Научи меня доброте

— Гляжу ты тоже не в восторге от этого типа. Возможно, мы подружимся, — взяла Тея удивлённую девушку под ручку.

Если Тея ещё и с Руд подружится, то это будет поистине демонический союз. Не приведи боги! Как будто мало того, что Тея с Хамидореей спелась. Торми огляделся, выискивая местоположение последней: она прицепилась к какому-то миловидному парню, убеждая того вступить в клуб Изумрудные Глазки, перечисляя привилегии которые он заполучит став фанатом Анемона. Парень явно был человеком Аурелио, и только что в себя пришёл, плохо соображая, что происходит.

— Тут такое дело, — заговорила Тея. — Торми, похоже, облапошил и ваших и наших.

— В каком смысле? — заинтересовалась Руд.

— Ну...

Торми был бы и рад сбежать, да Локки сегодня был как никогда бдителен, подмигнув вопросительно-несчастной физиономии мальчика. Тут-то Тея и поведала о махинациях Торми, успешно обтяпавшим свои тёмные делишки. И если взять за истину обороты и некоторые специфические слова, которыми рассказчица не брезговала, то мальчик представал гениальнейшим проходимцем в погоне за наживой.

— Так у него было твоё оружие, а он продолжал водить нас за нос? — уточнила интересную подробность Руд. — Но зачем? — с вопросом поглядела она на Торми.

— Он хотел получить выгоду, правда, Торми? — снова подмигнул ему Локки. — "Может у него нервный тик?", — подумалось мальчику.

Все участники дискуссии замолчали, ожидая ответа. Так минуло несколько мгновений. Что ж, если они хотят вывести его на чистую воду — к лучшему. Но они кое о чём забыли, и в его интересах им об этом напомнить.

— Хотите откровенности?! — на всякий случай уточнил он, а то вдруг показалось. — Она вам будет, но только потом не говорите, что девушка не может переодеться юношей, или что некая особа не в состоянии по пьяни обобрать бандита, вооружившись бутылью...

Рот Торми был немедленно заткнут в две ладони — Теей и Руд.

— О чём он говорит? Я бы дослушал, — по простоте душевной изъявил желание Локки.

— Заткнись! Тебя никто не спрашивал, — синхронно повелели всё те же девы, до которых, наконец, дошло, что молчаливый Торми это как раз то, что им нужно.

— Тащим его в подвал! — воскликнула Тея.

— А зачем?

— Там видно будет, — проявила рвение воинственная дева.

— Э-э?

Торми начал мычать, всем своим видом давая понять, что он против.

— Он слишком много треплется, не находишь?

— Так особа обобравшая Шиконе это... — начала Руд, растерянно указывая пальцем на сообщницу.

— А девушка переодетая юношей... — в свою очередь дошло до Тея, и она выдернула руку из-под пальцев Руд, словно бы одно прикосновение к ней стало ей неприятно.

Торми воспользовался заминкой, чтобы полностью освободиться от живого кляпа, представляющего собой руку удивлённой Руд.

— Я так понимаю, вся эта, если так можно выразиться, афёра, предпринята тобой? — заговорила она, придя в себя мгновенье спустя.

— Не вижу смысла отпираться, — отряхивая перчатки от невидимых пылинок, согласилась Тея. — Но не у меня одной шальные ветры в голове.

— Пожалуй, — согласилась собеседница, приглаживая светлые волосы парика.

— Я ничего не понял, — сообщил Локки.

— Тебе и не надо. Где Шиконе? — устало спросила Руд.

— Слушай ты, ты опять нарываешься! — завёл старую песню приверженец черепов.

— Он без сознания лежит возле стола, — решил осветить вопрос Торми. Его взгляд скользнул к высоким открытым дверям, минуя праздничное застолье, и, как раз в это мгновение, как по команде в широком проёме замаячила знакомая физиономия, да ещё и с компанией человек в сорок. Они заполнили всё пространство на входе, и начали неторопливо обходить с двух сторон, сверкая обнажёнными клинками.

— Я уже заскучала, а тут такое веселье, — хрустнула костяшками пальцев Тея.

