Он ссадил меня с колен и поставил перед собой. Критически оглядел с головы до ног, задержался взглядом на башмаках и хмыкнул.
— Ну, как? — упёрла я руки в талию. — Твоё сокровище уже достаточно постарело, чтобы стать тебе ненужным?
— Мне ты всегда будешь нужна, — улыбнулся демон. — И, потом, ты ещё не превратилась по-настоящему в фею, когда проклинала деревни. Не переживай, ты ещё нескоро состаришься.
— Глава тридцать вторая. История Карасы
За стеной послышались шаги, дверь с шумом распахнулась и перед нами предстала Караса, выглядевшая лет эдак на сорок и одетая в костюм, который вышел из моды тысячу лет назад. Чем-то она напоминала старинные полотна, которые я видела в подвалах замка тьмы. Быть может, на одном или двух из них была нарисована именно она. За ногами феи пряталась моя собака.
— Лдокл! — выкрикнула Караса и ткнула в сторону демона пальцем. — Как ты посмел?!
— Я посмел? — удивился Лдокл и, взяв меня за руку, дёрнул на себя. Ахнув, я свалилась ему на колени. Прежде чем я успела подняться или устроиться поудобнее, демон обнял меня, покачал из стороны в сторону и подул мне в глаза. Веки тут же стали тяжёлыми, глаза закрылись, и я не то уснула, не то впала в оцепенение, уютно устроившись на коленях у демона. Я по-прежнему могла слышать и сознавать всё происходящее, но даже ради спасения своей жизни не сумела бы шевельнуться, открыть глаза или произнести хоть одно слово.
— Я обещала этой девочке своё покровительство, — доносилось ко мне сквозь сон. — Она больше не принадлежит тьме!
— Ты ведь не успела ещё отправить письмо её родителям, — лениво возразил Лдокл. — А, значит, она по-прежнему моя.
Он хмыкнул у меня над ухом.
— А даже если бы и успела. Неужели ты думаешь, что так просто освободить человека от влияния тьмы?
— Зачем ты сюда пришёл? — хмуро спросила Караса. — Если ты думаешь, что я позволю увести её...
— Сразу "увести", — возмутился Лдокл. Он шевельнулся, а после вытянул руку, будто что-то протягивал собеседнице. Судя по звукам, Караса это "что-то" взяла. — Вот, решил вернуть книгу. Специально, заметь, приехал на рассвете. У меня в замке Ристиль едва к полудню просыпалась, откуда мне было знать...
— Негодный мальчишка! — ругнулась фея. — Признавайся, сам же её и выманил до света.
— Может, и выманил, — рассеянно произнёс демон. — Мне с ней поговорить надо было.
— И как? Поговорил? — неожиданно напряжённо спросила Караса. Я не могла стряхнуть волшебного оцепенения и увидеть её лицо, но по голосу мне показалось, что фея волнуется. Волнуется... из-за Лдокла?
— Поговорил... — подтвердил демон. Обнял меня и погладил по голове. Мягко и ласково, как будто ласкал ребёнка. Только что я могла бы поклясться, что не могу стряхнуть оцепенения, а разговор волшебных созданий мне просто снится... но под рукой демона я шевельнулась и как кошка потёрлась о него головой. — Не смотри на меня так. Мы просто разговаривали. Как люди.
— Как люди... — с непонятной тоской повторила Караса. — Она третья, да, Лдокл? И годится.
— Третья, — признал демон. — И годится. Она — годится. Не сердись, я никогда не причиню Ристиль зла, но кто-то должен это сделать. Ты отказалась, Дрип не подходит, а четвёртого мир не вынесет.
Третья... третья в каком счету? Мысли расплывались, будто в тумане. Караса, Дрип и я. Что между нами общего?
— А что насчёт феи радуги? — не отставала Караса. — Почти тысяча лет прошла, пора бы ей...
— Я с ней не разговаривал, — шевельнулся, словно пожимая плечами, демон. — Совет против. Сама понимаешь. Пусть тысяча лет прошла, а я всего лишь правнук...
