Кровавый триумф Восходящего Солнца

Приказ, который так охотно выполнил лейтенант Джеймс Хеллборн, офицер-связист "Королевы Матильды".

А потом штурман Воллмэйкер умер.

Похоже, в этой вселенной двойнику Воллмэйкера повезло гораздо больше. Он прожил еще восемнадцать лет, сделал отличную карьеру, доволен собой и вряд ли собирается умирать.

Лучше бы наоборот. Лучше бы он здесь умер, а там остался жив.

И в этом альтернативном мире нет совершенства.

— Леди и джентльмены! — Артур Воллмэйкер Номер Два отступил на шаг и возвысил голос. — Сегодня у нас на борту очень дорогой гость. Прошу любить и жаловать — Джеймс Хеллборн собственной персоной. Предатель Хеллборн!

По рядам мандрагорцев прошло движение. Лица некоторых — знакомые и незнакомые — исказились от ненависти, презрения и других подобных чувств.

— Отличный трофей, — добавил коммандер. — Прекрасный. Считайте, что мы захватили сразу два линкора. Жаль, что от одного из них тут же придется избавиться. У нас есть четкий приказ адмирала.

Один из стоявших рядом с них офицеров поднял пистолет.

— Не так, — остановил его Воллмэйкер и ласково улыбнулся. — Джеймс Хеллборн не тот человек, ради которого мы будем нарушать наши законы и обычаи. Веревку! Кто-нибудь, принесите хорошую веревку!

Воллмэйкер еще раз улыбнулся и добавил:

— Повесим его повыше.

* * *

"О чем он говорит? Повесить? Меня?! Бред какой-то. Это уже совсем нелепо и как-то совсем не смешно".

Какими только смертями не грозили Джеймсу Хеллборну за последние сорок шесть с чем-то лет, но виселица — это явный перебор. Надо срочно что-то делать.

— Вы не имеете права, — прохрипел Хеллборн. Откашлялся и продолжил. — Это какая-то ошибка. Вы за это ответите.

Ничего более остроумного или оригинального в тот момент ему в голову не пришло. Но мандрагорцы оценили его остроумие по достоинству и одновременно разразились гомерическим хохотом. Не смеялись только немногочисленные египтянцы, застывшие где-то на заднем плане.

— Тише! — воскликнул коммандер Воллмэйкер, размазывая слезы по лицу. — Слушайте! Последние слова великого человека!

— Вы не имеете права, — повторил Хеллборн. — Я даже не понимаю, в чем меня обвиняют.

Еще один приступ хохота.

— Ладно, заткнись, — приказал коммандер. — В последние годы ты достаточно отравлял наши уши. Вот интересно, если я тебя повешу с отрезанным языком — как ты сможешь его проглотить?

И еще один приступ всеобщего хохота.

"Сказать им правду? Интересно, как они отреагируют? Решат, что предатель совсем спятил с ума от страха за свою никчемную жизнь? Между прочим, а они действительно собираются меня вешать?! Или просто издеваются?"

Тем временем вернулся один из мандрагорцев с целой бухтой манильского троса. Бросил его на палубу, достал длинный нож и принялся неторопливо работать — отрезать, вязать узлы и так далее.

"Это ничего не доказывает. Они просто издеваются. Точно. Хотят напугать".

— Воспользуемся орудийным стволом? — предложил офицер по имени Мак.

— Да, пожалуй, — согласился Воллмэйкер. — Хм. Раз уж этот ублюдок связался с индостанцами, не устроить ли ему старую добрую индийскую казнь? Привязать к стволу и распылить по ветру? Ха-ха-ха! Нет. Это не наш метод. Ну, долго ты еще будешь копаться?!

— Почти готово, сэр, — ответил солдат, работавший над веревкой. — Последний узел.

— Поторопись, у нас еще много работы. Что там с кораблями? — коммандер повернулся к другому офицеру.

— Второй эсминец тоже придется затопить, — отвечал тот. — Мы здорово его повредили.

— Черт с ним, — отмахнулся Воллмэйкер. — Если ты забыл, нам все придется затопить, кроме одного корабля. Кстати, какого?

— Крейсер "Ахмед Маник". Он пострадал меньше других. Ему требуется небольшой экипаж. Мы сможем занять все посты, если будем работать в две смены.

