Фантош. Книга первая.

— Ваш выход, господа! — широко улыбнулся Каломуш, и под его тихий возглас на поляне возникли Летуника и Палнар Станата.

Оглядевшись по сторонам, маги повернулись друг к другу и одновременно выдохнули:

— Опоздали!

— И самое неприятное, госпожа Летуника, что ушли беглецы порталом. Так что проследить, куда они направились, будет весьма проблематично.

— Но возможно. Давайте осмотрим это место внимательнее. Не более двух часов назад здесь просто бушевала магия. У меня складывается впечатление, что на этой поляне сошлись в поединке очень и очень сильные маги. Вероятно, одним из них был фантош, но вот кто второй? Или третий? Что же Вы молчите, Палнар?

— Думаю, госпожа жрица, думаю, — протянул тиратец, неприязненно глядя в спину Летунике. — Чудится мне, что в схватке не только люди участвовали. Как Вы считаете, федералы могли вмешаться в наш маленький конфликт? Тем более если учесть, что дочь Миганаша с рождения воспитывалась эльфийкой...

— Не говорите ерунды, Палнар! Хотя... Тель вполне могла связаться с послом Федерации в Бершане и сообщить о наших проблемах. А порталами не только мы пользоваться умеем.

— Вот-вот, — закивал шпион, преданно глядя на обернувшуюся к нему Летунику. — Остаточный фон достаточно силён, чтобы выяснить, что за существа здесь сражались.

Палнар присел возле кострища, провёл ладонью по головешкам, растёр между пальцев золу и с уверенностью заявил:

— Как минимум один из них был эльфом.

— Да что Вы?! Вы верно не расслышали, когда я говорила о том, что фантош Дигнара — первородный!

Жрица картинно всплеснула руками, сложила их на груди и внимательно всмотрелась в лицо шпиона. Ещё в храме поведение Станаты показалось ей странноватым: на первый взгляд он вёл себя как обычно, но стоило заговорить о погоне за Гедой с фантошем, в его поведении появилась нервозность. 'Как у девицы перед первым поцелуем — и хочется, и мама заругает!' Летуника продолжала пристально смотреть на Палнара, а тот, ничуть не смущаясь, рассматривал её в ответ.

— Откуда Вы знаете, что сбежавший фантош — эльф?

Вопрос был задан таким тоном, что любой другой ответил бы на него не задумываясь, но только не Летуника. Одна из сильнейших жриц Солнца мгновенно почувствовала скрытую в словах магию и активировала защитное заклинание.

— У Вас есть свой интерес в этом деле, Палнар? — поинтересовалась она, виртуозно окутывая тиратца 'Покровом подчинения', но тот выскользнул из магических пут и галантно поклонился:

— Вы весьма сильный противник, Летуника, и достойны уважения. Именно поэтому я расскажу Вам, зачем мне понадобился Оникс. Я не ошибся? Кличка беглеца, действительно, Оникс?

Шпион улыбнулся и едва заметно шевельнул пальцами, однако его жест не укрылся от жрицы — из-под капюшона донесся презрительный смешок. И, когда между магами взметнулась огненная стена, переливающаяся всеми оттенками красного и оранжевого, и двинулась на Летунику, желая обнять и испепелить, она решительно шагнула вперёд, руками раздвинула бушующее пламя, словно полотна театрального занавеса, и оказалась лицом к лицу с Палнаром.

— Блистательно! — Отступая, тиратец несколько раз хлопнул в ладоши. — Вы прекрасны, госпожа. Если бы у нашего поединка были зрители, они ревели бы от...

Закончить фразу не удалось — Станата провалился в огромную трещину, разверзшуюся под его ногами. С победным грохотом края разлома стали сближаться, давя жертву, и Летуника приготовилась праздновать победу, но тут из расселины вырвался земляной фонтан. На его вершине, будто на троне, восседал тиратский маг. Спрыгнув с трёхметровой высоты, он приземлился на ноги и ухмыльнулся:

— Мне бесконечно жаль, что Орден потеряет такого сильного мага как Вы, госпожа. Но, увы, мне больше не нужны попутчики. Дальше я пойду один!

— Живучий мерзавец... — сквозь зубы процедила жрица и резко тряхнула пальцами в сторону Палнара.

