К удивлению Талу, бежать он всё же смог — хотя и шатаясь на ходу и понемногу шалея от боли. Ноги сами принесли их к Башне Ночи — нелепой коробчатой конструкции, похожей на подъезд пятиэтажного дома, но только построенной из огромных плит стали и бронестекла. Воздвигли её ещё во времена Томахаана Эйлиная, по причинам, которые никто, кроме него, не смог бы назвать. К радости Талу, вход в неё был открыт. Они бросились к нему — но тут же справа раздалась дикая стрельба. Повернув голову, Талу заметил пару боевых машин с восьмиконечной звездой на бортах — они ползли с запада, поливая огнем из пулеметов всё вокруг. Похоже, что солдаты бежали с позиций в укрытия — и мятежники тут же воспользовались этим.

Талу наддал изо всех сил, чувствуя, что вот-вот может упасть — в голове у него уже мутилось и ему начало казаться, что он летит над землей, словно надувной шарик. Йарри уже стоял в проеме, держа руку на щитке запирающего устройства. Второй рукой он махал ему, призывая Талу бежать ещё быстрее, но тот не мог, и так вложив в этот бег все силы. Вокруг него гадко зацвикали пули — мятежники наконец-то изволили заметить его. Жить Талу оставалось какие-то секунды — но как раз в этот миг он влетел внутрь, тут же споткнулся о порог и во весь рост растянулся на полу. Йарри торопливо нажал кнопку. Бронированные панели сомкнулись за ним, — и в тот же миг по ним словно ударил молот: боевые машины открыли огонь из автоматических пушек. Талу знал, что, кроме фугасных, у них есть и бронебойные снаряды, и он не знал, выдержат ли двухдюймовые панели двери их удары. Впрочем, почти сразу до него донеслись два глухих взрыва и он понял, что машины уничтожены. Похоже, что с позиций бежали не все...

............................................................................................................

До войны в башне помещалось модное кафе, после начала осады в ней устроили наблюдательный пункт — благо, для этой цели она подходила отлично. Сейчас в ней собралось тридцать или сорок ополченцев — которые не успели добежать до более солидных укрытий или, как вдруг решил Талу, решили насладиться зрелищем погибели мятежников. Они собрались в просторной застекленной веранде, врезанной в третий этаж здания. Отсюда открывался вид сразу на три стороны и Талу испуганно спросил:

— Здесь не опасно?

Йарри усмехнулся.

— Нет. Стекла бронированные. Так что...

Талу подошел к окну — это потребовало усилия, потому что в него страшно было смотреть. Оно выходило на запад и из него открывался роскошный вид на развалины под низко нависшими тучами, освещенными заревом. Казалось, что там открылись врата преисподней.

— Когда будет удар? — спросил он.

Йарри взглянул на часы.

— В двенадцать. То есть сейчас уже.

Талу нервно посмотрел в окно — там и так уже надвигалась гроза, небо страшно почернело, почти над крышами плыли низкие тяжелые тучи, освещенные снизу отблеском зарева. Снаружи бушевал ветер, пригибая деревья, вздымая клочковатый туман пыли. То и дело вспыхивали молнии — тогда мир становился розовато-белым и через считанные мгновения раздавался оглушительный гром. Наверное раздавался, потому что тут, внутри глухой стальной коробки, ничего слышно не было.

— Двенадцать. Прячьте лица! — крикнул Йарри.

Талу повернулся к нему и только это спасло его зрение. Из окна хлынул белый, очень яркий свет — даже отраженный, он больно ударил по глазам. Талу мгновенно зажмурился, зажав глаза ладонями, но режуще-белый свет проникал даже сквозь них. Тут же башню встряхнуло, словно пустую коробку, и он устоял лишь потому, что налетел спиной на спинку кресла. Впрочем, всего через пару секунд свет перешел в красный и погас. Талу вновь повернулся к окну, пятками чувствуя затихающую дрожь.

В тот же миг он увидел ударную волну — сплошную стену пыли, в которой кружились какие-то лохмотья. Она стремительно надвигалась на них и все невольно шарахнулись вглубь комнаты — никто сейчас не верил в прочность шестидюймового стекла.

В последние мгновения Талу показалось, что он падает в пропасть — в глазах у него потемнело от напряжения, он даже испугался на миг, что потеряет сознание.

Ударная волна накрыла их и Маоней ощутил, как качнулась тысячетонная коробка башни. Толстенные стекла в окне на миг прогнулись, едва не вылетев, уши заложило, снаружи донесся глухой мощный гул и в такт ему пол вздрагивал от затихающего грома. Талу увидел, как в один миг смело деревья, как свет совсем померк под тучей поднявшейся пыли. Оставалось лишь надеяться, что расстояние и броневое стекло спасли их от ливня нейтронов...

......................................................................................................