— Годится, — согласился старший мандрагорец. — Только самое время его переименовать. Как насчет "Короля Артура"? Ха-ха-ха!

— Адмиралу это не понравится, — осторожно заметил офицер по имени Тим.

— Ты прав, — легко согласился Воллмэйкер. — Ну что ж, у нашей расы много героев. Пусть будет "Принц Мордред", как тебе это? Ха-ха-ха! Ладно, хватит с нас и одного предателя. О! Пусть будет "Король Генри". Генри Пятый, само собой. We few, we happy few, we band of brother — and sisters! Жаль, половину "дельфинов" тоже придется выбросить.

— Больше половины, — уточнил Тим. — Мы не можем оставлять их на палубе. В трюмах места не хватит.

— Ты снова прав, друг мой! Там, куда мы пойдем, они будут привлекать слишком много внимания. Меня просто корежит при одной мысли о том, что я должен будут носить бенгальские обноски, — коммандер бросил холодный взгляд на коленопреклоненных бенгальских пленников. — Или нам повезло, и на борту были запасы чистой сменной униформы?

"Они собираются провернуть тот же фокус, какой мы проделали с "ирландским кораблем" "Макнамара", — догадался Хеллборн. — Я мог бы дать им немало ценных советов! Черт побери, о чем я думаю?! А если меня все-таки повесят?!"

— Нам не повезло, — развел руками Мак. — Запасов было мало, и почти все сгорело во время сражения.

— Ничего не поделаешь, — вздохнул Воллмэйкер. — Одно утешает — коричневым ублюдкам повезло еще меньше. Прикажите им раздеться!

Бангладешским морякам этот приказ не понравился. Они принялись громко протестовать. Хеллборн живо вспомнил белголландских пленных, которых они раздевали в Порт-Султане. И ведь тогда мы даже не собирались их расстреливать! А теперь? Теперь протесты быстро прекратились, после того, как манди хладнокровно — нет, не так — лениво и равнодушно пристрелили еще троих бенгальцев.

"Куда я попал?! Альбионцы ли это? Мы не позволяли себе такого даже в самые лучшие годы..."

Впрочем, в данный момент Хеллборн был не в настроении размышлять о печальной судьбе бангладешских солдат.

"Что делать? Самое время спасаться из этого ада, но как?!"

— Готово! — объявил "плетельщик веревок". — Можно приступать!

"Издеваются или нет?" — Хеллборн все никак не мог прийти к решению, в то время как парочка дюжих мандрагорцев подхватила его под мышки и потащила к ближайшей орудийной башне.

— Вот теперь — самые последние слова, — объявил Воллмэйкер, пока солдаты затягивали перебрасывали веревку через средний ствол трехорудийной башни. — И заодно — последнее желание. Как я уже сказал, Джеймс Хеллборн не тот человек, ради которого мы будем нарушать наш законы и обычаи. Итак?

"Будем считать, что они настроены серьезно. В таком случае, выбор невелик. Отчаянные времена — отчаянные меры".

— Развяжите мне руки, — сказал Хеллборн.

— Что? — не понял Воллмэйкер.

— Мерзавец, развяжи мне руки, — повторил Джеймс. — Жалкий трус, способный убивать только безоружных. Вы все — все жалкие трусы! Развяжите мне руки, и побью любого из вас — даже с одной рукой, завязанной за спиной!

"Вот черт, они опять смеются. Неужели это так смешно?"

— Ты не мог бы выражаться яснее? Ой, не могу! Ха-ха-ха! — Артур Воллмэйкер смеялся громче всех. — Сколько рук тебе развязать? Все или только половину? Ха-ха-ха! Ты действительно готов с нами драться? Как это не похоже на великого миротворца и пацифиста Джеймса Хелборна! Нет, в самом деле? С одной рукой, завязанной за спиной? Ха-ха-ха! А ты знаешь, это может быть интересно... — Коммандер замолчал и, судя по выражению лица, крепко задумался.

