− Никто не возражает, если я немного...
− Никто, − оборвал Флавий. − Спи. Я разбужу, когда еда сготовится.
− Я действительно немного...
Уснула девушка еще до того, как ее последнее слово долетело до товарищей. Флавий достал из сумки свой походный плащ и набросил на арабеску. Она измотана донельзя, ослаблена и истощена. Еще не хватало чтоб застыла по ночной прохладе.
− Как ты думаешь, сколько нужно войскам, чтобы прорваться через перевал? − спросил Флавий у круда, возвращаясь к приготовлению обеда.
Вампир пожал плечами.
− Я не с-силен в тактике. Может быть, два дня, а может быть, и неделя. Зависит, как будут действовать. Пойдут н-напролом − положат своих, но дальше Рукара не пройдут. Там очень узко, п-протиснуться даже когортой не сразу получится.
Флавий призадумался, механически размешивая в котелке содержимое трех банок — горошек, картофель и мясной сбор.
Наиболее удачное время для вынюхивания и разнюхивания − когда мятежники особенно озадачены прорывом легионов. Непременно ослабят бдительность в тылах, а это отличная лазейка. Римские когорты не полезут в самоубийственный штурм — совершенно понятно. Но и не нужно. Командиры легиона Эдельвейс, состоящего из опытнейших горных егерей, точно придумают что-то особенное. Если уже не придумали. Значит, на все про все остается два-три дня, вряд ли больше. Очень мало.
Ужин сготовился через час, но Гизу будить не стали. Флавий и Мариус прикончили свои порции, а положенную арабеске оставили в котелке, придвинув к тлеющим углям прогоревшего костра — чтоб не остывал.
На небе проступили звезды. Не такие яркие и колючие, как в оставшихся за плечами горах, но тоже полные сил и сияния. Странное дело, но здесь, в Валахии, небо было намного чище, чем в Риме. Хотя широта куда как выше, чем на родине.
Мариус достал из своих запасов бурдючок со слитой у последнего бандита кровью, присосался к нему и откинулся назад, оперевшись о ствол дерева. Флавий взглянул на блаженствующего кровососа, и мысленно передернулся. Странны творения твои, Создатель, кого только на свете не встретишь. И черные демоны, и безмозглые големы — плод творения этих демонов, и оборотни, наполовину люди, наполовину звери. И вот теперь свелось знакомство с упырями.
− Мариус, можно... э-э... немного личных вопросов?
− Валяй.
Вампир благоденствовал. Совершенно точно знал, о чем спросит командир, но в виду хорошего настроения и самочувствия был готов говорить на любую тему. Даже касаемую его самого.
− Мариус, а ваш народ... То есть каждый из вас... − Флавий сбился, пытаясь подобрать слова. − В общем, вы смертны?
− Конечно, − спокойно ответил круд. − А ты, небось, начитался сказок про живых мертвецов?
Способность вампира ночью легко переходить на фамильярный тон, а днем возвращаться на уважительный продолжала изумлять Флавия.
− Да нет. Этого добра нам с Гизой хватило в Африке.
− Расскажи, − попросил круд.
− После тебя. Я первым начал спрашивать.
− Тогда не отвлекайся.
− Ну хорошо. Скажи, чем круды отличаются от обычных людей? И насколько зависят от крови?
Мариус сделал глубокий глоток и задумался. Флавий терпеливо ждал ответа. Минуты через две вампир отложил бурдюк и объяснил.
− Круды и люди — не враждующие виды, и даже не охотник и жертва. Да, мы нуждаемся в крови, но это просто занятная прихоть мироздания, не более. Да и крови надо немного. Вот этого бурдюка − Мариус ткнул пальцем в полупустой мешок, − хватает где-то на неделю. Но можно растянуть и на две-три, если особо не дергаться по ночам.... для ровного счета считай, что каждому круду нужно в месяц присасываться к двум людям. При этом, я отмечаю, последним от этого никакого вреда не будет, даже польза. Ваши эскулапы говорят, что раз в год нужно спускать из организма одну десятую объема крови. То есть как раз сколько нужно одному круду недели на две.
