Кровавый триумф Восходящего Солнца

Между прочим, аналогичная история только что произошла с Джеймсом Хеллборном. Помиловали. И поручили произнести важную речь.

Что здесь происходит?!

Едва Джеймс Хеллборн забрался в салон длинного черного лимузина, как загадочная пышнотелая дама бросилась к нему шею и впилась в губы долгим сочным поцелуем. Минуты через три она отодвинулась и сладко облизнулась.

— Добро пожаловать, Джеймс.

"Оказывается, есть вещи, которые гораздо хуже инцеста, — осознал Хеллборн. — Например, некрофилия".

Рядом с ним сидела Патриция Бладфильд. Живая и постаревшая на восемнадцать лет. Но нельзя сказать, что она стала от этого хуже. Возможно, все дело в гладком белом личике. Пластическая операция? Нет, вряд ли. Скорей всего, в этой вселенной у нее никогда не было тех страшных шрамов. Судя по униформе, она служила совсем в других войсках. Что у нее там написано на шевроне? "МАФАК"? Звучит, как ругательство. Ага, вспомнил. "Mandragoran Armed Forces Amazon Corps". И генеральские погоны. Генералы, адмиралы, фельдмаршалы. Я начинаю скучать по своим курсантским временам...

— Итак, дети мои, — адмирал Мартин только сейчас забрался в машину, — поехали домой!

— Как скажешь, папочка! — проворковала Патриция.

Адмирал развалился в кресле напротив Хеллборна с Патрицией и постучал по стеклу, отделявшему пассажирский салон от кабины водителя. Лимузин немедленно тронулся с места.

— Я уже не верил, что ты вернешься, — продолжал бородатый двойник шефа. — Я был уверен, что ты взорвался на той яхте. Но Пэт постоянно повторяла мне: "Марти, это ведь Джеймс! Он всех нас переживет!"

"Марти. Да, так его и зовут. Мартин М. Мартин. Над шефом здорово издевались в школе. Но он все равно остался хорошим человеком. В той вселенной. А в этой?"

— Между прочим! — неожиданно воскликнула Патриция. — А кто эта рыжая девка, которую ты притащил с севера? Ты думала, я не узнаю?

— Она мой друг, — машинально ответил Хеллборн, и тут же пожалел об этом. Если они поймут, что она дорога мне...

"Вот что интересно и важно — какую роль эти люди играют в жизни местного Джеймса Хеллборна, который вдруг оказался не философом-пацифистом, а коварным шпионом и преданным слугой режима?!"

Патриция и Мартин М.Мартин переглянулись и одновременно расхохотались.

— Ушам своим не верю! — захлебывалась Патриция. — У Джима Хеллборна появились друзья!

— И он заводит их с невероятной скоростью! — ухмыльнулся диктатор. — Ты видела, что он сделал с Артуром?

— Только слышала. Я ведь сидела в машине, — напомнила Патриция. — Но я хочу узнать грязные подробности!

— Ты многое потеряла! — воскликнул Мартин. — Это надо было видеть! Как он смотрел на Джима ДО речи! И как он смотрел ПОСЛЕ! Молодец, Джим! Отличный ход! Теперь он будет облизывать твои ботинки, вилять хвостом и просить добавки! А-ха-ха-ха-ха! Бедняга Воллмэйкер! Он так гордился собой, когда докладывал по радио о твоем аресте! Небось, уже примирял адмиральские погоны! И тут такой удар! Так пали титаны. Но Джеймс, благородный Джеймс Хеллборн не позволил ему упасть на самое дно!

— Да, Джеймс у нас такой, — хихикнула Патриция и растрепала волосы Хеллборна. — Фи! Что это, угольная пыль?

"Какая вежливая девочка. Больше ты ничего не чувствуешь?"

— Где они тебя держали? Этот Воллмэйкер — большой счастливчик. Я бы такое не простила!

"Патриция, милая, тебя расстреляли восемнадцать лет назад. Я отрезал тебе голову — на всякий случай. Что ты здесь делаешь?!"

— Что случилось с твоим ухом?! — наконец-то она заметила. — Кто это сделал?!