В длинной военно-шпионской карьере Хеллборна уже был эпизод, когда ему развязали руки и позволили устроить смертельный поединок — вместо того, чтобы сразу казнить. Уникальный случай. Фантастическое везение. Джеймс даже не стал вносить его в отчеты, донесения и методические наставления для молодых агентов — все равно никто не поверит. Но он был там, это действительно случилось с ним — и как знать, как знать, может случиться снова, вот здесь, прямо сейчас...

— Нет, — мандрагорский коммандер с явным сожалением покачал головой. — У нас просто нет на это времени. Палач, делай свое дело!

— Прекратите немедленно!

— Что? — обернулся изрядно удивленный Воллмэйкер. — А это еще кто? Нет, постой. Позволь мне самому догадаться. Еще один древний обычай! Юная красавица пришла спасти осужденного! Черт побери, если она согласиться немедленно выйти за него замуж, мы просто обязаны его освободить!

"Веселые ребята, эти мандрагорцы. Им палец покажи — они весь день смеяться будут".

— Шутки в сторону, — добавил коммандер. — Ты кто такая?

"Фамке! Будь я проклят, я совсем забыл про нее!"

— Ты кто такой, мать твою? — ответила Рыжая. Она провела бок о бок с Джеймсом Хеллборном много лет, и потому могла изобразить альбионский диалект не хуже самого Хеллборна, или любого другого альбионца или мандрагорца. — Я тебя спрашиваю, уродский ублюдок.

Джеймс крепко зажмурился. Сейчас произойдет что-то страшное...

Но ничего не произошло. Воллмэйкер тоже узнал акцент родного дома.

— Как интересно... — протянул коммандер и повернулся к солдатам, сопровождавшим белголландскую принцессу. — Где вы ее нашли?

— В изоляторе военной полиции, сэр.

"Значит, на линкоре все-таки есть изолятор. Полезная информация. Жаль, запоздала немного. Пригодится ли в будущем? Кто знает!"

— Бангладешская форма, — Воллмэйкер продолжал рассматривать собеседницу. Потом повернулся к полураздетым бенгальцам. — Эй, вы! Кто-нибудь знает эту девчонку? Кто она? Ну же! Или мне нужно пристрелить еще несколько грязных бангов?!

— Она медсестра из католического госпиталя в Дакке, — отозвался один из пленников. (Джеймс узнал его — военный полицейский, заходивший на мостик, чтобы забрать Фамке). — Сопровождала мистера Хеллборна. Фельдмаршал почему-то приказал ее арестовать... Клянусь, я не знаю почему!

— Допустим. Кто-нибудь другой знает? — поинтересовался коммандер.

Нет ответа. Неудивительно. Все, кто знал, погибли на мостике или в бою. Скорей всего.

— Я тебя последний раз спрашиваю, кто ты такая?! — повторил Воллмэйкер. — Одна из наших? Сообщница предателя?!

— Сообщница твой мамы, — спокойно ответила Фамке, хладнокровно увернулась от пощечины и влепила ответную. — Мама велела отшлепать тебя от своего имени. Ты был плохим мальчиком, Артур! Очень, очень плохим мальчиком!

— Откуда ты меня знаешь? — удивился Воллмэйкер, потирая ушибленную щеку.

"Откуда она его знает?! — еще больше удивился Хеллборн, но тут же нашел ответ. — Фамке ван дер Бумен тысячу раз гостила у меня дома. Листала семейные альбомы и все такое. И альбом с фотографиями моряков с "Королевы Матильды" — тоже! Там была фотография штурмана Воллмэйкера, оригинального Артура Воллмэйкера! И она вспомнила! Умница!"

— Не твое дело, — отрезала Фамке. — Прикажи своим кретинам немедленно освободить меня. И прекрати эту дурацкую комедию с веревкой. Этот человек нужен нам живым. Я нахожусь здесь по личному приказу адмирала. Я почти добилась успеха, фельдмаршал Гош разоблачил меня совершенно случайно. Джеймса Хеллборна необходимо доставить к адмиралу Мартину. Живым и невредимым. Ты все понял, болван, или мне еще раз повторить?!

"Что она несет?!" — Хеллборн перестал что-либо понимать.

— Что ты несешь? — откровенно растерялся командир черных вертолетчиков. — Какого черта? У нас четкий приказ командования. Уничтожить предателя на месте. Ты лживая самозванка, вот ты кто...