Считай сам, крудов насчитывается около двух с половиной тысяч на всю Валахию с Трансильванией. Проживают же в Малом Риме больше девятисот тысяч, почти миллион. Стало быть, на каждого круда приходится по четыре сотни человек. В среднем каждый житель той же Трансильвании рискует лишиться части крови один раз в шестнадцать-семнадцать лет. Короче говоря, даже чисто с медицинской точки зрения наш народ не справляется. Что уж говорить о том, что люди вообще от нас ущерба не терпят.
− Ну хорошо, хорошо, − примирительно поднял руки Флавий. − А что с другой стороны медали?
− Что? − не понял Мариус.
− Я говорю, рассказывай теперь о том, что в вас отрицательного. А то послушать так вы просто божественная панацея какая-то.
Вампир улыбнулся и вновь присосался в бурдюку. Сделал пару глотков, промокнул губы изящным платочком (достал из специального кармашка).
− В период особо сильной жажды крудами легко манипулировать. У нас уже были времена, когда целые деревни крудов переходили под власть местного диктатора-убийцы. Тот спаивал нас свежей кровью, а мы, как послушные скоты, желали все больше и больше. Рано или поздно в голове каждого круда, опьяневшего от крови и потерявшего над собой контроль, исчезают все признаки человека разумного. Кое-кто превращается в неразмышляющих скотов, готовых ради глотка теплой красной жидкости сделать все, что велит хозяин. А кое-кто и во что похуже...
− Сказания о Владе Драконе?
− Да, было дело... Влад не был крудом — обычный отцеубийца, истязатель и просто псих. О нас узнал еще ребенком, и с тех пор вынашивал планы поработить свободных крудов, сколотить из них ночную армию — кровожадную и непобедимую. Отчасти ему это удалось, под рукой у лорда Дракулы оказались две деревни бойцов. Всего числом в сто шестьдесят девять голов. Именно голов, ибо эти несчастные окончательно потеряли людской облик.
Половина россказней о Владе — выдумки людей. Но другая половина — замаскированная правда. Слухи о кровососах, как вы нас называете, просочились далеко за пределы Трансильвании. А местные крестьяне, однажды познавшие на себе ярость ночных крудов, растрезвонили на весь свет, что во главе их стоит еще более ужасное чудовище, настоящий монстр. Чего только об этом сумасшедшем не рассказывают... И что он, якобы, умеет превращаться в летучую мышь, и что днем спит в гробу, и что единственное против него средство — осиновый кол в сердце...
− А что, не помогает? − ввернул Флавий.
− Почему же? Очень даже помогает − круд засмеялся. − Так же, как против те... против той же Гизы, уж извини. Ты, я погляжу, из другого теста.
− А скажи, на что способен 'ночной круд' в бою?
Флавия куда больше интересовала тактическая сторона вопроса, нежели сказительная. Что-то говорило римлянину, что Мариус и семья крудов, давшая им карту горных проходов, — не единственные вампиры, которые встретятся на пути. И далеко не все из встреченных будут настолько милы и дружелюбны.
− Кое-что ты видел по дороге в Бузэу, − сказал Мариус. − В моем исполнении. Остальное не сильно отличается. Когда мы голодны или просто в боевом азарте, то очень быстры. Очень. Я двигался где-то в половину от предельной скорости. Еще можем, заглянув в глаза, усыпить человека — так мы поступаем во время 'сливов'. Ну и силенок чуть поболе. Но меньше, чем у тебя точно. Будь я с тебя весом, ни за что бы через эти горы не перебрался, и сам за собой-крудом не угнался бы.
Вампир усмехнулся и убрал бурдюк в сумку.