— Мне ли не знать, — хмыкнула фея. — Но скажи мне, внук, ты это нарочно подстроил? Потому и выбрал её, что она годится?
Годится на что?!
— Вечно вы, феи, преувеличиваете, — обиженно отозвался Лдокл. — Я выбрал девушку, которая понравится тьме, и такую, которая нужна мне самому. И да, я с самого начала думал о том, что она сможет помочь — ну и что?
— Так, значит, ты нарочно... — настаивала фея.
Демон отстранил меня и поднялся на ноги.
— Какие же вы все зануды, — возмущённо заговорил он. — Всегда ко всему примешиваете людскую мораль, потом всё путаете, а потом жалуетесь, что люди вас не понимают! Да, я выбрал именно её и именно поэтому! Поэтому тоже! Почему бы и нет? Да, она нужна мне. Зачем воровать сразу двух девушек, одну для себя, а вторую для башни, это ли не подлость? Когда можно взять одну, ту, которая нужна? Почему бы и нет, а, бабуля? Я демон, а не делец, и не делю — вот здесь для меня, а здесь для других. С Ристиль всё будет в порядке, я позабочусь о ней и до, и после. И, кстати, я не хотел, чтобы она вошла в башню без меня. Не уследил, но и не хотел. Понятно тебе?
Бабуля?!
— Я этого и не говорила, — возразила Караса.
— Ты подумала, — отрезал Лдокл. — Все вы... сначала думаете, а потом вздыхаете, будто я не демон тьмы, а чудовище из сказки.
— Бабуля?! — Мне удалось произнести это вслух и от звука собственного голоса я проснулась.
— Ну да, бабуля, — подтвердил демон, по-мальчишески ухмыляясь. Караса погрозила ему пальцем.
— Не дерзи, мальчишка.
— Бабуля... — растерянно повторила я, потирая виски. — Но как... почему?..
— Как-как, — внезапно прекратив улыбаться, проворчал Лдокл. Он подошёл к креслу и сел на ручку, подтолкнув меня, чтобы я подвинулась. — Караса — мать моего отца. Она сбежала из замка, когда папе было шестнадцать лет. Обыкновенных человеческих лет.
— Почему? — немедленно спросила я.
— Дед её похитил, — хладнокровно пояснил демон. — Помнишь, Ристиль, я рассказывал? О женщине, по чьим следам пустили тёмных охотников?
— Помню, — подтвердила я, переводя взгляд с демона на фею и обратно. Тьма великая, я и представить не могла...
— Ну, так вот тебе завершение давней истории. Когда Карасу настигли, деду пришлось поступиться не только влиянием и местом в совете, но и частью собственной силы, чтобы создать город, в котором новая фея смогла бы жить, не разрушая собой наш мир. По условиям того договора, она и на сутки не смеет оставить Фарог.
— А "чудесные создания" не смеют здесь разгуливать, — парировала фея.
— Без твоего разрешения, бабуля, — поправил Лдокл, криво усмехаясь. — Видишь ли, Ристиль, дед был без ума от своей пленницы и построил город совершенно бескорыстно. Но она и тогда его отвергла.
— И?.. — спросила я, предвидя нечто печальное.
— И тогда он умер, — буднично ответил Лдокл. — С демонами это иногда случается. Стоит ли удивляться, что отец проклял свою мать, а, Ристиль?
— Я не знала, — угрюмо ответила Караса, сцепив руки перед собой и глядя только на них. — Он никогда не говорил... Только держал меня взаперти, день за днём, одиннадцать лет, а вокруг была серая пустыня, куда глаз не кинь, и ни одной живой души, только он, я и сын, который с каждым днём становился всё больше похож на отца... и всё меньше человеком. Мне казалось, у него нет сердца.
— С демонами это иногда случается, — вежливо заверил Лдокл свою бабку. По тому взгляду, которым обменялись демон и фея, я поняла, что он не простил Карасе смерть деда. Или что-то другое, что ей сопутствовало.
— Мальчишка, — передёрнула плечами женщина. — Много ли ты знаешь о той истории?
— Немного, — так же вежливо заверил Лдокл, будто не он только что дерзил и ругался. — Только то, что дед любил тебя, а ты ушла, бросив его и отца. Ну, и, конечно, о влиянии тьмы на души смертных.
