— А ты его подари. Кому? Да вот конунгу Эрику и подари. К конунгам положено с подарками приходить, вот и сделай такой шикарный подарок. Мол, со всем уважением к тебе, великий конунг, такой достойный только тебя подарок. Такой замечательный подарок получится, ни у кого такого трофея нет, а у Эрика будет. Думаю, ему понравится, так что? Сделаешь?
— Да, такой замечательный подарок — клюв, хорошо хоть не рога, был бы конунг с рогами, а так будет только с клювом, а это совсем другое дело. С клювом даже почётно, — говоря это, Вейрин чем-то пощёлкала на доске перед собой. Позади рубки (немного напугав уже пришедших в себя от потрясения после нападения кракена принцессу и других пассажиров) выдвинулась мачта, но какая-то кривая. Из конца этой мачты выехала верёвка с крюком на конце. Вейрин, покачав головой, кому-то сообщила: — Не рассчитана лебёдка на такие грузы, вернее, поднять-то поднимет, а вот перетащить на открытую часть кузова её длины не хватит, да и мощности, боюсь, тоже. К тому же этот клюв там не поместится. Ну ничего, высоко поднимать не буду, только стропами обвяжу и опущу за борт, пусть полощется. Мощности двигателя на то, чтоб двигаться с прежней скоростью, хватит.
Валборг немного напряжённо наблюдала, как Вейрин перебравшись на нос, обвязала широкими верёвками клюв, который не распался, очевидно удерживаемый сухожилиями или чем-то другим, и опустила его за борт, после чего "Змей" двинулся дальше с прежней скоростью.
Вейрин, ушастая ведьма
"Змей" шёл так, словно и не замечал груза, который тащил у своего борта. Вообще-то, мощность силовой установки истребителя позволяла развивать скорость около сотни километров в час, и это с грузом в виде заряженной пусковой ракетной установки. Сейчас же всего этого не было, не считать же грузом постройку в кузове и пассажиров, находившихся там с вещами. Все эти пассажиры спрятались в каютах, только Валборг, Вивека и Ганворт остались наверху. Вейрин оглянулась на воительниц и покачала головой, их если и напугала атака кракена, то сейчас они этого никак не показывали. Очень похоже, что появление этого морского чудовища их хоть и напугало, но не удивило, они о нём или слышали, или даже видели. Вейрин слегка нахмурилась — сколько ещё подобных сюрпризов преподнесёт эта планета? И это может случиться в любой момент, поэтому надо быть готовой ко всяким неожиданностям. Вейрин с беспокойством глянула на индикатор ёмкости заряда накопителя истребителя, он показывал, что накопитель полон, и это после такого долгого пути в отнюдь не в экономичном режиме. А ведь энергия бралась не только для работы двигателя, но и на стрельбу излучателей, а это тоже немало! Вейрин достала из кобуры ручной излучатель и глянула на индикатор заряда его накопителя, там тоже было сто процентов. Вот ещё одна загадка этой планеты, вообще-то, такое было возможно, если общий энергетический фон был раз в десять выше обычного. Но в таком случае Вейрин это почувствовала бы... но этого не было! Хотя... может, что-то такое-этакое здесь и есть, может, этим и объясняются все здешние аномалии? Эти размышления не мешали Вейрин внимательно наблюдать за морем не только визуально, но и по показаниям обоих радаров, в сторону берега она не смотрела, доверив это Фрей и Хельге, те уже не пользовались биноклем, так как "Змей" шёл метрах в двухстах от кромки прибоя. Когда "Змей" обходил скалистый мыс, за которым перед нападением прятался кракен, Хельга произнесла:
— Сейчас мы увидим вход в Берген фиорд.
В голосе девушки прозвучал какой-то испуг, и она сжалась, словно пытаясь от чего-то спрятаться. Вейрин, это заметившая, прижала Хельгу к себе и тихо произнесла:
— Не бойся, я тебя в обиду не дам!
— Вон смотрите! Это вход в Берген фиорд, — громко сказала Фрей, показывая на вершину скалы, которой заканчивался мыс, выдающийся в море и похожий на тот, который только что обогнул "Змей". Вейрин удивлённо спросила:
— Где вход в фиорд? Не вижу, там только скала, а на ней что-то... нет, это явно не маяк, скорее наблюдательная вышка. Вот и дым появился, там на этой вышке что-то такое подожгли, но оно плохо горит, явно это сигнал.
