Размышления о качестве подарков прервало мое собственное наручное украшение, сигнализирующее о появлении новых гостей. Глядя на продолжающую танцевать пару, я с удовольствием отметил, что не зря предоставил сегодня Рикке выходной и еще утром в принудительном порядке отобрал у нее контрольный браслет, передав его на хранение Микаэле.
— Кажется, нас решили навестить, — шепнул я Сильвии. — Пойду, пообщаюсь. Пока не вернусь, держись рядом с Микой. Она проинструктирована на случай возможных неприятностей.
— С тобой точно ничего не случиться? — встревожено спросила жена.
— Убивать не будут. А чтобы меня захватить, надо очень сильно постараться.
Сильвия нервно улыбнулась:
— Не задерживайся там. Возвращайся поскорее.
Успокаивающе погладив ее по руке, я поднялся и пошел встречать гостей. Группа одетых в черные мундиры людей во главе с отцом ожидала меня, стоя напротив входной двери. Настоящие военные, выдержке которых можно позавидовать. Я бы на их месте уже отправил кого-нибудь на задний двор, откуда явственно доносились звуки музыки и человеческие голоса.
— Здравствуй, папа. Господа. Пройдете в дом?
— Пройдем, — ответил за всех отец.
— Тогда прошу. — Я распахнул перед ними дверь. — Гостиная или библиотека? В первой легко разместятся все присутствующие, во второй хорошая звукоизоляция и прочая защита от любопытных.
— Библиотека.
Значит, я угадал, и восьмерых сопровождающих отец захватил с собой не для того, чтобы они давали ему советы в разговоре. С другой стороны, вязать меня еще не начали, так что шанс на мирный исход переговоров оставался. Мы прошли в библиотеку и расположились в креслах возле письменного стола. Только он и я — отряд сопровождения остался за дверью. Отец закинул ногу на ногу и сложил руки на колене.
— Итак, сын. — Начал он, глядя мне в глаза. — Я допускаю, что ты имел веские причины поступить так, как поступил. И сейчас хочу их услышать.
— Хорошо. — Я задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. — Во-первых, мне не слишком понятно, как управлять женщинами. Тем более, имеющими более высокий социальный статус. А давать возможность Ла Лидии крутить собой я не намерен. Во-вторых, мне нравится Сильвия.
— И поэтому ты хочешь отказаться от свадьбы и родства с императорской семьей? — Отец дернул щекой, демонстрируя свое неудовольствие.
— Отказаться? Ни в коем случае. Я всего лишь демонстрирую, кто будет главным в нашей семье. А отказывается пусть император или Ла Лидия, если их что-то не устраивает.
— Считаешь себя настолько могущественным, чтобы диктовать условия главе государства?
— Считаю себя достаточно независимым, чтобы не жениться по первому его слову.
— Мальчишка! — Отец как-то умудрился рявкнуть, не повышая голоса. — Играешь в свои дурацкие игры, в то время как семья взяла на себя целый ряд обязательств, связанных с твоей свадьбой.
— А я просил? — Мой голос был полной противоположностью отцовского — спокойный и холодный. — Земли Риттершанцы отдают без вашей помощи. О свадьбе с Ла Лидией я разговаривал лично с Давидом. Какое мне дело до обязательств, которые вы сами взвалили на себя, да еще и не ставя меня в известность?
— Все это делалось ради твоего будущего.
— Какая удобная позиция. Можно делать какие угодно глупости, а, попав в неудобное положение, обвинить Абеля. Так как все делалось ради его будущего. Я готов отвечать только за те обязательства, которые взял на себя сам.
— Не припоминаю, чтобы во время нашей последней встречи ты возражал против свадьбы.
— Против свадьбы я и сейчас не возражаю. А вот против всего остального...
— Более поздних претензий от тебя тоже не поступало.