− Расскажи теперь о себе с твоей подругой, − попросил круд. − Насчет нее мне более-менее понятно, обычный хашшишин. Если кто-то когда-нибудь видел влюбленного по уши хашшишина, да еще девку. А ты-то кто? Или что? И про Африку, пожалуйста. Мне Вождь лишь чуть-чуть поведал, самую малость.
Флавий не стал уверять, что Гиза — совершенно не обычный 'ночной убийца' и по складу ума, и по умениям, в том числе и мыслительным. Он вообще не собирался открывать круду все о них с девушкой, тем более об их странных друг к другу чувствах. Но этой ночью Мариус был на диво как дружелюбен, и отбрыкиваться отговорками было просто невежливо. Как можно вкратце Флавий рассказал про то, как был завербован Обсерваторией и о том, как они с Гизой, Йоном и Герексом путешествовали в Анголу. Где двое последних, увы, и остались. Вместе с Кельвином, Гастаркой и остальными легионерами, что вышли вместе с командой Флавия в поход на Луэну.
Рассказал о черных демонах и их умениях. Собственно, он сам — и есть плод их умений. Правда, чуток получше, чем обычный нгулу, ну да и делали его, так сказать, 'по спецзаказу'. В рамках тайной договоренности между Гизой и демоном Миландрой.
Рассказал, наконец, о местном шамане, подчинившем себе род черных демонов. И о том, как Гиза с ним разделалась — сам римлянин тогда был недееспособен, и вообще, очнулся только близ Марселя, когда все уже было кончено.
− Как странно, − тихо произнес круд, когда Флавий закончил рассказ. − Как будто сказка, или повествования о другом мире.
− В смысле?
− Ну, я о том, что ты рассказываешь. О вещах совершенно чудесных и невозможных. Например, говоришь что был завербован Обсерваторией семь лет назад, в то время как даже мальцу известно, что сей магистрат уже двадцать лет как не существует, да и был-то, между нами говоря, дохленький-дохленький. Говоришь о гарнизонах в серединной Африке, а на самом деле дальше Мавритании экспедиционные отряды Рима ни разу и не продвинулись. Или, например, рассказываешь о боях сорокалетней давности, а мне кажется, что ты пересказываешь баталии давностью лет, эдак, с тысячу-полторы.
− А что не так в баталиях?
− Да все! − Мариус вспыхнул как хорошо разведенный костер. − От вооружения до тактики! Пилуматы лет сто уже пользуются воздушными ружьями, а лет пятьдесят как — и огнестрелами. Легионеры не носят доспехов — против пуль, ядер и картечи они бесполезны. Не говоря уж о твоем любимом коротком мече, о котором пехотинцы позабыли еще до рождества Христова.
− Погоди-погоди, а как же циркулисты? − возразил Флавий. Он помнил, какое впечатление на него произвел доспех с циркулием, что он видел на рекрутском пункте.
− Кто?
− Ну, тяжелая панцирная пехота, вооруженная циркулиями — дисковыми резаками. Циркулисты.
− Не понимаю, о чем ты. Никогда ничего о таком не слышал. Разыгрываешь?
Флавий лишь покачал головой, дескать, 'не хочешь — не верь, но это правда'. Сразу же вспомнились недавние слова вампира, когда тот удивлялся рассказу Флавия.
'Как будто сказка'.
Неужели мир продолжает меняться и теперь, когда они с Гизой не предпринимают решительно никаких действий? Что же, снова движения Маятника? Или наоборот, нашелся еще один Успокоитель? Да, спросить бы Мариуса, что он думает об этой теории.
Но круд уже думал о другом. Закрыл глаза и всем видом показывал, что продолжать разговор не намерен. Если бы римлянин имел таланты своей подруги и мог хоть бы краешком глаза заглянуть в голову вампиру, он бы увидел кое-что, что сильно облегчило бы жизнь в самом ближайшем будущем.