— Вход в фиорд за этой скалой, а там, на верхушке скалы, не маяк. Это для того чтоб подать сигнал, если к фиорду кто-то подходит. Фиорд слишком широкий, чтоб его цепью перегораживать, да и здесь так не делают. А чтоб внезапно не напали, там сидят стражи и подают сигнал, когда кого-то видят. Гостей встретят в фиорде и проводят к городу, а если это незваные гости, то просто утопят, — пояснила Фрей. Действительно, когда Змей обогнул скалу, открылся широкий вход в длинный залив, где этот залив заканчивается, разглядеть было невозможно, уж очень длинным и извилистым он был. Вейрин сбавила скорость и, держась центра фиорда, вела "Змея", изредка поглядывая на Хельгу. Та, в отличие от Фрей и Ингрид, привставших, чтоб лучше видеть, немного пригнулась, прячась за стенками рубки. Навстречу Змею шли три драккара, и воин в блестящей кольчуге, стоящий на носу первого, когда его драккар подошёл почти вплотную к "Змею", стараясь быть грозным, закричал:
— Кто такие и откуда?
— Бернт, рыжая твоя борода, разве ты меня не узнал? — закричала в ответ Валборг, воин ответил:
— Узнал, но не могу понять — на чём ты пришла? Какой-то странный драккар, или это не драккар? И насколько мне известно, ты и твоя дружина должны были сопровождать принцессу Гертруду к конунгу Эрику. Неужели ты нарушила слово и не выполнила обещание?
— Почему не выполнила? Выполнила, вот принцесса Гертруда, — Валборг указала на поднимающуюся на "палубу" принцессу и её свиту. Шварцтель, поклонившись, важно произнёс:
— Приветствую тебя, отважный ярл Бернт! Как и было договорено, мы прибыли в ваш славный город Берген и хотим как можно быстрее засвидетельствовать свое почтение конунгу Эрику!
Ярл, командовавший драккарами, знал и Валборг, и Шварцтеля, да принцессу, похоже, тоже знал, но всё же немного растерялся и удивлённо спросил:
— Вы должны были прибыть не раньше чем через месяц, да и где твои драккары, Валборг? Как вы могли отважиться проделать такой путь только на одном этом драккаре?
Вейрин ужасно захотелось показать язык этому грозному, или пытавшемуся быть таковым, воину, почему это желание возникло, она сама объяснить не смогла бы и с трудом его подавила. А этот ярл быстро оправился от удивления и, приняв суровый вид, продолжил:
— Ты, Валборг, отправившись в такой длительный и опасный поход без дружины и на одном драккаре, рисковала жизнью невесты Эрика! Ему это может очень не понравиться! Он будет гневаться! К тому же недавно у входа в залив был замечен кракен, он может напасть и... я не могу допустить, чтоб жизнь принцессы подвергалась опасности! Я забираю принцессу на свой драккар. Ваше высочество, прошу вас...
— Валборг, а может, стоит утопить все его драккары? Ну, чтоб не зазнавался? Да и его самого тоже утопить, мне не трудно, ты же знаешь, — Вейрин надоели наезды этого ярла, и она решила вмешаться. Подала голос и Гертруда:
— Я не намерена уходить отсюда, тем более что Вейрин неоднократно доказала, что может позаботиться о моей безопасности и защитить меня, даже от такого чудовища, как этот ваш кракен! Мне здесь больше нравится, чем на любом из ваших этих драккаров! — капризно закончила принцесса, её поддержал советник, с сомнением глядя на драккары встречающих:
— Да, уважаемый ярл Бернт, принцесса здесь в большей безопасности, чем на любом из ваших кораблей. Я прошу понять меня правильно, ваши воины умелы и отважны, но не всегда количество мечей может...
— Да, против кракена с мечами не выйдешь. К тому же эти чудовища в фиорды не заходят, а этот кракен уже не опасен, — вмешалась Фрей. Она явно намекала, что если встречающие так заботятся о безопасности принцессы, то встречали бы у входа в фиорд, а не в нём. Но, видно, Бернт решил оставить последнее слово за собой, он, грозно сдвинув брови, сказал:
— И всё же я буду настаивать на переходе принцессы на мой драккар! Я не могу позволить, чтоб принцесса находилась на этом не вызывающем доверия плавучем халлэ с поломанной мачтой. Я даже не представляю, как это, непонятно что, дошло сюда, вёсел ведь нет, соответственно — команды тоже нет. Что есть? Эта команда... нет, Валборг, тебе я доверяю, но остальные мне не нравятся, совсем не нравятся. Я и слушать не желаю, что эта малочисленная команда способна обеспечить хоть какую-то безопасность принцессы. Мои воины сейчас...
