— Гермиона Грейнджер, — сообразила я.
— Да, точно. Гермиона Грейнджер, — кивнул Бен. — А ты откуда знаешь?
— Не подлежит разглашению, — ответила я.
— Ясно, — кивнул Бен. Задания авроров частенько закрывались Непреложным обетом о секретности. Так что требовать пояснений было бы неуместно. Но мне сразу стало понятно, что делали Пожиратели Смерти в маггловском городке: искали если не самого Гарри, то его летнее убежище. — В общем, мы сошлись с ними на окраине. Сэм сразу шарахнул по ним редукто. Но его накрыли круциатисом. Предатсавляешь? В маггловском городе — круциатис!!! О каком Статуте Секретности вообще идет речь?! Гады такие...
Я слушала рассказ Бена, и мне оставалось только вздыхать. Настоящая схватка: грудь на грудь, палочка против палочки... не то, что мы ползали вокруг домика, где заныкались какие-то там оборотни, и пытались не быть замеченными мерзкими Псами... А потом... их все равно перебили практически полностью. Разве что Люпин, слава Свету, спасся. Да еще какой-то мальчишка, утекший в самом начале... Не то, что группа Бена, в яростном бою защищавшая обычных людей от набега кромешного зла.
— ... и потом один из них попытался призвать демона. Но что-то у них пошло не так, и демон, вместо того, чтобы напасть на нас — атаковал их самих, представляешь?
— А как он выглядел, этот демон? — заинтересовалась я. Ведь не может же быть, чтобы во сне я видела именно демона?
Но, по мере того, как Бен рассказывал — мне становилось все хуже и хуже. То, что он описывал — в точности совпадало с моим кошмаром. Вплоть до фиолетовых глаз. Как такой вообще может быть?
— Нимфадора Тонкс? — Убила бы! С трудом приподнявшись на локте, я посмотрела в сторону двери. Ну, разумеется! Кто же это мог быть? Естественно — Снейп! Жаль только, что у меня нет сил даже поднять палочку... да и самой палочки — нет.
Как вспомню, как мне приходилось заниматься днем и ночью, как пришлось выбрать Хаффлпафф вместо светившего мне Гриффиндора, чтобы получить заветное "Превосходно" по зельям на СОВ, без которого нечего и думать о том, чтобы пойти на Продвинутые зелья, оценка по которым является обязательной для поступления в Академию Аврората... В общем — мерзкий он тип, вот!
— Да, это она, — Бен! Предатель!
— Вижу, — кивнул Снейп. — Я помню все учеников, которые приложили хотя бы минимум усилий для изучения тонкой науки зельеварения.
"Превосходно" — это "минимум усилий"?!
— Вот, — Снейп выставил на прикроватный столик коробку с фиалами. — Этот набор поможет Вам оправиться после полученного поражения. Синие пить с утра натощак, — я посмотрела на набор... синих зелий там было много... больше десятка — точно. Это сколько же мне тут загорать? Две недели? Три? — Зеленые — после синих, через пятнадцать-двадцать минут. Красные — после обеда.
— Это сколько мне тут валяться? — взорвалась я, глядя на флаконы с зельями.
— Не знаю, — пожал плечами Снейп. — Полагаю, завтра Вас выпишут.
— Но... — я кивнула на коробку с зельями.
— Полагаю, Вы достаточно взрослая, чтобы пить необходимые зелья без постоянного надзора колдомедиков.
Тварь! Даже вроде бы похвала из его рта звучит так, что лучше бы он покрыл матом этажей эдак в семь!
— Да, — взорвалась я. — Я буду пить твои* зелья!
/*Прим. автора: да, англичане не могут выразить отношение переходом с "вы" на "ты". Но в английском языке есть аналогичные по смыслу интонационные тонкости*/
— Вот и хорошо, — усмехнулся Снейп, как будто не обратив внимания на мою злость. — Следуйте указаниям медиков — и Вы сможете продолжать рисковать своей жизнью, как Вам заблагорассудится.
Резко развернувшись на месте, Снейп покинул палату.
