— Хорошо, — с трудом, но все-таки кивнула Миа. — С первым курсом понятно. А дальше? Скажем, на третьем, когда мы стали убивать дементоров, чтобы открыть Путь из Каэр Азкабан?
— Время, — пояснил я. — Время — ключевой вопрос для подобных действий. "Вчера было рано, завтра будет поздно!" Погибни Дамблдор, или, хотя бы отойди от дел, на третьем курсе — у Светлого круга было бы много времени, чтобы разобраться с последствиями этой диверсии. Знамя Света, выпавшее из ослабевших рук павшего предводителя, подхватили бы иный руки, и Крестовый поход на небеса был бы продолжен. А повторить трюк уже не удалось бы: на "забытый на столе осколок стекла" второй раз никто не поведется. Нет, разумеется, определенный процент альтернативно одаренных всегда есть... но только тех, кто нам интересен, среди них нет.
— А сейчас... — задумалась Миа. — Сейчас у нас есть официально признанный Темный лорд. Он ведет атаку на позиции Света, готовит некий темный ритуал... и подготовка уже вошла если не в завершающую стадию, то где-то близко. Цейтнот?
Я молча кивнул.
— Финальное противостояние близится... Причем, настолько близко, что ты начинаешь убираться с дороге мешающие тебе фигуры, — продолжила рассуждать Миа. — Знаешь, я тут пыталась медитировать на ваш с Томом ритуал... Даже сами приготовления, включающие десятки гекатомб, уже намекают на что-то грандиозное. Но вот что у вас должно получиться? Причем, Свет тоже отнюдь не против, чтобы это "что-то" получилось... но желает получить результат только для себя. Сила, высвобождается ритуалом, но не рассеивается в пространстве: для организации локального варп-шторма над Азкабаном нам хватило много меньшего. Так что если бы Сила выбрасывалась в пространство — у нас уже был бы если не демонический мир, то, по крайней мере — прорыв Инферно. Но его нет. А значит — Сила идет на что-то другое... или... Или она накапливает!
Не сомневаюсь, что Миа провела эту цепочку рассуждений отнюдь не прямо сейчас. Скорее — произнося все это, девочка пытается определить степень близости своих рассуждений к истине по моей реакции. Вотще и втуне, разумеется. Времена очевидных подсказок уже прошли. Сейчас ей следует искать истину самой. А с моей стороны лучшей помощью будет "не мешать", даже и такими вот подсказками. Я знаю, она сможет докопаться до сути проводимого ритуала. Хотя... "не мешать" можно по-разному.
— У тебя на руках есть все ресурсы.
— Все? — не замедлила усомниться Миа. — Хм... Надо разузнать все о прошлом ритуале, который "сорвался"... — игрой интонации она подчеркнула, что испытывает некоторые сомнения в таком уж неудачном исходе прошлого ритуала. Небезосновательные сомнения, надо сказать. — Так... у темных поработает Дипломат. У него хорошие связи, знающие информаторы, и доступ к мемуарам нескольких семейств, тем или иным способом оказавшимся в запасниках Малфоев. С министерством и прочими нейтралами поработает Рассвет. А вот в свете... Хм... Пожалуй... — Миа произносила слова с безмятежным лицом, на котором не отражалась работа мысли. Так бы любовался и любовался. — Дафна! Мне нужна твоя помощь. Кто-то этой ночью просто обязан увидеть интересный сон!
Глава 55. Сны о главном. (Тонкс)
Где я? Что со мной? Как я вообще очутилась в этом жутком месте?
Странный черный песок пересыпается под ногами, несомый теплым ветров. Но почему в песне песка и ветра мне чудится эхо боевых кличей, грохот столкнувшегося оружия и крики умирающих? Может быть, потому, что темный песок у меня под ногами остро пахнет железом? Но ведь не может же быть так, что весь этот песок на необъятной, до самого горизонта, без конца и края, равнине — засохшая кровь? Ведь, правда, не может?
