Научи меня доброте

— Если Торми не хочет говорить, пусть всё так и останется, — неожиданно пришла на помощь Руд.

Ах, ну да, у неё же и без тайн Торми есть о чём подумать. Странно, что Локки лыбится как ни в чём не бывало, будто и забыл о страшной участи, уготованной его боссу. Или дуэль послужила такой великолепной эмоциональной разрядкой, что все дурные мысли выветрились из головы?

— Ой, да мне и неинтересно, что там мелкий тащит к себе домой под завесой тайны, — пошёл на попятную Локки.

— И это полностью соответствует правилам приличия, — улыбнулся Торми.

Пора было уладить воинственную ситуацию между ними. Со стороны Торми её бы и не нашлось, а вот Локки прямо-таки горел желанием развязать войнушку.

— Ты о чём? — озадачился он, ещё не решив оскорбляют его или наоборот.

— Я же не спрашиваю что у тебя в корзине и для чего, — пояснил мальчик.

— И зря ты этого не делаешь. Это касается непосредственно тебя.

Торми даже нахмуриться не успел.

— Эхмея решила организовать небольшую пирушку, и ты на неё приглашён... вместе с этим, — кинул Локки пренебрежительный взгляд на Шиконе.

— Мы поэтому вас и ждали, — сообщила Руд. — Хотели сказать...

— Ну, я лично немножко для другого поджидал Торми, увидев его согбенную фигурку, чешущую в одном ему ведомом направлении... хотел оторвать голову!

Кто бы мог подумать?!

— Если Эхмея решила, то... при чём тут Гнусные Черепа? — осталась непонятым.

— Ну мы и организуем пир.

— Жестоко.

— Почему? — уставился на Торми Локки.

— Вы организуете ей веселье, в то время как она казнит вашего босса. — Стоило бы смягчить сказанное и пожалеть чувства Руд, но не она ли это затеяла?

— Кто казнит? Эхмея? — юноша весело ухмыльнулся, а на площади так чуть в обморок не упал, заслышав об этом. — Да она никогда этого не сделает!

— Но Руд же сказал...

— Да наш Руд такой весельчак, сдохнуть можно. Ты его больше слушай. Не понимает он ничего в этом деле.

Торми перевёл глаза на девушку и обратно на разговорившегося бывшего неприятеля.

— Чего он не понимает? — Мальчик как-то тоже в толк не мог взять, о чём ему толкуют.

— Я к тому веду, что Эхмея по уши втрескалась в Зефирантеса, и это любому ясно. Ты бы видел, как она на него пялиться во время аудиенций там всяких. Я уже давно твердил об этом Зефу, а он говорит, что мне мерещится, и вообще не хочет внимать моим речам. А мне-то что... пусть сами и разбираются.

Торми с опаской покосился на Руд... Нет, лучше бы он этого не делал...

Явление 25 Возвращение блудного оружия

Сколько он просеменил за ней по пятам, одному Лулону известно, но когда Руд его наконец отпустила, Торми почувствовал невероятное облегчение, прижимая к груди настрадавшуюся конечность и взирая на девушку с самым несчастным видом.

Теперь у него ныли обе руки.

— Ты же понимаешь, что... что я...— заговорила девушка, взволновано меряя шагами присыпанный камешками берег реки.

— Я понимаю, что ты хотела поговорить... потому и схватила меня так СИЛЬНО! — не стал сдерживаться Торми.

— Я не об этом. Никакой пирушки посвящённой усекновению головы лидера у Гнусных Черепов не будет. Ну ты понимаешь...

Не то что б Торми совсем не понимал... он догадывался.

— Ты, должно быть, хотела развеяться, закупаю еду для стола. Это же так приятно, разгуливать среди развешанных окороков, аппетитных колбас... Освежает.

— Чего? — остановилась Руд, уставившись на него как на полоумного.

— Если пир не состоится, то что станет с едой? — Вот, кстати, самый важный вопрос.

— Тебя только это беспокоит? — с подозрением покосилась на него девушка.

