Когда Дарл распорядился оседлать Арниса и Шмеля, на загорелом лице конюха возникло озабоченное выражение.
— Арниса мы вам сейчас же поседлаем, мейер Арклесс, а вот Шмель...
— Что Шмель? — встревожился "дан-Энрикс".
Конюх развел руками.
— Вы вчера, по-видимому, ездили не слишком осторожно. У Шмеля повреждено копыто. Он не может ехать.
— Тогда подберите для 'дан-Энрикса' другую лошадь, — потребовал Димар. Видимо, мысль сегодня же отправиться в Эрхейм крепко засела в его голове. Но конюх с сожалением покачал головой.
— Боюсь, что у нас нет свободных лошадей.
— Что, ни одной?.. — сердито спросил Дарл.
— Да, ни одной. Заняты все, кроме одной кобылы, еще не успевшей разродиться, и... — конюх запнулся и после неловкой паузы закончил — В общем, у нас нет свободных лошадей.
Крикс и Дарл переглянулись. По глазам приятеля Крикс понял, что тот думает о том же, что и он. Кажется, один возможный выход у них все же был...
— Тогда оседлайте моему товарищу Фуэро, — сказал Арклесс быстро, словно опасаясь, что, если он хоть чуть-чуть помедлит, то уже не рискнет выговорить эту святотатственную фразу.
— Оседлать... Фуэро? — вытаращил глаза конюх. — Вы с ума сошли?!
— Да нисколько, — храбро возразил Димар. — Что тут странного?.. Шмель захромал, а нам нужно сегодня же уехать из Адели. Следовательно, мы берем того коня, которого вы можете нам дать.
Конюх скрестил руки на груди и обратился к Криксу — видимо, решил, что Арклесс совершенно безнадежен.
— Мейер Рикс, будьте благоразумны. Этот конь, Фуэро, необъезжен и опасен. Я не хочу весь остаток жизни упрекать себя за то, что вы сломали себе шею, а я мог это предотвратить, но ничего не сделал.
Арклесс тоже обернулся к Риксу, посмотрев на него так, как будто в глубине души надеялся, что друг вмешается и наотрез откажется садиться на Фуэро.
— Мне кажется, что я могу попробовать, — негромко сказал Крикс.
Конюх только безнадежно махнул рукой и пошел прочь, на ходу отдавая приказания своим помощникам.
Дарл искоса взглянул на Рикса, размышляя, не стоит ли попытаться отговорить друга от этой сомнительной затеи. Но 'дан-Энрикс' даже не заметил его взгляда — на его лице застыло странное сосредоточенное выржение. "Да он же этого хотел! — внезапно понял Дарл. — Он же мне говорил, что это лучший конь в Империи. Теперь его от Фэйро и клещами не оттащишь. Потому что он — фанатик. Ну а я... а я — дурак! Только бы все прошло благополучно!"
Панические мысли Дарла оборвало появление Фуэро. То есть собственно Фуэро и трех конюхов, выводивших его из конюшни. Арклесс даже на мгновение отвлекся и залюбовался жеребцом, обращавшим на трех взрослых мужчин, повисших на его уздечке, так же мало внимания, как если бы это были мухи, вьющиеся и жужжащие над его головой. По тому, как напряженно двигались все трое конюхов, можно было догадаться, что они с трудом справляются со своим подопечным. Когда один из них сделал движение, которое можно было истолковать как попытку сесть в седло, Фэйро покосился на него так бешено, что тот невольно отшатнулся в сторону.
Дарл понял, что, скорее всего, Фэйро на сей раз не даст "дан-Энриксу" даже поставить ногу в стремя. Казалось, что седло с уздечкой вызывают у коня такое раздражение, что подойти к нему сейчас мог разве что самоубийца.
— Отойдите, — попросил 'дан-Энрикс' конюхов.
— Что вы... мейер Рикс... — с натугой отозвался один из мужчин. — Походите осторожно, мы его подержим...
— Отойдите от него! — повторил Крикс.
На этот раз никто не усомнился в том, что это был приказ. И хотя подчиняться своенравному мальчишке конюхам хотелось даже меньше, чем бросать его наедине с Фуэро, они все-таки послушались.
