Научи меня доброте

— Есть какие-нибудь соображения о том, кто это может быть?

— Нет, но у них на левой руке выше локтя повязаны зелёные ленты...

"Ленты?!" — эхом откликнулось в голове Торми недоумение в голосе Эхмеи, и в этот самый момент зал посетил ещё один персонаж, о котором мальчик предпочёл бы забыть. С того времени, как Торми в последний раз его видел, Шиконе стал растрёпанней, но более вменяем.

— ТОРМИ, ОНА ЗДЕСЬ!! — как обычно завопил он, не обращая внимания на последствия недавней битвы.

Торми скривился. Вот бы кого заткнуть не помешало. Когда он научится держать язык за зубами? Да он бы сейчас их всех раскрыл... если бы, конечно, этого не случилось раньше.

— О чём ты говоришь? — предельно спокойно проговорил мальчик.

— О Хамидореи! — выпалил тот, как из пращи. — Она и её приспешницы... Они обвязали лица шарфами, а в руках у них курильницы!

— Что за бред! Ты белены объелся? — заподозрил Торми.

— Если мы не поторопимся отсюда убраться, то рискуем надышаться дурманящего дыма! Нужно скорее что-нибудь предпринять, а то поздно будет. Они снесли дверь, и с минуты на минуту окажутся здесь!

"Дурман?!" — отметил Торми. Что-то подобное его ждёт впереди...

— Успокойся, — велел он впавшему в панику Шиконе. — Тебе ничего не грозит.

Он лукавил.

Собираясь навестить Эхмею-Кровавую, и понимая сколь рискованным может оказаться сие мероприятие, Торми решил обезопасить себя (в какой-то степени) и написал Хамидореи коротенькую записку следующего содержания:

Предполагаю неблаговидные деяния: новый ученик готовит покушение на Анемона. Попытаюсь разузнать детали.

p.s. Возможно придётся пожертвовать жизнью.

Над постскриптумом Торми недолго сомневался, тот как-никак придавал веса и серьёзности его словам, и в глазах Хамидореи благодаря ему, он явно вырастит. (Да и не говорилось там точно чей жизнью придётся пожертвовать).

Торми знал, что ярая поклонница сенсея не пропустит такое угрожающее послание, и попытается сама во всём разобраться. Он только надеялся, что она не проявит излишней ретивости и не сорвёт весь план со встречей Эхмеи...

Пришлось писать ещё одну записку:

"Имеется информация, что в месте Икс состоится встреча, которая должна будет решить дальнейшую судьбу Анемона. Около половины восьмого вечера Нуа (как он сокращённо окрестил Нового Ученика Анемона) направится на встречу, на Тёмную часть Феланды. Иду вместе с ним. Пришлось пойти на жертвы, так что буду в ином обличие"

Он точно не знал, каким путём поведёт их Шиконе, но в любом случае они должны были пересечь площадь Серебряных Пятаков, она являлась последним пунктом, за которым сразу начиналась Тёмная часть Феланды. Хамидорея тоже это знала, не могла не знать. Увязалась ли Хамидорея за ними на площади или нет, Торми не ведал. В связи с появлением в их компании Теи, он как-то забыл высматривать девицу, всецело поглощённый думами о том, в какую каверзу выльется поход таким составам в логово одного из лидеров преступной элиты. По логике вещей, даже если девушка за ними пошла, то когда Торми со спутниками внезапно скрылся в стене — след потерялся. Каким образом Хамидорея смогла отыскать его снова? Сердце Торми сжалось. Ему стало жаль сенсея: куда бы он ни пошёл, где бы ни затерялся — она же всегда его выследит! Естественно Анемон под присмотром Хамидореи мог рассчитывать на безопасность (относительную), но ценою тому была свобода. Кто же по доброй воле согласится ею платить?