— Аурелио, — прозвенел голос Руд, — вам не стоит предпринимать попытку захвата. Эта гостья... гостьи, — исправилась она, бросив взгляд на Хамидорею, — могут находиться здесь с полным правом. Эхмея дозволила.

Капитан, один глаз которого украшала повязка — Торми был уверен, она скрывает кое-что интересное — пренебрежительно хмыкнул.

— Это не попытка захвата, это он и есть. Ребята — вперёд! Хватайте всех мятежников, и под замок.

— Каких ещё мятежников? Или ты боишься двух девушек? — с язвительностью предположила Руд.

— Да ты видел, что она со мной сделала? Это воплощение сил зла! — разозлился мужчина, указывая на повязку. — И не только она мне досадила. Вы все за всё ответите! Вяжите их всех, и прихвостня Эхмеи в первую очередь!

— Подождите! — вскинула руки Руд. — Я здесь представляю лицо Эхмеи, пока она отдыхает, так что все полномочия...

— Да плевать я на это хотел! — возразил Аурелио. — Как до тебя не дойдёт, что Эхмея давно не властна надо мной. Она потеряла свой авторитет, когда стала миндальничать с недотёпой Зефирантесом, и теперь ничто не сможет поднять её в моих глазах! Оглянись, ты, дурень, здесь кругом мои люди. К тому же, уже несколько банд признали в тайне моё лидерство, в том числе и Свирепые Вепри.

— Нашёл чем гордиться, — вклинялся Локки, и сплюнул себе под ноги. — Эти трусы только и знают, что бахвалиться своей бравадой и хихикать в сторонке. У них нет такого понятия, как преданность. Всё делают ради показухи. А ты уверен, что они только твоё лидерство признали? Не удивлюсь, если окажется, что и ещё десяти человек в придачу.

— А откуда такая фамильярность? Знай своё место! — горячась, кричал с другой стороны залы капитан.

— Знаешь что, Аурелио Себастьян Саната, я тебя всегда терпеть не мог, и не считаю нужным это скрывать. А за то, что ты попрал главный наш закон — уважать, чтить и беспрекословно подчиняться лидер-боссу, так я и вообще тебе морду набью, как только доберусь. Так что жди, готовьсь! Скоро буду, — принялся Локки засучивать рукава, безотрывно таращась на капитана.

— Похоже, переворот намечается, — дёрнул Торми Руд за рукав. — Как насчёт отступления?

— Торми, посмотри мне в глаза, и посмотри, как я одета, как думаешь, мне нравилось всем лгать?

— Кто-то без этого жизни ни чает, — честно признался он.

— Я собираюсь принять бой, и я уверена в победе.

— Излишняя самоуверенность к добру не приводит.

— Ей не нужно добро, ей нужна победа! — хлопнула девушку по плечу Тея. — Я бы горло чем-нибудь смочила, — ляпнула она невпопад, и пошла искать это самое "чего-нибудь".

Челюсть Торми так и отвалилась, когда он увидел, что она нашла, остановившись перед Ринго-Ри.

— Не смей это пить! — завопил мальчик, предостерегая. — Это тот самый... ну... ты помнишь? Помнишь?

— Не беспокойся, на сей раз я не против, а даже и... Можно, да? — обратилась она к хранителю напитка, и он благосклонно кивнул.

Тея напала на чай, как измученный жаждой в пустыне странник.

— А что это? — поинтересовалась Руд, взяв в руки вторую чашу.

— Не тронь! Тебе... нельзя, — уже спокойно договорил Торми, видя как Руд из-за его громкого оклика, не удержала чашу, и перевернула её содержимое.

Лицо Ринго-Ри, созерцающего как по полу растекается драгоценная жёлто-зелёная влага, невозможно было описать словами; это было выражение такого всеобъемлющего горя и страдания, что Торми понял — ещё одна невинная душа погибла благодаря Анемон-сенсею, который хоть косвенно, но всё же был к этому причастен.

— Не переживай, у тебя же ещё осталось, — попытался смягчить удар Торми.

