1. Как развеять скуку

— Леди, — он подъехал поближе к эльфийке.

Несмотря на то что она представилась обычным именем и отнеслась к команде вполне дружелюбно, холодный высокомерный взгляд отталкивал не хуже ее нечеловеческой красоты. Вот и сейчас она замерла в седле, отстраненно смотря куда-то вдаль, не обременяя себя тем, чтобы разглядывать открывающиеся пейзажи. Надо сказать, красивые пейзажи. Но эльфийке они были так же интересны, как сломаное колесо, валявшееся на обочине.

Услышав, что к ней обращаются, леди нехотя на секунду прикрыла большие глаза и только потом соизволила повернуться к Алиру. Она наградила рыцаря пристальным взглядом и благосклонно кивнула.

— Ты можешь называть меня по имени, как я и представилась, — напомнила она, певучим голосом растягивая гласные звуки.

— Конечно, простите, к этому надо привыкнуть, но я по другому делу.

— Да? — Эльфийка заинтересованно повела плечиком.

— Я подумал, что наш проводник может знать не только Черные земли, но и Цитадель. Возможно, нам стоит лучше его узнать. Познакомиться. Не отталкивать хотя бы. Если я не ошибаюсь, просто так темный не станет наниматься к светлым. Возможно, у него проблемы. Или он очень одинок. В любом случае это всего лишь мальчик. Втереться к нему в доверие будет просто. И получить нужную информацию тоже труда не составит. А дальше... насколько я помню, леди, у вас при себе великолепная коллекция ядов, не правда ли?

Прозрачные глаза эльфийки презрительно сузились, когда она посмотрела в спину темному мальчишке. Оценивающе. Так, словно сиятельная леди пыталась прикинуть, сколько на него стоит тратить драгоценных капель... и стоит ли? Судя по тому, как она поморщилась — шкурка темного мальчишки, по мнению леди, стоила не больше ломаной медной монетки.

— Думаю, ты прав, — наконец ответила она, заправляя за острое ушко выбившуюся прядь белых волос. — Мы позовем его в круг. Он может быть нам полезен, — усмехнувшись, согласилась эльфийка.

— А убить мы его всегда успеем, — закончил за Анабель эту мысль Алир.

Глава 3

Что наша жизнь? Сплошной театр...

Вот только драма или комедия — не разобрать.

Клоун-философ

Первый привал состоялся только под вечер, когда мы уже свернули с тракта на неприметную тропку, что должна была привести нас к заброшенной дороге. А там мы сможем ехать спокойно и не скрываться.

Лошади у моих спутников попались на удивление выносливые. Возможно, дело было в банальном светлом заговоре, правда, чем он отличается от простейшего темного, мне, хоть убейте, непонятно.

Мы остановились в небольшом перелеске, который пересекал звонкий ручеек. Конец лета радовал теплой погодой, ясным небом и яркими красками окружающей природы. Одинокая яблонька у ручейка, словно сошедшая со страниц детской сказки, заманивала к себе небольшими плодами с румяными бочками. В общем, по мнению светлых недотеп, пейзаж никак не подходящий Черным землям. Однако мрачного выжженного места для привала я припомнить не смог. Не устраивать же мне для горе-нанимателей пожар?

Поминая веселого крестьянина, гном шустро натаскал воды, рыцарь разбил некое подобие палатки, как выяснилось, специально для дам, а маг и монашек принялись готовить что-то съедобное, причем, сдается мне, что на меня там явно не хватит. Ну, не больно-то и надо. Еда у меня самого имеется в вещевом мешке, а если захочу еще — сотворю. Поэтому, хорошенько оглядевшись и выбрав милую липку подальше от ручейка, я устроился под ней и принялся наблюдать за своими спутниками. Вполне нормальные ребята, я почти сразу проникся к ним симпатией, какую карточный шулер испытывает к зеленому новичку, по незнанию подсевшему к нему за стол. Кажется, я даже успел уснуть, легко покачиваясь на волнах полудремы-полуяви. Из этого приятного состояния меня вывел тихий вежливый хмык.

