Когда незнакомый мужчина предложил Джеральду подзаработать промышленным шпионажем, Джеральд согласился не раздумывая. Ему давно уже было на все наплевать, он давно перешел порог, за которым жизнь теряет всякую ценность, он плотно подсел на деметрианский осшин и трезвой частью сознания прекрасно понимал, что никогда не вернется на Землю, что ему суждено провести остаток своих дней в воняющей подземной помойке. Предложение поставить маячки вернуло надежду, которую он давно потерял.
Надежда оказалась ложной. Якадзуно Мусусимару, офицер безопасности карьера УП-6П и сын главного юриста "Уйгурского Палладия", лично застал Джеральда Хантера на месте преступления. В последовавшей короткой беседе Джеральд узнал, что ему светит не только увольнение без выходного пособия и билета на Землю, но и местная тюрьма на срок до десяти лет. Но была и альтернатива, и когда господин Мусусимару озвучил ее, Джеральд немедленно согласился.
Так и получилось, что Джеральд Хантер, оператор третьего разряда буровой установки "Тарзан-3162", пополнил собой небольшую, но весьма эффективную армию осведомителей службы безопасности "Уйгурского палладия". Примерно раз в неделю тщедушный японец с неподвижным лицом неожиданно появлялся рядом с машиной Джеральда, залезал в кабину, Джеральд глушил двигатель и они беседовали, иногда всего пару минут, а иногда и час с лишним. В этот раз беседа получилась недолгой.
— Что нового? — спросил господин Мусусимару, ответив холодным кивком на почтительное приветствие.
Джеральд, как обычно, неопределенно пожал плечами.
— Да так, ничего, — сказал он. — Вчера в баре Кришна с Азизом подрался, Азиз без двух зубов, у Кришны один глаз не видит. Еще Кинг-Конг два раза приезжал.
— Рамирес, что ли?
— Да не помню я, как его зовут, Кинг-Конг он и есть Кинг-Конг, негр такой лысый, огромный, как горилла. Он правда шибко ученый?
— Доктор физики.
— Ни хрена себе! А какой доктор — по американской системе или по русской?
— По американской.
— Тогда еще ничего. А я думал, он геолог, он еще какую-то коробку с собой припер, маленькая, зараза, а тяжелая, на что он мужик здоровый, так все равно, аж смотреть было страшно, как он корячился.
— Большая коробка?
— Да я же говорю, маленькая, как ящик с инструментами. Я тогда еще подумал, что она с образцами руды, больше таких тяжелых вещей здесь и не бывает. Я еще удивился, чего это он сам такую тяжесть таскает, позвал бы балбесов из дежурной смены и не пришлось бы корячиться.
— И что дальше? — Мусусимару оставался внешне спокойным, но внимательный наблюдатель заметил бы, что в его глазах разгораются неясные искорки. Джеральд не был внимательным наблюдателем.
— А ничего, — сказал он. — Занес он эту бандуру в свой кабинет, она там и простояла до сегодняшнего утра. А сегодня он снова появился, прилетел из Кузбасса на попрыгунчике, бегом вбежал в кабинет, схватил ее и попер опять на попрыгунчик. И все бегом! Хосе говорит, на него аж смотреть было страшно, весь потный, глаза навыкате, от тяжести аж скрючился, а все равно бежит. Небось, начальство срочно потребовало, наверное, этот, которого инженеры дятлом зовут.
— Но-но! — по привычке прикрикнул Мусусимару. Нехорошо, когда рабочие ругают администрацию, пусть даже и за дело. — А когда Рамирес привез эту вещь, он тоже прилетел на попрыгунчике?
— Точно не помню, — задумался Джеральд, — хотя... да, точно, на попрыгунчике! Тогда еще Настаська на взлетной площадке ошивалась, она потом вечером Аббасу рассказала, что Кинг-Конг какую-то тяжеленную бандуру привез на попрыгунчике. Аббас еще подумал, что он снова начнет эту свою съемку проводить и опять работа на неделю остановится.