Торми глубоко вздохнул, скидывая оцепенение, овладевшее им благодаря размышлениям. Нужно смотреть правде в глаза: Хамидорея вскоре явится сюда вместе со своими приспешницами вооружёнными курильницами, а дым из них сделает его, Торми, невменяемым (он уже это проходил и знал на опыте... не на своём, а учителя). Не зря говорят, что деяния хорошие или плохие всегда возвращаются к тем, кто их совершил. Торми это знал, но не думал, что так скоро. Кто оспорит, что у него были веские причины зажечь курильницу с дурманом в доме учителя, чтобы убежать из дома, ведь его все ждали, чтобы отправится к Эхмеи. Он иначе не мог. Может быть теперь его мучила совесть. Может быть он без содрогания и холода в сердце не мог вспомнить, что ему ещё придётся возвращаться домой. Нет, он не боялся выволочки от Анемона — её скорее всего не будет, больше всего его ужасали последствия в виде невменяемого учителя. Это было страшнее, чем если бы его поставили на ночь в угол, чтобы осознание вины явилось быстрее. Но он не предполагал, что курильница будет уготована ему. Он этого не хотел.

— Значит всё-таки твоя знакомая, — уточнила Эхмея с неприятной радостью в голосе, будто смертельно уличила его.

— Разница не велика. Я с ней встречаться не хочу, — объяснил Торми.

— Могу ли я посодействовать и лишить тебя такой радости? — насмешливо поинтересовалась женщина, и в её глазах заискрилось веселье.

И если её это забавляло, Торми напротив начинало доставать. Он уже давно ничего не ел и нормально не спал. Если Эхмея — это Руд, то спектакль можно считать оконченным и расходиться по домам. Встречи с Хамидореей не планировалось, по крайней мере, исходя из данного положения дел. Это верно, что он сам позвал её за собой. Это верно, что в случае неблагоприятных для жизни условий она была бы единственной соломинкой, за которую можно было ухватиться. Но у неё были курильницы! Это многое решало.

— Я соглашаюсь на твоё предложение, — серьёзно заявил он.

Шиконе стоял на месте не шелохнувшись, и испуганно смотрел на Эхмею через всю залу, будто до него недавно дошло в присутствие кого он тут орал. Видимо теперь он посчитал благим делом постоять заткнувшись. Что ж, Торми это одобрял.

Поверженные в неравной битве — владение магией не являлась их коньком — воины начали потихоньку приходить в себя. Зал наполнялся жизнью: со вздохами проверяя целостность голов и других частей тела, стражники (и не только) неуверенно оглядывались по сторонам, пытаясь понять что произошло и как. Шиконе, не дожидаясь, когда они хоть что-нибудь осмыслят, ринулся сокращать расстояние между собой и Торми. "Чувствует где безопасней" — констатировал факт мальчик, и вдруг увидел знакомую физиономию, вылезающую из-за уцелевшей в сражении кадки бегонии. Локки потряс головой, фокусирую зрение на действительности, соскрёб с лица сползающую глазную повязку неопределённого цвета, и, о чём-то вспомнив, опять нырнул за кадку. Вскоре не без его помощи на свет появилась ещё одна личность, которую Торми немедленно узнал. Зефирантес выглядел раздосадованным и держался за голову, вероятно волна ветра впечатала его в стенку, и он не хило жахнулся об неё своим мыслительным центром. Пожалеть его Торми не потянуло, а вот поторопить Эхмею...

— Вот ты где, предатель! — взвился злобный голос.

Торми неосознанно отпрянул назад, полагая, что слова имеют прямого адресата в его лице. Оказалось, нет. Шиконе демонстрируя большую впечатлительность и отличный слух, на полпути к трону, вернее к Торми, запнулся за расставленную на дороге чью-то конечность и познакомился с полом самым тесным обозом.

— Ты ответишь, негодяй, за всё, что с нами сделал! — вознегодовал обладатель злобного голоса, а это был пришедший в себя Локки. Он вскочил на ноги, пошатнулся от резкости движения, но гнев, бушующий в нём, не обращал внимания на такие мелочи и гнал вперёд.

В это самое время в дверях показался капитан Аурелио, близкое знакомство с которым Торми пережил в весьма горячей обстановке и помнил эпизодично. Запыхавшийся мужчина влетел в зал аудиенции с самыми решительными намерениями, судя по сосредоточенному целеустремлённому лицу, но резко затормозил, оглядывая сцену побоища, персонажи которой наполовину пришли в себя и один за другим принимали вертикальное положение.