— Нет, я таки его сейчас утоплю, одного, или со всеми его воинами! Пусть это и вызовет международный скандал, но так обзывать "Змея", я не позволю! А то, что я ему не нравлюсь — это его дело, мне он тоже не внушает доверия, но я же его выслушала, — рассердилась Вейрин. Ингрид ехидно произнесла, обращаясь к Вейрин:
— Ну что? Перевернём их драккары и совсем утопим или только искупаем?
— Для начала искупаем — перевернём им драккары, пусть до берега вплавь добираются, а если кто и утонет, то значит — плавать плохо умеет, — серьёзно ответила Вейрин. Вообще-то, Ингрид не хотела никого бросать в воду, в кольчуге (а все воины в драккарах были в кольчугах) трудно плавать, к тому же многие плавать не умели, хоть и жили у моря, всегда холодное, оно у многих отбивало охоту к занятиям плаванием.
— Не надо переворачивать, — подала голос выглянувшая из-за Вейрин Хельга. Услышав эти слова Бернт вздрогнул и, глядя на девушку, тихо произнёс:
— Хельга, девочка, ты вернулась? — но тут же повысил голос. — Немедленно иди сюда! А вам, негодницы, ещё достанется от меня, не будь я ярл Бернт!
— Нет, я не вернулась, я просто приехала в Берген, приехала, потому что мы с подругами сопровождаем принцессу Гертруду, и оскорбляя их, ты оскорбляешь и меня! — ответила Хельга. Ингрид, решив прекратить наезды этого ярла на подруг, включила ревун. Низкий рык, прокатившийся над водой, заставил замолчать как ярла Бернта, так и его воинов начавших возмущаться после слов Вейрин.
Хельга, молодая воительница, начинающая ведьма
Затея с сопровождением дочери курфюрста Ранденбурга конунгу Норгов, нето что не понравилась Хельге, вызвала некоторые опасения. Куда-куда, а к норгам Хельге меньше всего хотелось. Конечно, можно встретить кого-то знакомого и среди многочисленных дружин норманнов, но если особо не выделяться, то кто обратит внимание на ничем не приметную девчонку воительницу? В дружинах норманнов воительницы не редкость, и к ним особо не присматриваются, даже если они такие красивые, как Хельга, или та же Ингрид. Воительницы — это прежде всего воины, а уж потом женщины, хозяйки и матери. Нет, матерями воительницы тоже были неплохими, иногда даже лучшими чем другие женщины, но вот в остальных вопросах... не всякая женщина становится воительницей, а только обладающая определённым характером. Ведь что мужчина ценит в женщине? Прежде всего, покладистость, даже покорность, это не меньше чем красоту, ещё умение вести хозяйство. А какой покорности можно ожидать от подруги, владеющей мечом не хуже, а иногда и лучше, чем мужчина, все мужчины были в той или иной мере воинами, но многим было далеко до воительниц. Мало того что воительницы отлично владели оружием, так и драться умели не хуже, что в семейном споре нередко было решающим аргументом (именно так многие мужчины доказывали свою правоту). А тут тебе могут запросто доказать, что ты совсем не глава семьи! Вот потому-то Хельга и подалась в воительницы, считая, что среди них её будут искать в последнюю очередь, если вообще будут. А подалась потому, что очень не хотела замуж.