Сверху лился ровный, не дающий теней, свет. Я подняла взгляд... Купол неба выглядел так, как будто он был сделан из неравномерно-мутного стекла... Или, точнее — не стелка, а какой-то жидкости. Пятна и полосы медленно перемещались, создавая почти гипнотический эффект. Мне стоило больших трудов вспомнить упражнения по окклюменции, и суметь оградить свое сознание в достаточной мере, чтобы сосредоточить внимание на засохшей крови у меня под ногами.
И как раз в этот момент что-то невдалеке блеснуло у меня под ногами. Я сделала несколько шагов в ту сторону, и опустилась на колени. Передо мной был кинжал, большей частью скрытый в то ли в песке, то ли в засохшей крови. Признаться, поняла я это, только достав привлекший мое внимание предмет.
Кинжал был небольшим, около 10 дюймов длиной. Гарда его была сделана в виде феникса. Поднятые вверх, к лезвию, крылья были подобны усам даги, способным захватить и сломать вражеский клинок. Само лезвие, поднимающееся от клюва огненной птицы, было светлым и очень крепким.
— Кинжал главы Дома Феникса, — раздался голос у меня за спиной. — Он тогда так и не вернулся с Полей Темной крови.
Я резко развернулась, выставляя найденный кинжал вперед... и увидела то самое чудовище, которое когда-то мне уже снилось. Фиолетовые глаза, казалось, смотрят мне прямо в душу. Хитиновые мечеруки были подняты в защитную позицию.
— Что? — мертвое лицо расколола кривая усмешка. — Думала: проснулась, и все? Избавилась от меня? Зря.
Точно! Я же сплю. Я просто сплю. И мне надо проснуться.
Я полоснула лезвием найденного кинжала себя по руке. Боль была оглушающая, совершенно не соответствующая крошечной царапине. Когда же я прекратила с криком кататься по черному песку, оказалось, что тварь нависает надо мной, с интересом разглядывая, как я корчусь от боли.
— Зря, — флегматично произнесла тварь. — Кто знает, какие чары колдуны-оружейники Огненного Дома навешали на кинжал, предназначавшийся в подарок Главе Дома? Впрочем, кажется, теперь я уже если не "знаю", то вполне могу высказать обоснованную догадку: что-то болевое, рассчитанное вывести противника из боя даже небольшой царапиной. Любопытная идея. Надо будет взять на вооружение.
Я, не поднимаясь с земли, оглянулась. Почему я еще не в своей кровати? Почему я не проснулась? Этого просто не может быть!
— На твоем месте я бы не пробовала чересчур радикальные способы пробуждения, — как будто предугадывая мой следующий ход, сказала тварь, отодвигаясь подальше. Опасается кинжала-феникса? — Рискуешь. То, что произойдет сейчас с тобой — станет реальностью, когда ты проснешься. А с пробитым горлом, или перерезанной артерией просыпаться будет не слишком комфортно!
Я с ужасом посмотрела на кинжал в моей руке и захотела отбросить его... но почему-то не смогла. Он был такой красивый... Конечно, это была какая-то хищная, убийственная красота. Но все равно мне хотелось оставить его себе... пусть я и отчетливо понимала, что его не окажется рядом, когда я проснусь... или, точнее — "если" я проснусь. Какая пугающая мысль.
— Можешь называть меня "Аметист", — сказала тварь, поудобнее устраиваясь на змеином хвосте, заменявшем ей ноги.
Интересная формулировка. "Могу называть"... а могу, значит, и не называть. Не думаю, чтобы предводительница Рассвета.
— Что? — перехватила мой взгляд тварь. — Я как-то не так выгляжу?
В самом деле... Что может быть "не так" в змееногой твари с яркими фиолетовыми глазами и хитиновыми мечеруками, сидящая посреди необъятного поля пролитой в древние времена, да так и засохшей крови?
— Ой, — неискренне смутилась она. Левый клинок, росший прямо из запястья, со щелчком раскрылся, превращаясь в когтистую лапу. Пальцы щелкнули, и сбоку от нас возникло алое зеркало. В нем отражалась я, а вместо жуткой твари — стояла симпатичная девочка, чем-то похожая на Гермиону Грейнджер, подругу Гарри.
