Святая Инквизиция

— Он не посмеет. Его преданность — безгранична.

— В этом я уже не уверен... Иначе, Ольге бы не позволялось настолько много... Иначе он ее бы не караулил и не защищал. Не спасал.

— Знаешь, если бы я знала Полоза хуже, то судя по твоим словам решила бы, что он влюбился в эту художницу...

— А почему бы и нет?

— Потому, что его лишили этого чувства еще при создании.

Мы не умеем любить. Нам запретили знать это чувство. А Полозу еще и много других. Нам же с Цербером проще... У нас есть сердца.

— Ольга когда-то сказала, что "нельзя лишить никого умения чувствовать. Можно только заковать свое сердце в лед или внушить, но лишить — никогда! Потому что без них, этих глупых чувств, которые часто толкают нас в пропасть, жить невозможно. Потому что тогда ты превращаешься в бездушную куклу, которая только и может, что смотреть на тебя сквозь витрину магазина стеклянными глазами".

— И ты веришь в эту чушь?

— Верю. Потому что вижу произошедшие перемены... Потому что надеюсь на то, что Полоз сумеет защитить и спасти Ольгу.

Глупый Цербер! Зачем надеяться на то, чего никогда не случится? Верить в то, что мы способны измениться? Стать чем-то лучшим... Но этого не будет.

Мы — чудовища. Убийцы. И что самое страшное — ослушаться приказа невозможно.

Даже если ты желаешь этого всем своим сердцем...

* * *

Какая-то назойливая мысль не дает мне весь день покоя... Словно я забыл что-то... Что-то не очень важное на первый взгляд, как и на второй, и на третий, но необходимое... Если хорошенько подумать.

Господи, да что же я такое забыл?!

У меня же память — абсолютная. Так же, как и у Цербера с Лилит! А тут — такое!

Ничего и никогда не забывается нами. Просто порой очень трудно выловить одну шальную мысль среди сотен других. Потому что мы — не совершенны, а просто другие. Немного. Но и этого порой бывает более чем достаточно. Жаль, что не всегда!

Потому что даже нас, совершенных слуг и убийц можно уничтожить. К счастью, Сопротивление этого не знает. Не знает нашу самую огромную слабость...

Ослушайся приказа и твоя жизнь оборвется через несколько минут. Сработает установка.

Но что сегодня за день...? Как-то связанный с Ольгой, но как?

Ах, вспомнил! У нее сегодня День Рожденья... Глупо! Зачем праздновать такой грустный день да еще и наполненный болью. Ведь рождение это боль. И ничего больше...

Но меня это не касается. Пускай живут так, как хотят. И радуются прожитым годам, которые все приближают к ним день смерти. Пусть! Мне — не жалко. Я даже подарок могу подарить...

Например, мишку, плюшевого. Такого розового с красной ленточкой на шее. Или белого. Говорят, девушки любят такие вещи... А Ольга скорее всего — нет. Слишком она другая. Странная. Не похожая на остальных. Еще обидится ненароком. Хотя, когда это стало меня волновать?

Какое мне дело обидится она или нет? Это пусть Цербер об этом думает... Кстати, о Цербере...

Хотя, сейчас лучше прогуляться до магазина... Подарок прикупить, а потом уже можно будет и с моим добрым другом побеседовать...

Но странно! Верный слуга Инквизиции и ее раб собирается гулять по магазину детских игрушек! Впрочем, это можно назвать довольно интересным опытом... Потому что я никогда не ходил в такие места! Чаще — по всяким подворотням и тому подобному, но не по пушистым и плюшевым комнатам... Да еще и выбирая подарок!

Торговый центр находится недалеко от моего дома, если мне не изменяет память, а она никогда мне не изменяет! И дорога всего в несколько минут... Совсем даже напрягаться не надо...

Здания из стекла и стали. Прекрасные и абсолютно безликие. Такие, как все. В них нет жизнь. Они — серые. Также, как и все, что окружает живущих в этом мире. И эту серость не под силу разогнать даже ярким неоновым огням!