— Из книжки, — дополнила фея, и демон равнодушно кивнул. — Мальчишка.
— Старуха, — не остался в долгу Лдокл. Караса задохнулась от возмущения. Мне сделалось неуютно. — Вот что, бабуля, или отпусти Ристиль со мной или выйди за дверь, нам с ней надо ещё много обсудить.
— Я никуда с тобой не пойду, — поспешно заявила я. Перспектива быть посаженной на цепь мне вовсе не нравилась, а хамство демона по отношению к собственной бабушке... он так со всеми близкими разговаривает?
— Библиотека — не дом свиданий! — одновременно со мной выпалила Караса.
Демон положил мне руку на плечо, одновременно одаривая фею мрачным взглядом. Я напрягла все свои силы, но всё же не смогла справиться с наваливающимся на меня оцепенением. Караса нахмурилась.
— Отпусти её, — попросила она неожиданно мирно.
— Нет, — возразил демон и, пересев в кресло, прижал меня к себе. Мне внезапно вспомнились его слова — о том, что я нужна ему, — о которых я забыла, узнав о родстве между демоном тьмы и феей знаний. Что же я наделала, зачем же я отказалась?.. Лдокл заставил меня повернуться к нему и слегка покачал головой. Улыбнулся. Я почувствовала, как уходит волшебное оцепенение, и расслабилась по-настоящему. Демон погладил меня по волосам и потянулся меня поцеловать.
— Какие вы ещё дети, — подала голос фея знаний. Я вздрогнула, а демон насмешливо хмыкнул и всё-таки поцеловал меня. Это было очень приятно и совсем не напоминало вино забвения с его терпким и сладковатым вкусом. — Когда прежняя фея радуги была ещё жива, серая пустыня не появилась, а люди владели магией, я была колдуньей и жила в городе... сейчас его уже нет, но развалины можно найти в двадцати верстах от Фарога. Нас было не так уж много, и мы жили не очень-то дружно, и собирались только когда кто-нибудь из нас попадал в беду, или на него жаловались другие люди, или чтобы решить споры между собой... У меня был... друг, он всегда приходил ко мне в чёрном, и всегда ночью, хотя мог остаться на неделю или на месяц. И я никогда не спрашивала ни кто он, ни откуда приходит, ни куда уходит. На собраниях я его никогда не видела, но это ничего не значило, многие там не появлялись просто из лени. А потом у нас родился сын, и это тоже ничего не значило, потому что колдуны не вступают в браки, и никто им по этому поводу ничего не говорит... им и их избранникам. Мы-то, конечно, скрывали связь, это не очень одобрялось, когда у колдунов появлялись общие дети. Такой ребёнок мог родиться... очень больным, а мог и очень могущественным, а чаще — и то, и другое, и кому это было нужно, скажите на милость?
— Ещё бы, — хмыкнул, прерывая свою бабку, демон тьмы. — Человеческий колдун во втором, а лучше в третьем поколении мог бы стать волшебником, я имею в виду, одним из нас — просто размышляя о природе вещей, — если углубится в неё достаточно далеко. Без всякой башни тьмы, сам по себе. А кому это нужно?
— Я не знала, — произнесла Караса, которая совсем не выглядела удивлённой.
— Об этом говорят на совете демонов и фей, а не человеческих колдунов, — усмехнулся демон. — Но ты продолжай, бабуля, я давно сказочек не слушал.
— Мальчишка, — нахмурилась Караса. Лдокл весело ей подмигнул. Какое-то время мы сидели в молчании, которое никому не хотелось первым нарушить, потом фея глубоко вздохнула и черты её лица разгладились. — Никто не знал о моём... друге. И когда внезапно мы все утратили способность колдовать, я плакала не только о себе. Но и о нём, и о нашей любви. Я ведь не знала, где он живёт и как он теперь будет до меня добираться?.. но мой сын, а ему было тогда четыре года, сын твердил, что папа вернётся. Вернётся и заберёт нас к себе. Я тогда не слушала, ведь он был ещё ребёнок...