— Ты что, влюбилась что ли? — ошеломленно спросил Бен.
— В кого? — не поняла я.
— В этого Снейпа?
— Не поняла?!
Я застыла на месте (что было нетрудно, пребывая на больничной койке). Как можно было посчитать, что я — и Снейп?! Вот КАК?!
Глава 53. Разбитое стекло. (Гермиона)
Разумеется, на зов Гарри Сейлина прилетела, как встрепанная. И давнее поражение играло в этом не такую уж большую роль. Уважение, которого сумел добиться ксенос Морион, Учитель псайкеров у малолетней демонессы почти не имело отношения к оковам, наброшенным на ее душу. Ученица и последовательница Темного принца сумела оценить красоту игры, которую ведет Мори... и результат, который он ей обещал.
Выслушав в присутствии гриффиндорцев наш рассказ, Сейлина немедленно отправилась к директору. Мы, не получив однозначного запрета, потащились за ней.
Сейлина, как преподаватель, имела право входить в директорский кабинет без доклада... если, конечно, Дамблдор не запрещал доступ "всем без исключений".
— Господин директор! — разумеется, Сейлина застала Дамблдора погруженным в рассматривание осколка стекла. Отвлечь его от этого занятия удалось только жалящим заклятьем в нижнюю часть спины.
— Мисс Трогар? — удивился директор, более-менее придя в себя. — Гарри? Гермиона?
— Директор, — обратилась к Дамблдору Сейлина. — Когда дети рассказали мне о своем визите к Вам, я, признаться, решила, что они преувеличивают. Ну, что только ребенку не примерещится... Но теперь я вижу, что они даже преуменьшили угрозу. Директор, боюсь, Вы — в серьезной опасности!
— Я? — удивился Дамблдор.
— Именно Вы, — твердо ответила Сейлина. — Скажите: что Вы видите в этом "безобидном" осколке стекла?
— Там... — взгляд директор на мгновение поплыл, показывая, что он прочно сел на варп-наркотик. — Там я вижу светлый мир моей мечты. Где все понимают друг друга. Где нет места лжи, и где нет нужды в таких структурах, как аврорат: замысел злодея станет очевиден все раньше, чем получит шанс на реализацию. Мир, где любящим нет смысла (как и возможности) скрывать свои чувства, и где все пронизано ярким оранжевым светом...
— Оранжевым? — шепотом спросила я у Мори.
— Море LCL, — так же тихо ответил мне он. Я вспомнила рассказы Мори о прошлом его учителя, и мне осталось только вздохнуть. Вот это была действительно героическая сага, а не то, что наша возня на краешке мира.
— Мир, очищенный от первородного греха... — сказала Сейлина. — Счастливый мир... — Дамблдор кивнул, радостно улыбаясь. — Мертвый мир, — жестко закончила Сейлина.
— Что?! — вскинулся директор.
— Я знакома с подобными штуками, — вздохнула школьный специалист по Хаосу. — Этот осколок стекла когда-то был окном в доме. Дом стоял в городе, город был частью страны, страна — располагалась на планете... И все это однажды поглотил варп-шторм. Гибель мириадов разумных запечатлела в материи гибнущего мира волю Темных богов, могущественных и коварных. Даже песчинка, вынесенная с этого мира-могильника — смертельно опасна. А уж такой крупный осколок — и подавно.
— Воля Темных богов? — переспросил Дамблдор.
— Именно, — кивнула Сейлина. — Материализованная Воля. Полагаю... — она запустила в сторону осколка сканирующее заклятье, — ...да, так и есть. Ему осталось два-три раза, не больше. После этого он рассыплется горкой безопасной и бесполезной стеклянной пыли... — вид у директора был самый что ни на есть несчастный. Все-таки ломка после флекта — куда опаснее, чем после любого из наркотиков, изобретенных людьми. Разве что спайс, порождение богов-червей Песчаного моря может сравниться с ним по степени воздействия на душу и разум. — Полагаю, после того, как Вы в полной мере осознаете последствия этого события, тот, кто "случайно забыл" этот осколок на Вашем столе, придет к Вам и предложит купить еще один. Дорого. Ведь добывать такие фещи — смертельный риск.