— Хорошо, Элли, я скоро... — пробормотал я, пытаясь понять, почему так затекла поясница.

— А кто это? — Тут же раздался голос рыцаря.

Я с трудом разлепил глаза. Алир стоял рядом с липкой и смущенно переминался с ноги на ногу. Как-то неестественно смущенно, словно задумал какую-то пакость, а теперь его грызла совесть. Хотя, скорее, он боялся, что его раскроют.

Некоторое время подумав, я все же ответил:

— Элли единственный, кого, хоть это будет не совсем правильно, я могу назвать другом.

— А-а... — протянул светлый и замолчал. Потом, собравшись с мыслями, быстро выдал: — Мы решили позвать тебя в круг. В конце концов, нам теперь придется какое-то время быть вместе, и если каждый день будет заканчиваться дракой...

Н-да... мир окончательно сошел с ума, и теперь два крепких санитара волокут его в палату номер шесть. Хотя в этом все светлые. Можно сколь угодно долго продумывать грандиозные планы по их порабощению, просчитать любое действие, выбрать самую лучшую стратегию и придумать на каждый их возможный шаг по несколько вариантов ответа, но все равно эти светлые сморозят таку-у-ую глупость, что разрушат любой, даже самый гениальный план.

— Это честь для меня. — Хорошо подумав, я не стал отказываться. Вдруг мы действительно сможем нормально общаться? Хотя сдается мне, что они просто что-то задумали. Ну да, а я прямо весь такой наивный-наивный, сам себе лапшу на уши развешиваю и сапогом суп хлебаю.

Вообще-то приглашение в светлый круг — это знак, что тебе оказали доверие, конечно, неполное, но в спину нож не всадят. Ах, пардон, светлые так не поступают. Ладно, тогда зайдем с другой стороны, приглашение в круг — все равно, что предложение познакомиться и, быть может, чуть-чуть пооткровенничать. Ну, второго они от меня не дождутся, хотя, может быть, что-нибудь и совру. Темный я или не темный, в конце концов?!

Я устроился между рыцарем и магом и выжидательно уставился на светлых. Сразу начнут с лапши или перед этим примерятся, какую выбрать длину? Первой заговорила сиятельная леди.

— Учти, темный, что сейчас тебе оказано небывалое доверие, и ты должен его оправдать. Мы не будем тебя вынуждать рассказывать свое прошлое, но надеемся хоть что-то узнать. Все-таки ты не виноват, что родился темным, и мы, как истинные слуги Света, знаем, что наш господин милосерден и может дать тебе один шанс. Мы расскажем тебе о нашей миссии и пока взамен не потребуем ничего, кроме того, что ты согласишься ответить хоть на некоторые наши вопросы.

Леди смотрела мне прямо в глаза. Внимательно, оценивающе, словно уже решала, как меня лучше всего убить. В ее взгляде я прочитал, что все это: круг, доверие — разыграно специально, чтобы выпытать из меня побольше информации. Хм, становится все интереснее. Кажется, со мной тоже решили поиграть.

Прекрасно! Тогда начинаем. "Смотри, не доиграйся!" — посоветовал внутренний голос. "Не учи козла бодаться!" — "Хм... когда тебе успели рога наставить-то?" — "А кто, тебя не интересует?" Этот диалог занял доли секунды и, ослепительно улыбнувшись, я ответил эльфийке:

— Как пожелаешь, о прекраснейшая дочь Света! — Похоже, это обращение приятно удивило эльфийку. Ровно настолько, что холод в светлых глазах на одну секунду почти отступил. — Что вы хотите узнать? Или по праву приглашенного мне отведено место в конце?

— Сначала в круге положено представиться. Я леди Анабель Илераль из Старшего дома светлых правителей.

— Ибор-изгнанник, — мрачно буркнул гном. Похоже, ему не сообщили об игре, а просто поставили перед фактом: мол, надо бы со мною получше обращаться, — и гном был этим очень недоволен.

Н-да? Изгнанник? Странно, а других претендентов не было? Хотя подгорный народ мало интересуется делами людей, и найти гнома в столице иногда сложнее, чем мага. В общем-то, вопрос спорный, но команда получается какая-то кривая.