Пару часов спустя Талу и Йарри стояли на плоской крыше башни. Внизу лениво догорали подбитые боевые машины и обломки снесенных ударной волной зданий. Огонь остался лишь кое-где, он трепетал неровными пятнами, словно разбросанные в беспорядке странные фонари. Затянутое плотными тучами небо бурлило, как штормовое море, под ним висел жуткий полумрак. Наверху, между текучими клубами туч, плыли огненные шары — защитники непрерывно запускали осветительные мины, опасаясь неожиданной атаки. Массивные силуэты многоэтажек за каналом угрюмо темнели, то и дело озаряясь вспышками небесного света. Не было видно никаких машин, ни одного человека — казалось, что они остались последними людьми в мире и Талу невольно надеялся, что это действительно так...

........................................................................................................

Кабель горел уже больше часа. Огонь полз по нему лениво и неспешно, роняя вниз капли горящей пластмассы. Они летели на далекую землю, оставляя ровные дымные следы, тут же сносимые ветром. Талу следил за ними, потому что больше ничего не двигалось. Людей в Товии осталось уже не так много — в строю, по крайней мере, — так что его, без долгих разговоров, определили наблюдателем в снайперскую пару, благо, никаких особых талантов эта работа не требовала — только лежать в укрытии и созерцать окружающий мир в поисках возможных целей. Снайпер — какой-то незнакомый парень в серо-черном пятнистом комбинезоне истребителя — откровенно дремал, так что Талу был здесь, в сущности, в одиночестве. Они устроились в пустой выгоревшей квартире на восьмом этаже квадратной жилой башни — того же проекта, как та, в которой устроили памятный Талу "временный форт". Часть перекрытия комнаты была снесена, вместо окна громоздилась груда битого кирпича, обвалившегося сверху — на ней они сейчас и лежали. Ложе не слишком удобное, но оно давало хоть какое-то укрытие. Одна из косо рухнувших плит прикрывала их сверху — между ней и завалом осталась треугольная щель, в которую пялился Талу. Ему выдали бинокль, но пользы от него оказалось неожиданно мало — слишком узкое поле обзора. Наблюдатель же должен был замечать всё происходящее. Только вот пока ничего не происходило. Удар по Джену оказался чрезвычайно удачным — он прикончил едва ли не всех мятежников в районе, а новые пока не подошли. Защитники смогли даже несколько улучшить свои позиции, но далеко продвигаться не стали. В их рядах оказалась рота истребителей — 142 файа, 1092 вооруженных автоматами ополченца, четыре старых танка, 18 не менее старых бронетранспортов, десять крупнокалиберных и двадцать ручных пулеметов, пять базук и два противотанковых ракетных комплекса. Силы далеко не эпические, и Маоней понимал, что первый же серьёзный штурм станет для них и последним. Но пока здесь было тихо — зато на юге неустанно гремела канонада и низко нависшие свинцовые тучи там освещало мощное, жуткое зарево...

Талу уже знал, что в целом отчаянный последний удар не дал ожидаемых результатов. Все нейтронные ракеты были истрачены, но это не помогло. Штурм продолжался, мятежники лезли на укрепления, как безумные — особенно те, кто словил смертельную дозу радиации или заразился чумой. Они спешили убить прежде, чем умереть. Или, на худой конец, поделиться с осажденными своими бактериями и вирусами, хотя нужды в этом уже не было. В Товии тоже бушевала чума, люди мерли буквально как мухи — лечить их было нечем. Талу был очень рад, что его назначили сюда — сейчас любая возможность держаться подальше от людей была буквально на вес золота. Нет, даже больше — на вес жизни...

........................................................................................................

Интересно, что будет, когда кабель догорит до крыши, — лениво подумал Талу. Начнется пожар? Или он просто погаснет? Внизу от падающих капель иногда загоралась трава — но огонь быстро гас, не находя себе пищи. Эта вот комната уже выгорела полностью и походила на пещеру с закопченными стенами. Как, собственно, и всё здание. По идее, кирпичные стены и бетонные перекрытия должны были ограничивать пожар одной квартирой — но их теперь никто не тушил, огонь распространялся через трещины и кабельные каналы, и многоэтажное здание могло гореть несколько дней, исходя дымом и вспыхивая в самых неожиданных местах. Сейчас Талу видел вдали факел над выпуском вентиляции — должно быть, там догорали скопившиеся в закрытых помещениях газы...

Вдруг он заметил, как вдали, между домами, промелькнуло что-то темное. Он не успел разглядеть, что это, но зверей в Товии не было и это мог быть только человек. Или нет. Считать людьми выродков из Корпуса Справедливости, которые одевались в плащи из скальпов убитых ими файа, никак не получалось. Как и "Детей Месаны" — людоедской (причем, совершенно буквально) организации, созданной некой Месаной Теразинд, знаменитым психологом из Клура. В свою бытность посланником Хьютай Талу даже одолел пару её статей. Именно что одолел — такой феерический бред о том, что женщин и мужчин не существует и ко всем людям нужно обращаться "оно", было даже трудно представить. После войны воззрения Месаны радикально поменялись — она провозгласила, что мир уже умер и всё, что теперь нужно сделать — доконать его.