Тея вытерла чайные усищи, и запустила чашу в ближайшего подкрадывающегося недруга, который, опробовав головой силу её броска, рухнул, повалив ещё пару человек. Воспользовавшись возникшей суматохой, и определив сей удар, как команду к атаке, выходцы из Гнусных Черепов все разом напали на неприятелей, но численное преимущество находилось явно не на их стороне. И всё же им удалось притеснить врага, благодаря неожиданному нападению.

Тея довольно хрюкнула и пошатнулась, случайно наступив на ногу пленнику в цепях, в глазах которого плавало какое-то безразличие и апатия к происходящему. Сия выходка со стороны девушки его немного взбодрила:

— Вы меня сегодня казнить будете или как? Мне уже надоело так жить! — взмолился Зефирантес.

— Я бы с удовольствием, но мне пока некогда. Ты же видишь, как напирают, — размотала свою плётку Тея. — Как освобожусь, так сразу тебя повешу, вот на ней, — продемонстрировала она длинный конец своей хлёсткой подружки.

— Не повесить, а отрубить голову! — настаивал Зефирантес.

— Ну, извини! Сегодня я не прихватила своего топорика. Ах, если бы ты знал какой у меня чудесный топорик, просто загляденье! — Она вспушила свободной рукой шикарную копну волос. — Ну что, мальчики, пригласите меня потанцевать? — спросила она и направилась в эпицентр разыгрывающегося сражения; её шаг был лёгок и целеустремлён, а походка напориста и витиевата. Она вошла в кипучую бездну битвы, как сыр в талое масло, и потерялась из виду.

— Она ужасает, — призналась Руд.

— Кому ты это рассказываешь?! Мне до сих пор снятся кошмары, с того самого времени, как она меня поцеловала.

Руд пристально посмотрела на Зефа, он на неё, и они прянули в стороны, найдя недопустимым то расстояние, на котором стояли друг от друга.

Разбуженные шумом драки на подмогу собратьям из-под столов потянулись ещё не протрезвевшие, но уже воинственно настроенные бандиты, хватая столовые принадлежности и посуду, и используя данное добро в метательных целях. Наблюдая за полётом столовой утвари и общей картиной увеселительного побоища, Торми сделал два вывода. Во-первых, метальщикам следует в меткости поучиться у Теи, которая в этом деле уже набила руку и имеет определённый уровень профессионализма. А во-вторых, сподручные Аурелио скоро возьмут верх, и помост, где всё ещё в нетронутом виде находится костяк противоборствующей капитану структуры, будет окружён.

— Может всё-таки отступление? — не желая быть повязанным, снова предложил Торми, надеясь на благоразумие Руд.

— Торми, ты мне веришь?

— Ну как сказать... — всё же зря он понадеялся.

Из свалки бесчинствующих тел вывалился Локки, который и до этого был основательно потрёпан, теперь же он выглядел хуже не куда, но дух борьбы за правое дело всё ещё неистово горел в этом избитом теле, и, кажется, ещё был способен на многое.

— Руд, духи бы тебя побрали! — завопил он, едва очутившись на ногах; его повело в сторону, но он снова обрёл равновесие. — Тебе что, особое приглашение нужно, придурок! Ты видишь наших бьют или ослеп? Где твои ножики? Нам бы они сейчас очень пригодились! Или считаешь, мы должны защищать твою королевскую персону, пока ты прохлаждаешься и ведёшь светские беседы?

— Мне нет нужды участвовать в потасовке. У меня есть защитник, — непоколебимо заявила Руд, оправляя затейливо расшитый жилет.

Стремительное движение кулака Локки отправило в глубокую бессознательность, вырвавшегося из слабеющего оцепления паренька в синем камзоле.

— Какой ещё к духам защитник? — спросил победитель, сплёвывая на плиты кровь; этот поединок не был выигран вчистую. — Он что ли? — глаза мужчины, напоённые яростью боя, поглядели на Торми.

