— Но это же очень долго! — рискнул возразить лаконец.
— Не беспокойся, если Крикс найдется раньше, чем ты обойдешь другие башни, пошлю кого-нибудь тебя предупредить, — "великодушно" сказал Хлорд.
Лицо у парня вытянулось. Хлорд его прекрасно понимал — не очень-то приятно обходить весь парк в поисках потерявшегося новичка в то время, когда остальные отдыхают, ходят в город или изобретают еще какие-нибудь развлечения, более-менее (но чаще менее) сочетавшиеся с правилами Академии. Но сейчас Хлорда куда больше волновала мысль о Криксе. Если его нет в Рейнсторне, значит он, скорее всего, вышел в город — несмотря на недвусмысленный запрет Наставника.
"Могу себе представить, что начнется, если кто-нибудь из менторов увидит его за воротами, — подумал Хлорд. И тут же возразил на эту мысль — Ну хорошо, а что начнется-то?.. Смешно сказать, но хуже уже некуда".
Почему-то эта мысль его внезапно успокоила. И в самом деле, в свете последних событий такая мелочь, как отлучка первогодка из Лакона, вряд ли могла сильно впечатлить кого-нибудь из мастеров. После встряхнувшей Академию драки Дарнторна и простолюдина возмущение Ратенна из-за нарушения его излюбленного правила выглядело бы настолько несерьезно, что это почувствовал бы даже сам Ратенн. Появление южанина с его нелепым именем нарушило что-то в отлаженном механизме правил, предрассудков и условностей, с которыми Хлорд в меру своих сил боролся все последние пятнадцать лет. Ратенн не так уж сильно ошибался, заявив, что он разваливал порядки в Академии. Уважая дисциплину и традиции Лакона, мастер Хлорд, однако, не видел ничего хорошего в твердолобой косности старших Наставников, из-за которой жизнь в Академии время от времени казалась ему вязкой, как болото.
Теперь это болото было перебаламучено, как никогда. И интуиция подсказывала Хлорду, что стоячая водица предсказуемо-размеренных лаконских будней еще долго не затянется привычной ряской. Именно поэтоу он чувствовал, что совершенно не жалеет о своем поступке... Даже несмотря на ворлока. Нет, даже несмотря на ту тоскливую беспомощность, которую ему сегодня довелось почувствовать впервые в жизни.
Оно того стоило.
Определенно.
Обратная дорога до Лакона показалась Криксу не в пример короче их прогулки к Разделительной стене. Он попрощался с Дарлом у ворот Лакона, и, стрелой промчавшись через парк, влетел в прохладный холл Рейнсторна. Крикс надеялся подняться в свою комнату, умыться и, если получится, изобразить, что он все время находился здесь, но в тот момент, когда он с разбегу штурмовал крутую лестницу их башни, кто-то схватил его за рукав. Крикс оступился и не полетел носом на ступеньки только потому, что державший его за рубашку парень был выше и значительно сильнее, а сейчас вцепился в новичка, как клещ.
— Ты, вероятно, Крикс?.. — спросил он тоном, не предвещавшим ничего хорошего.
— Ну да. А что? — спросил южанин вызывающе, поскольку тон лаконца и то, как он вцепился ему в руку, ему очень не понравилось. Мелькнула даже мысль о Дарнторне и о его дружках, но додумать ее мальчик не успел.
— Быстро к Наставнику, придурок, — прошипел над ухом старший ученик. — Тебя ищут уже битый час.
Он развернул "дан-Энрикса" обратно к выходу и сильно толкнул в спину, так что тот невольно перепрыгнул через несколько ступенек. В другой раз Крикс бы не потерпел такого обращения, но сейчас ему было не до этого.
Его ищут! "Уже битый час"!.. Конечно, это из-за Испытаний. Арклесс снова оказался прав.
К давешней галерее, по которой его накануне днем тащили старшие, он прибежал уже основательно запыхавшимся. Крикс как раз собирался дернуть дверь скриптория, когда она открылась прямо перед его носом, и на пороге появился сам Наставник Хлорд.