— Я должен сообщать тебе лично о каждой мелочи? Неужели семья перестала поставлять информацию? Ты не знаешь, что я не в восторге от попыток Ивейны ограничить мой круг общения? Не в курсе того, каких людей подбирает бабушка Клара и что они творят в моем доме? Ни разу не слышал о том, как я каждую неделю пытаюсь донести до матери, что не нуждаюсь в нанятых ее людях? Про дядю Теодора, так и не выславшего мне регламент свадьбы, уже даже упоминать не стоит — слишком мелко.
— Насколько мне известно, регламент тебе высылался.
— Ты имеешь в виду инструкцию с аналогичным названием, в которой расписано, где я должен находиться в каждый момент времени? Она да, высылалась. А настоящий регламент свадьбы нет, несмотря на мою просьбу. Зато я получил прекрасное письмо от дяди Теодора, в котором говорится, что полный регламент слишком длинный и сложный, так что мне не стоит забивать им себе голову. Тебе это письмецо подарить на память?
— Не надо. — Мне показалось или отец действительно скрипнул зубами? — Я все услышал. Но хочу напомнить, что ты пока еще часть семьи. И за каждый твой поступок придется отвечать, в том числе, и семье.
— Я всегда готов отвечать за свои поступки. Но именно за свои. Если у Давида или императора будут вопросы по поводу моей женитьбы — добро пожаловать. Насчет данных вами в обход меня обещаний — разбирайтесь сами.
— Ты понимаешь, что это значит, сын? Если нам не удастся договориться с императором, то я буду вынужден изгнать тебя из семьи. Ради сохранения лица.
— Да пожалуйста. Я бы прокричал что-то вроде "Й-е-е-х-у-у! Наконец то они от меня отстанут!", но подобное выражение эмоций не соответствует моменту. — Я сумел сохранить голос таким же равнодушно-холодным, как и раньше. На самом деле, именно сейчас лишение фамилии меня категорически не устраивало, так как я небезосновательно полагал, что Соколу наследник Гнецев значительно нужнее простого курсанта Абеля. Пусть даже и невероятно перспективного.
— Мне кажется, ты не осознаешь серьезности ситуации.
— А мне кажется, что ты упорно отказываешь своему сыну в праве считаться разумным. Все я осознаю.
— Да? Даже то, что тебе в одиночку придется противостоять Риттершанцам, желающим отомстить за оскорбление одной из них?
— У меня есть несколько вариантов решения своих проблем. Но для начала озвучу самый простой. Сразу после изгнания я смиренно попрошу императора принять меня в семью. Как думаешь, ему пригодится безродный Ла, владеющий рудниками Вельской области? Так что, пап, ты уж постарайся замять нынешний скандальчик. Потеря и рудников и наследника, тем более такая, не пойдет на пользу семейной репутации.
— Мы обсудим вопрос твоей принадлежности к фамилии Гнец позже. После переговоров с императором.
— Как скажешь. Я не спешу. Но у меня есть еще одно замечание. Знаю, что наши родственники не привыкли докладывать тебе о своих действиях, а ты, как добрый глава семьи, не устраиваешь за ними тотальной слежки, но все же... Если хоть один носитель фамилии Гнец примет участие в подготовке покушения на мою жену, то я сделаю все от меня зависящее, чтобы сегодняшняя выходка показалась вам детской шалостью.
— Я услышал тебя, Абель.
Сильвия Гнец
Время тянулось ужасающе медленно. Как обычно бывало во время сидения в засаде или перед атакой. И то, что на этот раз она находилась во дворе особняка, расположенного посреди самого безопасного района летней столицы, ничего не меняло. Нападение могло последовать в любой момент.
— Скучаешь? — к сидящей в одиночестве Сильвии подошла старшая из супруг Сокола.
— Вроде того, — не стала вдаваться в подробности жена Абеля.
— Могу я присесть?
— Конечно.
— Не беспокойся, он вернется, как только сможет. — Женщина опустилась на лавку рядом с Сильвией.
— А?
— Лицо у тебя достаточно невозмутимое, но читать эмоции можно не только по нему.
— Язык тела?