Почувствовав, что ничьи руки не вцепляются в уздечку, Фэйро понемногу успокоился. Тогда "дан-Энрикс" медленно направился к нему.
— Тише, Фэйро, это я... Все будет хорошо, — ласково сказал он.
Крикс и сам не очень понимал, о чем он говорит. Ему просто нужно чем-нибудь заполнить давящую тишину, мешавшую ему сосредоточиться.
Он уже преодолел то расстояние, на котором Фэйро начинал воспринимать любого человека, как угрозу собственному спокойствию, и жеребец изогнул шею, прижимая уши.
"Высшие, что сейчас будет!.." — ужаснулся Арклесс про себя. "Если 'дан-Энрикс' сейчас возьмется за уздечку, Фэйро точно озвереет". Дарл даже не понял, когда начал называть Фуэро новым именем, придуманным 'дан-Энриксом' — уж очень оно казалось подходящим.
Но Крикс даже не взглянул на брошенную конюшим уздечку. Продолжая шептать коню что-то успокоительное, мальчик подошел к нему почти вплотную и погладил по плечу. Совсем как в прошлый раз, когда зашел к нему в денник.
Так они простояли почти целую минуту. Фэйро словно окаменел, а Крикс продолжал гладить черную лоснящуюся шкуру, медленно сдвигаясь в сторону. Похоже, Фэйро разгадал его маневр, но все равно остался неподвижен. Крикс сообразил, что ему нипочем не сесть верхом без той приступки, которую он использовал для этой цели в деннике. Фэйро — это все-таки не коренастый Шмель, в седло которого Рикс мог залезть без посторонней помощи.
Но просить о помощи на этот раз было нельзя, и оставалось только опустить пониже стремя. Крикс проделал это, продолжая одной рукой гладить шею Фэйро и сосредоточив все свое внимание на ремешках. Так было проще. Он смотрел на свои руки и даже успел отстраненно удивиться тому, что они не только не дрожали, но и двигались до тошноты размеренно и плавно.
Завершив все необходимые приготовления, Крикс оттолкнулся от земли, так что через секунду, так и не поняв, как ему это удалось, он уже сидел в седле и, закусив губу, подтягивал стремя повыше. Фэйро беспокойно переступил с ноги на ногу и покосился на наездника через плечо. Но этим все и кончилось.
— Теперь попробуй проехаться по двору, — осипшим от волнения голосом предложил конюх.
Крикс кивнул — сам знаю — и легонько тронул бока Фэйро пятками.
Тот тронулся с места и пару раз обогнул широкий двор конюшни, словно самый обычный конь. К этому моменту из конюшни вышел Юлиан, закончивший чистить свою лошадь. Единственный из всех, кто находился в это время во дворе, он ничего не знал о Фэйро, и поэтому не слишком удивился. Просто подошел и встал рядом с Димаром, который был слишком поглощен происходящим, чтобы что-то ему объяснить.
Немного успокоившись, 'дан-Энрикс' пришел к выводу, что ездить шагом по двору — совсем не то, ради чего стоило вообще садиться на такого коня, как Фэйро.
— Давай-ка посмотрим, как ты ходишь рысью, — вслух сказал он черному коню.
Но то ли Фэйро застоялся на конюшне, то ли он просто не признавал такой аллюр, как рысь, однако на попытку подогнать его он отозвался тем, что с места взял в галоп. Кто-то из зрителей издал испуганное восклицание, и главный конюх бросился наперерез коню, чтобы попробовать его остановить, но Крикс махнул рукой:
— Не надо! Все в порядке...
Сделав еще несколько кругов размашистым галопом — хотя и держась притом в седле не совсем так, как полагали правильным лаконские аристократы — он сумел остановить Фуэро и торжествующе обвел глазами всех собравшихся.
— Все хорошо, мейер дан-Энрикс? — спросил конюх, от волнения мешая прозвище клиента с титулом.
— Да, благодарю вас, — очень вежливо ответил Крикс. Когда он перевел взгляд на Лэра с Дарлом, глаза у него сияли. — Думаю, я справлюсь.
Дарл только беспомощно развел руками.