— Алир д'Аэвельер, рыцарь ордена Великого князя Света, — скромно представился юноша.

Ого! А он может стать достойным противником, если, конечно, удостоился этого места не благодаря папочке. Только вот титула я не услышал. Неужели мальчишке его не дали? Хотя, скорее всего, именно это пообещали бедняге, как награду за убиение Темного князя. Однако моя шкурка нынче подешевела... "Ты еще обидься!" — подначил внутренний голос. — "И обижусь..."

— Леди Хелена, наследная принцесса Арской империи. — Я чуть не последовал примеру персонажей юморных сказок, где главный герой обязательно теряет вставную челюсть и потом долго ее ищет на полу, точнее, в траве. Принцесса?

Без комментариев...

Девушка смущенно потупилась под моим красноречивым взглядом.

Возможно, ее и можно было назвать красивой, но только с большой натяжкой. Хрупкое изящество граничило с болезненной худобой. Матовую белоснежную кожу тонкими росчерками вспарывали нити вен. Смазанные черты лица с острыми скулами, тонкая, грубо прочерченная, линия губ и большие синие глаза, что добавляли девушке чуть удивленный вид, вовсе не делали ее красавицей. Хотя благодаря дополнению в виде роскошной золотистой шевелюры принцессу можно было назвать весьма милой особой.

— Маг Леллин, — очень осторожно произнес рыжий, наблюдая за выражением моего лица. И правильно. Вообще-то все маги с рождения принадлежат Тьме.

Едва сдерживая смешок, я сделал вид, что меня это не колышет.

Все взоры обратились к монашку, который сидел, поджав губы, и сверлил меня взглядом полным ненависти.

— Радек, — наконец представился он. Да, такими темпами я скоро точно перестану разбираться в происходящем. Чтобы монах да по собственному желанию представился темному... Остановите землю — я сойду! Ах да, извините, — это из другой оперы. У нас же мир плоский, ладно, так уж и быть, останусь. Не придумав достойного комментария, внутренний голос ограничился мерзким хихиканьем.

Теперь все смотрели на меня.

— Габриэль. Очень приятно, — сухо сказал я, наблюдая за реакцией светлых недотеп. И она не заставила себя ждать.

— Это очень плохая шутка, темный, — сквозь зубы прошипела эльфийка — странно, а мне казалось, что их связки на такое не способны. Хотя... услышишь имя своего Светлого князя из уст прислужника Тьмы — еще не так зашипишь.

— Это не шутка. — Моя злость вот-вот была готова прорваться сквозь показное спокойствие. Конечно, так должно было показаться им, на самом деле я откровенно веселился. — Габриэль — мое имя. И я не в ответе за то, что у моего отца было такое своеобразное чувство юмора. — Точнее, на самом деле меня так назвала мама в честь него. Отца в то время уже не было, но светлым знать это было необязательно. Я даже сделал вид, что из-за этого оскорбления собираюсь уходить.

— Постой, мы действительно подумали, что ты решил пошутить. — Рыцарь примирительно улыбнулся, поняв, что рыбка может проплыть мимо наживки.

— Я весьма не против пошутить, но только не с именем. В этом вопросе даже темные чтут традиции. А теперь, если не возражаете, я бы с удовольствием выслушал хоть часть вашего плана. — Да, да, да — у нас с именами очень строго. Никто в здравом уме и твердой памяти не переделает свое имя и не представится другим. Только самым-самым близким существам можно разрешить придумать уменьшительно-ласкательную производную имени. Даже я, несмотря на то, что сам придумал это правило, стараюсь его соблюдать.

Рыцарь переглянулся с эльфийкой и, вздохнув, начал:

— Ну что ж, изволь. Всё мы тебе, конечно, не расскажем, но в общих чертах — пожалуйста. Ты в курсе, что более пятисот лет назад единственный маг, обративший свою силу к Свету, явил миру пророчество? Его называют единственной надеждой света.