Взгляд, которым он смерил раскрасневшегося, тяжело дышавшего ученика в другой момент, наверное, показался бы Криксу странным. Но сейчас он его просто не заметил.
— Мастер Хлорд, я... вы... — Крикс собирался попросить прощения, но понял, что это довольно глупо. Его ведь пока никто ни в чем не обвинял. Поэтому он сбился и закончил — Мне сказали, вы меня искали.
— Верно, — холодно ответил Хлорд. — Ты давно должен быть у ворлока. Когда Испытания закончатся, я буду рад услышать, где ты пропадал.
Наставник взялся лично отвести его к магу. Крикс был этому рад — он еще не успел привыкнуть к Лакону, так что многочисленные лестницы и коридоры Академии казались ему настоящим лабиринтом. Его спутник шагал быстро и размашисто, и Криксу приходилось прилагать усилия, чтобы не отставать. Хлорд не смотрел на него, и мальчик не мог отделаться от глупого желания проверить — заметит ли Наставник, если он вдруг остановится?..
— Боишься? — неожиданно спросил его наставник. Крикс на секунду задумался над вопросом. Боится ли он?..
— Не знаю. Один старший ученик сказал мне, что на первом Испытании нам даже ничего не нужно будет делать. Ворлок просто смотрит на того, кого к нему приводит, и говорит, кто Одаренный, а кто нет.
Мастер негромко хмыкнул.
— Любопытно. Обычно старшие ученики делают все от них зависящее, чтобы до полусмерти запугать вас перед Испытаниями. Я не знаю, кто тот ученик, который рассказал тебе про ворлока, но тебе стоит поблагодарить его, когда вернешься. Видимо, ты его чем-то сильно... впечатлил.
— Он думал, что я тоже Одаренный, — поделился Крикс с Наставником.
— Очень может быть, — рассеянно ответил Хлорд. — Направо, Крикс... Вторая дверь по коридору.
— Уже можно заходить?..
— Да, тебя ждут. Вот только... — Хлорд запнулся и взглянул на неприметную узкую дверь с каким-то непонятным отвращением. Крикс вопросительно взглянул на мастера, но тот, по-видимому, уже успел взять себя в руки. — Нет, ничего. Иди. Пожалуй, я пока останусь здесь и подожду, когда ты выйдешь.
Комната, в которой оказался Крикс, отличалась от знакомых ему помещений Академии тем, что в ней царил странный для послеполуденного часа полумрак. Несмотря на теплый осенний день, все ставни были наглухо закрыты и задернуты тяжелыми и плотными синими шторами. Не приходилось сомневаться в том, что это сделано намеренно.
— Сюда, пожалуйста, — раздался глуховатый голос из противоположной части комнаты. Ворлок выбрал наименее доступный для дневного света угол и расслабленно сидел в глубоком кресле. Он напоминал больного, лишь недавно получившего разрешение вставать с постели. Это впечатление усиливала его мешковатая, бесформенная одежда необычного покроя и ссутуленные плечи. Поначалу ворлок показался Криксу дряхлым стариком, но, подойдя поближе, мальчик обнаружил, что ведун отнюдь не стар. На гладко выбритом лице не было ни одной морщины, а в длинных тусклых волосах — ни следа седины. Потом маг поднял на него глаза, и мальчик вздрогнул.
Глаза у ведуна были большими и почти бесцветными, с игольчатыми точками зрачков и редкими белесыми ресницами. "Дан-Энриксу" подумалось, что их нельзя назвать ни серыми, ни светло-голубыми — уж скорее они походили на затертую и полинявшую от долгой носки ткань. Этот тусклый, мертвый взгляд придавал магу сходство с дохлой рыбой.
Дарл сказал, что, встретившись с кем-нибудь глазами, ворлок сразу проникает в его мысли. Но, если лаконский маг действительно каким-то образом узнал о том нелестном впечатлении, которое он произвел на собеседника, то это знание никак не отразилось на его лице.
"А может, это вообще вранье? — кощунственно подумал Крикс. — Вдруг он на самом деле ничего не видит, этот ворлок?.. Ну давай, скажи, что я не прав — если ты в самом деле знаешь, что я думаю!"