Бешеных молний крутой зигзаг
Черного вихря взлет
Злое пламя слепит глаза...
Стих, процитированный Гарри, привлек внимание Сейлины.
— Хуже, намного хуже, — отозвалась она. — Там не виден Свет Астрономикона, сбоят поля Геллера, и демоны ходят среди людей... — "Как и здесь" — но этого я даже не подумала. — Там легко потерять не только жизнь, но и саму душу. И лишь безумные колдуны решаются открыть портал на мертвый мир, ставший средоточием Воли Древнего врага, в поисках невиданного могущества... или же неслыханного богатства. Но подавляющее большинство из них находят лишь смерть и погибель вечную. И лишь единицы возвращаются с баснословными богатствами... или же чудовищным могуществом. И мало кто кроме них знает, что они не "вырвались" — их "отпустили", чтобы рассказы о власти и богатстве, скрытых за Темными вратами приманивали жадных и глупых.
— Этого не может быть, — твердо возразил Дамблдор, показывая, что зараза флекта крепко зацепилась за его душу. — Этот прекрасный, дивный мир — не может быть мертв! — Я...
Директор поднес флект в глазам, погружаясь в видения... Но стекло, как и предсказывала Сейлина, с печальным звоном рассыпалось.
— Что?! — Дамблдор пал на колени, и стал перебирать белый порошок, в тщетной надежде найти хотя бы крохотный соколок, в который можно будет "взглянуть".
— Директор Дамблдор! — в кабинет твердым шагом вошел высокий мужчина в алой мантии аврора. Впрочем, с уверенного шага он тут же и сбился, увидев директора ползающим на коленях. — Что... — аврор запнулся. — Что тут... Да какого Мордреда?! Что тут творится?
— Не выражайтесь при детях! — твердо прервана не начавшуюся тираду Сейлина. — Директор Дамблдор пострадал от действий злоумышленника. Господин Найджелус! — обратилась она к одному из портретов. — Позовите, пожалуйста, сюда мадам Помфри.
— Конечно, — отозвался директор Блэк, покидая раму.
— Полагаю, — вздохнула Сейлина, глядя на директора, что с безутешным видом перебирал в пальцах стеклянную пыль, не реагируя на окружающих, — что мы с мадам колдомедиком сумеем привести его в норму. Но это однозначно будет не сегодня. И, скорее всего, даже не на этой неделе.
— Мордред! — еще раз помянул сына короля Артура аврор. — А в его отсутствие... Полагаю, его заместитель, как и прежде — Макгонагалл?
Сейлина молча кивнула.
— Тогда полагаю, что с моим делом я могу обратиться и к ней.
— С каким делом, если не секрет? — заинтересовалась Сейлина.
— Во время похорон профессора Амбридж несколько школьников позволили себе... отвратительные выходки, — отозвался аврор. — Наши сотрудники предоставили воспоминания, по которым мы рассчитываем опознать виновных, и предъявить им обвинения в нападении на представителя правоохранительных органов при исполнении.
— Убить теми заклинаниями было невозможно, — задумчиво пробормотал Гарри. — Да и серьезно покалечить — тоже. Значит — от месяца до трех на верхних уровнях Азкабана, поскольку несовершеннолетние... А если кого из старших прихватят — до полугода.
Аврор криво усмехнулся.
— Полагаю, их родители отделаются штрафами... то есть те, с которыми вообще можно договориться.
Глава 54. Тайные пути
Скандал получился знатный. Когда не просто директор школы, но фактический глава судебной и законодательной власти, в присутствии аврора демонстрирует явные признаки неадекватности — это серьезно. Дамблдора тут же попытались сместить со всех постов... И ожидаемо натолкнулись на противодействие. Дамблдор покидать насиженные места не захотел, и, несмотря на явные признаки абстинентного синдрома, дал тяжелый арьергардный бой. Сохранить все он не мог и рассчитывать, и из председателей Международной конфедерации магов Дамблдора все-таки, с большим трудом и немалым скрипом, поперли. Но вот за место Верховного чародея Визенгамота драчка шла с переменным успехом, и похоже было, что это кресло Дамблдор за собой сохранит. А позиции директора в школе и вовсе остались непоколебимы: слишком уж давно он подбирал под себя персонал, слишком большим уважением пользовался среди бывших и нынешних учеников...