Воздух заискрился мельчайшими капельками воды, которые, превратившись в острые ледяные иглы, вихрем метнулись к противнику. Большинство льдинок остановил мгновенно выстроенный щит, но несколько всё же прорвались к цели и вонзились в удивлённое лицо Станаты. Взвыв от боли, маг затряс головой, как собака после купания, грязно выругался и воздел руки к небесам. Над поляной зазвучали отрывистые, изобилующие шипящими и свистящими слова. Небо потемнело, над лесом прокатился рокочущий раскат грома, и воцарилась всепоглощающая, мёртвая тишина.

Летуника напряглась, но секунды неслись в небытиё, а на поляне ничего не происходило. Маг стоял перед ней на коленях, покачиваясь из стороны в сторону и закрыв лицо ладонями, между его пальцами сочились кровавые ручейки. Решив, что тиратцу не удалось завершить заклинание, жрица презрительно хмыкнула, извлекла из складок желтого одеяния нож и замахнулась, чтобы перерезать врагу горло. Внезапно в уши ударил звук, похожий на треск рвущейся ткани, и Летуника застыла, окутанная голубоватой неровной сетью тончайших молний.

— Что... — успела произнести она и замертво рухнула на землю.

— Наконец-то угомонилась, — пробурчал Палнар, осторожно отнял от лица руки, попробовал открыть глаза, а когда это не удалось, тихо выругался: — Вот стерва, знала, что делала. Будь их двое... Но не стоит о грустном.

Маг поднялся и принюхался. Чистый лесной воздух с запахами трав, хвои и сырой земли наполнил лёгкие и помог рассудку обрести ясность. Даже режущая боль в глазах и израненном лице отступила. Отступила, чтобы через миг вернуться с новой силой, вырвать из горла рваный стон и всколыхнуть давным-давно забытые воспоминания.

— Нет уж!

Тиратец сосредоточился и твёрдым шагом направился к ручейку, текущему по краю поляны. Несмотря на плотно закрытые глаза, он ни разу не оступился, не споткнулся и остановился ровно у кромки воды. Присел на корточки и стал тщательно смывать с лица уже подсыхающую кровь, попутно читая заживляющее заклинание. Палнар использовал самое сильное, но порезы затягивались медленно — остатки магии жрицы препятствовали живительным потокам, затрудняя, а порой и останавливая процесс восстановления кожи. Дольше всего пришлось повозиться с глазами. Маг не мог позволить себе действовать поэтапно и потратить на возвращение зрения два-три дня, поэтому лечение было быстрым и, как следствие, весьма болезненным. Несколько раз, не сумев справиться с адской болью, тиратец замолкал, переводил дух и начинал сначала. Его терпение и упорство были вознаграждены: спустя час с небольшим Палнар открыл глаза, поморгал и облегчённо выдохнул — зрение вернулось. Набрав в ладони обжигающе холодной воды, он умылся и встал, собираясь осмотреть поляну, выяснить, куда направились беглецы и перенестись следом, но его планам не суждено было сбыться. Занятый лечением он не заметил, как за спиной открылся портал, и на поляне вдруг стало тесно и шумно. На изрядно вытоптанной и вздыбленной земле гарцевали девять всадников, а над ними, хлопая огромными кожистыми крыльями, кружились бейги.

Палнар молниеносно накинул 'Плащ невидимки' и в сердцах плюнул себе под ноги: избавившись от жрицы, он надеялся продолжить погоню в одиночестве, а тут на тебе! Наследник тиратского престола собственной персоной, да ещё в компании с приятелем-магом, фантошами и незнакомым, одетым в чёрное юношей, который присутствовал на поляне разве что телом, ибо был погружен в себя настолько глубоко, что не замечал ничего вокруг. 'Какой интересный субъект! Магии чуть больше нуля и умом, похоже, не блещет. Зачем он Дигнару? — Но тут парень задумчиво потянул золотисто-каштановую прядь, выбившуюся из-под геба, и Станата скривился, недовольный собственной бестолковостью. — Ну, конечно! Это же тот самый ликанец, которого наследник прихватил в столице вместо сбежавшего фантоша. И всё равно! Надо было ухитриться найти среди множества наделённых даром людей ничтожество, почти полностью лишённое дара!'