Пока они шагом ехали по людным улицам столицы, Фэйро, относившийся к своему новому наезднику с изумляющей Димара снисходительностью, вел себя вполне пристойно. Поворачивал, когда им нужно было повернуть, не обращал особого внимания на остальных коней и попадавшихся им на пути прохожих. Но как только они выехали за ворота, Фэйро, уже долгое время не оказывавшийся на воле, стал заметно нервничать и несколько раз сильно тряхнул головой, вынуждая наездника ослабить поводья. Крикс стиснул бока коня коленями, его лицо застыло. Арклесс мысленно спросил себя — с чего он взял, что все самое сложное уже осталось позади?.. Не приходилось сомневаться в том, что, если Фэйро в самом деле пожелает "высадить" лаконца, у того нет ни малейших шансов удержаться на его спине.
Несколько раз конь резко бросался из стороны в сторону, как будто бы не мог решить, избавиться ему от всадника или все-таки еще немного потерпеть. Желая помешать ему, Крикс подобрал поводья покороче, и это, по-видимому, стало для Фэйро последней каплей. Закусив удила, конь сделал несколько бешеных скачков и помчался вдоль городских стен таким неистовым галопом, что, казалось, он мог обогнать даже летевший с моря ветер. Арклесс — бледный, с перекошенным лицом, смотрел вслед Фэйро, понимая, что он уже ничего не сможет сделать, и только молясь, чтобы "дан-Энрикс" не сломал себе шею.
Дарл услышал, как южанин что-то прокричал, но это был не бессвязный вопль перепуганного человека, а ликующий и резкий крик, напоминавший боевые кличи каларийских всадников. Крикс давно забыл все наставления своих товарищей и растопырил локти в сторону, откинувшись назад и слишком глубоко просунув ноги в стремена — короче, сделав все возможные ошибки, от которых его столько предостерегали Арклесс с Лэром. Но зато он больше не боялся. Страх, как клочья серой паутины, был сметен ударившим в лицо холодным ветром. Жухлая трава, далекие деревья и светлые стены города со страшной скоростью неслись мимо него. Казалось, упоение от скорости и неожиданно нахлынувшей свободы просто-напросто разорвало бы ему легкие, если бы не выплеснулось в крике.
Мальчик рассмеялся, а Фуэро, понемногу успокаиваясь, перешел на плавную, размашистую рысь. Дарл с Юлианом к тому времени давно остались где-то далеко позади. И с того места, где они остались, им едва ли было видно, что с их другом все в порядке. Значит, нужно было возвращаться.
"Все, теперь поехали обратно, Фэйро, — сказал Крикс охрипшим голосом. Слегка потянул за повод. — Возвращаемся. Ну, вот и молодец... Теперь все будет по-другому. У тебя будет новое имя, и я никому не дам тебя в обиду. Обещаю!"
Крикс погладил жеребца по черной гладкой шее. Несмотря на их сумасшедшую скачку, шкура Фэйро была теплой и сухой, как будто он не покидал конюшни. А еще — теперь Крикс совершенно точно знал, что Фэйро нравятся его прикосновения, нравится ощущение чужой руки на своей шее и даже тяжесть на спине — хотя для Фэйро, от рождения предназначавшегося для тяжелой конницы, такая тяжесть была просто смехотворной. Мальчик вообще теперь знал о Фуэро куда больше, чем до этой скачки. Криксу даже показалось, что, если бы конь не перешел на шаг так скоро, то еще через пол-стае он сумел бы прочитать и его мысли — и получше, чем любой ведун.
"Кажется, я знаю, почему ты не хотел возить Финн-Флаэна и остальных, — сказал 'дан-Энрикс'. — Может быть, ты просто ждал _меня_. А, Фэйро?"
Конь даже ухом не повел в ответ на это, что и говорить, самодовольное предположение.
К Димару с Лэром Крикс подъехал сдержанной, неторопливой рысью, гордо выпрямившись и стараясь привставать на стременах со всем доступным ему изяществом. Про себя он полагал, что выглядит не хуже прирожденного аристократа. А ведь не так много времени прошло с тех пор, когда даже короткая поездка за спиной Эрлано казалась ему великим приключением! Но друзьям было не до того, чтобы оценивать его посадку.