Зашевелился и Светлый круг. В помощь "пострадавшему от происков Темных Сил (тм)" директору прибыли трое чародеев от этой организации. Нет, формально они представляли ту самую "международную конфедерацию", озабоченную положением с образованием в Магической Британии... Однако, выяснить реальную принадлежность данных "помощников" было не особенно трудно, особенно — учитывая тесное взаимодействие с теми самыми Темными Силами(тм) в лице Томаса Марвало Риддла.
И, разумеется, когда мы смогли уединиться в общем сне перед начало очередного собрания Рассвета, Миа высыпала на мою голову несколько вопросов.
— Зачем ты привел к директору Сейлину? — спросила она, уютно устроившись на голове василиска. — Ведь, если бы, скажем, удалось подкинуть ему еще дозу флекта — воздействие стало бы однозначно необратимым?
— Военная теория говорит нам, — усмехнулся я в ответ, — что раненый враг во многих случаях лучше убитого. Убитого можно прикопать и забыть. А в худшем для нас случае он станет знаменем борьбы и святым мученником... Придаст врагу сил и уверенности в том, что они борются за святое дело. А вот раненый, а еще лучше — инвалид, вызывает жалость и отвращение у соратников, отвлекает на себя ресурсы, и чтобы его использовать в пропаганде — надо очень сильно постараться!
— А у директора, значит, есть надежда... — пробормотала Миа.
— Небольшая, — хищно усмехнулся я. — Очень небольшая. Но есть. И он будет всячески стараться ею воспользоваться, отвлекая на эту важнейшую задачу ресурсы, которые ему могут понадобиться где-нибудь в другом месте. Тем более, что обязательно найдутся те, кто всячески постарается не дать этому счастливому шансу выпасть.
— Риддл? — уточнила Миа.
— И он тоже, — кивнул я. — Но в большей степени те, кто уверены, что они лучше Дамблдора знают, где есть Свет, как до него добраться, и главное — как загнать в это счастливое "туда" "глупых людей".
— Пусть мирно и слепо пасутся народы, — пропела Миа.
— Нет дара для них тяжелее свободы...
— Пускай эту тяжесть возьмут на себя, — поддержал я ее.
— Такие, как ты, такие, как я, — и продолжил: — Пусть я и не "король", но вот "жрецом" я в определенной степени являюсь.
— "Сегодня над миром прольется Огонь Твоего алтаря" — рассмеялась Миа. — Кстати, об огне... Почем огонь твоего гнева пролился на Дамблдора — мне понятно. Почему только задел и опалил, но не уничтожил — понять сложнее... но я еще помедитирую на этот коан. Хотя любой раздор среди сторонников Света на руку Темным Силам, то есть — нам. Но вот почему именно сейчас? Не на первом курсе, после Полога, даже не на четвертом, когда он неоднократно пытался убить тебя. Почему сейчас?
— Почему "сейчас"... — повторил я ее слова. — На первом курсе добра девочка Гермиона, слушающаяся взрослых и исполняющая правила — пришла бы в ужас от подобной деятельности... — о том, что мне не составило бы труда откреститься, я упоминать не стал... как и о том, что делать это я бы точно не стал: не хочу строить отношения с любимой на лжи.
Гермиона потерла пальцем переносицу, вспоминая "себя-прошлую", еще не способную не только посмотреть на мир сразу с шести точек зрения, но и вообще с трудом осознающую, что точка зрения, отличная от того, что ей сказали родители — вообще возможна. Также Ученая быстро пробежалась по ветке вариантов, о которых я предпочел умолчать, сообщив о своих осознаниях Совету... и под давлением Джульетты Совет признал эти соображения правильными.
