Детский сад-10. Эхо

— Но я не устал... — начал было Колин.

Мика резко оборвал его.

— Дело в другом. Одному из нас надо остаться в деревне, и пусть на этот раз это будешь ты, Колин! Я еду с храмовниками. Селена, за меня не беспокойся. Я не слишком интересная добыча для спятивших пригородных некромагов — всё-таки у меня магии маловато, в отличие от других. Всё. Поехали, Седум, — обратился он к храмовнику, с которым мог общаться более или менее по-дружески. И тут же прошёл мимо взрослых к машинам, на ходу обернувшись и, довольный, помахав рукой Селене: — Селена! Как я вовремя пирожков набрал, да?

Вконец обескураженная, Селена только и могла, что помахать ему вслед. А когда машины рванули с места и на ненормально опасной для здешних мест скорости помчались к мосту, Селене не оставалось ничего, кроме как оглянуться на не менее обалдевших оборотней и Бернара, а потом твёрдой рукой перенаправить их всех к Тёплой Норе, чтобы устроить им, мягко говоря, поздний ужин и за ним узнать подробности поездки. Машину Сири оставил возле ворот, проворчав, что, возможно, она при таких непредвиденных обстоятельствах ещё пригодится...

За сдвинутыми столами сначала Колин коротко рассказал, как прошёл разговор с храмовниками. А потом в беседу вступили взрослые оборотни и ребята, уже расписывая свои впечатления о том, как именно проходил тот разговор и что они обо всём этом думают. Селена слушала их внимательно, но в то же время старалась не поднимать руку к груди. Ведь внутри сердце заходилось от страха: что же услышал Мика от Коннора или от кого-то из старших братьев, что решил без обсуждений ехать в пригород сам?! Колин хоть и устал, но он, как маг и боец, гораздо сильней мальчишки-вампира! Да хотя бы физически!.. Быстрей бы путешественники поели и разошлись по домам, чтобы можно было допросить Колина!

Тибр первым встал из-за стола, улыбаясь и глядя на входную дверь в столовую. Там, на пороге, стояла Каиса, прижимая к себе корзину с волчатами. Кивком попрощавшись, Тибр и его семейная ушли.

Сири нехотя поднялся из-за стола, слегка недовольный: как старший среди оборотней, это он должен был первым подать сигнал об уходе. Сурово глянув на вставшего вместе с ним Вука, он зашагал к выходу. Вук улыбнулся Селене, поблагодарил её за накрытый стол и пошёл следом. Селена заметила: несмотря на глухую ночь, он, видимо, машинально посмотрел на лестницу, ведущую на второй этаж. Но Минна и её сестрёнки видели десятые сны. Молодого оборотня это не опечалило: он снова улыбнулся Селене и вышел.

Вилмор и Ринд распрощались со всеми и разошлись по своим комнатам. Герд и Сильвестр ушли раньше.

Пока Селена всех провожала, Колин сидел, застыв, за столом. Вернувшись, хозяйка Тёплой Норы, сообразила, что он не просто сидит. Как сообразил это и взволнованный Бернар, ожидавший теперь, когда может узнать только что "поступившие" новости от старших братства.

Подняв голову и машинально потирая запястье, Колин объяснил:

— Мирт. Он сказал, что Трисмегист разгадал, что происходит в пригороде. Мирт думает, что это может затянуться. Но главное — у них есть надежда, как можно с этим справиться.

— Тебе бы в разведчики идти, — проворчала Селена. — "Это", "этого"... А что именно там случилось? Что — конкретно? Мирт сказал?

— Нет. Он сказал, что лучше не говорить, а то ты начнёшь беспокоиться, хотя ничего страшного нет.

— Не уверена, что неизвестность лучше, — вздохнула хозяйка места.

Колин помялся, виновато глядя на неё, а потом со вздохом сказал:

— Селена, пусть кто-то из старших тебе сам всё расскажет — когда можно будет. Мирт просил тебе пока не говорить.

Бернар сделал странное движение рукой... Селена не сразу догадалась, что он хотел погладить по голове мальчишку-оборотня. Это он-то, старый целитель-эльф, который так жёстко отвергал саму возможность нормальных отношений между оборотнями и эльфами!..