— Как ты меня напугал! — сказал Димар. Он все еще был очень бледен. — Честно говоря, я был уверен, что эта зверюга тебя сбросит. Может быть, вернем его в конюшню и найдем тебе нормального коня?..
Вопрос прозвучал так безнадежно, что Крикс даже не счел нужным отвечать. Он чувствовал, что успех с Фэйро возвышает его в глазах Юлиана, чей народ всегда оценивал мужчину по способности сидеть в седле, и эта мысль была ему приятна. Как и то, что его другу еще только предстоит узнать о том, чем Фэйро славился на самом деле. Впрочем, похваляться перед Юлианом ему было пока нечем. Хоть он и сумел каким-то чудом приглянуться Фэйро, всадник из него был по-прежнему неважный. Вся надежда лишь на то, что за оставшиеся два или три дня он сможет хоть чему-то научиться. Чтобы не наверстывать упущенное под прицелом издевательски прищуренных глаз Льюберта.
— Я так понимаю, мы — в Эрхейм? — спросил Димар.
Переглянувшись, Крикс и Юлиан кивнули.
В приемном зале дожидались выхода правителя придворные и те аристократы, которые рассчитывали лишний раз попасться на глаза Валлариксу. Лорд Бейнор Аракс Дарнторн с полудюжиной вассалов занял место у самой двери, почти вплотную к орденским гвардейцам. Аденор, как и многие другие, не желал быть столь навязчивым (точнее, не хотел толкаться у двери локтями с Тинто и Фессельдами), поэтому прохаживался взад-вперед по залу, заговаривая то с одним, то с другим гостем. В ту минуту, когда в зал вошел лорд Ирем, Аденор как раз прохаживался между колонн под руку с Финн-Флаэном и вел пустопорожнюю беседу о достоинствах тарнийских лошадей. Сам Аденор предпочитал халарцев, а Финн-Флаэн вообще не разбирался в лошадях и отвратительно сидел в седле, но имел слабость выдавать себя за знатока и часто рассуждать на эту тему.
— ...Посмотрите-ка, Ральгерд, — сказал Фин-Флаэнн, оборвав свое бахвальство. — Не кажется ли вам, что этот человек ведет себя так, словно он — император?!
Филомер смотрел куда-то в противоположный конец залы, и лорд Аденору пришлось развернуться, чтобы посмотреть, что же привело Финн-Флаэна в такое раздражение.
Сэр Ирем вышел из личного аулариума императора, не удостоив ожидающих Валларикса аристократов даже взглядом. Темно-синий плащ, колыхавшийся у каларийца за спиной в такт стремительной походке коадъютора, казалось, подметает краем мраморный, зеркально чистый пол. Ирем демонстративно появлялся во дворце с мечом, в то время как все остальные должны были оставлять оружие у входа. Легкий гул, стоявший в зале из-за полудюжины одновременных разговоров, разом стих — все молча и неодобрительно следили, как рыцарь пересекает зал и нетерпеливым жестом приказывает салютующим ему гвардейцам опустить мечи.
— Вы совершенно правы, — сказал Аденор, кивая возмущенному Финн-Флаэну. — Кажется, с некоторых пор Империей правят не дан-Энриксы, а доминанты!
Ральгерд не сразу осознал, что он допустил грубую промашку. В наступившей тишине его приглушенный, но сочившийся уничижительным презрением голос прозвучал гораздо громче, чем хотелось лорду Аденору.
В глубине души Ральгерду было, в сущности, плевать на лорда Ирема и возглавляемый им Орден. Он даже считал, что, находясь на месте каларийца и обладая такими же полномочиями, любой другой человек позволял бы себе несравненно больше Ирема. Но, верный своей привычке соглашаться с собеседником и говорить именно то, что тому будет приятно слышать, он и сейчас просто ответил в тон Финн-Флаэну. И это — как он сразу понял — было страшной глупостью. Лорд Ирем, почти поравнявшийся с Финн-Флаэном и Аденором, приостановился, сузив свои светло-серые глаза.
— Доминанты — слуги императора, лорд Аденор, — жестко заметил коадъютор. — Мы не покушаемся править империей. В отличие от некоторых из присутствующих здесь аристократов.