Однако ворлок даже глазом не моргнул — если, конечно, к нему можно было применить такое выражение.
— Назови свое имя, мальчик, — сказал он слабым, будто угасавшим к концу фразы голосом.
— Крикс, — почти вызывающе ответил энониец.
— Вчера ты рассказал мастеру Хлорду о том, что выбрал это имя сам, не зная, что оно обозначает. Это правда?
— Ну конечно, правда, — дернул плечом Крикс. Какой смысл задавать подобные вопросы? Если бы он даже и соврал Наставнику, с чего ему признаваться в этом перед магом? Во взгляде ворлока мелькнула искра интереса, и он неожиданно ответил на не заданный вопрос.
— В беседе с ворлоком врать совершенно бесполезно. Когда ты говоришь, я сразу ощущаю, правда это или нет, а если правда, то насколько. Почему-то люди часто думают, что ведуна возможно обмануть, если сказать ему часть правды вперемешку с ложью. Кстати, ты не прав: я вовсе не читаю твои мысли. Просто некоторые из них довольно предсказуемы. Например, готов поспорить, что с тех пор, как ты вошел, ты мысленно подначиваешь меня как-нибудь доказать мои способности. Ведь так?..
Крикс отвел взгляд.
— Смотри сюда, — велел ведун, проигнорировав его смущение. — Значит, ты жил в окрестностях Энмерри, а потом сбежал из дома и бродяжничал?
Крикс ощутил какое-то щекочущее прикосновение к своему лбу, как будто кто-то забавлялся, водя кончиком пера по коже. Вали временами развлекался таким образом, если успевал встать раньше приемыша. Обычно Безымянный просыпался, оглушительно чихая, а Вали злорадно хохотал, отскочив от лежака на безопасное расстояние, чтобы не получить хорошего пинка.
Вспомнив о доме, Крикс почувствовал внезапную тоску. И хмуро сказал ворлоку:
— Да, я уже рассказывал об этом своему Наставнику. Какое отношение это имеет к Испытаниям?
Крикс провел в Лаконе слишком мало времени, чтобы понять, насколько дерзким был его вопрос. Наверное, ворлок учел это, потому что никак не отреагировал на эту дерзость.
— Самое прямое, — только и ответил он, продолжая пристально смотреть на Крикса своими неприятными белесыми глазами.
Рука ворлока, до этого момента расслабленно лежавшая на подлокотнике разного кресла, внезапно ожила, и Крикс скосил глаза, наблюдая за странными движениями пальцев мага.
— Смотри на меня, — напомнил ворлок. Теперь его голос уже не казался лаконцу таким странным — может быть, он просто притерпелся. — У тебя есть деньги?
— Да.
— И сколько?
— Сорок полумесяцев.
Крикс откинул со лба волосы и раздраженно потер лоб. Ощущение щекочущих прикосновений не желало пропадать, как будто по лицу все время ползала невидимая муха.
— Откуда ты их взял?
— Нашел... под камнем. Еще дома, в Чернолесье.
Мысли начинали путаться. Зуд становился просто нестерпимым. А когда он ощутил, что что-то давит ему на виски, то его вдруг осенило, что происходящее — отнюдь не плод его фантазии, а результат каких-то действий ворлока. Правда, тот оставался совершенно неподвижным. Шевелились только пальцы — длинные белые пальцы ведуна, которые как будто крутили невидимый шарик.
Этот небольшой хрустальный шарик с крошечными гранями Крикс неожиданно увидел ярко, словно наяву — вплоть до таких подробностей, как радужные блики, отлетающие от зеркальных граней на худые пальцы ворлока.
Крикс встряхнул головой, как лошадь, отгоняющая слепня. Происходящее в комнате Испытаний нравилось ему все меньше. Он вдруг заподозрил, что вопросы ворлока были обыкновенным отвлекающим маневром. И еще, пожалуй, способом навести мысли Крикса на какие-то вполне конкретные предметы. Энмерри, побег из дома, кошелек... Сами по себе ответы мало занимали мага. Теперь уже не приходилось сомневаться, что он узнавал гораздо больше, просто слушая звук его голоса и глядя мальчику в глаза.