Твари и ее отражение переглянулись, прикоснулись к стеклу снаружи и изнутри. Мне стало дурно, когда мир вывернулся наизнанку. И теперь тварь отражается в зеркале, а передо мной стоит девочка.
— Почему... — я только начала формулировать вопрос, а Аместист, которую уже не хотелось называть "тварью" уже ответила.
— Этот облик чем-то нравится моему учителю и принципалу. Мне — несложно, а ему — приятно.
— А как ты выглядишь на самом деле? — видя, что по крайней мере "пока" меня не собираются убивать — я решила попробовать задать еще несколько вопросов. Глядишь и ответят.
— "На самом деле"? — переспросила Аметист. — А как ты определяешь, какой облик "истинный", а какой — "ложный"? Ведь поддержание собственного лица в любом состоянии не требует от тебя сил или внимания?
— Истинный облик — тот, в котором ты родилась, — озвучила я очевидное.
— "В котором родилась"? — смущенно переспросила Аметист, поворачивая голову к зеркалу. Сейчас вместо твари там отражался завернутый в пеленку младенец. — Боюсь, тот облик давно уже исчез в вихре перемен.
— Вот же... — пробормотала я. — Задаешь простой вопрос, а ответ получаешь... как будто про кота Шредингера спросила.
Дедушка Вильям Тонкс, отец папы Теда, работал в свое время в британском ядерном проекте до самого Квебекского соглашения, после которого наши правители по сути, сдали наши наработки жителям мятежных колоний. Вот он-то и рассказывал мне про "кота Шредингера". В свое время идея кота, который одновременно частично жив и частично мертв — меня просто поразила.
— В истории с котом Шредингера, — внезапно сказала Аметист, явно расслышавшая мое бормотание, — сложным мне представляется только одно: понять, а что там, собственно, сложного.
— Что?! — я села прямо на песок.
— О! Хорошая идея, — и Аметист опустилась напротив меня. Зеркало при этом исчезло. — Давай сначала убедимся, что мы говорим об одном и том же. Мысленный эксперимент Шредингера предполагал, что кот закрыт в ящике с капсулой ядовитого газа. Там же есть некоторое количество делящегося материала и детектор, который связан с исполнительным механизмом, который может раздавить капсулу в тот момент, когда произойдет распад атома. Так?
— Да, — кивнула я. — И получается, что, пока ящик закрыт — состояние кота является суперпозициями состояний "жив" и "мертв"! Кот жив и мертв одновременно!
Аметист покачала головой.
— Для простоты чуть-чуть изменим условия эксперимента, заменив делящееся вещество на вполне себе макроскопическую рулетку. Попав в некоторые ячейки шарик замкнет контакты, вызвав срабатывание исполнительного механизма, точно такого же, как и в прошлом случае. И что же мы сможем сказать о состоянии кота, пока ящик закрыт?
— Ну, что кот... — я замолчала: до меня дошло. — Кот либо жив, либо мертв? Так же, как и в первом случае?
— Именно, — кивнула Аметист. — То есть, умопомрачающе сложное следствие квантовой теории превращается в тривиальное утверждение: "пока мы чего-то не узнали — мы этого не знаем"!
Глава 56. Кинжал сновидений. (Тонкс)
Когда я проснулась, кинжал оказался у меня в руках. Кинжал Четвертого Феникса, павшего на полях Темной крови, когда светлый Император решил навеки избыть зло Повелителя Ничего, и пошел войной на его темную цитадель. Что интересно, Аметист сказала, что "сейчас", что бы это не значило для сна, из которого можно проснуться с таким вот "сувениром", "над Домом простер крылья Восемнадцатый Феникс". То есть, грубо можно прикинуть, что этому клинку около трехсот лет, в течение большей части которых он валялся на земле, слегка присыпанный песком и лишенный не то, что "надлежащего", но и вообще какого бы то ни было ухода. На его лезвии — нет и пятнышка ржавчины, на кожаной обмотке рукояти — ни следа тления, и камни — огненные глаза феникса, — нисколько не потускнели. Думаю, что это оружие — как минимум заслуживает называться "реликвией Дома", и мне следует подумать о том, как вернуть его законным владельцам. Ведь, хоть и неумышленно, я уподобилась мародерам, забрав чужое оружие с поля боя.