Но чего нет — того нет. Удел Флавия — сражения, ну еще немного логики. А сила мыслеречи и внушения у Гизы. У милой, ласковой наемницы, которая только что открыла сначала один глаз, потом другой, затем потянулась и признала, что все мужики — свиньи. Ну что это за причуда такая, пожрать в две хари и не пригласить на ужин даму, оставив ту валяться под деревом как шишку какую. Хорошо еще плащом прикрыть догадались, а то мерзни тут...
Флавий облегченно вдохнул. Любимая если и не полна сил с избытком, то уж точно пребывает в крепком здравии и хорошем настроении.
* * *
Рано утром, пока ненавистное для двух из трех путников солнце еще не встало из-за гор, команда Флавия выдвинулась к выходу из долины. Путь лежал на север, через Бран — на град Брашов. Идти было легко — речушка, текущая посреди долины, змеилась посреди ровных, плоских лугов. Для пешего ходока рай да и только. Одно неудобство — обильно выпавшая по утру роса, так что уже через несколько минут все три путника обзавелись сырой обувкой и мокрой одежкой. Но после перевала такие мелочи не стоили внимания.
− До Брана мы какое-нибудь жилье встретим? − спросил Флавий у вампира. Римлянину не хотелось лишний раз светить свой отряд, а идти придется днем у всех на виду.
− Да, м-миль через пять, сразу п-после выхода из д-долины, будет д-довольно с-с с-тарый з-замок. Кстати, б-былая резиденция В-влада.
− Кто там сейчас?
− П-понятия не имею, − пожал плечами вампир. − Может, и б-брошенный.
Флавий кивнул и замолчал. По большому счету, неважно, брошен замок или нет. Главное, чтобы в нем не оказалось базы мятежников. Римлянин уточнил у круда, стоит ли разведать обстановку, но Мариус уверено замотал головой. Сказал, что основные силы мятежников сейчас заняты другим — пытаются сдержать римские легионы пятнадцатью милями юго-западнее. Но, конечно, разъездов следует опасаться. Поэтому после выхода на основной путь к перевалу открыто по дороге лучше не идти.
Кровосос как напророчил. Стоило Флавию со спутниками приблизиться к горловине долины и заприметить торную дорогу, как с шансами быстро выбраться к Брашову пришлось распрощаться. По дороге скорым шагом маршировали нескончаемые колонны вооруженных людей. Флавий умел быстро считать войска, и даже приблизительный подсчет ему не понравился. На марше было самое меньшее десять-двенадцать тысяч человек. И со стороны Брана подходили еще. Каждый воин нес на себе красную перевязь — отличительный знак мятежных войск.
И это еще не все. Навстречу марширующим отрядам двигалась целая колонна телег, очень сильно груженых, судя по скорости и по мощным четверным упряжкам. Телеги были тентованные, и Флавий не мог определить, что они везут. Но кое-какие мысли по этому поводу были.
− Ничего себе, − присвистнул Флавий. − Целая армия.
− Пожалуй, о скором прибытии римской кавалерии лучше и не мечтать, − хмуро заметила Гиза. − Придется снова уходить ближе к горам.
− Да, конечно. Давайте возьмем гористее и попытаемся прошмыгнуть между скалами и дорогой.
В то же самое время...
Оставив бандита без сознания и добавив ему еще полсуток такого состояния, Марика проверила самочувствие девушки в коляске. Той ничего не угрожало — просто глубокий обморок. Увы, ее пареньку уже ничем не помочь, арбалетный болт пронзил сердце, убив быстро и наповал. Марика по-быстрому попросила за него убежища на том свете, оттащила парня от полусгнившей коляски и положила на свежую траву, не тронутую смертельным заклинанием перехода. Награбленное пересыпала в кошель аристократа и вернула в коляску и наложила несложный морок избирательной видимости. Теперь золото сможет увидеть лишь оставшийся в живых хозяин.