— Банальная наблюдательность. — Зиона улыбнулась. — Ты словно приросла к этому месту. И постоянно косишься в сторону дома. Волнуешься ведь?
— Волнуюсь, — призналась Сильвия.
— Если хочешь, могу поделиться собственным способом борьбы со страхами.
— Хочу.
— Найди себе дело. Чем бы ни занимался сейчас твой муж, его работа от женских переживаний легче не станет. Так подумай, чем ему можно помочь.
— И чем?
— Ну откуда же я знаю. Это ведь твоя задача — найти себе полезную работу. Займись, например, гостями. Ты хозяйка дома — привыкай к новому статусу.
— Спасибо. — Сильвия по-новому посмотрела на наполненный гостями двор и неожиданно зацепилась взглядом за одинокую блондинку в белом платье. — Кажется, я уже подыскала себе подходящее занятие.
— Вот и прекрасно. Ну, не буду мешать. — Зиона поднялась на ноги.
Сильвия встала следом за ней. Только пошла в совершенно другую сторону: не к танцевальной площадке, а поближе к дому. Туда, где сидела Ивейна Гнец.
— Что-то хочешь сказать? — Блондинка повернула голову в сторону приближающейся женщины.
— Да. — Сильвия кивнула. — Я хотела поблагодарить вас за заботу. И сказать, что, несмотря на уважение, испытываемое к вам и главнокомандующему Александро, собираюсь сражаться за Абеля до последнего.
— Глупышка. — Ивейна грустно улыбнулась. — Вроде взрослая, а все еще такая наивная. Тебя надо обязательно с Марианной познакомить — пусть посмеется. Думаешь, тебя на дуэли вызывать будут?
— Нет. Скорее всего, меня постараются убить или опорочить при помощи какого-нибудь грязного трюка. Но я умею постоять за себя не только с помощью кулаков.
Ивейна глубоко вздохнула:
— На мой взгляд, вы с Абелем всего лишь пара наивных детей, имеющих слишком радужные предоставления об аристократическом обществе. Но, тем не менее — удачи. Если тебя убьют — обязательно положу шикарный букет цветов на могилу.
* * *
Гнешек вошел в кабинет ректора легкой танцующей походкой, сжимая в одной руке бутылку, а в другой хрустальный фужер. Сделав пару па, он достиг своего любимого стула и, неуклюже приземлившись на него, принялся наполнять бокал — из бутылки полилась темно-красная жидкость.
— Напиваешься на работе? — Рэдфорд Калас задрал левую бровь.
— Мне уже можно. Женщин своих на праздник отправил, указания подчиненным раздал, за отлетом главнокомандующего понаблюдал. Будете? — Ингви вопросительно взглянул на своего нанимателя, приподняв бутылку.
— Нет уж, спасибо.
— А зря. Прекрасный виноградной сок.
— Ты лучше расскажи, как там ситуация с молодым Гнецем, алкоголик. — Калас улыбнулся.
— Прекрасно. Наглости Абелю точно не занимать — у меня столько никогда не было. Если переживет ближайший год, то главнокомандующего можно менять, не дожидаясь ухода Александро в отставку. Хотя опыта ему пока еще не достает. Кто же договаривается со служителями Совершенства о подготовке тайного бракосочетания за какие-нибудь три дня до самого события? Если бы глава нашего храма не был так ленив, прекрасный план Гнеца мог и сорваться.
— Томас? Ленив? По-моему, ты к нему несправедлив.
— А как еще называть его поведение? Большинство людей на подобных должностях самостоятельно отслеживают политическую ситуацию, а он постоянно бегает ко мне за инструкциями.
— Я бы назвал это — прикормил.
— Попрошу без инсинуаций, — делано возмутился Сокол. — Томас Гордон — свободный и независимый человек. Только ленивый.
— Не будем спорить о терминологии. — Калас усмехнулся.