— А зря, — вмешался Лдокл. Караса смерила его суровым взглядом и, помолчав, продолжила свой рассказ.
— Он вернулся через год после катастрофы. Город затопила тьма, облако тьмы, и из неё вышел демон. Тогда они часто нападали на города и делали в них что хотели, ведь люди больше ничего не могли им противопоставить, а фей тогда никто не слушал. Когда ко мне пришли горожане, я думала, что они всё ещё надеются на мою колдовскую силу, и попыталась им объяснить... но они набросились на меня, избили и приволокли на площадь. Оказалось, гость требовал выкупа, иначе никогда не взойдёт солнце. Женщину — это часто случалось, и женщину, обладавшую некогда колдовской силой. Я... я не ожидала, что они так поступят со мной, ведь я всегда была добра к ним и помогала людям, и...
— Воцарилась тьма, — пояснил Лдокл, как будто ни к кому не обращаясь, — а во тьме люди меняются.
Караса кивнула.
— Пока горожане тащили меня, они обсуждали, что сделают с моим домом и с моим отродьем — так они называли моего сына. Он, к счастью, был в детской и не успел выбежать, когда они на меня набросились. Люди винили меня за то, что на город напал демон, а моё искусство, которое им столько служило... Они его проклинали. На площади меня швырнули в самое сердце тьмы, и тогда ко мне с плачем подбежал сын. Кто-то попытался оттащить ребёнка, но тьма раскрылась, и демон тьмы ступил на песок, которым была посыпана площадь. Он... Он был похож и непохож на моего возлюбленного, словно кто-то взял все черты и осветил их, но не светом, а тьмой. У меня болело всё тело, и сердце разрывалось от обиды, горечи и страха за моего ребёнка. Демон наклонился ко мне, поднял меня за плечи и спросил, чего я хочу...
— Вот поэтому на месте твоего города сейчас развалины? — с любопытством спросил Лдокл, и сотканная рассказом феи картина перестала стоять перед моим глазами. Караса вздрогнула, словно просыпаясь.
— Да, — хрипло ответила она. — Поэтому. Я... Мы... Я жила в другом мире, чем вы, дети, и он был страшнее и проще вашего, но всё же до того дня ещё ни разу не сталкивалась с предательством.
— И ещё ты не знала о том, как тьма меняет душу, — неожиданно для самой себя произнесла я. Лдокл смерил меня взглядом, но промолчал, а Караса кивнула.
— Да, дитя моё. Демон сказал тогда, что я принадлежу тьме — теперь, когда высказала своё желание и не остановила его, когда оно осуществлялось. И потом, уже в замке тьмы, он объяснил, что не мог прийти раньше. Что не хотел говорить, кто он такой, и хранил бы тайну и впредь, но сейчас слишком опасно жить среди людей жене и сыну демона тьмы. Тогда он назвал меня своей женой и не сразу заметил, что я не называла его своим мужем... Мы прожили в замке одиннадцать лет. И с каждым днём мой сын всё меньше становился человеком, и всё меньше в нём было от меня, и всё больше — отцовского. А тот по-прежнему появлялся иногда на неделю, а иногда на месяц, и пропадал, сколько хотел, и иногда забирал с собой сына, и я оставалась совершенно одна. Я просилась на волю, но демон только смеялся. Он говорил, что я принадлежу тьме, и во тьме отныне моё место. Он никогда не говорил о любви, но часто — о том, что я навечно останусь в его замке. Я не могла больше этого терпеть.
— Тогда как раз закончилась война, — нарочито громким шёпотом дополнил рассказ бабки Лдокл. — Что для нас какая-то дюжина лет? Дед всё время должен был присутствовать на совете, а там решались вопросы, как сохранить новое равновесие в мире и что делать с проигравшей стороной. Пока бабушка страдала от одиночества, дед из побеждённого умудрился сделаться одним из главных в совете, потому что его рекомендации были всегда к месту, и он щедро делился волшебной силой. И он не хотел признаваться жене, что их замок могли в любой момент разрушить — просто, чтобы устранить угрозу. Не хотел волновать. С демонами это случается.