Все это промелькнуло в голове у Крикса за какие-то доли секунды, но он даже не успел решить, как отнестись к своему открытию, когда ворлок задал следующий вопрос:
— От Энмерри до Мелеса ты путешествовал на корабле, не так ли?
Крикс быстро опустил глаза, не думая о том, что выдает себя этим движением. Накануне он сказал Наставнику, что просто заплатил за свое путешествие одному капитану из Энмерри. Если отвечать на все вопросы, ворлок обязательно узнает, что Далланис Алькерони считал его самым настоящим 'Риксом', скрывающимся от орденских гвардейцев. Крикс уже не был так наивен, как в тот день, когда пришел в "Свинью и Желудь", и прекрасно понимал, что, если эта история выплывет на свет, то Далланиса могут возникнуть неприятности. Но как утаишь что-нибудь от человека, способного увидеть твои мысли?
— Я попросил тебя смотреть сюда, — напомнил ворлок холодно.
"Думай о чем-нибудь другом!" — мысленно приказал себе Крикс.
— Да, я плыл на корабле, — ответил он. Не найдя предмета, на котором можно было бы сосредоточиться без риска себя выдать, он заставил себя смотреть сквозь ворлока, вообразив себе беленый потолок в их комнате в Рейнсторне.
Полностью отвлечься от происходящего оказалось очень сложно. Мальчик никогда не думал, что попытка избегать какой-то важной мысли требует таких мучительных усилий.
— Как называется этот корабль? — резко спросил ворлок, явно заподозривший что-то неладное.
Перед глазами Крикса промелькнул "Энрикс из Леда", и он ухватился за это воспоминание с отчаянием утопающего. Мраморный рыцарь держал шлем в опущенной руке, все так же глядя вдаль, но Криксу померещилось, что на сей раз его лицо выражает молчаливое сочувствие.
— Мы зря теряем время, — с раздражением заметил ворлок. — То, что ты пытаешься сделать — просто глупо. Неужели ты считаешь, что ты первый, кто додумался до такого 'остроумного' решения? Прекрати это и ответь на мой вопрос.
Крикс зажмурился и отчаянно потряс головой.
"Плевать на Испытания... только оставьте меня, наконец, в покое!" — пронеслось у него в голове.
— Судя по всему, тут в самом деле что-то важное, — задумчиво протянул маг.
Теперь, когда Крикс не мог видеть ворлока, его голос казался ему еще более зловещим.
— Слушай, мальчик. Твое глупое упрямство заставляет меня думать, что Совет наставников не зря испытывал сомнения в твоей честности. Поскольку это может оказаться важным и решить твою дальнейшую судьбу, я буду вынужден узнать правду независимо от твоего желания. Последний раз прошу — не ставь себя в такое положение. Это не очень-то приятно... Нет?
Впоследствии Крикс часто думал, почему он просто не послал все к фэйрам и не выбежал из той проклятой комнаты? Но в тот момент мысль о подобном выходе даже не пришла ему в голову.
— Нет! — выпалил он, зажмурившись еще сильнее и так сильно стиснув кулаки, что ногти впились ему в ладони.
Давление в висках стало тяжелым и почти болезненным. У Крикса закружилась голова. Ему вдруг показалось, что он слышит странный шепот, доносящийся со всех сторон, как будто бы десятки призраков переговаривались, спорили или о чем-то рассуждали, окружив "дан-Энрикса" невидимой толпой. Это было страшно. На секунду Крикс испугался, что он сходит с ума, но потом он стиснул зубы и сказал себе, что он тут совершенно не при чем — все дело в ворлоке и его магии.
В голове крутилась мысль, что он не должен вспоминать о чем-то важном — но о чем именно, мальчик уже забыл. Энрикс из Леда улыбался ему сдержанной, загадочной полуулыбкой.
Ворлок негромко выругался, но его голос затерялся среди десятков других голосов, шепчущих, бранившихся и даже напевавших где-то совсем рядом.
