Эта Хрень

— Хорошо. Мы во дворе устроили полигон, я активирую маскировку.

Оглядев полигон — реально затянутый густым туманом по окружности, Большаков понял, что дальше тянуть уже некуда и заорал во всё горло, сгорая от стыда:

— Лунная призма, дай мне сил!

Яркий луч снаружи пробил туман — впрочем, не добавив видимости потенциальным наблюдателям — и поднял капитана в воздух. Шеф отметил про себя, что, во-первых, на время хеншина для всех остальных время действительно останавливается, а во-вторых, это действительно не стоит показывать посторонним. Голый мужик, сверкая волосатыми ногами и солидным пузом, выделывал в воздухе разнообразные па, а окружающее его сияние старательно обматывало его лентами, со вспышками превращающимися в девчачьи трусики, гольфики, перчатки и платьице. Наконец, на голове капитана засияла огромным камнем золотая диадема, и Эта Хрень всё же сжалилась, рывком приведя тело в соответствие с костюмом.

— Вот как-то так, — голос остался прежним. — И теперь у меня не нулевой уровень, а минимум пятый...

— А с поправкой на источник — вплоть до седьмого, — поддержал его шеф. — И сразу вопрос: вы ведь наверняка пробудили магию несколько... иными словами?

— Да... — согласился капитан в облике японской школьницы лет тринадцати, и с явным трудом выговорил: — Тогда я сказал "ебись оно всё коромыслом" и обошлось без этой... цветомузыки. Но так я заметно сильнее.

По щелчку пальцев шефа на противоположном конце полигоне появились несколько ростовых мишеней.

— Будьте добры, стукните по ним чем-нибудь, — обратился он к преобразившемуся капитану. — Измерителя под рукой нет, будем импровизировать. Потом сравним с первоначальным вариантом и, если вы не против, у нас есть толковый аналитик, весьма вероятно, он сможет найти фразу-активатор получше. Прецеденты уже были.

* * *

7. Август ЭХ+6, Николай и Алиса.

Когда и как в Гильдии сменилось даже не руководство, а стиль управления — никто и не заметил. Гильдия росла, приходили новые маги, выбывали или уходили старые, кто-то шёл по административной линии, кто-то — по боевой, налаживались контакты с соседями, укреплялась вертикаль и власть центра, и как-то так сложилось, что бессменного шефа очень даже сменили, банально спихнув на руководство боевым крылом... тем более, что работы у этого самого боевого крыла становилось... не то чтобы меньше или проще, но как-то всё постояннее и предсказуемее.

Новый администратор хорошо ладил с центром, регулярно выбивая для коллектива разные плюшки, уверенно "держал" город и не мешал боевикам чистить тварей по окрестностям. В общем, не самый плохой вариант, а что очень смотрит на личную силу каждого и на женщин падок — так у всех есть свои недостатки, а он — чуть ли не единственный в Дмитрове маг восьмого ранга силы. "Старички" или перебрались в другие города, или более-менее обустроились на разных местах, новичками же — сообразно силе — затыкали всяческие дыры, когда временно, а когда и на постоянной основе.

Глядя на стоящую перед окошком пару магов, едва-едва переваливших на второй уровень, Око, назначенная дежурной за очередной вымышленный прокол (а на самом деле — за симпатичную внешность и общий "всего лишь" третий ранг, пусть как сенсор она и превосходила всех в городе), испытывала сильное желание посоветовать им отправиться в какую-нибудь другую Гильдию, а ещё лучше — не светить своим едва вторым уровнем и жить спокойно... но что-то в облике новичков показалось ей странным и смутно знакомым, и крамольные слова так и остались непроизнесёнными.

— Мы бы хотели вступить в Гильдию. — вежливо произнёс мужчина. Его спутница только молча кивнула.

— Прямо по коридору и направо, четвёртый кабинет, — с лёгким вздохом озвучила она маршрут. — Если есть какие-то тонкости — спросите дежурного мага.

— Второй уровень силы, у обоих... причём едва-едва. Призыватель и контролёр... вы уверены, что хотите к нам? В боевое крыло вас не возьмут, а на базе вам, скорее всего, не понравится, — дежурный маг ничего особенного не заметил, и настороженность коллеги не разделял. — Проще записать вас как первый уровень и ограничиться простым учётом.

Мужчина в ответ только хмыкнул, не скрывая сарказма, а женщина с неожиданным пылом ответила:

— Фигня какая-то! Разумеется, боевое крыло! Что нам тут на базе делать? Мышей гонять?

Руководитель внимательно оглядел пришедших, пролистал заполненные бланки и решительно заявил:

— Вы, Алиса, поможете Ольге на ресепшене, а вы, Николай, отправляйтесь к завхозу, он просил помочь ему на складе.

— Вы, видимо, неправильно нас поняли, — скептически глядя на руководителя флегматично ответил Николай. — Мы — боевые маги и работаем в паре. Если вам не нужны боевики — тогда мы пойдём в другую Гильдию, — он посмотрел на напарницу, кивнул и продолжил: — или свою организуем, дело нехитрое.