— Хорошо, — сказал Мусусимару, — спасибо.
И вышел из кабины. Джеральд сидел, разинув рот — особист еще ни разу не говорил ему спасибо.
8.
— Дятел, — прошипел Джон Рамирес, едва за ним закрылась дверь приемной Сяо Вана.
Он произнес это слово едва слышно, но курьер расслышал и сочувственно хмыкнул.
— Позвольте, я вам помогу, — предложил он.
— Не стоит, — отмахнулся Джон, — за эту коробку вдвоем не уцепишься, а в одиночку вы ее не поднимете.
Курьер усмехнулся.
— У меня имплантанты класса Е, — сообщил он.
Джон чуть не выронил коробку.
— Класса Е? Но курьерам полагается только класс С... или уже нет?
— Еще да. Просто я успел послужить в армии.
— Класс Е... капитан?
— Майор. В отставке.
Джон промолчал. Ему очень хотелось задать вопрос, но он так и не решился. Анатолий сам ответил на невысказанный вопрос.
— Психологические проблемы. Мне все надоело, просто надоело. Не верите?
Джон неопределенно хмыкнул.
— Да, — сказал Анатолий, — я знаю, в это трудно поверить. Мало кто по собственной воле пойдет на двукратное сокращение зарплаты... но я не жалуюсь. Была одна история... ничего, что я использую вас как энергетический унитаз?
— Да пожалуйста, — ухмыльнулся Джон. — В дороге все равно делать нечего.
— Тогда слушайте. Пять лет назад мой взвод срочно перебросили на Гаю.
— Это когда кришнаиты подняли мятеж?
Анатолий сморщился.
— Да какой это мятеж? Детские шалости. У них на всю армию не было ни одного бойца с допуском Е, а бойцов с допуском D было от силы две сотни. Мы расправились с ними играючи, у них был единственный шанс остановить нас, но они им не воспользовались.
— Разве у них был шанс? Насколько я помню репортажи новостей...
— Один шанс у них был. Они могли уничтожить вокзал.
— Но это...
— Это был бы вполне логичный шаг в их положении. Они хотели независимости, так они могли ее получить, один тактический ядерный заряд, и независимость была бы у них в кармане. Другое дело, что такая независимость им была не нужна. Они хотели получать все и не давать ничего, пользоваться всеми правами граждан конфедерации, но не платить налоги. А вот провести хотя бы десять лет отрезанными от метрополии — на это решимости у них не хватило. И потому наш поезд пришел по расписанию, приемный терминал был в полном порядке, а дальше все пошло как по маслу, только один раз пришлось серьезно поволноваться. В самом начале, когда мы штурмовали вокзал, они могли попросту задавить нас числом, утопить в пушечном мясе. Хорошо, что это были кришнаиты, а не ваххабиты.
— Разве ваххабиты еще существуют?
— Насколько я знаю, нет, они вымерли двести лет назад. Так о чем я...
— Вы штурмовали вокзал...
— Да, мы штурмовали вокзал. Нет, это нельзя назвать штурмом, это было больше похоже на тренировочную миссию в виртуальности. У противника не было ни одной автономной гранаты, а мы были обвешаны ими сверху донизу. Когда полковник Хииро дал команду на первый залп, и они не сбили на лету ни одну из гранат, бой для них был проигран.
— Я припоминаю, я читал об этой истории. Это было очень рискованное решение, ведь если бы мятежники атаковали рой, вокзал был бы разрушен и все десантники погибли бы.
— Хииро все рассчитал правильно. В пути мы много спорили, кое-кто из офицеров тоже считал, что это решение слишком рискованно, но Хииро оказался прав. Он говорил, что мятежники готовы воевать за свои идеи, но не готовы умирать ради них. Одно дело вступить в бой, зная, что есть вероятность не выйти из него живым, и совсем другое дело сознательно пожертвовать собой. На второе никто из них так и не решился, кроме... но об этом позже. В общем, первая фаза операции прошла без проблем, автономные гранаты выбили всех серьезных бойцов, а когда в дело включился десант, у противника остались в строю одни малолетние сопляки, да еще бешеные старики с цветочными гирляндами поверх легкой брони. Это была не битва, а бойня.