— Это случайно получилось, — промямлил Хеллборн. Остается надеяться, что они не узнают, как давно он потерял ухо. Пуля того египтянца чиркнула по черепу. Свежий шрам поверх старого.

— Бедный ты мой, — сказала мисс Бладфильд, и на ее глаза навернулись слезы — точь-в-точь как у той, оригинальной Патриции, покойницы. — Ничего страшного, я знаю отличного хирурга, он сделает тебе такой роскошный протез — лучше настоящего уха, никто и не заметит разницы!

"Надеюсь, что за счет мандрагорского государства".

— Кстати, — диктатор поднял указательный палец, — мне, право, неприятно говорить об этом, но не приходилось ле тебе в последние дни встречаться с нашей милой Вильгельминой?

"Должен ли я сказать правду?"

— Да, — решил рискнуть Хеллборн.

— Ты здесь, а ее я что-то не вижу, — усмехнулся бородатый Мартин. — Надеюсь, ты убедился в том, что она мертва?

"Ах, вот оно что".

— Да, — повторил Джеймс.

— Вот и прекрасно, — с видимым облегчением вздохнул адмирал. — Она была совсем сумасшедшая!

"Да вы здесь все сумасшедшие".

— Между прочим, Марти, — в голосе Патриции отчетливо прозвучали капризные нотки, — я скоро умру от жажды!

— И я тоже! — спохватился диктатор. Он погладил свой подлокотник — очевидно, там скрывалась невидимая кнопка. Из перегородки салона немедленно выдвинулся поднос с бутылками и бокалами. — Как обычно, Джеймс?

— Как обычно, — на всякий случай согласился Хеллборн. Как можно меньше слов.

— За встречу! — адмирал раздал бокалы. — Чииииирс!

"За знакомство, так будет точнее".

Не прошло и четверть часа, как они набрались по самое горлышко. Все, кроме Хеллборна, разумеется. Напиваться было последним, что он собирался делать в этот момент. По самое горлышко, как говорят в таком случае оригинальные альбионцы. Джеймсу приходилось такое видеть. Кажется, эта странная парочка хочет запить свои страхи, ночные кошмары и утопить скелеты в шкафу.

Итак, Мартин М. Мартин, адмирал Флота, диктатор с особыми полномочиями, лорд-протектор Республики, ет сетера, ет сетера.

Патриция Бладфильд, генерал-майор, старший офицер Женского корпуса мандрагорской армии, специальный военный советник (что бы это не значило), ет сетера.

И Джеймс Хеллборн — тот, пропавший без вести в Индийском океане, место которого случайно (или не случайно? Где кончается случай, начинается судьба, и пересекаются магнитные потоки альтернативных миров?) занял другой Джеймс Хеллборн — вынужденный играть роль бригадного генерала, специального агента Мандрагорской секретной службы — который еще вчера играл роль предателя, диссидента, борца с диктатурой и за мир во всем мире, ет сетера, ет сетера.

Что связывало эту странную троицу? Полковник Горлинский в таких случаях говорил — "без бутылки не разберешься". Но сегодня и бутылка не помогала. Да, у Мартина с Патрицией слегка развязались языки. Самую малость. Если первое впечатление не обмануло его, это очень опытные и коварные злодеи. Опытные злодеи. Звучит забавно, даже смешно.

Пока не окажешься с ними в одной машине, в одной стране, на одной планете.

— Мы приехали, — зевнул адмирал Мартин. — Можешь пока отдохнуть, Джеймс. Мы ждем тебя вечером.

— Вечером? — переспросил Хеллборн.

— Будет торжественный прием, а ты как думал? Мы давно его запланировали, только никому не сказали, что это в честь твоего возвращения! Договорились? Привет!

И лимузин тронулся с места.

Джеймс Хеллборн остался на тротуаре совершенно один.

Глава 24 — Человек в интерьере -

"Все было как в прошлый раз. Вновь клонился к закату Канопус, озаряя своими феерическими лучами великолепные

башни столицы, бескрайнее изумрудное зеркало океана и Хрустальные горы, надежный оплот этого всепобеждающего света".

Эдмонд Гамильтон, "Возвращение к звездам".