— Нимфадора! — вот за что мне это наказание?
— Да, мам! — отозвалась я, быстро собираясь.
— Куда ты сегодня? — мама взмахом палочки отправила пирог с почками в духовку, и повернулась ко мне. — Надеюсь — не охотится на оборотней в Лютном?
Разумеется, я не стала рассказывать родителям, что миссия, на которой меня ранили, заключалась даже не в охоте, а в самой натуральной охране оборотней. Вообще, мама в последнее время как-то настороженно относится к Дамблдору в частности и Ордену Феникса вообще.
— Нет-нет, — покачала я головой. К счастью, сегодня мне не придется не только врать, но даже и умалчивать. — После ранения меня еще не сочли достаточно оправившейся. Поэтому отправляют патрулировать Хогвартс — самое безопасное место в магической Британии!
— И зачем же "в самом безопасном месте Британии", — сарказма в голосе мамы не заметил бы разве что глухой... или тупой, — где бродят тролли, василиски, акромантулы, носители демонических культов и сами демоны, нужен аврор?
— Следить, чтобы детишки не доколдовались до непотребного, — намеки в адрес директора школы я предпочла проигнорировать. — А то в связи с возрождением Того-кого-нельзя-называть, некоторые особо чистокровные могут совсем уж вкрай распоясаться.
— Понятно, — вздохнула мама. — Кстати, если хочешь скрыть кинжал, что ты привесила под мантию, перевесь его на другую сторону. Левой рукой тебе будет не так удобно поглаживать его рукоять.
Только тут я заметила, что действительно прицепила к поясу ножны (откуда они у меня вообще взялись?) с приснившемся мне кинжалом-фениксом. Нет, эту штуковину надо отдать не хозяину, которого я еще неизвестно когда найду... да и найду ли вообще? А Дамблдору. Похоже, эта вещица куда опаснее, чем мне казалось.
Я призвала из своей комнаты контейнер для хранения особо опасных артефактов. Увы, аврорам в своей деятельности приходится сталкиваться со всякой пакостью. Так что каждому из нас предписано иметь подобный контейнер, как говорят — как бы не отражение того самого Черного Ящика, который в свое время открыла одна любопытная дура. Разумеется, с собой его берут лишь особо повернутые на уставе почитатели всяческих инструкций и распоряжений, вроде Долиша... или тогда, когда риск столкнуться с очередным произведением Темных Искусств становится вполне реален. Вот и валяется мой черный ящик у меня под кроватью, откуда его, впрочем, нетрудно призвать.
Убрав в него кинжал, я бросила в камин летучий порох, и вышла в директорском кабинете Хогвартса. Дамблдор разъяснил мне порядок патрулирования. С мягкой, всепрощающей улыбкой, он пояснил, что, вообще говоря, присутствие в школе аврора — лишь перестраховка... Но для спокойствия родителей — необходимая. И, раз уж медики считают, что мне надо отдохнуть после ранения — их рекомендации следует принять во внимание.
Хотя подобная логика и заставила меня скривиться, но поделать ничего было нельзя. Официальное предписание — есть официальное предписание. "Аврор должен выполнять любую работу, которую его начальство считает необходимой для поддержания правопорядка". А если чересчур бунтовать — то и отстранить могут. Так что бродить мне по этим коридорам, пока дети не угомонятся, а патрулирование не возьмут на себя преподаватели.
Ученики были на занятиях, так что бродить в этой пустыне Кор-и-Дор было очень скучно. Конечно, когда я сама училась здесь, то, сбежав с урока — скучать не приходилось. Но в том то и дело, что сбегают ученики редко и нерегулярно. А все остальное время коридоры замка — пусты... или же — не совсем?