Торми кто-то больно кольнул в бок, и, повернувшись, он увидел Тею, глядящую на него с самым недоброжелательным видом, видом капризного ребёнка, который вот-вот закатит истерику, а зная нрав Теи — без жертв не обойдётся.

— Пошли домой. Я устала.

Можно подумать, что её кто-то заставлял сюда тащиться. Торми только открыл рот, чтобы сказать что-нибудь в этом роде, но корректней, как его опередил капитан Аурелио. Он принялся чистить на все лады стражу, этих разгильдяев и тунеядцев, которые решили прилечь отдохнуть в самый ответственный момент, когда стены их крепости штурмуют! Из распахнутых дверей вдруг донесся топот десятков ног. Стражник с падающей на глаза чёлкой проветрившись до коридора, вернулся и во всеуслышание сообщил, что неприятель прорвался и бежит сюда. Из общей группы очнувшихся отделились двое, и принялись закрывать массивные двери, но почему-то безуспешно.

Торми заволновался, оглянулся на Лайнерию, подкравшуюся неслышно сзади, и стоявшую, как каменное изваяние. Эхмея протянула мальчику руку, и он, подумав, что она хочет рукопожатием заключить перемирие, вложил в её ладонь свою. Она рванула его за собой. Сильно, с чувством. Торми почудилось, что он остался без руки, но оказалось всё не так плохо. Во-первых, ему никто ничего не оторвал, а во-вторых, Эхмея, пощупав стену за троном, открыла тайный проход в прохладу и тьму которого и увлекла Торми.

Лайнерия и Тея последовали за ними.

Торми успел обернуться в самый последний момент, и увидел, как в аудиенц-зал ворвалась фигура в развивающимся шарфе, скрывающим нижнюю часть лица, в обрамлении тонких усиков ароматического дыма из серебряной курильницы.

Явление 22 По ту сторону

Дверь в тайный ход закрылась, отсекая шум и свет. Целое мгновение в глазах стояла темнота, прежде чем появился маленький огонёк, плывущий откуда-то с противоположного конца коридора или комнаты — в темноте фиг разберёшь! Огонёк приблизился и поднялся выше, осветив лицо его несущего. Мальчик, примеченный Торми ещё в зале и примерно одного с ним возраста, робко улыбался, аккуратно придерживая резную плошку со свечой.

— Следуйте за мной, — велела Эхмея, направляясь вглубь довольно узкого коридора, в три шага шириной со стенами, выложенными серым камнем.

— Мы, правда, можем ей доверять? — тихо шепнула на ухо Тея.

— Да, — отозвался Торми, и двинул за Эхмеей.

Коридор вдруг закончился лестницей, ведущей вниз, во тьму. Торми остановился, чувствуя за спиной дыхание Лайнерии и Теи. Если бы не свеча, тут бы здорово можно было навернуться с лестницы. Тея неожиданно подтолкнула его вперёд, не давая времени на раздумья. Он довольно быстро нагнал Эхмею, и едва не врезался в неё лбом, благо, что лесенка как раз закончилась.

— Осторожней! — повысила голос женщина, а в следующее мгновение взяла его под руку и зашагала рядом.

Торми перестал что-либо понимать и оставил всё на потом. Лучше размышлять на свежую голову, чем сейчас. Сейчас он устал больше, чем обычно и лелеял надежду на скорое возвращение домой. Возможно, как раз сейчас Эхмея ведёт их к выходу... Как только он это подумал, женщина остановилась, и Торми увидел, что коридор с левой стороны углубляется в стену, образуя что-то наподобие комнатки только с отсутствием четвёртой стены, где должна быть дверь. Мальчик-прислужник осветил помещение и обнаружил там две облезлые кровати с соломенными тюфяками и ржавый рукомойник. Не очень впечатляющее зрелище, и странное к тому же. Что именно было странным, Торми ответить затруднялся. Просто...