... Мику усадили на заднее сиденье — рядом с самим Дроком. И ох, как злился мальчишка-вампир на это местоположение! В кармане курточки ещё есть пирожки, стащенные из большой тарелки, укутанной в полотенца! Стащенные ещё тёплыми! А он должен сидеть с самым высокомерным из Белостенных! Но делать нечего.

И, если Белостенный ожидал, что Мика будет молчать, то, как иной раз выражается Селена, фиг ему! Мика желал говорить — и он не собирался молчать.

— Значит, так, — деловито сказал он, и Дрок вздрогнул. Про себя Мика ухмыльнулся: что — думал, малолетний пассажир будет сидеть, помалкивая? Не будет такого! — Начнём со следующего. Трисмегист узнал, что происходит. Но легко не будет! — В этом месте Мике страшно захотелось поднять руку и покрутить перед носом Дрока указующим перстом, но вовремя сообразил, что этот жест очень уж не к месту. — Что вам, храмовникам, надо знать: в пригороде появился старик, который своим ритуалом запутал пригородных некромагов в паутину. Трисмегист назвал его Пауком, потому что некромаги бегают, высасывают из магов магию, а этот старик высасывает магию из этих мух-некромагов, которые запутались в его паутине...

— Мальчик, остановись! — внезапно сказал Дрок.

Мика хотел было снисходительно сказать: "Не нравится, что я тараторю?" Но заткнулся немедленно, заметив: старик Дрок не просто отвернулся от него, неестественно выпрямившись на сиденье. Он смотрел вроде как в ветровое стекло, но, судя по всему, не видел ничего, уйдя в себя. Или... Мика затаился, стараясь не дышать. Старик знал о паутинной магии! Знал! И сейчас либо вспоминал, либо... Либо продумывал всё, что знал о ней... Ну, как-то так... И Мика втихаря сложил пальцы крестом — старинный мальчишеский жест: лишь бы всё вышло как надо!

А их машина тем временем выехала на шоссе, сопровождаемая второй машиной. А потом доехала до моста в пригород, переехала его — и Мика открыл рот, прильнув к боковому стеклу: у здания Чистильщиков светилась армия машин! И светилась она фарами, постепенно расширяясь: к уже вставшим "на якорь" подъезжали всё новые и новые машины!

— Мы думали... — вдруг сказал Дрок, ни к кому конкретно не обращаясь. Но, словно очнувшись от какого-то наваждения, обернулся к Мике. — Боги стихий... Как они все там выжили?! Если ты знаешь подробности, Мика, рассказывай обо всём, обо всех мелочах, которые тебе рассказали твои старшие. И в первую очередь — о том, какую магию они использовали, чтобы остаться в живых?!

Вот тут-то Мика и сообразил, что дело-то с пригородом гораздо хуже, чем он до сих пор думал. Но пришлось поднять руку и попросить:

— Минуту — со мной говорит Коннор. — Но и минуты не прошло, как он опустил руку — Дрок терпеливо ждал. — Коннор сказал, что Трисмегист сказал... В общем, надо окружить пригород, чтобы Паук не сбежал.

— Это и так ясно, — тяжело сказал Белостенный. — Так что насчёт магии?

— Мирт — мастер Вереска, — начал Мика. — А Вереск — повелитель серой, неочищенной магии. Джарри сплёл каркас из машинной магии, а остальные маги оплели этот каркас силой серой магии. Некромаги-мухи не сумели пройти этот каркас.

— Всё правильно, — прошептал Дрок.

— А ещё Трисмегист с Пертом сумели вывести формулу того, каким образом действует магия, снимающая чужую магию, — добавил Мика.

— А вот это плохо! — сквозь зубы чуть не прорычал Дрок.

Изумлённый Мика, который только что гордился магами, сумевшими вычислить в невообразимо трудных обстоятельствах невообразимо трудную формулу, только глазами захлопал: как это — плохо?! Они ведь теперь защититься сумеют!

Их машина наконец подъехала к штабу Чистильщиков.

Не успела остановиться, как Дрок выскочил из машины и повелительно поднял руку. К нему подошли всего несколько человек — судя по всему, командиры групп. Мика на правах сидевшего рядом с Дроком независимо покинул машину и тоже подошёл к ним. Только встал чуть подальше, чтобы не заметили сразу и не прогнали.

