− Девка не причем. А если бы мы ее случайно не нашли? Сейчас бы и кормила собой столь любимых рыбок...
− Рискну прервать ваши мозговые изыскания, уважаемые, но посмотрите сюда.
Мариус стоял возле чужой кареты, элегантно опершись о нее плечом. Кончиком кинжала указывал на дверцу.
Гиза и кряхтящий от боли Флавий подошли поближе. Острие вампирского клинка указывала на номерную бляшку и надпись под ней.
ЭКИПАЖ ?9
почтовая станция Бузэу, Валахия
− Это были не преследователи, а встречающие, − констатировала арабеска.
− Да, и сейчас я буду узнавать, кто это обеспечил нам такую замечательную встречу, − добавил Флавий.
Римлянин шагнул к ближайшему из поверженных бандитов. Тот как раз успел отойти от шока и повернулся в сторону путешественников. Увидев перед собой фигуру с мечущими синее пламя глазами, бандит заорал что есть мочи.
'Ну кто ж так делает...', − вдохнула девушка и направилась на помощь спутнику.
Что подумал Мариус — никто, конечно, не узнал. Но на самом деле он подумал, что Флавий — самый лучший инструмент для маринования жертвы страхом.
Глава 4. За всем стоят русские?
− Все равно какая-то ерунда получается, − тряхнул головой Флавий.
Вот уже с полчаса они с Гизой спорили, как дело обстояло на самом деле. Допрошенные пленники признались, что выследить группу Флавия приказал кто-то из местных разбойников из числа 'держащих' порт. И еще в один голос уверяли, что они в Констанце живут уже несколько лет, и никаких сношений со своей родиной давно не поддерживают. Даже когда Мариус вскрыл вены своей жертве, та не поменяла своего мнения. К слову, вампир очень цивилизованно стравил в походный бурдюк всего-то меньше секстария крови. Потом перевязал раненого, и оставил вместе с остальными — ожидать своей судьбы. Вряд ли бандит выживет с проникающим ранением брюшины, но на это уже воля Господа.
Еще удалось узнать, что разбойники получили аванс, почтовую карету и указание как можно быстрее догонять аналогичный экипаж, вышедший чуть раньше по западной дороге. Разминуться было бы невозможно, дорога от порта до Бузэу была одна. Вот именно на этом месте обсуждения у Гизы с Флавием и возник ожесточенный сбор.
Девушка уверяла, что узнать по какому из путей двинулись Флавий с компаний можно было, только проследив за ними. Из Констанцы выходили три дороги: две по побережью моря вели соответственно на север и на юг, и одна — в сторону Бузэу, − на запад, в центр континента. Если бандиты точно знали, что римляне направились в Бузэу, значит, на них указал тот, кто когда-то видел команду Флавия в лицо. Из всех кандидатур на это годилась только одна. Русская ученая-рыболовка.
Флавий же уверял, что не обязательно знать их в лицо. Достаточно утечки информации откуда угодно, чтобы кому нужно узнал — Рим затеял экспедицию в Валахию. И ясно, что явно не с добрыми, дружественными намерениями. А уж отследить единственный корабль из Рима, пассажиры которого сыпят деньгами налево и направо, проще простого.
Вот она, оборотная медаль хорошего финансирования.
Каждый остался при своем. Гиза все валила на русских, Флавий просто из необходимости противомнения, уверял, что может быть, русские и виноваты, но Марика тут не причем.
В Бузэу прибыли, как и планировали, под вечер следующего дня. Усталые лошади потянулись к поилкам и кормушкам, едва конюх почтовой станции избавил их от упряжи. Гиза облокотилась на дверцу, ожидая пока Флавий и Мариус вынесут все их вещи. Взгляд девушки наткнулся на бляху с номером, и арабеска не удержалась.
− Интересно, а за карету бандиты вперед платили? Что-то не хочется оплачивать собственное покушение.
Флавий хмыкнул.
− Будем надеяться, что расплатились. А то предстоит серьезный разговор с во-он тем серьезным мужчиной.