* * *

— Я умер и попал в ад, — произнес Джеймс Хеллборн вслух, ни к кому конкретно не обращаясь. — Ведь это же так очевидно. Можно было сразу догадаться. Интересно, в какой именно момент я умер? Когда упал в колодец на атолле Алисы? Или когда ударился головой на причале в Дакке?

Этот мир населен мертвецами. Воллмэйкер, Патриция, Гош — и одним богам известно, кто еще. По этой Земле бродят египтянцы — древний народ, вымерший много веков тому назад. Четверть этого мира поклоняется Сатане, другая четверть — иным ложным кумирам, еще одна четверть рисует на флагах пентаграммы, а последняя вообще ни во что не верит. Я в аду.

Пустынная улица, ни одной живой души. Почему они меня здесь оставили? Чистилище? То есть пока еще не ад?

Джеймс Хеллборн крепко зажмурился и тряхнул головой. Открыл глаза снова. Наваждение пропало. В голове возобновилась четкая работа мысли.

Действительно, пустая улица. Это Дракенсберг, никаких сомнений, но все-таки альтернативный — решительно не узнаю этот квартал. Два ряда аккуратных, 3-х и 5-этажных пирамидальных домиков, старая добрая альбионская архитектура. И ни одной живой души. Этот пейзаж мне что-то остро напоминает. Не сама архитектура, а обстановка. Что-то очень знакомое. Вспоминай, вспоминай... Точно! Ла-Марса, пригород Солдатского Карфагена! Спальный район для высокопоставленных офицеров. Сейчас самый разгар рабочего дня и военное положение. Поэтому на улице так тихо.

А почему Мартин высадил меня именно здесь? Возле этого подъезда? Скорей всего, я здесь живу. По-моему так.

Джеймс окинул придирчивым взглядом пятиэтажный пирамидальный особняк (стекло и бетон!) и решительно толкнул стеклянную дверь, ведущую в вестибюль.

В просторном вестибюле его встретили четверо молодых людей в униформе, немедленно вытянувшиеся по стойке "смирно". Двое — парень и девушка — стояли за высокой конторкой из красного дерева, еще двое парней занимали позиции у решетки лифта.

— Добро пожаловать, мистер Хеллборн, — сказал тот парень, что за конторкой. — Мы рады вас видеть. Хотите подняться в свою квартиру?

Понятно. Это действительно его дом. Интересно, он занимает все этажи или только часть? А эта великолепная четверка — привратники, охрана, может быть и надзиратели.

"Хочу ли я подняться в свою квартиру?"

— Да.

— Я провожу вас, — привратник в звании лейтенанта Мандрагорской Госбезопасности (не больше и не меньше) вышел из-за конторки. Один из часовых возле лифта уже давил на кнопку. — Прошу вас.

— Вы уверены, что это необходимо? — поинтересовался Хеллборн.

Разумеется, это было необходимо. Ведь он понятия не имел, на каком этаже находиться его квартира. Но приходилось играть роль. Интересно, он вообще знаком с этими людьми? Должен ли он спросить их "как дела?" или "как здоровье вашего почтенного дедушки?" Ладно, так сойдет. Первый день дома, после долгой отлучки, он устал, он хочет отдохнуть...

— Я здесь для того, чтобы служить вам, — отвечал лейтенант Дж.Джордан (судя по нашивке над левым карманом кителя). "Дж.Джордан"? Наверно и его дразнили в школе. — Служить и выполнять любые ваши приказы.

— Любые? — уточнил Хеллборн.

— Я не смогу достать Луну с неба, — ответил лейтенант и улыбнулся одним уголком рта.

"Что он себе позволяет?! Или здесь это в порядке вещей?"

— Чувство юмора? — Джеймс приподнял бровь. — Это хорошо. Но вам определенно стоит над ним поработать, мистер Джордан. Эта шутка про луну устарела несколько тысяч лет тому назад.

— Я постараюсь, мистер Хеллборн, — мгновенно посерьезнел привратник. — Вот мы и приехали.

Пятый этаж. Последний. Наверно, это к лучшему. Пустая лестничная площадка с единственной дверью — что это, сталь? И кодовый замок.

— Я отвернусь, пока вы будете открывать дверь, — спокойно сказал Джордан и действительно отвернулся.