Старые же здания, полуразрушенные храмы и дворцы такими и не назовешь! Язык не повернется. Потому что у них есть душа, хотя это и звучит очень и очень глупо! Потому что разнится со всеми моими принципами и верованиями, но... иначе сказать не возможно. Эти руины — живые. И имеющие свой неповторимый характер. Когда флегматичный, а когда и легкий... Разный.

А люди — оглядываются. Провожают тревожным взглядом. Думают, что я вышел на охоту за их жизнями...

Пусть! Меньше проблем. Да и в очередях стоять не надо...

А магазин игрушек... необычен. Во всяком случае, он довольно сильно отличается от всего виденного мной ранее.

Здесь все шумело, жужжало, прыгало и творило черт знает что! Все-таки техника шагнула далеко вперед, позволив создавать детских роботов, которые обладали тысячами функций. Они порой могли даже заменить домашнее животное... Хотя, сейчас это особенно актуально. Звери-то почти вымерли. Да и какие-нибудь мифические или сказочные существа намного притягательнее обычных кошечек и собачек.

Вот на верхней полке потянулся черный дракон, приоткрыв один золотой глаз и свесив свой шипастый хвост, которым он специально задел меня...

Мимо по полу прогарцевал белый единорог — символ чистоты и непорочности...

Над головой пролетели несколько фей с прозрачными крыльями, сияющими в темноте, благодаря специальной краске...

А дальше, за игрушечным столиком компания из кукол в пышных платьях пьет чай... И вроде как переговаривается.

Только это все, конечно, чушь! Игрушки не могут жить сами по себе. В них просто вложили определенную программу с огромным количеством задач.

— Простите, я могу вам чем-то помочь, господин?

Ты? Мне? Вот уж нет, девочка, но если таково твое желание, то я позволю тебе, да и себе, развлечься и попробовать помочь мне.

— Мне нужен подарок на День Рождения.

— Для мальчика или девочки?

Для девушки!

— Девочки.

— А что она любит?

Ну держись, Ольга! Я тебе отомщу за все мучения и потраченные нервы!

— Что-то мягкое, большое и пушистое... И желательно с каким-нибудь симпатичным бантиком.

Посмотрим, как ты отнесешься к моему подарку, маленькая художница! Примешь или отвергнешь? Скоро узнаю...

— Тогда, я кажется знаю, что может вам подойти... Прошу за мной.

* * *

— Нет, как хотите. Но уламывать Хозяина на то, чтобы он дал нам выходной я не пойду!

— Пойдешь, Цербер, пойдешь дорогой. Ведь попасть на День Рождения к своей подруге ты хочешь...

Сколько яда! Хоть в баночку сцеживай! Но что с Полоза взять?! Не даром змием зовется, ох, не даром!

— Хочу! Но вот что ты там забыл? О Лилит я уже не спрашиваю, это не ее дело.

— Да как ты смеешь!

— Что я там забыл? Ну так это просто... Ольга мое задание, я очень давно ее не видел...

Несколько часов назад прощался с нею на пороге здания Инквизиции! А уже — соскучился! Ври больше, мой дорогой друг! Может, и сам в это поверишь...

— Тем более, она мне такой же друг, как и тебе. Что, я не могу ее поздравить с таким праздником?

— Ну, хорошо. Сделаю вид, что ты меня убедил. А дарить-то мы что будем? Без подарка в гости ходить нельзя!

— Так подарок давно куплен...

Интересно, это какой подарок ты купил нашей Ольге?! Ножи, пистолеты или яд? Чтобы, так сказать, бедная девочка не мучилась в тот момент, когда ты придешь исполнять приказ?

— Что ты купил?

Вот, даже Лилит со мной согласна! Тебе, дорогой мой, поручать выбирать подарки — нельзя! Это же чистое преступление! Ты же на какой-то праздник нашему Инквизитору подарил симпатичную бутылочку вина! С ядом...

— Медведя. Плюшевого. С красным бантом на шее.

Кого? Медведя?! Мама родная, хоть я тебя и не знаю, спаси меня! Небо рухнуло на землю... Полоз гулял по детским магазинам!