Флавий указал на почтмейстера, чуть ли не бегущего к их экипажу. Судя по спешке, серьезный мужчина имел сказать что-то очень важное.
И тут случилось то, что обычно называют 'все встало на свои места'.
Поскольку Гиза, облаченная в мужской костюм для путешествий, стояла к исправнику почтовой станции спиной, а вампир и Флавий ковырялись внутри кареты, почтмейстер еще загодя признал в них кого-то из настоящих нанимателей экипажа. Достаточно было нескольких слов — и Флавия пробил холодный пот (хотя до этого он не знал о такой способности своего нового тела), а Гиза кровожадно заулыбалась.
− Эй, братцы, а давайте не медлите, − вопил почтмейстер. − И так уж на два часа запоздали, давайте на доклад к этому вашему русскому! Он очень недоволен...
Гиза обернулась.
Гневная отповедь на лице почтмейстера сменилась сначала удивлением, потом недоумением. Страх не заставил себя ждать, когда дверь кареты вновь открылась, и оттуда друг за другом спрыгнули вампир с римлянином, груженые походными сумками.
− Милый, готовься оплакивать свою русскую, − процедила девушка. − Сейчас этот пухлячок будет рассказывать о том, с чего это Орда хочет нас угробить.
Пухлячок уже не мог ничего сказать, он только хватал ртом воздух подобно так любимым Марикой рыбкам, вытащенным на берег. Вампир неторопясь подошел к почтмейстеру и поправил на нем форменную одежду.
− П-пожалуйста, н-ничего от н-нас не утаивайте.
И улыбнулся во весь рот.
Почтмейстер не сказал многого, но было видно, что даже это немногое — чуть ли не больше, чем он знает. Толстяк быстро и охотно поведал все-все, чему он был свидетелем — как два десятка русских, включая очень важного вельможу в дорогущих мехах (и это в начале-то лета!), прибыли в Бузэу. Было это с два дня назад. Вели себя нагло и смело, да и повод на то у них был: официальная грамота Ордынской Руси, заверенная ставленником Рима в Валахии. Бумага сия позволяла производить на свое усмотрение любые действия, направленные против бузотеров-мятежников. Якобы мятеж в Валахии невыгоден Руси, ибо ограничивает торговлю.
Конечно же, никто проверять подлинность этих бумаг не стал — вместе с вельможей было достаточно хмурых азиатов, готовых своими кривыми саблями отсечь слишком уж любопытные головы. Тотчас по прибытии русские уведомили почтмейстера, что карета номер девять арендована в Констанце, и прибудет чуть позже. На ней приедет остальная охрана, удостоверившись что за делегацией нет хвоста из мятежников.
'Какие ушлые и преданные ребята эти русские', − подумал Флавий о бандитах на дороге к Бузэу. — 'Под угрозой неминуемой расправы нагло врать о каком-то там заказе от портовых бандитов — это ж какую надо иметь преданность хозяевам!'
Больше почтмейстер ничего сказать не мог. Клялся и божился, мол и знать не знал, что уважаемые представители Рима могли попасть под нападение телохранителей уважаемых представителей Руси.
Флавий даже немного посочувствовал толстяку. Попасть между молотом Рима и наковальней Руси — не пожелаешь и врагу. Поэтому общим решением служителя почтовой станции решили не трогать. Лишь строго настрого наказали держать рот на замке, что бы и кто бы не спрашивал о вновь прибывших. Ну и, конечно же, разузнали, где остановились русские. Ни Гиза, ни тем более Флавий, не собирались оставлять без внимания провокации восточного соседа. У римлянина — так и вовсе свой счет имелся: лишь несколько часов назад арабеска вытащила у него из спины две свинцовые пули. Они пробили и куртку, и кожу, и реберную клетку из прочнейшей римской стали, и даже повредили внешний корпус основного сердечного насоса, попутно пробив мех правого легкого.