Возможно, Палнар продолжил бы рассматривать убогого ликанца, но в этот момент, один из телохранителей обнаружил труп жрицы. Фантоши мигом окружили хамиров, а бейги расселись на деревьях вокруг поляны: то ли в качестве зрителей, то ли дополнительной силы. 'И что теперь делать?' — тиратский маг, морщась, наблюдал, как два фантоша с максимальной осторожность подходят к трупу, осторожно переворачивают его на спину и пытаются стянуть капюшон. Казалось бы, что может быть проще? Но обычная на вид шёлковая ткань продолжала служить хозяйке и после смерти. Широкие края капюшона намертво слиплись между собой, свято храня втайне истинный облик жрицы.

— Предусмотрительные сучки!

С этими словами к трупу подошёл высокий русоволосый мужчина, одетый в дорогой замшевый костюм для верховой езды и высокие, украшенные золотыми цепочками сапоги. Палнар улыбнулся — сын министра иностранных дел всегда вызывал у него симпатию. К тому же умный, прекрасно образованный и смелый в поступках Шанир Саттол являлся весьма неплохим магом, мастерски скрывающим свою сущность. Одной из его сильных сторон, как в своё время выяснил Станата, являлось создание и коллекционирование разнообразных артефактов. Вот и на этот раз руки мага в тонких кожаных перчатках, украшали перстни, ценные не столько из-за дорогих металлов и камней, сколько из-за их магических свойств. Склонившись над мёртвой жрицей, Шанир аккуратно, двумя пальцами, пощупал жёлтую шёлковую ткань и поманил к себе Гризли:

— Выясни, что или кто стал причиной её смерти. А мы пока определим, куда направились беглецы.

— Они переместились, — доложил Ключ, низко поклонился и указал на едва заметный среди вытоптанной травы круг из мелких серых камней. — Вот остатки их портала, хамир.

— Так что же ты стоишь? Колдуй! Или вечность на этой поляне топтаться будем?..

Пока Саттол отдавал распоряжения фантошам, Дигнар разглядывал заурядную лесную поляну, а когда ему надоело, направил коня к ручью. 'Сегодня явно не мой день', — мысленно простонал Палнар: наследник ехал прямо на него. О том, чтобы отойти, речи не шло — заметят, а на перемещение не хватало сил — почти весь резерв пришлось потратить на лечение (чтоб этой ликанской ведьме и после смети покоя не знать!). И, скрипнув зубами от бессилия, тиратский маг плюнул на конспирацию, скользнул за ближайший куст, развеял заклинание невидимости и вышел навстречу наследнику. Дигнар резко натянул повод, а фантоши ринулись к незнакомцу и взяли его в кольцо. К горлу прижалось холодное лезвие, и Палнар застыл — малейшее движение могло стать последним в его жизни.

— Кто ты такой? Какого фига ты... Ты?! Как ты здесь оказался, Ланир? Я же видел тебя в Исанте перед отъездом! Убери кинжал, Лис!

Сталь, неприятно леденившая кожу, исчезла, но телохранители не спешили отступать в стороны.

— Людям моей профессии свойственна повышенная мобильность, Ваше высочество. Вчера — Исанта, сегодня — Бершанский лес, и, кто знает, где я могу оказаться завтра!

— Ну-ну, — хмыкнул Дигнар и пристально посмотрел в зеленовато-карие глаза. — Признайся, ты здесь из-за жрицы?

Брови взметнулись вверх, лицо вытянулось, глаза немного расширились — тому, как виртуозно Ланир изобразил удивление, мог позавидовать профессиональный актёр.

— О чём Вы, господин?

— Понимаю, — скривился в недовольной улыбке наследник. — Конфиденциальность и ещё трижды конфиденциальность!

Тонкие губы Ланира едва заметно дрогнули и сложились в хитрую улыбку:

— Именно поэтому я и жив до сих пор. При всём уважении, Ваше высочество, тайны моих клиентов, умрут вместе со мной.

— Ну и кто тут к нам пожаловал? — Шанир подъехал к Дигнару и картинно всплеснул руками: — О! Ланир Ужага! Специалист по решению щекотливых проблем, или, проще сказать, вор и мошенник. И что же заставило столь неординарную личность покинуть большие города, где каждый второй сам напрашивается, чтобы его обвели вокруг пальца, и появиться в лесной глуши, на территории ещё вчера враждебной нам страны?