— Это вы не поняли! — немедленно вспылил руководитель, — я здесь командую, а вы извольте подчиняться приказам начальства.

— Подчиняться дурацким приказам — ещё большая глупость, чем их отдавать, — пожав плечами ответил Николай, — пойдём, Алиса, кажется, здесь нам делать нечего.

— Стоять, я сказал! Будут ещё всякие слабосилки мне тут указывать!..

— Слабосилки? — словно натуральная блондинка захлопала длинными ресницами Алиса, — всё дело в силе?

Николай, уже отвернувшийся, щёлкнул пальцами и вокруг него вспыхнули хорошо узнаваемые круги призыва. Сначала один, потом ещё три, потом ещё десять, и ещё, и ещё.

— Столько хватит? — он обернулся к руководителю и глянул на него с лёгким сочувствием. — Сила — не главное.

Руководитель перевёл взгляд на Алису. Внешне она, казалось, ничуть не изменилась, однако, указанный в бланке второй уровень вдруг показался сильным преуменьшением — очень сильным, раз так в пять и без всяких натяжек... об уровне призывателя, способного держать активными больше полусотни порталов не хотелось даже думать — гильдейский саммонер из "Линейки", недавно доросший до шестого ранга, с трудом удерживал одиннадцать призывов, и времени на их активацию у него уходило куда как больше.

— Мы — боевики, — с нажимом произнесла Алиса.

— И работаем в паре, — закончил Николай.

* * *

8. Октябрь ЭХ+0, Света Камушкина.

Управление любой многочисленной организацией (и даже не очень многочисленной) — процесс сложный и трудоёмкий, именно поэтому и вводятся разнообразные промежуточные "этажи" власти — всякие руководители групп, начальники отделов, управляющие подразделениями, каждый из которых командует примерно десятком непосредственных подчинённых... но есть и исключения.

Света Камушкина училась на биолога — не по какому-то призванию души, а просто "куда прошла" — и свободное время проводила не в интернете, а с друзьями в реале. В субботу, когда пришла Эта Хрень, она проснулась в своей (для разнообразия) комнате общаги далеко за полдень, со слабостью во всём теле, с тяжёлой головой и жутко голодная. Состояние было сколь знакомым, столь и беспричинным: в пятницу никакой тусы не сложилось, а вариант "гудели неделю" отметала дата на электронном будильнике.

Попытка встать с кровати позорно провалилась — запутавшись в конечностях, Света из неё просто выпала. Зато справиться с голодом удалось неожиданно легко: стоило только открыть рот и подумать о холодильнике, как еда начала шустро перебираться из второго в первый... она даже не сразу сообразила, что так и валяется возле кровати.

Следующие несколько минут накрепко врезались ей в память как одни из самых страшных в жизни: постепенное осознание всех произошедших с ней изменений и ещё более страшное ощущение глубоко внутри, что все физические изменения абсолютно нормальны и правильны, и что точно так же правильны чьи-то заботливые руки, расправляющие многочисленные лапки, запутавшиеся при падении с кровати, и чьи-то ещё руки, продолжающие кормить огромную — чуть не с автомобиль — тушу, по ощущениям, наполовину состоящую из головы... а на вторую — из возмутительно пустой матки.

Взгляд в предупредительно подставленное зеркало подтвердил ощущения: округло-вытянутое тело почти трёхметровой длины, симпатичного бежевого цвета, опирающееся на многочисленные более тёмные лапки... передняя сторона сходилась в стилизованный — как у сфинкса — женский облик: её собственные лицо, плечи и явно подросшая грудь. Некогда каштановые волосы посветлели и уходили назад, пышной причёской скрадывая гипертрофированный, сросшийся со спиной затылок. Руки остались на прежнем месте и выглядели в точности, как до Этой Хрени — уцелело даже дешёвенькое колечко на мизинце — и слушались куда лучше, чем пока непривычные две дюжины ножек.

Ощупав себя, Светлана решила, что, наверное, должна захотеть заплакать — и заплакала, но не от того, что некогда тщательно лелеемое личико превратилось в жёсткую хитиновую маску, способную раскрыться во внушительную трёхстворчатую пасть, а из-за собственного восприятия изменений: "должна захотеть", "наверное", "решила" — ещё вчера всё это было бы абсолютно дико... но сейчас вопреки её собственному желанию воспринималось правильным.

Наконец-то переключив внимание на своих помощниц, она получила ещё одну порцию взрывающих мозг различий между собственными эмоциями и тем, как отреагировал бы на увиденное человек. Две соседки по комнате, Нина и Ольга, остались вполне узнаваемы, хоть и порядком измельчали и выглядели едва лет на двенадцать-тринадцать. Огромные матовые глаза без зрачка, такая же, как у Светы, защищающая голову "причёска" из прочного хитина, вторая пара рук и совершенно нечеловеческая пластика движений не давали принять их за людей даже при беглом взгляде. А ещё Света прекрасно чувствовала обеих — примерно как собственные до сих пор непослушные ноги.