Обычная девушка из народа норгов, вообще-то — не совсем обычная: младшая дочь ярла Бернта Никлассона, прозванного Рыжим, кроме того, что была очень красива, так имела ещё и очень своенравный характер. Она великолепно стреляла из лука, но не была воительницей, скорее, охотницей, уж очень любила охоту. Могла пропадать в горах неделями как с сопровождающими, так и одна. Но такая вольная жизнь рано или поздно должна была закончиться, и это произошло — к ярлу Бернту приехали сватать его младшую дочь. Приехали от другого ярла, известного и удачливого, только вот уже немолодого, к тому же вдовца. Его первая жена, как некоторые говорили, умерла не своей смертью. Но это такие мелочи, когда жених богат и влиятелен. На этот брак согласны были все, кроме будущей невесты. Она могла и отказать, но это трудно сделать, когда все согласны. К тому же таким отказом она бы подставила отца, а Хельге этого не хотелось, всё-таки хоть и очень строгий, но отец же. И вот сказав, что подумает, будущая невеста ушла на охоту. Ушла за три дня до начинающейся снежной бури, ушла, хоть её и отговаривали, предупреждая о надвигающейся непогоде. Буря разразилась через пять дней, но до этого Хельга успела уйти за перевал. Все эти пять дней девушка шла, моля богов, чтобы буря началась как можно позже, и, видно, боги услышали её мольбы. Собираясь на эту охоту, девушка взяла запас еды как раз на пять дней, лук с большим запасом стрел и нож, в общем, обычный охотничий набор. До начала бури охотница не вернулась, а когда началась буря, идти её искать стало невозможно. Буря длилась больше недели, когда она закончилась, идти искать пропажу (хотя пошли и искали) было тем более бесполезно — всё замело толстым слоем снега. Была надежда, что девушка спряталась в какой-нибудь пещере или ещё где-то, но и через две недели она не вернулась. Через месяц стало понятно, что охотница не вернётся, и только Бернт верил, что его дочь жива, не могла эта упорная девчонка так просто погибнуть!
Буря началась, когда Хельга уже спускалась с перевала, с этой стороны гор ветер не был такой силы, как на северных склонах, снега, правда, навалило столько, что засыпало всё, что только можно. Но как считала Хельга (и оказалась права), этот снег скрыл даже намёк на её следы. Переждав непогоду в медвежьей берлоге, предварительно убив её владельца, девушка не только от непогоды спряталась, но и провиантом запаслась. А убить медведя ей было не так уже и трудно, разбуженный, но ещё сонный медведь выскочил из берлоги, встал на дыбы и, бестолково махая лапами, бросился на обидчика, но получив по стреле в каждый глаз, успокоился. Хельга, вырезав из туши всё, что хотела, спряталась в берлоге. Она слышала, как пировали волки. Но в берлогу сунуться не решились, может, думали, что там другой медведь, задравший этого, а может, не полезли по какой-то другой причине. В общем, им повезло, их было не так уж и много, умелая охотница могла бы всех перестрелять. Как? Ну, это другой вопрос, но перестреляла бы. Отоспавшись и подкрепившись, девушка выбралась из берлоги через пять дней, оглядев остатки волчьего пиршества, девушка, обмотав ноги медвежьей шкурой, ушла с этого места. Если будут искать с собаками, то, что она здесь была, определят и это будет всё, а куда потом делась — можно только гадать. Дойдя до этого места, решат, что её или медведь задрал, или волки съели.
Пройдя вниз по склону довольно значительное расстояние, Хельга сменила медвежью шкуру на лыжи. Как оказалось, её предосторожность была не нужна, снова пошёл сильный снег и скрыл все следы. Переждав непогоду в шалаше, под большой елью (запас медвежьего мяса и небольшой костёр позволяли это сделать), девушка двинулась дальше. Такое движение и ночёвки в лесу для молодой охотницы не были чем-то необычным. Через полторы недели Хельга увидела море, мясо как раз закончилось. Перед тем как идти вдоль берега в поисках города, Хельга знала, что здесь где-то находится город Стекольна — резиденция конунга свеев, девушка решила поохотиться. Увидев бегущего оленя, Хельга поехала ему наперерез, как следует разогнавшись вниз по склону холма. Стреляла она, не сбавляя хода и с максимального расстояния, выстрел был удачен — точно в сердце, но в этом нет ничего удивительного, Хельга очень редко промахивалась. К убитому оленю они подошли одновременно: Хельга и группа воинов, среди которых выделялась высокая женщина, похоже, она и командовала этими воинами. Хельга не то что испугалась, а больше расстроилась, кажется, у неё хотят отобрать её добычу, то, что могут обидеть её, девушка в этот момент не думала. То, что это воины, было видно по их одежде и оружию, все воины были с мечами и одеты в кольчуги, как будто собирались с кем-то сражаться. У многих были большие боевые луки, а вот стрелы были такие же, как и у Хельги — охотничьи, такими хорошо бить зверя, но кольчугу не пробьёшь. Если воины рассматривали девушку с интересом, то Хельга глядела на них с опаской и настороженностью. В этой группе была ещё одна женщина, вернее, девушка, ненамного старше Хельги, так ей показалось, и та девушка чему-то улыбнулась. Хельга непроизвольно улыбнулась в ответ, что вызвало улыбку старшей женщины. Она некоторое время внимательно разглядывала Хельгу, затем, удовлетворённо кивнув, спросила:
