду в котлы, а под утро подняли давление и подготовили пароходы к выходу в море. 'Трофей' ставить паруса не стал. Такому корыту из узкого фьорда да при неблагоприятном ветре без помощников не выбраться. До открытой воды 'Атака' поведёт фрегат на буксире.
Возглавил кильватерный строй 'Вызов', а следом за ним двинулась и 'Крепость'. Орудия по настоянию командора расчехлили и приготовили к бою, хотя даже Ррайфо посчитал приготовления к бою перестраховкой.
— Начинается... — потерянно шепнул небесник, окинув взглядом высоченные скалы.
— Ты уверен, Лоноу? — Фохт был рядом и навигатора услышал. — Я ничего не вижу.
— Не туда глядишь, эфе, — небесник протянул командору бинокль и указал на расщелину в скале. — Там!..
6
Узнав о беде, поднял по тревоге две боевые леталки с сотней абеэмок, взял Мико с Шейшей и на максимальной скорости рванул во Взморье. Два часа, что ушли на дорогу, я изучал окрестности поселения по приборам спутника. Им не мешал лёгкий туман, и мы легко обнаружили фрегат капитана Шокса. Бандит нагло уходил на восток, в открытое море. Если б не заложники, не рабы в трюме торгаша, я отдал бы приказ башне, и батарея ПКО сожгла бы лоханку в пепел! К моменту, когда леталки добрались до порта, Шокс всё-таки отпустил заложников и пересадил в сампан. Я сомневался до последнего, но, видимо, купец или шпион, как подсказывает Львица, ещё не до конца оскотинился. Едва покинул кабину леталки, Олоно встала передо мной на колено. Примеру хозяйки Кочевий Истока последовала её свита, оба шамана, проживающие во Взморье, и толпа незнакомых кошей — видимо, родители и родственники похищенных подростков.
— Спасибо, что отозвался на мой зов, добрый отэ! — звонко объявила Ворона, сразу вскочила и кинулась ко мне в объятья, ничуть не стесняясь ни нахмурившейся Шейши, ни донельзя удивлённой Мико. — Теперь я уверена, что всё окончится хорошо!
— Не сомневайся, — зашипела Шейша, — похищенных уже отпустили. Их сампан идёт к порту. Часа через два будет здесь. И отпусти, наконец, моего мужа!!
Олоно неохотно расцепила руки, чмокнув меня в губы, и опустила озорной взгляд вниз.
— Как скажешь, госпожа! — ага, ещё бы язык показала.
Я дал знак. Коши, собравшиеся у пирсов, дружно встали и зашумели. Сообщение Шейши всех приободрило, но теперь как толпа, так и воины Олоно ждут чего-то ещё.
— Похитителя накажет отэ! — кажется, Мико нашла самые правильные слова. Чтобы усилить впечатление, фэа прижалась ко мне и по-хозяйски обняла за талию с видом истинной королевы. Под её тяжёлым взглядом кочевнице сразу стало неуютно. — Кто тебе эта простушка, муж мой?
Не знаю, как объяснить. Заявить, что не виноват?!
— Её имя Олоно, сестра! — Шейша воспользовалась паузой и крепко прижалась с другого бока, склонив голову мне на плечо. — Хозяйка Кочевий Истока, она вассал мужа.
Олоно подняла взгляд и уставилась на незнакомку. Смотрит во все глаза, как на богиню.
Шейша — очень интересная девчонка, немного забавная, но в женские игры играть не умеет. Блондинка не посчитала её за серьёзную соперницу.
Моя фэа мало, что красавица и умница, — не всегда, правда, — она истинная женщина, и когда хочет, умеет произвести впечатление. В сравнении с ней Олоно действительно простушка-простушкой. Однако не дура, правильные слова кочевница нашла сразу, опустилась перед ней на колени и обняла за ноги. Что за дела?!
— Прости, прекрасная госпожа, если оскорбила тебя, когда оказала должное уважение твоему мужу, — говорит-то, как колокольчики звенят, а огромные синие глазища смотрят на сошедшее с небес божество с любовью и преданностью. — Добрый отэ ранее спас меня от участи, что страшнее смерти, а сегодня сохранил мне младших братьев.
Хитрюга! И ведь не соврала ни словом!!
Кошки любят лесть и знаки уважения. 'Королева' Мико сразу смягчилась, теперь смотрит на блондинку снисходительно. Оценивающе?
— Я с тобой ещё поговорю, Олоно. Потом. Наедине.
— Как угодно прекрасной госпоже! — показное смирение кочевницы весьма обеспокоило Шейшу, но Мико на недовольство бесовки не обратила внимания.
— ...Хватит! — резко заканчиваю бессмысленные бодания. У нас тут как бы война намечается, ага.
Жестом приглашаю женщин в кабину 'шоэ'. Слишком много зрителей собрало вокруг представление, затеянное Мико, Шейшей и Олоно. Городок маленький, развлечений никаких, а тут сначала похищение, а потом у них на глазах настоящий спектакль разыгрывается.
Мелодрама, или оперетта, ей-богу.
Спереди в леталке три кресла, но бесовка, продолжая зло бурчать, сразу забралась мне на колени, а Мико и Олоно крепко прижались слева и справа. Пришлось даже цыкнуть, чтобы женщины оставили мне больше места.
На лобовое окно вывожу картинку со спутника, крупным планом всю акваторию бухты. Вот сампан с заложниками направляется к берегу, а фрегат... о, да он повернул на юг! Интересно, а что купец там забыл?!
Олоно, дикарка, уставилась на картинку как на чудо. Шейша недовольно пыхтит — ей, знаете ли, сидеть неудобно!
— Львица, — командую я, — раздвинь-ка границы наблюдения... ещё... ещё... стоп! А это что?! Увеличь!
Три корабля стоят в узком заливе. От кого-то прячутся? Судя по дымовым трубам и высоким мачтам, они используют и паруса, и паровые котлы. А не для них ли Шокс закупил нефть? Думает, что благодаря подлому манёвру с заложниками ушёл от возмездия и сейчас спешит к подельникам на рандеву. Отлично. Будет, с кого спросить.
Появление пароходов меня неприятно удивило. Вряд ли аборигены изобрели паровые машины сами, им наверняка помогли чужаки, свалившиеся с неба. Те, кто выжил после крушения транспорта Социального Союза. Они патологически ненавидят всех магов да шаманов и поэтому заранее видели в Серебряном Ожерелье врага. Вместо переговоров и согласования общих интересов они захватили заложников. Подобное нельзя терпеть. Лишь раз спустишь такое на тормозах, и тебя перестанут принимать всерьёз.
— Львица, покажи рельеф дна вблизи Взморья!
Ага, материковая отмель уходит на восток километров где на сто пятьдесят, где на двести. Глубины невелики, метров сто, максимум сто пятьдесят. Слава Первокоту, леталки без труда пройдут, если вывести их на воду там, где дно пологое.
— В паре километрах к югу от порта, — моментально отреагировала Львица на мой запрос, — есть удобный пляж!
Чудесно! Подожду сампан с заложниками, высажу девочек и пойду в море. Аккуратно, чтобы не перегрузить антигравы. Не хочу тонуть, как те рыбаки-неудачники.
Мико и Шейша сходить на землю категорически отказались, а Олоно смотрела такими глазами!..
— Я поведу вторую леталку, — подмигнула мне Мико, — возьму с собой Олоно, хочу с ней поговорить о перспективах.
Моя фэа — прирождённый пилот, и Львица не позволит ей рисковать. Да и Олоно полезно посмотреть на настоящий бой. Главное, чтобы погода не испортилась.
7
...Даже в мощный морской бинокль Фохт с трудом разглядел то, что так встревожило Хаато. Странный шар диаметром в метр или полтора ловко маневрировал среди камней и кустарника. Он то исчезал, то возникал из ниоткуда уже в другом месте. У шара не было ни ног, ни колёс, но он как-то двигался и довольно быстро.
— Что там? — процедил командор сквозь зубы. Загадки, особенно такие, он не любил.
— Первый раз вижу, — искренне признался небесник и сразу пояснил, — похожие машины используют те, кто сбили наш космический корабль. Логика подсказывает, что мы обнаружили наблюдателя от отэ, коего так не вовремя разозлил капитан Шокс.
Фохт стиснул зубы от злобы и вычурным жестом подозвал моряка. Тот с поклоном передал командору винтовку особой выделки с необычно длинным стволом, как у джезайля, и с подзорной трубой вместо прицела.
— Не надо, эфе, — Хаато мягко отодвинул в сторону тяжёлый ствол, — ты его даже не поцарапаешь!
— Уйди! — раздражённо рявкнул Фохт, и Хаато, пожав плечами, отошёл ближе к борту. — Сигнальщик, ко мне!
Моряк моментально понял, что от него требуется, повернулся к командору боком, слегка наклонился вперёд и опёрся ладонями в собственные бёдра. Фохт водрузил тяжёлый ствол на загривок моряка и тщательно прицелился. Хаато поднял к глазам бинокль.
— Бах!.. — громко высказала свои претензии винтовка.
Внешне ничего не изменилось, но Фохт же видел, что попал точно в сферу! Командор раздражённо передёрнул затвор, ещё раз прицелился...
Сильный удар бросил Фохта на палубу. Его голову, плечи, руки заляпало чем-то горячим и липким. Кровь? Командор попытался приподняться на руках, но Хаато прижал к палубе и не отпускал. Фохт понял, что невредим, а вот того моряка, кто послужил опорой при стрельбе, почти разорвало пополам. Кровь из изувеченного тела фонтаном била вверх, заливая палубу, небесника и самого Фохта.