— Я читал, что жертв было немного.
— Так всегда пишут. Нет, это была настоящая бойня. Правильный бой длился меньше десяти минут, потом бойцы стали получать приказы на свободный поиск, весь мой взвод разбрелся, я тоже запросил разрешения побыть простым солдатом, и Хииро согласился. Если бы я знал, что мне предстоит...
— Вам тяжело об этом рассказывать? Может, не стоит...
— Уже слишком поздно. Так вот, я вошел в режим свободного поиска в числе последних. Почти весь комплекс вокзала был уже зачищен, я выбрался наружу без проблем, там был солнечный день... вы никогда не бывали на Гае?
Джон печально усмехнулся.
— Извините, — сказал Анатолий. — Боюсь, вам будет слишком тяжело это слушать.
— После года в этой помойке? Да уж, вы правы. Давайте опустим это место, я верю, что Гая в реальности гораздо лучше, чем Гая по телевизору.
— Гораздо — не то слово. Так вот, я вышел наружу и сделал самую большую ошибку, какую только мог сделать. Я расслабился. Нет, я не снял броню и не отключил защитное поле, но психологически я расслабился. Вокзал на Гае располагается в стороне от города, весь комплекс спрятан под землей, а когда ты выходишь наружу, ты попадаешь в настоящий тропический лес, только в этом лесу нет ни комаров, ни крокодилов, ни змей, ни личинок глистов в каждой луже... Извините. В общем, я взлетел над лесом и полетел в сторону города. Я расслабился и почти не следил за индикаторами.
Анатолий тяжело вздохнул.
— Вас сбили? — предположил Джон.
— Да, меня сбили. Если это можно назвать словом "сбили". Четверо детей лет по тринадцать на вид, без брони и оружия. Они вылетели из засады, я так и не понял, была ли это специально устроенная засидка или в этом месте деревья сами образовали нужную форму. Не знаю. Они появились у меня на хвосте по всем правилам, думаю, они не один день тренировались в виртуальности, слетанность группы была великолепная. Трое набрали максимальное ускорение, разошлись на сто двадцать градусов и обошли меня с трех сторон, четвертая, это была совсем сопливая девчонка, веснушчатая и с двумя косичками, еще не оформившаяся... она таранила меня на ускорении два же.
— Без брони?
— Без брони. Как будто комок фарша со всего размаха впечатали в бетонную стену. Меня забрызгало кровью и ошметками мяса, половина приборов вышла из строя, я потерял высоту и попал в опасную зону над верхушками деревьев. Меня закрутило и понесло вниз.
Анатолий вздрогнул.
— Вам очень повезло, — сказал Джон, — вы должны были погибнуть.
— Нет, — отмахнулся Анатолий, — это мне не грозило. На мне была тяжелая броня, батарея была заряжена под завязку, думаю, броня справилась бы и с падением на твердые камни. А там были кроны больших деревьев... короче, я отделался легким испугом.
— А дети?
— Что дети... броня позаботилась и о них. Когда меня потащило, я включил кнопку паники, это было неосознанное решение, я сначала нажал кнопку, и только потом подумал, что я делаю. Я не участвовал в бою, боекомплект был полон... от них не осталось даже горелого мяса. Полагаю, в той программе, в которой они тренировались, среди ботов не было десантников конфедерации, иначе бы они рискнули бы напасть на меня. Я очнулся на земле, я был весь забрызган кровью и кишками, в сочленениях брони застряло жареное мясо, наверху разгорался лесной пожар, в наушниках орал полковник, я его успокоил, сказал, что все в порядке, опасность миновала, он велел немедленно возвращаться и я выполнил приказ. Так и прошел мой единственный реальный бой.