— Врешь...

— Ничуть! Не веришь — сама сходи в мою комнату и посмотри...

Не поверила... Побежала смотреть.

— Так ты и впрямь купил медведя?

— Купил. Сам же сказал, что на праздник, да еще и в гости, без нормального подарка не ходят.

Тихо шифером шурша крыша едет не спеша... Видимо придется идти и просить добро на сегодняшнюю ночь...

— Ладно. Уговорил. Но если вдруг со мной что случится, то я требую тихих и мирных похорон без всякой чепухи.

— Понял. Сделаем.

Эх, жизнь моя жестянка... И на кой я согласился? Ведь мог, мог отказаться, но сделанного не воротишь...

Придется просить нашего Инквизитора об отпуске... На одну ночь. На один день. Позволение на несколько часов стать обычными... людьми. Но пусть лучше так! А то, что Господин меня недолюбливает, так мне же лучше! Ненужного внимания меньше... Намного!

Хотя, видит Бог, впрочем, я в него все равно не верю, как я ненавижу стоять перед этими дубовыми дверьми и смиренно ждать аудиенции у Великого Инквизитора! Да еще и строить из себя белого и пушистого лапочку!

— Хозяин, вы позволите мне войти?

Ненавижу, ненавижу, ненавижу!

Так, я хороший... Я очень хороший... Я очень, очень хороший... А еще милый, добрый и преданный!

— Странно видеть тебя здесь, Цербер.

А уж как мне-то странно! До сих пор никак не могу понять, почему согласился на эту глупость и самоубийство в одном флаконе.

— Так что же привело тебя под мои светлые очи, слуга мой?

Хорошо хоть рабом не назвал... И то — благо!

— Я пришел просить вас Господин позволить нам с Цербером и Лилит взять сегодня выходной...

— Интересно, и что же подвигло твоих слуг на такую просьбу, ученик мой?

— Вот и мне это интересно не менее твоего, Михаил.

Вот так раз! Я кажется прервал душевный посиделки обличенных властью! Да еще кого! Того, кто вырастил Инквизитора! Сделал его таким, какой он есть!

— — Что замолчал? Говори!

— Просто у Ольги сегодня День Рождения! Мы даже подарок купили...

Иногда лучше и надежнее просто сказать правду. Даже если она почти невозможная. Нереальная. Но так — лучше. Кто знает, тот поверит и поймет, а тот, кому совсем не понимает и не знает нас... Что ж, не очень-то и хотелось!

— Да? И что же это такое примечательное, что вы все прямо рветесь к этой художнице?

— Медведь. Белый. С бантиком. Его Полоз купил.

Я сам с трудом верю в собственные слова, но это — правда! Этот змий действительно ходил в магазин игрушек и даже приобрел одну из них! Да еще и такую... необычную. Вернее, обыкновенную! Без всяких чипов. Электроники и прочей ерунды. И именно в этом — необычность подарка.

— Кто?

— Полоз...

— Нет, ученик, ты слышал это?! Твой слуга купил плюшевого мишку в подарок девушке, а ты еще говоришь, что свадьбы не будет! Как не стыдно в таком возрасте врать!

— Помолчите, мой бывший учитель... Со своими слугами я как-нибудь сам разберусь.

Ну вот, ничего не вышло. Праздник отменяется. А так хотелось погулять, развеяться, тортик скушать... А теперь ничего этого не будет! Честно, лучше бы мы тихо-мирно сбежали и никого не поставили в известность о своих планах! Все лучше, чем это...

— Цербер, вы так хотите побывать на этом.. празднике?

— Да, Господин.

— Хорошо... Я вас отпущу, но с одним условием...

Условие?

— Мы с отцом Михаилом составим вам компанию в этом нелегком деле...

И ведь даже нельзя сказать "нет!"...

* * *

За окном горят огни. Разные. Зеленые, желтые, фиолетовый, красные, белые... Позволяющие думать, что Земля маленький новогодний шарик на большой космической елке! Почти черный... С яркими блестками. Жаль... Ведь когда он был голубым, то смотрелся намного лучше. Нежнее. А теперь...

