— Прислушайся к своему сердцу, волшебница, прислушайся и пойми. Он и в самом деле вспомнит все, что забыл, если открыть эти врата. Вспомнит все, и сразу. Как в детстве боялся темноты. Как впервые побывал в бою, и какой страх испытывал в этот миг. Как впервые у него на руках умер друг. Он вспомнит все это — сразу, в один миг. Воспоминания, сейчас надежно скрывающиеся за этой стеной, обрушатся на него, подобно лавине. Не размытые, давно почти забытые, сглаженные временем, а яркие, как будто бы события произошли только что. Выдержит ли он?
— Смогу ли я помешать вырваться страхам и боли?
— Ты? — монстр вгляделся в волшебницу, и затем расхохотался. — Нет, ты не сможешь... Ты слаба. Ты неопытна.
— Я готова попробовать.
— Зная, что ценой твоей неудачи будет его жизнь? Его разум? Ведь даже если ты ответишь верно, проход, что откроется, будет широк. Многие страхи, многие воспоминания сумеют прорваться по нему, и вряд ли ты сумеешь помешать им.
— Я ведь об этом не узнаю, верно? — усмехнулась Таяна. — Если я проиграю, то буду столь же безумна, не так ли? Я готова, страж. Задавай свой вопрос.
— Хорошо... твой друг оказался здесь во многом из-за женщины. Женщины, которая спасла его жизнь. Женщины, которая сумела вылечить его, когда он был при смерти. Она не толкала его на этот путь, она даже не знала, что твой друг намерен был сделать. Он все решил сам... и все же, какие чувства связали его с этой женщиной? Скажи... но прошу тебя, прежде чем ответить, загляни в свое сердце. Подумай...
Таяна вновь попыталась проанализировать вопрос. Как и предыдущие, он таил в себе подвох. Женщина... она почему-то никогда не задавалась вопросом, была ли там, в прошлой жизни, у Дениса женщина. Теперь она услышала ответ на этот так и не высказанный вопрос. Конечно, была. Да и странно было бы, если бы это было не так. Он — видный мужчина, красивый и молодой, с отменным телом бойца, но еще не изуродованным шрамами... Такие нравятся женщинам. А то, что он не помнит о них...
Значит, она спасла Денису жизнь. Сделала то, что сейчас намерена сделать Таяна. Только теперь речь идет не о жизни — о разуме. И если к Денису вернутся воспоминания, он вспомнит все — в том числе, и ту женщину. Что их связывало? Она выхаживала его после раны... так же, как и Таяна...
Девушка чувствовала, как по телу прошла волна жара. Впервые она поняла, что не хочет возвращения воспоминаний Дениса. Не хочет и боится... боится, что вернутся забытые им лица, в том числе, и лицо этой женщины. И тогда ему придется делать выбор. Тэй с ужасом вспомнила слова Оракула о том, что она, скорее всего, выйдет из этой битвы рабой Дениса. Рабой навсегда, ибо самое страшное рабство то, где раб боготворит своего хозяина, где готов служить добровольно. А если рядом с Денисом будет другая... что тогда останется ей, Таяне? Омут, петля...
Она расправила плечи, и встретилась взглядом с застывшей в ожидании золотой мантикорой. А затем медленно, как будто бы вынося приговор самой себе, выдавила из себя:
— Любовь. Их связывает любовь.
Чудовищный протяжный вой прорезал воздух, и волшебница сделала несколько шагов назад, как будто бы этот звук имел материальную природу, и нанес ей ощутимый удар.
— О, женщина! Почему ты не послушалась своего сердца? Почему ты решила увидеть в ней только соперницу? Ты ошиблась! Твой друг ненавидит эту женщину, а она, в свою очередь, презирает твоего друга. Она не занимает места в его сердце... Но печать сломана, ворота открываются. За ними — смерть. Для тебя, и для него. Трепе...
Последние слова уже рассыпающейся в пыль мантикоры заглушил пронзительный скрип. Это медленно расходились в стороны створки чудовищных ворот. Оттуда рванулись на свободу, прямо через то место, где стояла Таяна, многочисленные полупрозрачные тени... и когда первая из них коснулась девушки, та пронзительно закричала...