Мальчик непроизвольно прянул назад — этого ещё не хватало, чтобы он тут в первых рядах торчал — и наткнулся на Руд. Вывернул шею, глазея на девушку, отвечающую ему какой-то неопределённой улыбкой. И представилось ученику Анемона, как он грудью заслоняет Руд, терзаемый отважной мыслью защитить... слабый пол?! (Будучи знакомым с Теей, он многое переосмыслил, и понял, что иногда люди бывают ни теми, кем кажутся и должны быть).

— Нет, не Торми, — сообщила Руд. (Теперь совсем не понятно, зачем на него надо было так пялиться). — Вот он!

Больше всех в данной ситуации удивился Зефирантес, разглядывая указывающей на него перст, как самый опасный элемент и без того горячей обстановки.

— Кто? Я?! — у него даже слов не нашлось встретить такую новость особо живописными выражениями, с посылом Руд куда подальше.

— Зефирантес Риенасалантикус, — вдруг торжественно заговорила девушка, пристально глядя на него, — сегодня для тебя знаменательный день, сегодня тебе надлежит стать моим... — и именно на этом интересном месте, Локки неожиданно сделал Руд подножку.

— Он умом тронулся! Зеф, бежим! Как-нибудь прорвёмся через... — слова застряли в горле Локки, и мгновенье спустя Торми увидел причину этого.

К горлу мужчины было приставлено лезвие.

— Никто никуда не идёт, — провозгласил Аурелио, и не подумав спрятать улыбку победителя. — Теперь ваши жизни принадлежат мне!

Одного взгляда Торми хватило, чтобы понять — сражение проиграно. Не ясно о чём думала Руд, вбестолку сотрясая воздух воодушевлёнными речами. Теперь не понятно, как скоро они отсюда выберутся. (То, что они могут никогда не выбраться, мальчик даже не рассматривал).

Руд поднялась на ноги, хмуро взирая... на Локки.

— Ну что ты! Не хмурься. Страдать придёться не долго, прежде чем тебе отсекут голову, — пообещал Аурелио.

— А как же преданность Эхмеи Кровавой и всё такое? — поинтересовалась Руд, ничуть не испугавшись угрозы.

— В последнее время Эхмея стала чересчур мягкосердечна, и уже не способна крепко держать бразды правления. Вся её организация переживает упадок и разрушается изнутри, глодаемая ненасытным червём...

— И этот червь, несомненно, ты, — ввернул Локки, не боясь, что капитан в порыве чувств таки перережет ему горло.

— А у тебя голова хорошо варит, не отрезать ли мне её на радостях? — последовало ехидное замечание. — Я вижу, вы все ещё не поняли, в каком... сложном положении находитесь, и мне очень не терпится вам всё досконально объяснить, самым кровавым способом.

Даже Торми заскучал, подавив зевок. Ему стало ясно, что капитан принадлежит к той породе людей, которые жаждут внимания публики, и уже тогда они раскрываются во всей красе, часами распинаясь со всеми подробностями о том, что они сделают с неугодными.

— Капитан, что с ней делать? — На помост затащили связанное трепыхающееся тело Теи, и бережно положили на голые плиты.

— А вторая где?

Вперёд вышел чуть пошатываясь рыжий парень с веснушчатым носом и весёлыми глазами:

— Она сбежала.

— Хм... а эта почему не сбежала?

— Эта... — он удостоил мимолётным взглядом рассерженную девушку; кляп мешал ответить самой. — Она, вероятно, не хотела. Из-за неё много наших полегло, и мне кажется сегодня они в себя уже не придут.

— Вот как! — сверкнул глазами на деву Аурелио.

— Дело в том, что она их... — рыжик наклонился к капитану и шепнул что-то на ухо. — И каждого по очереди, — присовокупил он уже вслух.

— Что, прямо целовала?

— Да. Ну, ребята, сами понимаете, были не прочь и не сразу догадались, что к чему.

— И тебя тоже досталось? — разглядывая явно пощипанного парня, спросил командующий.

— Ну-у...

— И как? — Аурелио сорвался на кашель. — Боги, какой ужас! — опомнился он. — Охрану к ней приставьте, пусть круглые сутки глаз с неё не спускают. Я лично приду, проверю, как... они справляются.