К несчастью, в своём родном Клуре она несла шефство над колонией для малолетних преступников — которым окончательно выела мозги и создала из них свою армию. После чего провозгласила, что после войны никто не должен выжить — прежде всего, её виновники. Файа и всё, что с ними связано, стали объектом её лютейшей ненависти, а её безумные идеи получили широчайшее распространение. Путь её армии от Клура до Товии был отмечен чудовищной цепью невообразимых изуверств и разрушений. Сейчас по слухам сама Месана уже отдала концы (причиной чему послужило короткое, но неприятное знакомство с быстрыми нейтронами), но вот её последователи, к несчастью, были ещё вполне живы. Ненадолго, конечно — но попадать к ним в руки Талу совершенно не хотелось...

.........................................................................................................

Сзади, в бывшей прихожей, зашуршали камешки и Маоней быстро повернулся. Оружия ему так и не выдали, и мысль о том, что в башню пробрались мятежники, была, мягко говоря, неприятной. Но это оказались свои — Йарри и ещё один незнакомый парень.

— Вот ты где, — сказал Йарри. — Я привел тебе смену. Пошли в штаб.

......................................................................................................

Штаб обороны района размещался не так уж далеко — в массивном квадратном четырехэтажном здании, которое до осады занимал какой-то проектный институт. Со своим внутренним двором и пилонами оно немного походило на крепость — и, что главное, под ним помещался обширный бункер гражданской обороны, что и предопределило выбор.

Когда они уже поднимались по ступеням крыльца, сзади донеслись истошные трели свистков — и тут же послышалась бешеная стрельба. Штурм всё же начался. Талу невольно передернул плечами и переступил порог.

.......................................................................................................

Ещё через час он одиноко сидел в комнате связи. Прежний оператор заболел чумой и Талу посадили на его место. Назначение, не слишком радующее — Маоней отлично понимал, что может стать следующим. К тому же, пол под ним содрогался, а с потолка то и дело что-то сыпалось — не сумев прорваться к штабу через позиции защитников, мятежники теперь крушили его стены орудийным огнем. Здесь, под железобетонным перекрытием, Талу ничего не угрожало — но выходы из бункера наверняка завалит, а в каком состоянии тут аварийные и есть ли они вообще — он не знал.

Настроение у него было прескверное — он не хотел помирать от чумы, которую, возможно, подцеплял прямо вот тут, на этом месте. Взгляд его блуждал по экрану видеосвязи — и вдруг его осенила некая, вполне безумная идея. Он знал личный номер Анмая — точнее, его квартиры в Цитадели, — а Анмай был сейчас в ней! Маловероятно, конечно, что он сейчас сидит дома — но даже такой маленький шанс куда лучше никакого.

Воровато оглянувшись на дверь, — лишние свидетели тут были совсем ни к чему, — Талу быстро набрал код. Несколько секунд экран только требовательно пикал — но потом на нем вдруг появился Анмай. Вид у него был весьма хмурый.

— Талу? Чего тебе? — удивленно спросил он.

— Жду задания, — ответил Талу. Это было всё, что пришло ему сейчас в голову.

— Задания?.. — Анмай задумался, потом вдруг усмехнулся. — Я привез из Товии три экспериментальных снаряда с гибридной материей. Танковых. Ракеты нам не слишком помогли, поэтому я решил пустить их в дело. У нас тут, к счастью, есть новейший танк — не принятый на вооружение по причине слишком высокой цены. Но броня у него очень мощная. Я думаю, на нем можно будет прорваться к главным лагерям мятежников и нанести по ним удар.

— Но причем тут я? — удивленно спросил Талу. — Я же не танкист. Не имею даже понятия.

— Не беспокойся, рулить танком тебе не придется. Командовать тоже. Ты займешь место наводчика. Дело несложное, промахнуться по лагерю вряд ли возможно.

— Но почему? — удивленно спросил Талу. — Неужели некому нажать на кнопку?

Анмай хмуро взглянул на него.

— Вот именно.

.......................................................................................................

Ещё через час Талу — в окружении нескольких файа — стоял возле танка. Он, безусловно, производил впечатление — массивная ограненная глыба башни, толстый в рубчатом теплозащитном кожухе ствол пушки, квадратные стальные плиты, прикрывающие широкие гусеницы. К задней части каждого борта башни крепились три пары дымовых гранатометов, призванных защищать танк от противотанковых ракет с лазерным наведением, справа, над командирским люком, торчал полудюймовый пулемет на турели.

— Это уникальная машина, — сказал майор Наай Нису, который и должен был командовать танком. — Пятидюймовое орудие с автоматическим зарядным механизмом и дистанционно управляемый пулемет с отдельным прицельным телевизионным каналом.