— Вы можете здесь отдохнуть, — обернулась Эхмея к идущим за ними Лайнерии и Теи.

Её рука крепче сжала локоть Торми, будто она опасалась, что он тоже решит воспользоваться предложением. В его голове действительно водилась такая мыслишка. Он почти мечтал о какой бы то ни было кровати, но с другой стороны — предложенные ему явно не льстили.

— Отдохнуть?! Да вы должно быть шутите! Мы хотим как можно скорее покинуть это место, — упрямо сложила руки на груди Тея, высказавшись за всех.

— Мне нужно поговорить с Торми наедине. Это не займёт много времени. — Голос Эхмеи был столь же мягок, как пух с тополей, и Торми это тоже показалось странным. С чего бы это ей быть такой любезной?

— С Торми?! Наедине?! — удивление на лице Теи поселилось ненадолго, и вскоре она разразилась громким до неприличия смехом. — Не может быть! Неужели ты знаешь эту женщину лучше, чем нам рассказывал? Почему ты скрывал? Какие у вас с ней отношения?

— Самые дружеские, — ответила за него Эхмея, располагающе улыбаясь.

— Ну раз так, то мы с Лайнерией, пожалуй, можем и отдохнуть немножко. Правда Лайн?! — с этими словами она взяла девочку за руку и повела за собой. Но Лайнерия вдруг остановилась и несколько секунд выжидательно смотрела на Торми, пока он не сказал ей просто:

— Иди.

Мальчик, сподручный Эхмеи, уже зажёг несколько настенных свечей, так что как в комнатке, так и в коридоре стало светлее.

Когда Тея продолжая по-дурацки улыбаться, уселась на кровать и с довольством вытянула ноги, а Лайнерия развернувшись посередине комнаты, уставилась на Эхмею, с потолка с характерным скрежетом опустилась железная решётка, превращая странную комнатку в тюрьму. Чего-то подобного Торми и ожидал. От лидер-босса в последние минуты исходили флюиды скрытого торжества и затаённого беспокойства, какое бывает у человека, который задумал какую-то каверзу и уверен в победе, но не совсем, оставляя небольшой процент неудаче. Лайнерия, как и Торми, восприняла произошедшее спокойно. Девочке не о чем было волноваться пока у неё при себе Ар'адалин, его применение помогло бы не только освободить обладательницу меча, но и разнести сие "заведение" до основания. Ученику Анемона тем более не о чем было беспокоиться, он находился в нейтральной зоне, с безопасной стороны решётки. А вот Тея...

— Какого духа тут происходит? — вцепилась она в железные прутья, пробуя их оторвать, или на худой конец погнуть, яростно и безуспешно сверкая глазами, ибо на неё внимания никто не обращал. — Торми! — вскрикнула воительница, съезжая на кошачьи визг. — Ты сказал, что ей можно доверять, — упрекнула она, видимо пытаясь вызвать в мальчике муки совести.

— Мне можно, — ляпнул он первое, что пришло в голову.

Какая же теперь разница, как оно на самом деле?! Теоретически он бы мог сейчас вырваться из цепких рук Руд, и попытаться убежать (отбиться бы не получилось; весь свой оружейный арсенал он истратил ещё при выходе из коридорных лабиринтов, а избивать женщину физически он был не способен чисто морально), или развопиться, тем самым спровоцировав Лайнерию. Но зачем? Ему становилось любопытно, что же дальше предпримет Эхмея. Убивать его она явно не намеревалась, иначе он бы об этом узнал... почувствовал.

— Идём, Торми. Не беспокойся о них, они тут в безопасности, — оповестила его она.

Торми неопределённо пожал плечами. Его ли это забота, если Лайнерия вдруг решит, что ей "тут" небезопасно?

— Я скоро вернусь, — сообщил он племяннице Анемона, и позволил Эхмеи увести себе дальше по коридору, под шум отборной брани Теи, которая помимо всего прочего обещала "разнести здесь всё к духам!!" — вероятно одной только силой мысли, ибо в основном была бессильна против крепкой, добротно сделанной решётки.