— Хочешь рискнуть? — ухмыльнулась Железная Дева. — Попробуй. Будешь висеть рядом с ним. И все твои головорезы — тоже, — она намеренно повысила голос. — Вас всех повесят, мятежное отродье! Похоронный марш играют, полк построился в каре — будет вздернут Денни Дивер ранним-рано, на заре! Итак, мистер Воллмэйкер? Я жду!

— Даже если она лжет, — торопливо заговорил офицер по имени Тим, — мы ничем не рискуем...

— Сам знаю, идиот, — огрызнулся "король Артур". Но его лицо говорило об обратном. На лице коммандера Воллмэйкера были написаны все сомнения мира.

— Этого не может быть, — вмешался офицер по имени Мак. — Он предатель. Точно вам говорю. Он застрелил из гранатомета двух наших египтянцев, и разбил голову сержанту из первого батальона. Бедняга только что пришел в себя.

— Что?! — рявкнул коммандер. — Ты болван, Мак. Ты просто фантастический болван. Почему ты сразу не сказал?!

— Виноват, сэр, — пробормотал подчиненный. — Я не думал, что это так важно...

— В следующий раз не думай, а просто докладывай! — Воллмэйкер снова повернулся к Хеллборну и уставился на него долгим, оценивающим и пронзительным взглядом. — Вот это совсем интересно. И это человек, который всю жизнь утверждал, что ненавидит оружие и насилие! — Коммандер бросил еще один взгляд на Фамке, потом опять на Хеллборна, на Фамке — на Хеллборна — на Фамке — и наконец-то решился.

— Бросить обоих в изолятор, — буркнул Воллмэйкер. — Вернемся домой — там разберутся.

— Вы уверены, сэр?

— ИСПОЛНЯТЬ! Немедленно!

— Опять в изолятор?! — возмутилась Фамке. — Да что ты себе позволяешь...

— Девочка, не испытывай мое терпение, — зашипел "король Артур". — Даже если ты та, за кого себя выдаешь, никто меня не осудит. У тебя нет ни документов, ни паролей — ничего. Так что извини, посидишь пока под замком. Увести!

— А с этими что? — один из офицеров указал на полураздетых бенгальцев.

— Пристрелить и за борт, — почти прорычал командир черных вертолетчиков. Очевидно, ему было просто необходимо утолить жажду крови. И раз уж казнь Джеймса Хеллборна откладывается — пусть за это заплатят моряки "Восточного Пакистана".

Фамке что-то хотела сказать — да, у нее было доброе сердце — но тут же захлопнула рот. Решила не рисковать и не переигрывать. Хеллборн отвернулся. Он ничем не мог помочь этим людям. Он сам каким-то чудом только что избежал петли. "В конце концов, — в приступе внезапной злости подумал Джеймс, — это всего лишь банги. Зеленые, красные — все равно. Неважно, под каким флагом они сражаются. ЭТО НЕ МОЯ ВОЙНА".

Когда смолкли последние крики и выстрелы, мандрагорцы собрались на корме вокруг своего командира. Теперь уже Хеллборн, конвоиры которого никуда не торопились, мог обернуться через плечо и все видеть и слышать.

— Братья! Братья и сестры по оружию! — начал Артур Воллмэйкер. — Сегодня мы одержали великую победу! Верьте мне — только первую из многих! Сегодня — Алиса, завтра — Дакка, послезавтра — весь мир! Мартин и Мандрагора!

— МАРТИН И МАНДРАГОРА! — единым хором рявкнули солдаты.

— МАРТИН И МАНДРАГОРА!

— MARTIN AND MANDRAKE!

— MARTIN AND MANDRAKE!

— MARTIN AN' MAN-DRAKE!

— MAR-TIN-AN-MAN-DRAKE!

— MAR-TIN-AN-MAN-DRAKE!

"Какая жалость, что шеф — оригинальный адмирал Мартин — этого не слышит! — подумал Джеймс. — Когда я расскажу ему про все, он будет в тотальном восторге! А я ему обязательно расскажу! Как только вернусь домой".

Если вернусь, конечно.

ГЛАВА 23 — A Hero Comes Home —

"Нет ничего удивительного в том, что даже самый крепкий и выносливый мужчина теряет сознание под влиянием внезапной перемены судьбы".