И округлил глаза, услышав рявканье Белостенного:

— Первыми ко мне — артефактчики!

Три фигуры выступили вперёд.

— Начинить артефакты защиты серой магией! Раздать всем храмовникам!

Три фигуры бросились в разные стороны и пропали в толпе, которая постепенно увеличивалась.

— Некромаги!

Мика удивился: разве не все главы храма некромагов застряли в пригороде с остальными магами? Но к Дроку снова выступили из толпы трое.

— Только серая магия! — прорычал Дрок. — Меня поняли?

— Поняли! — дружно отозвались некромаги, разворачиваясь и исчезая в темноте.

— Белостенные! Изолировать пригород щитами на основе серой магии!

Это было грандиозно!..

Но... почему Мика вместо ликования испытывал злость?!

Многие маги, в том числе Ильм и Перт, знали о старике-Пауке раньше. Слышали, как минимум, о том, что он научил пригородных гильдеров-некромагов умению снимать с магов их оболочки. Почему же об этом не знал Дрок?! Ведь, как выясняется, есть что противопоставить смертоносному Пауку, который уже уничтожил десятки людей!

И Мика злился. Он понимал, что слишком мал, чтобы судить Дрока. Но мальчишка-вампир вызывал в воображении храм Белой Стены, "видел", как в кабинетах сидят учёные-Белостенные, которым наплевать на происходящее вне этих стен, пока беда не коснётся их самих!.. Оказывается, можно было остановить в самом начале весь этот ужас. Дрок-то знал, что есть такой ритуал. Знал, как с ним справиться. Но почему, по словам Белостенного учёного, ни Перт, ни Трисмегист не должны знать той формулы, которая их спасала?!

Будучи реалистом, Мика понимал, что сейчас не время спрашивать. Но, отойдя подальше, быстро написал на кусочке бумаги (любил рисовать или чертить на уроках, так что бумага всегда с собой) напоминалку: "Спросить, почему Дрок не хочет, чтобы о Пауке и о формуле знали!"

Глава семнадцатая

И снова пауза. Вроде как даже передышка...

Братство уже не поднималось на вершину упавшей стены. Ребята, уставшие больше от переживаний молниеносной и смертоносной вылазки, чем от потери сил, уселись рядом со спящим Иваром, и молчали, переживая всё, что случилось вот только что... Коннор сначала смотрел на спящего брата равнодушно, безо всякого осуждения, которое, как он ощущал, вообще-то, должно быть. Они дерутся — он спит. Обидно — должно быть. Хоть маленький друид и не мог и не должен был вмешиваться в ту смертельную стычку, но хоть бодрствовать-то он мог, ожидая, чем она закончится. Ожидая, что потом он может чем-то помочь бойцам — хотя бы с восстановлением сил!..

Но тот же внешне невозмутимый взгляд Коннора вдруг наткнулся на странную, едва уловимую глазом неправильность вокруг головы Ивара. Присмотревшись, мальчишка-некромант поднял глаза на Трисмегиста. Тот как раз обернулся взглянуть на младших членов группы. Столкнулись взглядами не слабо.

— Усыплять его обязательно было?

— Обязательно, — бесстрастно сказал тот. — Мальчик слишком юн. Я боялся, что Ивар со всей пылкостью своей юности побежит за всеми в самый ад, который нас всех ожидал за этой дверью.

— Ус-спокойс-ся, — положил руку на плечо Коннора Хельми. Юный дракон даже улыбаться не мог от усталости. — Пус-сть с-спит.

Впрочем, если бы и хотел мальчишка-некромант поругаться с эльфом-бродягой, у него это не получилось бы: Трисмегист, уверенный, что прав и что твёрдо высказался по делу, тут же отвернулся к стене, перед которой стоял Перт. И оба продолжили работу, сворачивая, сокращая формулу, делая её новыми, более сжатыми знаками и символами совсем уже непонятной для глаз всех остальных магов. Если сначала Хельми что-то понимал в ней, то теперь он то и дело качал головой, вглядываясь в сокращения.

И уж давно отчаялись втихомолку разобраться, что она собой представляет, некромаги из группы Перта. Хотя Перт пару раз снова обернулся к ним с вопросительно поднятыми бровями: мол, подсказки ещё будут?