— Конечно, нет, — не стал он говорить ей правду.

— Считаешь, что я сваляла дурака? Что выбранный мной путь не верен? Мне кажется, я схожу с ума!

— Заметно.

— Что? — устремился на мальчика взгляд полный осуждения.

— Ну если бы ты отдавала себе отчёт о собственных действиях, то никогда бы не послала Зефа на плаху. Тут надобно здорово спятить, чтобы...

— Ты забываешься! — грозно проговорила она. — То, что я тебе доверилась, то, что открыла тайну своей души, вовсе не означает, что ты можешь мне хамить! Я быстренько отучу тебя от привычки разговаривать со мной неучтиво. — В её руке кровожадно блеснул нож.

Торми вздохнул, заметив его появление.

— Ты что "позвала" меня только затем, чтобы обучить манерам? Ну давай, если тебе это поможет разрешить свои проблемы. — В конце концов Локки небольшая разрядка с шампурами помогла прийти в норму, и он теперь почти адекватен...

Зелёные глаза Руд пыхнули и тут же погасли, придав лицу потерянный вид.

— Ты прав. Я спятила. Но я только... — она запустила в светлые волосы пальцы. — Я не знала, что так получится. Как я была далека от всего этого. Знаешь, ведь я ненавидела Зефа до самой глубины души. Что же случилось что я так глупо и безнадёжно... А ведь сначала мне было трудно видеть его каждый день и не выцарапать глаза за всё хорошее! Мне рассказывали о нём ужасные вещи. Что он даже родственников не жалеет, когда видит, что благодаря ним может получить выгоду. И ему ничего не стоит убить кого-то просто так. Но... Чем больше я его узнавала, тем больше понимала, что он не такой. Он только хочет казаться таким в глазах других. И сам верит в то, чем хочет казаться. Он убедил себя, что кровожаден. Но я не знаю ни единого плохого поступка за ним.

В потоке неожиданных излияний, Торми мало что разобрал, но последнее предложение его зацепило.

— А я знаю, — припомнил мальчик одну байку, которую ему травил Локки, когда он, Торми, чуть не помер с голоду.

— Ты про троюродную сестру его двоюродного брата?

— А что с ней? — насторожился ребёнок, готовый выслушать об очередном злодеянии.

— Зефирантес продал её в рабство.

Торми присвистнул.

— Не свисти! Всему есть рациональное объяснение, — заверила его Руд, и через непродолжительное время заговорила: — Он всегда присматривал за этой непутёвой девицей, а она, как говорят, была не то чтобы не подарок, а настоящее проклятье! Из-за неё Зеф парочку раз чуть не покончил с собой. Но это мелочи. И вот, в один прекрасный день, какой-то идиот в неё влюбился. Долго добивался её руки...

— И тоже чуть с собой не покончил? — было озвучено предположение.

Пристальный взгляд Руд внимательно изучил Торми.

— Ну да, ты близок к истине. Так вот, девица измотала Зефи и влюблённого паренька так, что последний однажды не постеснялся вынести на рассмотрение предложение о куплепродаже девицы, за чем и не поскупился. И сделка, надо сказать, состоялась. Впрочем, строптивая невеста совсем скоро стала женой, и счастливые молодожёны покинули Феланду на радость настрадавшегося родственника, то есть Зефа.

— Как интересно, — не скрыл своего пофигизма Торми. Какое ему до всего этого дело? — А что с мальчиками?

Руд не осталась равнодушной к вопросу, прищурив один глаз в целях дознания:

— С какими ещё мальчиками?

— С теми самыми, чья кожа натянута на стене в приёмном зале Гнусных Черепов в качестве трофея.

Лицо девушки стало пасмурным.

— Откуда знаешь?

— Дятел клювом по маковке настучал, — пространно пояснил мальчик. Не дай Лулон Локки прознает, что его дятлом назвали, потом же не оберёшься хороших слов в свой адрес. И только ли слов?