Тернер устал ждать. Конечно, он сам предложил Оракулу сначала решить все вопросы с этой парочкой, но всему же есть разумные пределы. Он медленно извлек из ножен меч, и двинулся внутрь пещеры. Пожалуй, и в самом деле хватит оттягивать сладкий момент, теперь он сможет поговорить с этим существом начистоту. А если волшебница и ее спутник еще не решили все свои проблемы... что ж, в таком случае, им не повезло.
Первая магическая завеса встретила его почти у самого входа в пещеру. Тернер прошел сквозь нее, не обратив особого внимания, хотя немало нашлось бы смельчаков, готовых рискнуть, и попытаться хотя бы прикоснуться к радужной пленке, с помощью которой Оракул перекрыл проход. Все воины, желающие дожить до седых волос, к магии относились с должным уважением.
Это была простенькая защита, защита боли. Человек, просто прикоснувшийся бы к колышущейся завесе, тут же рухнул бы на камни, потеряв сознание от чудовищных болевых спазмов. Возможно, и умер бы, если бы не нашелся кто-нибудь, кто оттащил бы приятеля от опасного места. Тернер ощутил лишь легкий укол, и криво усмехнулся. Вряд ли этот Оракул ограничится простым болевым пологом, наверняка дальше он приготовил что-нибудь посерьезнее...
И верно, следующая завеса уже никого и ни о чем не предупреждала. Она была невидима, но стоило зацепить ее хотя бы кончиком пальца, и огненный шар испепелит смельчака. Облако пламени и впрямь окутало незваного гостя, но Тернер лишь досадливо мотнул головой. Даже его одежда не пострадала от этой вспышки.
— Это все, на что ты способен, старик? — чуть насмешливо пробормотал воин вслух.
Словно в ответ на этот риторический вопрос, слаженно ударили тяжелые арбалеты. Они, возможно, и были созданы с помощью магии, но вот стрелы били совсем как настоящие. Да в них и не было магии, кроме, разве что, способа изготовления. Тернер не без основания предполагал, что стоит вынести эту стрелу из пещеры, и она исчезнет, развеется, как дым. Здесь же она была вполне материальна.
От двух стрел он увернулся. Еще одну сумел отбить мечом. Четвертую поймал ладонью... пятая вошла в бедро. Пробив навылет тело, она выставила наружу наконечник... и на нем не было ни капли крови.
Человек в этой ситуации, скорее всего, просто грязно выругался бы. Тернер лишь равнодушно пожал плечами, и, даже не шевельнув бровью, выдрал стрелу из раны. Затем сжал пальцами края рваного отверстия, немного подержал... когда он убрал руку, на месте большой дыры виднелся только свежий шрам. Пожалуй, он мог бы убрать и его... но Тернер ценил свои шрамы — каждый из них напоминал об ошибке. И не давал ее повторить.
Еще шаг, и сверху рушатся каменные глыбы. Это уже серьезнее... Тернер понимал, что похоронить его под обвалом — это вполне реальное решение задачи. Поэтому он рванулся вперед столь быстро, сколь мог — и получил лишь пару чувствительных ударов в спину, бросивших его на пол пещеры. Он медленно поднялся, и оглянулся. Позади стеной высились камни, наглухо запечатавшие выход... конечно, любой завал можно разобрать, было бы время. Тернер подозревал, что времени у него будет предостаточно.
Меч остался под завалом. Наверное, кого другого это обескуражило бы... но Тернер не дорожил этим клинком... как не дорожил он и ничем другим.
Последняя завеса была уже у самого входа в зал, в котором оракул принимал гостей. С такой защитой ранее Тернер не сталкивался. Похоже, сам воздух загустел, и не желал пропускать его. Чем сильнее Тернер рвался вперед, тем сильнее становилось сопротивление.
На мгновение, это его встревожило. Хотя... что ж, если не дастся пройти сквозь завесу, ее можно будет обойти. Хоть бы и прямо сквозь стену.