Счастье еще, что нгулу заращивает свои раны очень быстро, а кожу и вовсе в пару часов. Тем не менее, оттенки боли в спине не давали свободно ходить, да и дышалось с трудом. Черная пыль, заменяющая кровь, не сразу восстановит механизмы тела. Пока это длилось, Флавий незаметно для самого себя переключился на запасное сердце и дышал только правой пневмокамерой.
К месту расположения русских подобрались поздно вечером, когда солнце уже закатилось за Карпаты. И Флавий, и вампир почувствовали видимое облегчение. Гиза тоже — тренированному убийце легче сражаться во тьме ночи.
Обиталищем русских оказалась довольно большая хижина на окраине. Стояла она чуть-чуть на отшибе от остальных построек, и это было как раз на руку команде Флавия. По сигналу вся троица рассредоточилась вокруг здания. Знаком к штурму будет мысленный сигнал Флавия своей спутнице, ну а Мариус должен был оставаться снаружи и следить, чтобы никто, не дай бог, не покинул здание через какой-нибудь тайный ход. Вампир заверил командира, что бегущего в страхе человека он почувствует хотя бы и сквозь землю.
'Раз, два, три — пошли!' − метнул Флавий заготовленную мысль арабеске и ударом ноги выбил основную дверь здания. Где-то с противоположной стороны арабская наемница ужом нырнула в приоткрытое окно кухни.
− Chto tebe na... − охранник-татарин не договорил и попятился назад при виде Флавия. Тот сознательно снял повязку перед штурмом, и теперь предстал перед несчастными русскими во всем своем блеске.
Впрочем, охранник хоть и попятился, но саблю достал, и даже замахнулся на незваного гостя. Флавий ткнул раззяву гладием в горло — и татарин стек на пол, захлебываясь кровью.
Дальше пошло веселее. Заорали на каком-то лающе-рычащем языке, в коридор высыпали еще несколько русских. Все здоровенные, волосатые и с длинными кривыми саблями-ятаганами. Чисто османские башибузуки!
Дрались они тоже вполне как башибузуки, то есть отвратительно. Римлянину даже не пришлось подключать какие-то дополнительные резервы организма. Прогулка с мечом по коридору оказалась анекдотом.
− Где тут самый главный? − спросил Флавий последнего из охранников, обезоруженного и раненого в бедро.
Татарская обезьяна дрожащими пальцами указала куда-то внутрь здания. А то Флавий не догадывался, что хозяина нужно искать внутри, а не снаружи. Римлянин сплюнул на охранника, оглушил ударом плашмя и поспешил во внутренние помещения. Там прилично грохотало — видать, местные вышибалы все-таки смогли углядеть шуструю Гизу в темных коридорах.
Но все было намного серьезнее.
Гиза отчаянно металась по небольшой комнате от врага к врагу, с трудом уворачиваясь от выпадов. Зрелище совершенно невероятное, учитывая боевые навыки хашшишина. Но и враги были совсем не те, что достались Флавию.
Два светловолосых мужчины очень уверенно орудовали небольшими прямыми клинками — у каждого по паре. Еще один посмуглее — поднимался с пола и тянулся к короткому луку. Быстро осознавшая опасность Гиза, наверное, вырубила стрелка первым. Однако не до конца, будучи сама атакованной двумя светловолосыми.
Флавий рванулся к лучнику и пригвоздил его ладонь к полу. Тот послушно взвизгнул, и тут же пырнул нового врага кинжалом в ногу. К счастью, клинок угодил ниже колена, где вообще не оставалось ни одного живого кусочка тела. Нож пропорол искусственную кожу и с противным лязгом воткнулся в сочленения прыжковых конечностей, сейчас сложенных.
Ррраз! Флавий распрямил толчковую мышцу, и лучник, получив мощнейший удар в грудь, улетел в стену, собрав по пути два стула и стол. Брызнули деревянные обломки, с потолочных стропил посыпалась труха. Клинка из пола Флавий так и не вынул, и русский дико завыл, баюкая разорванную пополам ладонь.