— Так-так. Какой же смертник тебе настучал? Ладно, неважно, — смягчилась собеседница. — Ну раз тебе об этом всё равно известно... Надеюсь, не проболтаешься, а то... знаешь что это такое? — продемонстрировала она остро заточенное лезвие ножа. — И если кому хоть слово...

— Неужели эта тайна пострашнее той, где ты — Эхмея? — в лоб поинтересовался Торми, мило улыбаясь, дабы скрасить остроту своих слов, а то вдруг до Руд со всей ударной силой дойдёт, какую он представляет опасность будучи в курсе... А хотя, чего бояться? Всё равно же не прирежет... Ведь нет же?..

Улыбка Торми стала сползать с лица...

— И то правда, — вдруг расслабилась Руд, и ножичек исчез из её руки. — Тайна. А ты правильно назвал. Те два мальчика — племянники Зефа, и он, однажды решил, что преступная стезя это не их путь...

— И что же, из благих побуждений покончил с их никчёмными жизнями?

— Да нет же! — стала терять терпения белокурая особа, с нравом почище лесной кошки. — Он отправил их учиться в школу.

— Какое благородство, — сквасился мальчик.

— Зеф тоже подумал, что банда не оценит благородных порывов его души, вот и придумал нелепицу со шкур... э-э... с кожей.

Торми не хотел, чтобы чью-то шкуру действительно натянули, но школа...

— Скучно, — выдал он.

Руд помолчала, задумчиво разглядывая речные камни под ногами.

— Я кажусь тебе странной?

"Ещё бы!" — хотелось воскликнуть мальчику, но, поразмышляв секунду-другую, пришёл к выводу, что на фоне некоторых личностей с кем он имеет "счастье" не только быть знакомым, но и жить под одной крышей, с Руд всё в полном порядке.

— В некотором смысле. Я тут кое-чего не пойму. Зачем ты, ненавидя Зефа, вступила в банду Гнусных Черепов? Я думал, из любви к... ближнему. — У него так и не повернулся язык сказать, к кому именно Руд воспылала любовью.

— Если бы ты знал, как точно сформулировал мысль, — внезапно усмехнулась Руд, запустив руки в карманы. — Именно из любви к ближнему. И им был далеко не Зеф. Ну, и что ты на меня так уставился?

Торми пожал плечами, — не сознаваться же, в самом деле, что он подумал о ветрености...

— Не в том смысле, — пресекла она его догадки. — В банде черепов есть один человек, который... условно мне очень дорог...

— То есть, ты ещё не определилась — так ли это?

— Вовсе нет. Я давно его не видела, так получилось, что мы не жили вместе... то есть не росли... одним словом, — перевела дыхание девушка, видя недоумение написанное на физиономии Торми, — он мой брат.

Недоумение сменилось удивлением, и без обиняков мальчик спросил напрямик:

— А он об этом знает?

— Нет, он и не догадывается.

— И почему же ты его не обрадуешь?

— Я... я не уверена, что он обрадуется. К тому же, если станет известно, что у меня есть брат по отцу — матери-то у нас разные, — то ему придётся встать во главе банд, занять место по праву рождения. Дело в том, что когда он был маленьким, его хотели убить — это было связано с междоусобицей банд, и тогда отец решил его спрятать, а всем остальным заявил, что мальчик исчез.

Торми задумчиво улыбнулся: эта история была ему не чужда.

— Со временем стало ясно, что возглавлять банду, а тем более банды, для него задача весьма сложная. Он жил совершенно другой жизнью, далёкой от извечной войны между криминальными группировками, где яд лжи и изворотливость были признаками виртуозности и непревзойденного мастерства. Он этого не умел, не знал.

— И поэтому место отца заняла ты, — догадался Торми.