Он взглянул на Оракула... нет, теперь это был человек — Дерек принял свое истинное обличье. Тернеру было интересно, назвал ли он девчонке свое настоящее имя. По крайней мере, ранее оно было ей неизвестно. Старый, хотя и не выглядящий дряхлым маг стоял на коленях у безжизненного тела Таяны, лежащего в глубоком кресле. Вот он поднял голову, бросил короткий взгляд на Тернера, и снова склонился над молодой волшебницей.
Тернеру пришла в голову мысль проверить, устоит ли незримый щит перед ударом кинжала. Мысль была ничем не хуже других, и он нанес удар — один, другой... И вдруг клинок провалился в пустоту, столь резко, что Тернер, от неожиданности, чуть было не упал. Чудом удержавшись на ногах, он бросил подозрительный взгляд на Дерека, и тут же понял, что это не лезвие пробило защитную вуаль, это маг снял защиту одним чуть заметным движением руки, и вновь вернулся к своему занятию.
Тернер подходил к Оракулу медленно, осторожно. Он прекрасно понимал, что маг невероятно силен — и все же знал, что способен выиграть в этой схватке. Дерек же, в свою очередь, ничуть не был обеспокоен приближением врага, все его внимание поглощала лежащая перед ним девушка... Тернер окинул мага недоуменным взглядом, и вдруг понял, что тот почти совсем лишился сил. Дерек не выглядел измученным... просто в воздухе висело нечто неосязаемое, что Тернер оценил как безмерную, невероятную усталость волшебника.
— Я...
— Помоги, — прервал его волшебник. Его руки, почти касавшиеся головы Таяны, были сплошь покрыты сеточкой мелких искр. — Помоги... нужна твоя сила.
— Я пришел убить тебя, старик... — рассмеялся Тернер. — А отнюдь не помогать тебе.
— Глупец... — голос мага звучал напряженно, он старался говорить и, одновременно, не прекращать контроля над разумом спящей девушки. — Глупец... отменный убийца, не боящийся ни магии, ни клинка... а мозгов в тебя не вложили, ох, говорил я Блазу. Убить меня... я давно умер, неужели ты не понял, тьер? То, что ты видишь, лишь дух... а убить дух не под силу даже тебе. А вот девочка... ее еще можно спасти. Но я не могу, у меня не хватает сил. Ну же... думай быстрее, убийца. Или эта малышка тебе тоже успела насолить?
— Ты хочешь, чтобы я отдал свою силу... а ты в это время нападешь.
— Не смеши меня... будь на моем месте настоящий живой Дерек, ты бы сгорел в тот же миг... неужели ты думаешь, что маги не оставили для себя лазейки? Первый закон, совершенства не существует... ты что, не помнишь? Только мне нет нужды убивать тебя... даже если бы я мог. Но девочку нужно вытащить, да и парня тоже. Ты не представляешь, как это важно.
— Хорошо, — неожиданно для самого себя, заявил Хищник. — Хорошо, маг, я помогу. Но потом мне тоже будут нужны ответы на вопросы. На многие вопросы, старик.
— О, Эрнис, да сколько угодно.
— Ладно... что я должен делать?
— Ты же умеешь направлять свою силу на других... должен уметь, я помню, Блаз закладывал в тебя и этот дар. Передавай силы девчонке, она ведет бой, и я больше не могу ей помочь, я почти иссяк... и я должен сделать кое-что другое.
— Что? — рыкнул Тернер, в котором вновь пробудились подозрения.
— Не трясись, как лист на ветру, боец, — фыркнул Дерек. — Я должен проникнуть туда, куда эта малышка открыла путь. Иначе все будет зря. И ее жертва, и отданные мной силы... Возможно, тебе покажется, что я потерял сознание. Не обращай внимание. И держи ее... держи как можно дольше. И не давай отступить, она должна выстоять так долго, как только возможно. Готов?
Тьер неуверенно кивнул.
— Ну... давай!
Искорки на руках мага погасли, и почти одновременно вспыхнули такие же искры меж пальцами Тернера. Нет, не такие — куда ярче, куда сильнее. А Дерек сместился ко второму креслу, где лежал Денис, и положил руки парню на голову. Пальцы засветились, но теперь это не были искры, это было теплое желтоватое свечение... Оракул замер, словно превратившись в статую.