Но даже Мирт заметил и тихонько прошептал:

— Видели? Он не злится на них, что они не знают, что делать дальше...

Трисмегист больше ни на кого не смотрел. Он, с сощуренными глазами и напряжённым лицом, то и дело приседал к последней строке, чтобы вглядеться в неё, и снова вставал. Пару раз отходил к боковому краю стены и замирал, отчего глаза становились пустыми. Благо что стоял он в этом момент лицом к ребятам, они, переговорив шёпотом, согласились между собой, что в это время он "уходит" в одну из своих библиотек. По "возвращении" эльф-бродяга оживлялся, и последняя строка постепенно стиралась... Пока он не застрял на её остатках.

— Кажетс-ся, я понял... — прошелестел Хельми, тревожно всматриваясь в формулу. — Дальш-ше идут наш-ши, драконьи знаки.

— Эта формула настолько древняя? — тихонько, чтобы не мешать, удивился Эрно.

— Не тот с-символ, — вдруг сказал чёрный дракон, шагнув к магам. — Перт, ты вс-ставил не тот с-символ. Здес-сь должен быть с-символ раздирающего боевого когтя. Вот такой. — И Колр, отобрав кирпичный обломок, быстро начертил нужный знак.

— Ты знаешь эту формулу? — осторожно спросил храмовник.

— Нет, — покачал головой Колр, глядя на исчерченную стену. — Но я знаю наш-ши, драконьи варианты некоторых эльфийс-ских знаковых с-сочетаний.

— ... Итак, мы закончили, — отступил от стены Трисмегист, цепко присматриваясь к ней. — Перт, ещё раз проходим всю формулу?

— Да, ищем погрешности. Слишком опасно оставлять какие-то ошибки, — проворчал храмовник-некромаг, тоже отступая от стены.

Спрятавшись за спинами братьев и не делая лишних движений, Коннор быстро зарисовал сокращённую формулу в блокнот, который так и оставался на его запястье (привычка!). Ранее он записал чисто эльфийскую формулу, которая была весьма многоэтажной. Его заинтересовала эта головоломка — знаковое описание, по сути, боевого магического жеста. Пусть его использовали для убийства, но стал интересен именно процесс сокращения, а затем — и использование в конце формулы драконьей символики...

Перевернув страницу, Коннор усмехнулся: чистых листочков не осталось — слишком уж маленькие, блокнот-то предназначен для кратких записей. Ладно, зато есть твёрдые листочки обложки. И он дописал формулу, спрятал снова под рукав куртки блокнот и заинтересованно начал ожидать, как будет применима новая формула. Осталась ещё одна корочка обложки — для записи последнего варианта того, что останется от первоначального вида формулы.

А Трисмегист, выждав немного и видя, как глубоко задумался Перт, спросил:

— А не вывернуть ли нам её?

Мальчишка-некромант и его друзья аж вскинулись: преображение формулы не закончено? И затихли в новом внимании: что там будет далее?

— У нас формула жеста, снимающего магию с живого существа, — медленно, будто напоминая себе самому, выговорил Перт. — Формула, которая даёт возможность не обращать внимания на любую защиту противника. Пробивает её, используя серую, древнюю магию... Согласен. Нужно вывернуть её и укрепить собственную защиту...

— Чтобы наравне драться с ними, — спокойно закончил Ильм.

— Наравне не получится, — рассеянно сказал Трисмегист, не отрывая взгляда от стены. — Мы сильней. Будем. Как только получим равные условия.

Пока взрослые размышляли, с чего начинать преобразование, старшие братства резко обернулись друг к другу: нагрелись браслеты. Сначала на связь вышел Колин, сообщив, что в Тёплой Норе всё спокойно. Затем появился Мика. Вот уж чьи новости оказались ошарашивающими: Дроку не понравилось, что найдена формула убийственного магического жеста; и Дрок знает, что именно происходит в пригороде! А дальше Мика поведал, что Белостенные окружают пригород, изолируя его так, чтобы никто не проскочил его границы. И мальчишка-вампир отключился — очень поспешно: кажется, Дрок обратил внимание, что он, возможно, мысленно разговаривает с братьями.