— Вас после этого уволили из армии?
— Не уволили, комиссовали. После возвращения с операции я завалил психологический тест. Полгода провел в санатории, потом был повторный тест, который я тоже завалил, а дальше передо мной встал простой выбор — психушка, нестроевая служба или отставка по состоянию здоровья. Я выбрал последнее.
— Сочувствую, — сказал Джон. — Но почему вам оставили имплантанты?
— Их невозможно извлечь, боец класса Е остается бойцом до самой смерти. Что это?
Электричка резко замедлила ход и остановилась. Со стороны первого вагона послышался громкий металлический лязг.
— Лифт, — сообщил Джон. — Мы подошли к входу в вертикальный канал, вагоны расстыковываются и поднимаются наверх поодиночке. Наверху они снова состыкуются и дальше поезд пойдет своим ходом.
— На пути сюда этого не было.
— Этот маршрут кольцевой, сюда вы ехали другим путем.
Больше Анатолий и Джон ни о чем не говорили до самой гостиницы. Остаток пути каждый из них провел погруженным в собственные мысли.
9.
Строго конфиденциально
Экземпляр единственный
Генеральному директору
открытого акционерного общества
"Уйгурский Палладий"
г-ну Неро Дхавапути
Служебная записка
Считаю необходимым довести до Вашего сведения, что в работе представительства Компании на планете Гефест в последнее время проявляются неблагоприятные тенденции. Высокие показатели, достигнутые по итогам прошлого года и первого квартала текущего года, вскружили голову целому ряду менеджеров и администраторов Компании, вызвав своего рода головокружение от успехов. Из-за благоприятной экономической конъюнктуры, наблюдающейся в настоящее время, целый ряд потенциально опасных и даже угрожающих факторов не подвергаются полному и всестороннему анализу, не принимаются меры, необходимые для поддержания высокой продуктивности Компании в долгосрочной перспективе.
1. Высокие темпы добычи профильного сырья регулярно приводят к переполнению основных складов, что вызывает серьезные затруднения в работе грузового транспорта Компании.
Так, в период с 14.01.2208 по 19.01.2208 из-за отсутствия свободного места на складе 4С было полностью остановлено транспортное сообщение на линиях 3А, 5F и 8J, что, в свою очередь, привело к переполнению промежуточных складов 3D и 5E, а также к затруднениям в работе местных грузовых линий Компании.
В момент досрочного прихода пассажирского поезда Деметра-Гефест 14:54 22.03.2208 транспортная сеть Компании оказалась не готова обеспечить полную загрузку грузового отсека поезда в пределах выделенной Компании квоты, в результате чего из 70т палладия, предназначенных для отправки на Деметру, реально было отправлено лишь 54т, даже несмотря на то, что время разгрузки поезда специальным решением "Дженерал Варп" было увеличено втрое.
2. По конфиденциальным сведениям, полученным из мэрии Нового Кузбасса, "Хэви Метал Майнерз" через дочерние компании проводит активную деятельность, направленную на скупку земельных участков в районе грузовых терминалов Гая-3, Гая-4 и Гая-6. Учитывая прогнозируемый аналитиками бум жилищного строительства на Гае, логично предположить, что приобретаемые участки будут использованы для развертывания дополнительных транспортных магистралей "Хэви Метал Майнерз". В пользу этого предположения говорят и полученные из конфиденциальных источников сведения о планирующемся расширении упомянутой корпорацией космодрома Новый Плесецк до пропускной способности не менее 8кт/месяц.
3. Отмечена повышенная активность отдела внешней безопасности корпорации "Хэви Метал Майнерз" в области получения информации о транспортной инфраструктуре Компании, в особенности о структуре транспортных потоков в направлении Гефест-Гая. Это также может сигнализировать о планах "Хэви Метал Майнерз", направленных на монополизацию рынка цветных металлов на Гае и на вытеснение Компании с данного рынка.