— Вы правы. Не будем. Ленивый Томас Гордон внял доброму совету и не стал тянуть время, попросив своих подчиненных пойти навстречу Абелю. Так что теперь тот женатый человек. Переговоры с Александро прошли успешно, поэтому юноша еще и не вдовец. Его супруга тоже пока замужем.
— Полагаешь, император не откажется от союза с Гнецами? Несмотря на жест молодого человека?
— Фамилия нашего правителя Риттершанц, а не Денова. Выгода для них превыше абстрактной чести. Отказ Лидии выходить замуж автоматически оставляет их семью без Вельских копей. Дом Весов — в первую очередь, дом торговцев, и большинство из них удивится такому легкомысленному отношению к деньгам. И если император может наплевать на их удивление, то Давид нет. Он из кожи вон вылезет, чтобы только свадьба состоялась. Полагаю, нашему главнокомандующему даже извиняться особо не придется — произнесет публичную речь, осуждая поступок своего наследника, и этим ограничится.
— В итоге Гнецы получат союз с Риттершанцами при крайне негативном отношении последних. Забавно, не находишь.
— Нахожу. Но, что еще забавнее, Давиду придется пойти на конфликт, если он хочет занять трон. Хотя бы для видимости. Его обставили, изящно унизили и лишили некоторого дохода — за такое полагается мстить. Но формально, Гнецы — союзники, и мстить им надо очень аккуратно, чтобы они не догадались. А члены Дома Весов, наоборот, догадались. Щекотливая ситуация. Особенно с учетом того, что ему надо наращивать силы, а не растрачивать их в противостоянии с нашим Домом.
— Ему проще дать Александро или Абелю еще один кусок земли в "аренду" и попросить тех сфальсифицировать собственное поражение.
— Да вы стратег, господин ректор. — Сокол отвесил шутовской поклон. — Но вообще, следует признать, Абель выбрал идеальный момент для своей первой свадьбы.
Мужчины дружно засмеялись.
Глава 20
Ла Марианна Гнец
Женщина вышла из спальни, позевывая на ходу. Ее муж сидел на том же самом месте, что и накануне вечером. И судя по тому, что открытая на середине книга была совсем не той, которую она видела в его руках в последний раз, спать юноша не ложился. Хотя Мари и приглашала. Ну как, приглашала? Намекнула, что двуспальная кровать достаточно широка, и для нетребовательного мужчины может найтись немного места — на краешке. Не пошел. Дуется.
— Доброе утро. — Женщина уселась напротив мужа.
— Угу, — отозвался тот, не отрываясь от чтения.
— Неужели книга настолько интереснее молодой жены? — поддела его Мари.
— Угу.
Судя по немного изменившемуся тону, вопрос он расслышал и понял. Просто решил попытаться задеть ее. Но взрослая женщина лишь хмыкнула в ответ на детский выпад.
— Не спал? — Она резко сменила тему.
— Нет.
— Почему?
— Здесь всего одна спальня. А делить с тобой постель ниже моего достоинства.
— Диван вроде никто на ночь не убирал. — Марианна чуть качнула головой, указывая на упомянутый предмет мебели.
— Здесь снует слишком много слуг. Не собираюсь давать им повод считать меня изгнанным из постели супруги.
— Беспокоишься о своем моральном облике?
— Хотя бы один из нас должен о нем беспокоиться.
Марианна снова хмыкнула. Растет мальчик. Уже огрызается, а всего три месяца назад только глазками хлопал и зубками скрипел.
— Лучше бы побеспокоился об облике физическом. Мешки под глазами не красят будущую элиту вооруженных сил империи.
— У меня нет мешков под глазами.
— Ты уверен? — ласково спросила Мари. — В зеркало давно смотрелся?
— Вечером, — хмуро буркнул Крис. — Но убеждаться в твоей неправоте не побегу. Я достаточно спал вчера перед вылетом, чтобы бессонная ночь не могла сказаться на моем внешнем виде.
— Ты спишь днем? — Женщина приподняла правую бровь. — А почему не ночью? Может, мне тоже стоит начинать беспокоиться о твоем моральном облике?