Два! Привыкшие к полутьме глаза выделили одного из белобрысых и Флавий метнулся к нему рассекая воздух гладием. Воин успел заметить новую угрозу, присел и тут же полоснул римлянина в живот. Только самого нгулу там уже не было — Флавий быстро ушел противнику за руку.
Теперь перед Гизой остался только один враг — как-нибудь справится.
Беловолосый медленно закружил вокруг Флавия, расталкивая ногами остатки мебели. Очень опасный и опытный тип, очень опасный. Оба меча держит свободно, немного подкручивая в воздухе задний. Флавий не знал этой школы, да и вообще парой владел не очень, отдавая предпочтение старой доброй школе быстрых пехотных боев с одним клинком.
Русский бросился вперед — и тут же ушел в полукувырок. Этого Флавий ждал: послушно подпустил белобрысого в нижнюю зону, а затем одним махом перепрыгнул ему за спину, на лету разворачиваясь в полуоборот. Обычному человеку так ни за что не сделать — но Флавий все лучше и лучше осваивал свое новое тело.
Подданный Руси удивленно обернулся — чтобы получить гладием промеж глаз. Будь он менее опытным — этим бой бы и закончился. Но противник оказался тертый: молниеносно ушел от удара назад, кувырнулся перекатом через плечо и снова вышел в низкую стойку. Флавию надоела игра в кошки-мышки, к тому же он понял, что светловолосый гигант понятия не имеет что такое настоящий нгулу.
Римлянин швырнул себя на врага и, в последний момент перехватив гладий левой рукой, обрушил меч на послушно скрестившиеся клинки. Защита со звоном сработала, остановив атаку Флавия, но осознать свою ошибку русский не смог. Не успел гладий ударить в пару мечей, как беловолосый воин захлебнулся кровью из пробитого горла.
Флавий щелчком вогнал автоклинок обратно в предплечье.
− Делаешь успехи, − поздравила Гиза, убирая свой короткий меч в ножны. − Только самого главного мерзавца я так и не нашла. А ты?
Флавий вытер гладий о рубаху светловолосого.
− Я тоже. Только несколько татарских обезьян на входе. Плюс лучник. И вот этот...
Римлянин пнул ногой булькающего кровью противника.
Позвали Мариуса. Вампир явился в царство смерти подлинным королем — тожественно оглядел разрушения, насладился видом располосованных врагов, после чего добавил не без ехидства:
− И это вы усомнились в безобидности крудов?
Трансильванец с укоризной посмотрел на своих подельников, потом на разбросанные тут и там тела. Кто-то из русских еще стонал, но большинство нашли смерть очень быстро и сейчас помалкивали.
− Если господам воинам интересны мои наблюдения, − продолжил Мариус, − то из дома никто никуда не уходил. Все шестнадцать человек, которых я засек еще с улицы, по-прежнему в здании. Да, и все же...
Вампир присел на чудом уцелевший стол, притулившийся у дальней стены.
− Я вот не совсем понял, а какова была цель нашего визита? Перебить всех подряд или все же допросить кого нужно?
Флавий смутился, Гиза совершенно спокойно поправила на себе одежду и заметила, что допрашивать можно только тогда, когда никто уже не может оказать сопротивления. Мариус еще раз оглядел окровавленные тела и признал, что действительно, сопротивления русская делегация уже не окажет.
− Но кого допрашивать? − усмехнулся вампир. − Вы же тут всех банально вырезали.
Флавий считал в уме. Получалось, что из шестнадцати человек Гиза до встречи с беловолосой парочкой уложила девять. Последний замкнул десяток жертв. А поскольку убивать не насмерть, как ядовито кольнула девушка вампира, ее не учили, получалось, что в живых могут остаться разве что противники Флавия. Всего числом шесть, включая четырех громил-неумех в коридоре. Впрочем нет, четыре! Ведь лучника-то он просто швырнул в стену — а из повреждений у того разорванная ладонь и только. Плюс обезьяна в коридоре, которую Флавий лишь оглушил ударом плашмя.