Ланир с достоинством поклонился и, копируя язвительный тон Шанира, произнёс:

— К сожалению, лучший в Тирате специалист по деликатным поручениям не имеет возможности дать полный и исчерпывающий ответ на ваш вопрос, господин Саттол. Скажу лишь, что дела, заставившие меня явиться в Бершанский лес, не имеют никакого отношения ни к Вам, ни к Вашему высокопоставленному другу.

— Хорошо. — Шанир недобро прищурился, смерил подозрительным взглядом высокую худощавую фигуру вора и с деланной заботой поинтересовался: — И куда же Вы направляетесь, многоуважаемый господин Ужага?

— В Исанту. — Вор дерзко посмотрел в глаза Саттолу: — Хотите составить мне компанию?

— Безусловно! Всегда мечтал попутешествовать с таким занимательным спутником. Думаю, что Вы, как никто другой, способны сделать нашу дорогу короче и приятнее. Вы же кладезь увлекательных историй, не так ли?

— И какую сказку Вы хотите услышать?

— О! Меня с детства интересовали истории о всяких тайных обществах. Особенно о тех, что создают хорошенькие особы женского пола. Возьмём, к примеру, жриц Солнца...

Шанир замолчал, сверля взглядом Ужагу. Известный в Тирате жулик и авантюрист обнаружился в двух шагах от трупа служительницы Солнечного культа и это настораживало. Тем более что в случайные совпадения Саттол не верил. Он чувствовал, что Ланир, так или иначе, замешан в убийстве жрицы, но как это доказать? Как разговорить человека, истово хранившего тайны своих клиентов? Оставалось лишь таскать мошенника за собой, не спускать с него глаз и пытаться выяснить хоть что-то.

Ланир нагло смотрел на Шанира, едва заметно улыбался и молчал. Пауза затягивалась, и Дигнар, которому надоело слушать витиеватые реплики и следить за многозначительными взглядами, решил вмешаться. Для начала он негромко кашлянул, но никакого эффекта не добился. Вор и сын министра продолжали сверлить друг друга взглядами. 'И чего он к Ужаге привязался? Тоже мне специалист! Да таких спецов в Исанте, как личинок в гнилом мясе. Просто ему повезло в высшем свете клиентурой обзавестись. А так обычный вор. И нечего с ним цацкаться!'

— Оставь его в покое, Шани! Некогда нам из пустого в порожнее переливать. Мы всё-таки за моей женой и фантошем гонимся, а не просто по лесу гуляем, — громко произнёс наследник и, проигнорировав недовольно поджатые губы Саттола, скомандовал: — Поехали!

— Вот оно как... — протянул Ланир. — Неужели наш достопочтенный принц упустил сразу и жену, и фантоша? Это, знаете ли, новость...

— Заткнись, — прошипел злой, как змей, Саттол. — Дела наследника тебя не касаются! Где твой конь?

— Откуда у меня конь? Я человек простой, по большей части, пешком хожу...

— Или порталами перебиваюсь, — саркастически скривился Шанир, демонстративно разглядывая неброскую, но дорогую одежду вора. — Короче, поедешь с нами. Гризли!

Ланир ухмыльнулся и кивнул: он прекрасно понимал, что Саттол не отпустит его от себя и обязательно попытается выяснить подробности схватки Летуники и убившего её мага. Поэтому, когда к нему подошел медведеобразный фантош, он позволил увести себя и спокойно уселся на лошадь позади своего конвоира. 'Всё равно нам по пути', — размышлял Ланир, наблюдая за фантошами, которые тщательно исследовали поляну, стараясь восстановить происходившие на ней события и выяснить направление, в котором скрылись беглецы. Минут через десять, после тихих докладов своим хамирам, один из них выстроил портал, а Саттол подозвал к себе бейга. Крылатый выслушал мага, подпрыгнул и взлетел, гортанным криком позвав родичей за собой. Вор с интересом наблюдал за стаей огромных кожистых существ, пока они не скрылись за облаками, а потом, почувствовав тяжелый, режущий взгляд, повернулся к его обладателю. Конечно же, это был Шанир. Сын министра явно что-то подозревал, и Ланиру это категорически не нравилось. 'Ничего, разберусь', — пообещал он себе, и в тот же миг Гризли тронул поводья, направив лошадь к порталу...