— Да. Никто из приближённых отца не мог поверить, что он примет такое решение. Ведь я — девчонка. Никто никогда не брал меня в расчёт, и многие лелеяли надежду занять место отца, место лидера. И когда его не стало... для многих было большим сюрпризом, что я не только не отказалась встать во главе группировок, но и не побоялась дать понять — кто в доме хозяин! Через некоторое время, я нашла своего брата, для меня он мало изменился, только стал на тринадцать лет старше, а вот меня он не узнал. И это не удивительно, ведь когда он от нас "ушёл" ему едва исполнилось четыре, а мне было уже восемь. Я много что понимала... — Взгляд Руд был подёрнут дымкой воспоминаний, и Торми не спешил её развеять, молча слушая. — Брат был в безопасности, и... тут проклятый Зефирантес всё испортил! — Загорелись гневом её глаза. — Он принял его в свою банду! И мне пришлось тоже в неё вступить. Как же я ненавидела Зефа! Я находила большое удовольствие раздражать его каждый день, придумывая новые уловки. Со временем у нас установились странные отношения... он начал меня опасаться. Иногда я видела в его глазах бессильную ярость, которую сменяло отчаяние. Я уверена, он ни раз хотел меня убить, но так и не предпринял ни одной попытки. Я стала за ним наблюдать, собирать слухи, многие из которых оказались домыслами. Мне нужно было знать врага в лицо. А потом... потом появился ты и всё полетело к духам в бездну! Но Зеф сам виноват, ему нужно было раньше меня прикончить, теперь я сделаю это с ним.

Торми выдержал траурную минуту молчания, видя в какой глубокой, хмурой задумчивости пребывает лидер-босс.

— И что ты теперь намерена предпринять? — вот это ему действительно было интересно. Как никак, а в этой истории он увяз по уши, не может же она закончиться плачевно?

— Ну... после... смерти Зефа... я поставлю на его место брата.

— Но ты же сама сказала, что он ни на что не способен, разве нет?

— Да. Только... только ему же нужно с чего-то начинать. Может однажды я перестану быть лидер-босом, уйду в сторону, уступлю брату. — В голосе Руд было столько сомнения, что не только Торми, но и она сама, похоже не верила, что так будет.

— Так что же... пир будет посвящён чествованию нового босса Черепов? — догадался ученик Анемона, будучи не только дальновидным, но и прозорливым.

— Приходи и всё увидишь, — пообещала Руд, загадочно улыбаясь, правда под конец её улыбка стала похожа на волчий оскал.

Потом они ещё с полчаса болтали. Правда Торми так и не смог взять в толк цель этой беседы. Руд ни в какую не соглашалась отменить своё решение, сколько бы Торми не предлагал, но в то же время то и дело намекала, что была бы не прочь, если бы её отговорили, поскольку она, в общем и целом понимает, что Зеф ни в чём не виноват — дело случая, но ввиду отсутствия явного виновника, придётся сложить всю вину на Зефирантеса... да и вообще...

— А что делать? Нужно идти на крайние меры, чтобы не потерять авторитет, — глубокомысленно заявила она голосом человека ожидающего каторги.

Торми настаивал, что вся ситуация нелепа, и что девушке стоит её переосмыслить, пока его вдруг не осенил один животрепещущий вопрос:

— А Анемон Арахуэнте у вас в авторитете?

Глаза Руд подозрительно забегали, будто она хотела скрыть правду, и в то же время не знала как.

— Если я тебе скажу — да, отвяжешься?

Огонь любознательности тут же вспыхнул в ребёнке с небывалой силой.

— Конечно нет!

Руд в задумчивости побродила по бережку, заложив руки за спину, и неожиданно остановилась, склонившись к мальчику, так что они оказались чуть ли не нос к носу.

— Спроси его сам.

— Нет! Исключено.

— Боишься?

— Он не ответит, или ответит так, что мне потом ещё месяц думать о том, что он имел в виду, и, в конце концов, я пойму, что трата времени была бессмысленной. Пойми, что я почти догадываюсь как обстоят дела, но было б не плохо, если б ты пояснила мелкие незначительные детали.

— Вот как! — Выпрямилась Руд с напускным высокомерием глядя на него сверху вниз, тем самым демонстрируя просто поразительное сходство с Зефирантесом держать себя с людьми. — И с чего ты взял, что я начну тебе докладывать?