Впрочем, не хочу я сегодня вспоминать об этом. И думать.

Я просто буду сидеть на подоконнике пить вино и есть шоколадный торт. Праздник все-таки... Хотя назвать этот день таковым у меня уже сколько лет, как не получается.

Не люблю я этот праздник.

Хотя, нет, не так. Люблю, но не понимаю, что в нем веселого. Для меня...

Грустно!

Я не хочу становиться старше! Совсем... А ведь когда-то я мечтала, что всегда буду маленькой девчонкой с косичками и ранцем за спиной. Глупой, наивной и... счастливой. Настолько, насколько это вообще возможно. Но — не случилось. Пришлось вырастать. Потому что это — жизнь. И она не стоит на месте. А значит и я — не должна.

Но так хочется! Остановиться на мгновение и оглянуться назад.

Не судьба.

Потому что время повернуть вспять невозможно.

А вино темно алое. Как кровь. Но — сладкое. С привкусом каких-то трав. А у крови он — металлический. И мгновенно навивающий воспоминания, не о цветочном луге или виноградных лозах, а о боли. Той, которая преследует нас с самого рождения.

Но эта боль — благо. Потому что она называется жизнью.

— ... га! Ольга! Да выгляни... ец... и... окна!

Что? Кто-то завет меня?

Открываю окно и резкий порыв ветра чуть не заставляет меня упасть на пол! Но даже не смотря на все это я успеваю заметь стоящих на тротуаре и смотрящих на верх Лилит, Цербера, Полоза и... отца Михаила с Инквизитором. Интересно, что они-то тут забыли?

— С Днем Рождения, Ольга!!!

Почему в груди так тепло? И радостно, что хоть кто-то вспомнил о том, что сегодня у меня праздник?

— А что не поднимаемся?!!!

— Боимся, что разозлишься и спустишь нас по лестнице!!

Нахал! Мальчишка... Знает же, что этого я никогда не сделаю. Потому что они с Полозом стали слишком дороги для меня. Настолько, что иногда мне даже становиться страшно. Но с этим ничего не поделать! Я сама захотела понять и узнать их.

— Не бойся!! Сегодня могу даже тортиком угостить...

Как ветром его сдуло... Какие же они с Полозом сладкоежки. А Инквизитор с отцом Михаилом не торопятся. Идут медленно и степенно. Словно бы зная, что без них праздник не начнется... Лилит же плетется сзади, словно привязанная...

Пара минут и слышится звонок в дверь...

— Иду!

И плевать, что я не при параде! Что сегодня я позволила стать себе самой собой! Что недорисованная картина стоит в комнате! Картина, которую по-идее никто не должен видеть и знать о ее существовании. Впрочем, в ней нет ничего криминального... Так, сказка, рассказанная мне когда-то кем-то.

Они врываются в мой мир подобно урагану. Который нельзя остановить. Его можно лишь пережить и принять. И увидеть то, что другим не под силу.

— Ольга! Милая моя, дорогая подруга! Мы все сердечно поздравляем тебя с твоим Днем Рождения и дарим тебе от всех нас вот эти цветы, тортик и плюшевого медведя! Надеемся, что за такой подарок ты на нас сердиться не будешь!

Инквизитор кривиться, отец Михаил смеется, а Полоз с Лилит отводят глаза... И кто же из них выбирал этого очаровательного мишку?

— И чья это идея?

— С медведем-то? Ты не поверишь — Полоза! Он даже сам за ним сбегал в магазин детских игрушек!

Не верю! Но — придется. Потому что покрасневший змий редкая картина. Настолько, что я даже жалею, что у меня сейчас нет под руками хотя бы карандаша!

— Проходите...

Цветы оказываются в вазе, медведь на кровати, торт на столе, а гости вокруг него. И смотрят жадно так, облизываясь... Ничего, никого не обделим! Всех угостим... Правда жалко до безумия! Ведь Цербер, а я свято уверена, что торт выбирал именно он, купил "Рафаэлло"! Целых два килограмма моего счастья!