"Ну здравствуй, Света Керриган!" — с лёгким смешком произнесла она, разворачиваясь к двери. Улей сам себя не построит.

* * *

9. Декабрь ЭХ+0, Светозар.

С приходом Этой Хрени большинство людей просто исчезло без следа. Некоторые даже считали, что на самом деле всё наоборот — это "уцелевшие" пропали из нормального мира, который где-то там продолжает жить как ни в чём не бывало, ну, с поправкой на исчезновение чуть ли не четверти населения (правда, сторонники этой гипотезы склонялись к тому, что из нормального мира они не исчезли полностью, а были скопированы "сюда", где бы это "здесь" ни находилось). В любом случае, люди получили новые способности — большинство слабые, меньшинство — сильные, а считанные единицы вытянули джокера — Систему. Как и положено джокеру, наличие Системы не всегда было плюсом, но уж если было — то, как и положено джокеру, плюсом огромнейшим.

Сергей Красильников, в новые времена предпочёвший называться Светозаром, смотрел на стоящее перед ним существо и крепко думал. Точнее, не на само существо — долго ли рассмотреть тринадцатилетнюю девицу, у которой ещё толком ничего и не выросло, чтобы рассматривать — а на её системное описание.

Биологический вид: кукла-дипломат.

Принадлежность: Камушкин улей.

Помимо этих двух строчек были и другие — очень приблизительная ("плюс-минус два лаптя по карте", как он сам неоднократно повторял коллегам) оценка характеристик и эквивалентного уровня, несколько столь же "точно" описанных видовых особенностей, ещё разные мелочи, но по сравнению с тем фактом, что это существо до сих пор не обнаружил ни один из многочисленных детекторов, был, мягко говоря, очень тревожным звоночком. Насколько Сер... Светозар знал, его способность оценки не то чтобы была такой уж уникальной, но, например, проигрывая известнейшему заклинанию Опознание в детальности и точности получаемой информации, она, во-первых, не требовала никаких затрат, а во-вторых, успешно работала абсолютно с чем угодно (правда, иногда выдавала что-нибудь вроде "какая-то непознаваемая хрень, попробуйте снова на следующем уровне").

Впрочем, были новости и хорошие: во-первых, никаких происшествий возле вузовской общаги зарегистрировано не было, да и общий уровень опасности в том районе был весьма низким (теперь понятно, почему) а во-вторых, появившаяся на пороге Гильдии кукла была одна и была дипломатом. Логично предположить, что в улье — что бы за улей это ни был — нашлись бы и другие куклы. Тяжело вздохнув, Светозар сделал приглашающий жест.

— Глава сейчас в отъезде, я за неё. Проходите.

Общение с куклой-дипломатом оставило у Светозара сложные впечатления. С одной стороны, королева улья предлагала очень выгодный союз. С другой — просила за него крайне неоднозначную цену. Но самое главное — постоянное перескакивание между "мы", "я" и "королева" (и даже пару раз "хозяйка"), совершенно несвойственная нормальным дипломатам прямолинейность и регулярно возникающее недопонимание, как будто Света никогда и не была человеком, просто взрывали мозг, не давая утвердиться в какой-то одной манере общения. Только позже он задумался, что, возможно, это было вполне осознанным эффектом. Впрочем, это ничуть не отменяло несомненную пользу даже базового договора, подписать который он счёл себя достаточно полномочным. Взаимное ненападение, совместная охрана внешних границ, совместное же патрулирование территории и торговля по желанию с независимым ценообразованием (или попросту дикий базар).

* * *

10. Октябрь ЭХ+0, Максим Кузнецов.

Максим Кузнецов ещё в средней школе осознал, что в этой жизни очень нужны деньги. А ещё — что деньги на дороге не валяются, и чтобы их иметь необходимо много и продуктивно работать. А ещё — что закон не абсолют, и хоть по завету классика Уголовный Кодекс следует чтить, самое главное — не попадаться.

Столь прагматический, даже приземлённый взгляд на жизнь да ещё и сформировавшийся в весьма юном возрасте заметно сказался на интересах Максима. Всегда и во всём он предпочитал синицу в руках журавлю в небе и имел минимум два плана и три прикидки, как эту синицу откормить пожирнее да употребить повыгоднее. Трезво оценивая свои знания и способности институт он выбрал не самый престижный, зато поближе к дому и с невысоким конкурсом на избранную в перспективе прибыльную специальность.

Неизбежную в его возрасте жажду романтики утолял со случайными знакомыми, активно используя советы с разнообразных пикаперских сайтов. То, что клюющие на подобные уловки девушки и сами хотели лишь немного развлечься, а вовсе не искали серьёзных отношений, было с его точки зрения одним сплошным плюсом. Из других развлечений он признавал лишь книги — классику, чтобы блеснуть приличествующей культурному человеку начитанностью, да в небольших дозах научную фантастику самого что ни на есть заклёпочного толка, искренне наслаждаясь сочетанием обоих критериев в творчестве Жюля Верна.