Какой интересный замок. Не банальные девять цифр, а примерно сорок букв латинского алфавита — не только английсккие, но и разные европейские буквы с точками, "птичками" и другими закорючками. Интересно, какая комбинация его открывает?

Что делать?

Главное — не волноваться. Если что — можно просто сказать, что забыл. Давно дома не был. Пусть вызывают дежурного сапера МГБ и взрывают к чертовой матери.

С другой стороны, если бы я был Джеймсом Хеллборном, каким шифром я бы воспользовался?

Но ведь я и есть Джеймс Хеллборн!!!

Хорошо, попробуем.

"Могучий лев сорвался в мрак, в объятьях злобных фурий". Не подходит.

"Лишь занялся рассвет творенья, как тени из времен тумана". Не годится.

"Звучит в ночи раскатом грома". ЩЕЛК! Есть!!!

— Спасибо, лейтенант. Дальше я как-нибудь сам справлюсь.

— Конечно, сэр, — Дж.Джордан направился к лифту. — Если вам что-нибудь понадобится — мы всегда внизу.

"Как скажешь".

Итак, что тут у нас? Прихожая, салон, кабинет, еще один кабинет? Нет, это что-то вроде небольшого конференц-зала. Библиотека, спальня, гардероб... а это что?

Джеймс Хеллборн остановился на пороге в приступе легкого недоумения. Небольшая и почти пустая комната. Только тринадцать массивных черных фигурок — напоминают шахматные, но каждая по полметра ростом, расставлены вдоль стен. Перед каждой — подсвечник из черной бронзы и небольшой круглый поднос из того же металла. Что это значит?

Это египтянские боги, наконец-то сообразил Хеллборн. Вот так встреча! Сто лет их не видел. Последний раз — в каком-то музее. Даже не на родине, а в Европе.

Египтянский сфинкс — чудовище с телом пингвина и головой саблезубого тигра. А этот — египтянский грифон. Тело саблезубого тигра с головой титаниса — аватара египтянского бога войны. Египтянский кентавр — тело верблюдонта с торсом человека. Химера, богиня ночных кошмаров — тело броненосца, голова верблюдонта, крылья поморника. Египтянская русалка, богиня смерти и любви — тело морского леопарда с торсом обнаженной девушки. И все остальные.

Это не частная коллекция, понял Джеймс. Эти подсвечники, эти подносы для жертвоприношений — ими часто пользовались. Это храм. Домашний алтарь. Капище.

Он старательно листал книги, которые приносила ему сестра Франческа, но просто физически не мог охватить все. Похоже, до этой главы он не успел добраться.

Так вот каким богам поклоняются местные альбионцы.

Джеймс Хеллборн осторожно прикрыл дверь и проследовал дальше.

Еще одна спальня или комната для гостей, ванная, столовая плюс кухня, балкон...

И Джеймс Хеллборн вышел на балкон.

Прекрасный пейзаж. На первый взгляд, этот Дракенсберг ничуть не хуже оригинального. Может быть, даже лучше. На первый взгляд. Как будто чуть больше башен, пирамид и зеленых парков. И океан — до самого горизонта. И цепочка снежных вершин — с другой стороны. И сумрачное альбионское небо — вот-вот заплачет.

Home, Sweet Home. Только по ту сторону зеркала. Искаженное отражение. Обитель темных богов. Преисподняя. Или чистилище?

Джеймс тяжело вздохнул и вернулся в салон. Что это? Телевизор? Почему бы и нет? Щелк. На первом канале черно-белая настроечная таблица. Щелк. "Снег" и полосы. Щелк. "ЭТОТ КАНАЛ ЗАРЕЗЕРВИРОВАН ДЛЯ ВАЖНЫХ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ СООБЩЕНИЙ" — на фоне герба-мандрагоры. Щелк.

— Любите, девушки, простых романтиков! — от всего сердца завопили динамики. — Отважных летчиков! И моряков!!! Бросайте, девушки, домашних мальчиков! Не стоит им дарить свою любовь! Не стоит им дарить свою любовь!!!

— Спасибо, большое спасибо, все аплодируют! — закричал диктор. — Мы продолжаем наш благотворительный концерт, все собранные средства от которого пойдут на нужды фронта! А теперь позвольте предложить вашему вниманию...