А Тернер продолжать вливать силу в безжизненное тело девушки. Теперь он видел ее глазами, видел тот бой, что вела сейчас ее душа в неведомом далеке. Тернер не очень хорошо представлял, где происходит эта схватка, но он вдруг поверил словам Дерека о том, что бой этот — чрезвычайно важен. И, даже не осознавая, что делает, он принялся перекачивать волшебнице не только силу — но и другие умения. Те, что делали из него непобедимого бойца.
Таяна выбросила вперед руку, и невидимый толчок отбросил тень назад, в серую пелену, колышущуюся меж створок распахнутых врат. Неизвестно почему, но она была уверена, что этот призрак уже не вернется. Впрочем, утешительного в этом маленьком успехе было немного — поток теней не ослабевал.
Каким-то внутренним чувством она точно знала, каким из теней можно пройти беспрепятственно, а какие нужно остановить любой ценой. Девушка прошептала слова заклинания... мантикора уничтожила ее меч, но что такое кусок железа, столь же иллюзорный, сколь и весь этот мир? Лишь способ концентрировать энергию заклинания... с клинком ей было бы немного легче, но можно обойтись и без него.
Теперь световое лезвие росло, казалось, прямо из ладони волшебницы. Яркий луч, казавшийся вполне материальным, обжигал ладонь, и Таяна явственно ощущала запах паленой кожи. Во что превратится ладонь к концу боя, страшно было даже подумать... если у этой схватки когда-нибудь настанет конец. Она наискось хлестнула потоком света по приближающимся теням, и они отпрянули... те, что стояли позади, попали в вязкую серую массу врат... и сгинули там, но остальные опять рванулись вперед.
Становилось все труднее различать опасность в этой клубящейся мешанине. Взмах, еще взмах... длинное щупальце одного из призраков прошлого вцепилось ей в ногу. От страшной боли девушка пошатнулась, и упала на одно колено, но световой клинок по-своему истолковал угрозу, и начисто отсек струящуюся дымную полосу. Тварь, лишившись конечности, отступила...
По подбородку стекала кровь из прокушенной губы, волшебница ощущала на языке сладковатый привкус, и это немного придавало ей сил. И все же она знала, что проигрывает. Она слишком устала, чтобы продолжать эту битву долго... Но, в то же время, Тэй твердо знала — пока она стоит здесь, перекрывая проход, у Дьена есть шанс не сойти с ума. Что ж... значит, остается только продержаться как можно дольше.
Мимо нее промчалась новая тень — не грязно серое облако дыма, а нечто серебристое, похожее на россыпь крошечных огоньков. Несколько призраков шарахнулись от светящегося облачка, другие были отброшены назад... На пару долгих мгновений атака замерла. Тэй прочувствовала, как чья-то мысль коснулась ее сознания.
"Держись, девочка...".
— Я буду держаться, Оракул, — прошептала она.
И снова, стараясь не обращать внимания на запах обугливающейся плоти, подняла световой меч.
И тут вдруг все изменилось. Откуда-то извне на Таяну обрушился поток силы, поток чистой энергии. Наверное, какой-нибудь придворный менестрель, прослышав об этом бое, составляя очередную героическую песнь, поспешил бы назвать это силой Света, пришедшей к волшебнице, в одиночку стоявшей на пути сил Тьмы.
И он был бы неправ. Это нельзя было назвать Светлой, как нельзя было назвать и Темной силой. Это была просто мощь — равнодушная, но невероятно сильная, способная исполнить приказ. И готовая его получить...
Стена вдруг стала ниже... или это показалось девушке? Она увидела, как ряд теней попятились, как будто бы напуганные чем-то... странно, что же может так напугать призраков прошлого? И лишь увидев, как макушки деревьев колышутся на уровне ее плеч, волшебница поняла. Ее тело стало огромным, а сияющий меч, невероятно удлинившись, теперь очерчивал смертельные круги — и ни один из призраков не рисковал оказаться на пути волшебного клинка. Взмах руки — и сразу десяток теней, сбившись в плотный ком, навсегда исчезают во мраке врат...