Я отрицательно помотал головой и успел заметить промелькнувшую в глазах рыцаря радость. Хотя, увы-увы, и еще раз, увы, я прекрасно знал это пророчество. Но от этого знания светлых лучше уберечь.

— Так вот, — тем временем продолжал рыцарь, — там говорится, что Темного князя можно убить только его оружием, и сделать это под силу только одному человеку. К сожалению, прежде некоторые моменты были переведены неверно, поэтому те отряды, что были до нас, терпели поражение. Но в этом году на небе засияло новое созвездие.

Это просто мне надо было меньше пить в компании Элли. Я не пьянею, но всегда начинаю хулиганить. А то жили-поживали светлые, составляли карты звездного неба, а потом — раз, и неожиданно на нем появились новые звезды — естественно, бедные решили, что это знамение, и нужно собирать отряд — идти убивать меня.

— Был найден Ла-сит — кинжал, который когда-то принадлежал Темному князю, — продолжал рыцарь, не обращая внимания на выражение моего лица при упоминании созвездия, — и знаки указали, что только принцесса сможет с помощью этого кинжала убить его. А мы должны сделать так, чтобы она смогла выполнить свою миссию. А теперь ты поклянешься Тьмой, что не используешь это знание против нас.

Легко. Не моргнув, я воспроизвел полную клятву на доверие, кажется, очень удивив этим светлых. Еще бы, нарушивший ее лишается своей души. Истории не известен ни один случай-исключение. Только вот для меня она абсолютно безвредна, так как души у меня нет и никогда не было. Отец как-то забыл про эту несомненно нужную вещь.

— Теперь я внимательно слушаю ваши вопросы. — Я сделал заинтересованный вид.

— Хорошо. Как ты ориентируешься в планировке Цитадели? — Не стала тянуть известное парнокопытное за рога эльфийка, решив, что теперь меня можно хорошенько обо всем расспросить.

Пожалуйста, я тоже умею говорить о пустяках, с таким видом, будто раскрываю величайшие тайны мира.

— Конечно, все закоулки не знаю, — ага, прям сейчас сам себе поверю, — но основные моменты легко. В общем, смотря куда вам надо. Думаю, я и на месте смогу переориентироваться. Главное, попасть за третий круг столицы — и я вас проведу. — Тьфу, чуть не брякнул "заведу"! — Дальше?

— Что ты знаешь о Темном князе? — Вот это вопрос! Я был готов зааплодировать рыцарю.

— Вас интересует что-то конкретное, или мне пересказать его полную биографию? Ладно, расскажу из того, что знаю, основные моменты, — лениво согласился я, не забыв широко зевнуть. — Он очень умен, хотя пользуется умом нечасто. В открытый бой с ним не вступайте, будете выглядеть как тараканы, пытающиеся напасть на тапок. Он вас прибьет и не заметит, а потом будет долго горевать, что развлечение так быстро закончилось. Главный его враг — скука. Так что, если что случится, вас сразу не убьют, а перед этим хорошенько помучают. Не ищите в сказанных им фразах какой-то скрытый смысл. Его просто нет. Все, что им будет сказано, легко может оказаться ложью. Для него обманывать естественнее, чем дышать. Так, ну что еще можно сказать? Глядя на него трудно предположить, что это сам князь — на первый взгляд он очень мил (и на второй ничуть не хуже), однако это впечатление часто обращается роковой ошибкой.

Теперь я надолго задумался. Что бы еще рассказать о себе, чтобы мания величия осталась довольной? Хотя, думаю, больше не стоит. Светлые и так как-то странно притихли, что для них было совершенно несвойственно. Поэтому моя театральная пауза перешла в обыкновенное молчание. Особенно после того, как я понял, что переборщил. И причем очень и очень сильно... "После такого рассказа я бы на месте светлых тебя прибила. Просто на всякий пожарный", — тут же поспешила "успокоить" меня шизофрения. Н-да, всегда знал, что мания величия до добра не доводит! Недавно пытался сделать вид, что у меня с самим собой счеты, а теперь расписал с таким восхищением... "Я себя люблю, и это взаимно?" — "Именно так". Ладно, выкручусь.